Читать книгу Робинзоны космоса. Бегство Земли - Франсис Карсак - Страница 8

Если не считать появления новых листовок примерно такого же содержания, Оннегер нас больше не беспокоил. Поймать расклейщиков пока не удавалось. Но вскоре владелец замка напомнил о своем существовании самым трагическим образом.

Я уже говорил Розе Феррье, девушке, которую мы вытащили из-под развалин в первый день после катастрофы? Несмотря на молодость – ей едва исполнилось шестнадцать лет, – она была самой красивой девушкой деревни. Учитель предупредил нас, что до катастрофы за ней усиленно приударял Шарль Оннегер. И вот однажды – была красная ночь – мы проснулись от выстрелов. Мишель и я мгновенно поднялись, однако Луи оказался еще быстрее, и мы выбежали на улицу уже вслед за ним. Навстречу нам из багрового полумрака выскакивали обезумевшие люди. С револьверами в руках мы бросились к месту перестрелки. Там уже действовал ночной патруль: раздавались выстрелы охотничьих ружей и сухой треск винчестера папаши Борю, который вступил в нашу армию в прежнем чине аджюдана. Взметнулись языки пламени, освещая улицу: один дом горел. Перестрелка была беспорядочной, суматошной. Едва мы высунулись на площадь, как пули засвистели над нашими головами и послышались автоматные очереди: у нападавших были автоматы! Мы ползком добрались до папаши Борю.

– Одного снял, – сообщил он нам, светясь от гордости. – Прямо на бегу, как когда-то серн сбивал!

– Одного – кого? – спросил Мишель.

– А я почем знаю! Одного из тех мерзавцев, что напали на нас.

Прозвучали еще несколько выстрелов, и сразу же вслед за ними – отчаянный женский крик:

– Ко мне! Кто-нибудь! Помогите!..

– Это Роза Феррье, – сказал Луи. – Похоже, этот подлец Оннегер вздумал ее похитить.

Автоматная очередь заставила нас пригнуться. Крики затихали вдали. Заурчал мотор автомобиля.

– Ну, погоди немного, свинья! – прокричал Мишель.

Ему ответил ехидный смех, потом шум мотора удалился. Возле горящего дома осталось несколько убитых и один раненый, который пытался уползти в сторону. Мы не верили своим глазам, – это был деревенский портной! Картечь пробила ему икры. В кармане у него мы нашли магазин от автомата.

Допрос занял немного времени. Надеясь спасти свою шкуру, предатель раскрыл все планы Оннегера, во всяком случае то, что знал. Владелец замка намеревался захватить деревню и стать диктатором Теллуса. У него было человек пятьдесят наемных бандитов и большой запас современного оружия. К счастью для нас, его сынок не захотел ждать и решил с дюжиной гангстеров похитить Розу Феррье, которой он давно, но тщетно домогался. Портной был его шпионом; после налета он рассчитывал укрыться в замке. Вместе с портным листовки Оннегера расклеивал кабатчик Жюль Модрю. В ту же ночь мы повесили обоих предателей на ветке большого дуба.

Мы потеряли в схватке трех человек убитыми, шестеро были ранены. Исчезли три девушки: Роза, Мишель Одуй и Жаклин Прель, племянница Мари. Но зато после ночного налета все жители деревни и окрестных ферм встали на нашу сторону. Бандиты оставили на месте боя двух убитых, два автомата, револьвер и довольно значительное количество патронов. На рассвете, еще до восхода голубого солнца, совет единогласно объявил Шарля и Иоахима Оннегеров вместе со всеми их сообщниками вне закона и отдал приказ о мобилизации. Однако неожиданные события заставили нас отложить наступление на замок.

В то утро, когда наша армия собиралась на площади, в деревню ворвался обезумевший от ужаса мотоциклист. Этот крестьянин жил со своей женой и двумя детьми на уединенной ферме километрах в пяти от деревни. Дня три назад он сообщил нам о том, что одна из его коров погибла при весьма странных обстоятельствах: утром она была совершенно здорова, а вечером хозяин нашел на пастбище только ее скелет да шкуру, из-под которой словно высосали всю кровь, мясо и внутренности. На коже осталось с десяток непонятных отверстий. И вот сегодня этот крестьянин примчался вновь. Он соскочил с мотоцикла так поспешно, что упал на землю и прохрипел:

– Эти паразиты несут смерть! Они – что-то вроде летучих осьминогов и убивают одним ударом!..

Несчастный был бледен как мел и весь дрожал. Только выпив полный стакан водки, он смог рассказать нам, что произошло:

– В общем, выгнал я на заре коров, хотел хлев почистить. Пьер, мой сынишка, погнал их на пастбище. Я, конечно, видел в небе зеленое облачко, да кто же, черт его, знал, что это за штука! В этом мире два солнца и три луны, думал я, так почему бы не быть зеленым облакам? Ну и вот. Пьер уже возвращался, когда облако вдруг начало падать. Да и упало! И я увидел, что это добрая сотня зеленых осьминогов и у всех присоски болтаются вроде рук. Они обрушились прямо на стадо, и бедные коровы попадали замертво. Я крикнул Пьеру: «Прячься!» – только он не успел, бедняга. Один осьминог полетел к нему и сверху, метров с трех, ударил его чем-то вроде длинного языка, и он сразу умер. Тогда я запер жену со вторым ребенком в доме, сказал им, пусть сидят и не выходят, а сам вскочил на мотоцикл – и сюда! Они за мной гнались, проклятые твари, да не догнали. Прошу вас, поедемте со мной, я боюсь, что они ворвутся в дом!

По описанию крестьянина мы тотчас узнали странных обитателей болот, но нас удивило, что они могут летать. Так или иначе, угроза была серьезной. Мы с Мишелем захватили два автомата и сели в закрытую машину; Вандаль, никого не спрашивая, устроился на заднем сиденье, Бевен с целым взводом своих гвардейцев влез на грузовик с крытым верхом, и мы отправились.

Через два километра нам встретилась первая гидра, – так Мишель окрестил этих тварей, и это название за ними осталось. Гидра порхала над лугом, гоняясь за овцами. Мы сбили ее из ружья и остановились, несмотря на мольбы крестьянина поторопиться.

– Нужно узнать своего врага, прежде чем с ним сражаться, – объяснил Вандаль.

Животное походило на огромный вытянутый бурдюк длиной метра четыре с могучим плоским хвостом. Спереди болталось шесть полых щупалец с роговыми когтями на концах, из-под которых выделялась слизь. У основания каждого щупальца было по глазу. В середине, в кругу, образованном щупальцами, выступал конический бугор, из которого торчала длинная трубка; ее роговой конец был срезан наискосок, как у иглы шприца.

– Жало наверняка ядовитое, – сказал Вандаль. – Советую стрелять, не выходя из грузовика: брезент – толстый, возможно, и защитит вас. Такую же тварь мы видели и тогда, на болоте, только эта гораздо крупнее и способна летать. Вот только за счет чего они это делают?

Вдоль всей верхней части туловища у гидры висели какие-то два мешка, пробитые пулями. Позади щупалец, куда попал основной заряд, в зеленом мясе зияла дыра, в которую можно было просунуть кулак.

Мы двинулись дальше. Мишель вел машину. Приспустив со своей стороны стекло, я высунул наружу ствол автомата; второй автомат взял Вандаль, который стал охранять левую сторону. Грузовик шел за нами.

За поворотом между деревьями мы увидели еще одну гидру. Она неподвижно парила в воздухе метрах в трех от земли, свободно свесив чуть шевелившиеся щупальца. От неожиданности первой очередью я промазал. Гидра ударила хвостом и зигзагами начала набирать высоту с огромной скоростью – километров шестьдесят в час! Сбить ее так и не удалось. Еще через полкилометра показалась ферма; мирный дымок струйками поднимался над ее трубой. Мы проехали мимо, свернув на грунтовую дорогу, где колеса машины еле выбирались из глубоких колей. За стеклом окна мелькнули испуганные лица крестьянки и ее второго сына – мальчишки лет одиннадцати-двенадцати.

Мы пересекли поле и оказались на выгоне. Здесь копошились на трупах коров по крайней мере шестьдесят гидр; у каждой одно-два щупальца были погружены в тело жертвы.

– Тут только что были и другие, – прокричал нам фермер, – так что будьте осторожны!

Пока не прозвучал первый выстрел, гидры не обращали на нас внимания. Некоторые, отяжелев, отваливались от трупов коров и отправлялись к воде – по-видимому, пить. Во всяком случае, в тот момент мы разглядели только, как гидры, подлетев к большой луже, погружали в нее особое, более толстое щупальце и жадно сосали воду. После этого они заметно раздувались, но летать им, как ни странно, становилось явно легче.

Каждый выбрал по цели. Я тщательно прицелился в ближайшую группу, состоящую из шести тварей, присосавшихся к одной и той же корове.

– Огонь! – скомандовал Бевен.

Протрещал залп, словно лопнуло, раздираясь, шелковое полотнище. Пустые гильзы из моего автомата зазвенели о боковое стекло; одна из них отскочила за шиворот Мишелю, и он коротко выругался, почувствовав под рубашкой горячий металл. Гидры заметались. Многие сразу рухнули наземь, как продырявленные мешки, – я косил их в упор. Вандаль, более удачливый или более меткий, чем я, ухитрился снять сразу двух одной очередью. Картечь охотничьих ружей рвала гидр на куски.

Те, что не были сразу задеты, с удивительной скоростью ринулись вверх и через несколько секунд повисли высоко над нами зеленым облачком. Перезарядив автоматы, мы вылезли из машины. Остальные на грузовике были настороже, чтобы в случае чего прикрыть нас огнем. Шкуры мертвых коров были сплошь продырявлены; роговые зубцы на концах щупалец гидр оставили рваные круглые отверстия. Все мясо под шкурами превратилось в какую-то черноватую грязь.

– Пищеварение внешнее, – пояснил Вандаль, – как у личинки жука-плавунца. Гидра убивает своим ядовитым жалом, потом через щупальца впрыскивает в тело жертвы желудочные соки, которые превращает плоть в питательную слизь, и затем уже высасывает эту массу.

Чтобы рассмотреть чудовище получше, он нагнулся, присел на корточки, но задел при этом рукой зеленую кожу и вскрикнул от боли.

– Осторожно! Не прикасайтесь. Она обжигает.

Его левая рука покрылась беловатой сыпью.

– Будто какая-нибудь медуза! Вы ведь знаете, какие ожоги они вызывают? Здесь результат тот же, пусть способ и другой. При малейшем прикосновении уколет так, что мало не покажется.

Рука его быстро раздулась и два дня отзывалась острой болью, но затем все прошло.

Тем временем зеленое облако по-прежнему висело над нашими головами, и мы не знали, что делать. Уйти? А вдруг гидры после нашего отъезда снова нападут на ферму! Остаться? Но что, если Оннегер без нас захватит деревню? Гидры сами вывели нас из нерешительности.

– В укрытие! – закричал вдруг наблюдавший за ними Мишель.

Мы бросились к машине; первым в нее вскочил Вандаль, за ним мы с Мишелем. Я уже захлопывал за собой дверцу, когда одна гидра спикировала на машину и разбилась о крышу, которая, к счастью, выдержала удар. Остальные чудовища с огромной скоростью закружились над грузовиком в фантастической карусели. Торопливо подняв стекло, я смотрел на них, готовый в любую секунду открыть огонь.

Из грузовика началась беспорядочная стрельба. Наши гвардейцы не жалели пороха! Раненые гидры, корчась, шлепались на землю, остальные продолжали носиться в бешеном круговороте. Внезапно, словно по команде, они ринулись в атаку, вытянув ядовитые жала. Раздался вопль, – очевидно, одна из гидр пробила брезент своим отравленным оружием и уколола кого-то в кузове. Грузовик сразу тронулся с места.

Теперь мы тоже открыли огонь и на сей раз стреляли весьма удачно. Гидры облепили грузовик, мы боялись ранить товарищей, но, поскольку на нас никто не нападал, мы целились не торопясь и били на выбор, как в тире. За несколько минут нам удалось уничтожить еще тридцать чудовищ, а всего – более семидесяти. На этот раз урок не прошел даром: гидры взмыли ввысь и наконец улетели.

Одна мертвая, но не продырявленная гидра осталась висеть метрах в двух над грузовиком. Мы ловко накинули на нее петлю и отбуксировали по воздуху в деревню, как вражеский воздушный шар. Крестьянина с семьей и наполовину переваренный труп его сына тоже увезли с собой. На поле остались тела двенадцати коров и гидр, лишь одну по просьбе Вандаля обвязали веревками и осторожно втащили на грузовик, чтобы потом на досуге произвести подробное вскрытие.

Кстати, выяснилось, что наше беспокойство было напрасным: в грузовике никто не пострадал, просто один из гвардейцев вскрикнул от страха. Несмотря на это, мы теперь знали, сколь грозную опасность представляет для нас мир неведомых чудовищ Теллуса.

В деревню мы вернулись победителями. Гвардейцы пели. Рабочие распевали боевые революционные песни, а мы с Мишелем во всю мочь трубили марш из «Аиды», стараясь наделать побольше шуму.

Новости, которыми встретил нас Луи, слегка охладили наш безудержный энтузиазм.