Читать книгу Греймист Фейр. Дом для Смерти - Франческа Заппиа - Страница 5

В Греймист Фейр ведет всего одна дорога. Она прорезает лес, петляя тут и там. Полотно достаточно широкое, чтобы могли разъехаться две запряженные лошадьми повозки или чтобы шесть человек свободно шли в ряд, не касаясь друг друга плечами. Дорога выложена крупными булыжниками от одного сумрачного края леса до другого. По обочине на железных столбах с крюками висят железные фонари, заливающие путь рассеянным голубоватым светом, и они ни разу не гасли.

Хайке была совсем маленькой, когда мама однажды вывела ее из деревни и они вдвоем зашагали по той самой дороге на запад. Каблуки матушкиных башмаков гулко стучали по камням в такт шуршанию ярких юбок. Хайке держалась за руку потной ладошкой и быстро перебирала ножками, чтобы не отставать. Туман расползался между стволами деревьев по обеим сторонам от дороги, но не подступал к участкам, на которые падал свет фонарей.

Вот последние домики Греймист Фейр скрылись из виду; матушка остановилась и присела перед Хайке на корточки.

– Слушай меня, Хенрике. – Хильда говорила спокойно и негромко. – Ходить по этой дороге безопасно. Покуда ты с нее не сворачиваешь, всегда можно вернуться домой, и ничего плохого с тобой не случится. – Она выпустила руки дочери и принялась перевязывать бантик на красной ленточке, вплетенной в косу Хайке. У матери Хайке были длинные ловкие пальцы, пальцы портнихи, поэтому ленточка мигом вернулась на место и ни одна волосинка не выбилась из косы. – А сойдешь с дороги – и твари, что водятся в лесу, схватят и съедят тебя, – сказала матушка и потянула Хайке за конец косички. Всего один раз, осторожно, но твердо. – Никогда не ходи в лес, Хайке. Поняла?

– Но ты же ходишь в лес, – возразила девочка, вдруг почувствовав себя неуютно, стоя спиной к деревьям.

– Хожу, – подтвердила мать. – Хожу разговаривать с ведьмой, чтобы она сама и ее ва́рги держались подальше от тебя и всех остальных в деревне. Я очень быстро бегаю, и никакая беда мне не грозит.

Хильда развернула дочь лицом к лесу, чтобы та поразглядывала стволы деревьев и убедилась, что между ними ничего нет, а затем отвела обратно в Греймист Фейр.

Пока мать была жива, у Хайке не имелось ни единой причины покидать деревню. После ее смерти девушка заходила по дороге не дальше, чем требовалось. С тех пор минуло четыре года. Теперь Хайке исполнилось восемнадцать, и время от времени она все еще надеялась, что ей удастся хоть краем глаза увидеть мать среди деревьев – призрак той, кем она была, или тень варга, которым стала.

Прохладный денек перевалил за середину. Хайке скоро шагала по западной дороге: в одной руке корзинка для ягод, сумка перекинута через плечо и бьется о бедро на каждом шаге. До вечера было еще далеко, в фонарях в такой час никто особо не нуждался, но они тем не менее стояли на обочине и отгоняли туман от каменной мостовой. Прямые солнечные лучи никогда не проникали сквозь полог деревьев, и свет в лесу царил особый – этакая приглушенная яркость. Крики неведомых зверей эхом разносились по чаще. Хайке сосредоточилась на шуршании своих юбок и постукивании башмаков – стук-стук-стук. Одежда по большей части досталась ей от матери: и пестрые юбки, и башмаки, которые, похоже, совсем не изнашивались и давали ей ощущение безопасности.

Она слыхала, одни путешественники говорили, что дорога до Греймист Фейр занимает считаные часы, а другие утверждали – целые дни. Рассказывали, будто некоторые купцы и странники проходили весь лес от края до края, но так и не попадали в деревню, хотя дорога шла ровнехонько через нее. Что до самой Хайке, то она не мешкая добиралась от дома до моста через Пустопорожнюю реку за полтора часа, и обратный путь занимал в точности столько же времени.

Слева, меньше чем в десяти шагах от моста, раскинулись заросли багряники, почти полностью скрытые густым подлеском. Неделю назад Хайке обнаружила, что кусты вдоль дороги усыпаны ягодами, хотя появиться те, вообще-то, должны были только весной, а сейчас близилась зима. Справа от моста тоже росла багряника, даже ближе к дороге, и Хайке чуть раньше выкопала саженец и попробовала посадить рядом с домом, но тот захирел и, так и не принеся ни единой ягодки, усох – будто, покинув лес, лишился жизненных сил.

Сегодня Пустопорожняя река текла под каменным мостом лениво, словно чувствовала приближение зимы и готовилась к спячке. Сойдя с дороги, Хайке торопливо подошла к кусту. Она откинула крышку корзинки и принялась дрожащими руками собирать в нее красные ягоды размером с большой палец. Ноги у девушки тряслись, желудок скручивало, и она плотно сжимала губы, сдерживая нервный смех. С ветви над головой взлетела какая-то птица. Хайке захлопнула крышку, отскочила обратно на мостовую и похихикала над собой, упершись ладонями в колени, чтобы не упасть.

Снова выпрямившись, она заглянула в корзинку: всего половина. Едва ли хватит, чтобы сделать ту роскошную красную краску, которую так любила матушка, – для оттенка побогаче нужно еще. Волоски на шее стояли дыбом. Хайке посмотрела в направлении Греймист Фейр, туда, где фонари подсвечивали лес бело-голубым сиянием. Потом перевела взгляд в другую сторону, на выгнутый дугой мост через Пустопорожнюю реку. Мурашки побежали по плечам и вниз по рукам. За мостом виднелись кусты, усеянные ягодами. Они ничуть не испортились за минувшую неделю и росли совсем близко к дороге. Лучше уж все-таки дойти.

Хайке направилась через мост. Холодная и глубокая Пустопорожняя река медленно струилась внизу, с берегов ее свисали оголившиеся древесные корни и мох. Здесь, на мосту, завеса листьев раздвигалась, открывая полоску серого неба. Даже суровая бездна зимы не могла сковать льдом эти воды. Хайке слышала от рыбака Фалька немало историй о всплывавших в Сером озере телах злополучных путников, свалившихся в реку. Обычно утопленники застревали в прибрежных корнях или их выбрасывал на берег прибой, распухших, бледных, безглазых – рыбья работа, – и запах у них был такой же гнилой, как и вид.

Вот и сейчас, переходя через мост, Хайке вдруг учуяла вонь гниющей плоти. Воображение у нее, конечно, было хорошее – тем более когда нервы натянуты до предела, – но не настолько же! Дорога, окаймленная фонарями, тянулась за мост, деревья в вышине вновь смыкали кроны. Под ближайшим к реке фонарем лежала темная фигура. Хайке осторожно спустилась с моста, держась противоположной обочины и подбираясь все ближе.

Темное нечто оказалось причудливо разложенной одеждой – казалось, будто это человек спрыгнул с моста и неудачно приземлился. Штаны из темной плотной шерсти, куски разорванной льняной рубахи. Кровь и ошметки внутренностей растекаются по трещинам между булыжниками. Пустые ботинки. А тела нет.

Хайке зажала рот рукой, сдерживая подступающую рвоту. Эти ботинки были хорошо знакомы девушке: она лично доделала их всего-то на прошлой неделе. Они принадлежали Томасу, подмастерью плотника, на два года младше ее. Несколько дней назад тот установил перед домом Хайке новую вывеску для ее швейной мастерской. Сам вырезал.

Лишь одна лесная тварь убивала, оставляя от человека только одежду, – злобные ведьмины создания, варги.

Хайке вытерла рот и оглядела ближайшие деревья. Неподвижный лес не выдавал возможных преследователей, но уроки матери не прошли даром: развернувшись к деревне, девушка сразу пустилась бежать.