Читать книгу Откуда мне знать, что я имею в виду, до того как услышу, что говорю? - Франка Парьянен - Страница 4

Знакомая всем ситуация: вы сидите на совещании, у всех серьезный вид, да и поводов для веселья не видно. Но тут ваша начальница поправляет волосы привычным жестом, который так удачно копирует Барбара из бухгалтерии. Все готовы захихикать, но как раз этого ни в коем случае нельзя делать. Вы плотно сжимаете губы. О господи… Главное – ни на кого не смотреть… И следующие четверть часа вы проводите, сосредоточенно разглядывая свою кофейную чашку.

Смех заразителен. Как и многое другое. Люди – прирожденные имитаторы. Это первое наблюдение, которое можно сделать, видя встречу двух незнакомых людей. Они повторяют жесты друг друга. Если первый скрещивает руки на груди, второй поступает так же. Они одинаково подпирают голову рукой, наклоняются друг к другу, скрещивают ноги под столом. Если один зевает, второй делает то же самое. Стоит засмеяться одному, смеется и другой.

Этот эффект хамелеона{2}, который называют также социальной заразительностью, можно использовать, чтобы спровоцировать какое-то событие. К примеру, достаточно всего 17 человек, чтобы заставить всех прохожих на улице посмотреть вверх, и около тридцати, чтобы запустить волну на стадионе{3}. Попробуйте сами. Двое наших участников эксперимента тоже имеют все основания для того, чтобы имитировать движения друг друга. Зеркальное повторение движений собеседника – прекрасная стратегия, если вы хотите ему понравиться{4}. Потом он всем расскажет о том, что у вас были отличные идеи и вы показались ему очень информированным человеком. Люди, более активно копирующие движения собеседника, воспринимаются им как более интеллигентные, открытые, активные и симпатичные. Школьники, зеркально отражающие жесты учителя, получают лучшие оценки. То же самое относится и к взаимоотношениям с шефом на работе, и с новой знакомой на вечеринке.

Если же вы не повторяете движения собеседника, он воспринимает это как желание противоречить ему. Допустим, я ожидаю от своего визави, что тот будет имитировать мои жесты{5}, а он вдруг не закидывает ногу на ногу, как я. Его поведение вызывает у меня замешательство и даже некоторое раздражение. Я реагирую так, как если бы мой муж ни с того ни с сего высказал мнение, совершенно противоположное моему.

Итак, первый ответ на вопрос «Что происходит, когда встречаются два человека?» звучит так: они начинают копировать движения друг друга. Это первый феномен, который нам необходимо объяснить.

Подражаем ли мы собеседнику сознательно? Если учитывать преимущества, которые дает эта тактика, такое предположение вполне уместно (мы говорим здесь об эффекте социальной желательности). И действительно, редко бывает так, что кто-то спонтанно включается в пение на стадионе и только потом соображает: «Что это со мной? Я же болею за “Боруссию” Дортмунд!» Кроме того, вы уже наверняка не раз читали в разных пособиях по подготовке к проведению собеседований, что если человек наклоняется в вашу сторону, то и вы должны сделать то же самое.

Но мы копируем действия людей даже в том случае, если они ведут себя по отношению к нам{6} не слишком дружелюбно, и продолжаем делать это даже после того, как беседа закончилась{7}. Многое происходит непроизвольно. Вы подстраиваете свой тон голоса под тон собеседника, что сопровождается изменением размера зрачков{8} и даже ритма дыхания{9}. Хотя нельзя утверждать, что к концу беседы вы съели со своим визави пуд соли, наверняка можно сказать, что вы побывали в его шкуре.

Встречаясь, два человека как бы автоматически настраиваются на одну волну. Каким является такое поведение: врожденным или приобретенным? Ожесточенные дебаты, касающиеся характера (врожденного или приобретенного) того или иного феномена, ведутся не одно десятилетие, а в результате выясняется, что справедливо и то, и другое. В целом можно сказать, что даже автоматические действия могут меняться в зависимости от социальных потребностей, так же как зевота и смех вызываются определенным контекстом.

Нетрудно понять, почему имитация движений закрепилась в ходе эволюции. Механизмы заразительности имеют смысл прежде всего в группах. Взять, к примеру, почесывание. Если человек, сидящий по соседству с вами, непрерывно чешется, то и у вас возникает такое желание. Лучше сразу стряхнуть всех своих блох на соседа, чем потом вылавливать их у себя дома. То же и с зевотой. Представьте, что вы отправляетесь с группой в поход, а один из участников накануне всю ночь не спал и читал детектив. На следующее утро он чувствует усталость и, зевая от души, заражает сонливостью всех остальных.

Кроме того, на протяжении всей жизни мы учимся понимать, какое поведение нравится окружающим, а какого они будут стремиться избегать.

Если не совсем понятно, где следует искать истоки того или иного явления, ученые обычно обращают свой взор на маленьких детей. Во-первых, это приятно и сразу улучшает настроение, а во-вторых, дает много информации. Вероятно, малыши больше похожи на наших предков, живших шесть миллионов лет назад, чем среднестатистическая студентка факультета психологии.

Дело в том, что развитие биологического вида схоже с развитием конкретной особи, которая как бы повторяет весь ход эволюции в ускоренном режиме. Кроме того, дети еще недостаточно времени провели в человеческом обществе, чтобы испытать на себе его культурное влияние. Поэтому у них было меньше возможностей для того, чтобы усвоить имитацию движений. Существует только один способ выяснить, каковы истинные истоки имитации, – поехать вместе с будущей матерью в роддом, сразу после родов забрать у нее ребенка и полчаса корчить перед ним гримасы, наблюдая за его реакцией.

Именно так и поступили в 1977 году психологи Эндрю Мелтзофф и Кейт Мур{10}. Разумеется, с согласия родителей. Самому молодому участнику эксперимента исполнилось на тот момент всего 42 минуты. Первое, что он увидел, появившись на свет, было вот это…

К сожалению, мы не знаем, что ребенок подумал обо всем этом. Но нас больше интересует, что он делал. Независимые наблюдатели, которые видели только лицо новорожденного, подтвердили, что он подражал мимике: высовывал язык, открывал рот и т. д. Вы сами можете это увидеть.

Таким образом, будем считать, что подражание – часть нашей натуры. Во всяком случае, до тех пор, пока кто-то не придумает этому лучшее объяснение. Эксперимент производит довольно сильное впечатление, особенно если учесть, что младенец еще никогда не видел зеркала и почти не видел людей. Ребенок не знает, как выглядит его язык. Возможно, малыш даже не осознает, что у него вообще есть язык. И все же, видя высунутый язык, в ответ он высовывает свой. Это было подтверждено уже более чем двадцатью последующими исследованиями. Новорожденные способны имитировать четыре вещи: движения рта и рук, показывание языка и надувание губ. При этом они никогда не путаются, например не двигают ногой вместо того, чтобы надуть губы. Таким образом, люди обезьянничают с момента рождения, причем большей частью неосознанно. И потому ответить на вопрос, что при этом происходит у них в голове, становится еще труднее.

Но раз человек способен имитировать движения в том возрасте, когда еще почти ничего не умеет, значит, существует механизм, достаточно простой для освоения младенцем, но в то же время достаточно сложный, чтобы претворить ряд различных воспринятых образов в целенаправленное движение. Как это происходит? Откуда ваш мозг знает то, чего еще не знаете вы?

Пора уже влезть в головы двух участников нашего эксперимента и подвергнуть их сканированию (в переносном смысле, разумеется), чтобы посмотреть, что там происходит, когда они наблюдают за другими.