Читать книгу Канцоньере - Франческо Петрарка - Страница 55

LIII. Spirto gentil, che quelle membra reggi

Оглавление

Высокий дух, дворецкий тела,

В котором временно живешь

Как мудрый, славный управитель, –

Днесь римский скипетр ты возьмешь

Чтобы народ понудить в дело.

Традиции возобновитель,

Прими мой стих! Он грустный зритель

Исчезновенья древних слав:

Везде коррупция и татьбы,

Куда все так бегут – узнать бы,

Агонью близя средь забав.

Мы все – расплав

Из лет, бездарности и лени –

Так, за власы и на колени!


Я сомневаюсь, чтобы вскоре

Ты смог прервать их крепкий сон –

Отличников в холопства школе, –

Но без тебя ведь – дух наш вон,

Так и помрем дерьма в зашоре,

А лучше смерть в открытом поле

Ударь – пусть закричим от боли,

Пускай возненавидим грязь

И жизни гаденькой бездарность!

Прими заране благодарность

Сих слез, я лью их, не таясь, –

К тебе, мой князь.

Дай нам великую свободу

Свободно зрить в глаза народу!


Стены, которых все трепещет

Поныне мир, чтя времена,

Которым, бают, нет возврата, –

Могилы, коим мысль верна,

Над коими листва лишь плещет,

Где спят столь славные когда-то, –

В забвенье – будь оно треклято:

Отсутствье памяти – порок!

Ну, где вы, Сцеволы, вы, Бруты?

О, сколь прозванья ваши круты

Для тех, кто вызубрил урок

Подляны впрок,

Кто стал весомей на порядок,

Когда страна пришла в упадок!


И коль заведуют земными

Делами вправду небеса,

Коль души мертвых к нам взывают, –

К тебе текут их голоса,

Чтоб не считал ты впредь своими

Всех тех, кто нас подозревают

И обирают, раздевают,

Твой замок превратив в притон,

Куда нет ходу добрым людям,

И нет суда неправым судьям,

Весьма безжалостным при том.

Очисть твой дом,

А есть нужда в нас – трубным гласом

Нас извести о том тогда сам!


В слезах жены и люди штатски:

И молодежь, и старики, –

Весьма порядком недовольны,

Равно: тонзуры, клобуки

И прочи… все к тебе по-братски

Взывают, в слове некрамольны,

И бедняки, что, подневольны,

Тебе несут свою всю боль,

Способную смягчить тигрицу, –

Взгляни же, князь мой, на столицу:

Бурлить ей и кипеть доколь

И нудить голь

На непродуманные действа?

Скорее отврати злодейства!


Стервятники и проча нечисть

Загадили опрятный Столп,

Чем и себе, и нам вредили, –

Об этом плачут сонмы толп:

Верни им то, за что, увечась,

Они горбатились и стыли!

Чрез тыщу лет они в могиле

Сгниют – доколь им Царства ждать,

Что на заре помнилось века,

И над правами человека

На гуще кофия гадать?

Им сострадать

Не словом ты, но делом должен,

Коль ими властию одолжен.


Как часто помыслам высоким

Судьба-завистница вредит,

Мешая им осуществиться.

У власти став, не стань сердит,

Не будь к поверженным жестоким:

Пускай хоть тут она позлится!

Однако, коли вправду мнится,

То редко, чтоб из смертных кто

Был в столь высоком положенье:

Ведь ты монарх, прости сближенье,

Но благороднее раз в сто, –

Учтя все то,

Что ты пасешь страну не смладу,

Но в старости блюдешь от смраду.


На холме, в центре, песнь, увидишь

Жреца, почтенного страной,

В заботе не о свойском благе.

Скажи: Меня предал бумаге

Заочно любящий вас бард.

Весь мой азарт

В том, что взываю к вам в усердье

С семи холмов – о милосердье.

Канцоньере

Подняться наверх