Читать книгу Совы умнее жаворонков. Почему «магии утра» не существует и как совам преуспеть в мире, в котором правят ранние пташки - Фрэнк Дж. Рамбаускас - Страница 8

Старшие классы средней школы были адом. Нет, не таким кошмаром, какой показывают в кинофильмах 1980-х годов, где жестокие «качки» запирают «ботаников» в шкафчиках раздевалки и всячески шпыняют их, хотя без этого тоже не обходилось. Я действительно заканчивал школу в 1980-е годы и был настоящим «ботаником», но умел ладить практически со всеми и сохранил это умение до сих пор. Единственная разница в том, что в детстве я был интровертом, а теперь стал несомненным экстравертом. Этому способствовала успешная карьера в сфере продаж и множество публичных выступлений в качестве популярного автора. Во всяком случае, я так думаю. Я познакомился со своей женой в 2004 году, и она по-прежнему отказывается поверить, что когда-то я был интровертом, а мои родители в Нью-Джерси не могут привыкнуть к мысли, что я стал экстравертом и люблю выступать везде, где можно знакомиться с новыми людьми.

В конце концов, мой способ заработка – процесс высокоуровневых продаж и постоянные консультации с вице-президентами и руководителями компаний – не способствует нетворкингу. Ни генеральные директора, ни вице-президенты не посещают такие мероприятия; они слишком заняты, да и пользы им это не приносит. Да, они часто окружены людьми, которые не в состоянии помочь им, но нельзя стать руководителем компании, если тратишь время впустую. Поэтому я хожу на разные мероприятия в основном ради удовольствия от хорошего разговора и общества единомышленников.

А ведь в десятилетнем возрасте мне случалось прятаться в своей комнате во время визита родственников. Я говорю совершенно серьезно.

(Вам интересно, как мне удается общаться и работать с руководителями компаний на их уровне, не имея соответствующего образования? Серия «Основные вопросы» издания Harvard Business Review стала для меня просто бесценной. С ее помощью вы можете научиться всему, что нужно знать, и сэкономить 100 тысяч долларов на курсах MBA.)

В средней школе я перестал приносить домой только отличные оценки. Нет, я не получал двоек и троек, но дома разразился настоящий скандал из-за моего табеля успеваемости. Слава богу, моим детям не приходится иметь дела с табелями успеваемости, и это им на пользу.

По всем законам природы я как «ботаник» должен был ненавидеть уроки физкультуры. Так оно и было. В средней школе я еще как-то умудрялся безнаказанно пропускать физкультуру, выполняя дополнительные задания в научном классе. Кроме того, в физкультурной раздевалке ужасно воняло.

Поэтому после перехода в старший класс я записался в школьную программу JROTC (корпус вневойсковой подготовки младших офицеров резерва) по категории ВМФ. Сначала я не испытывал ни малейшего интереса к военной подготовке, но благодаря JROTC это изменилось, хотя я никогда не служил в армии. Одним словом, за четыре года учебы в старших классах я ни разу не ходил на физкультуру. И это было нормально, поскольку физическая подготовка в JROTC намного превосходила любые спортивные игры – особенно когда я перешел в выпускной класс и стал учить новичков правильно отжиматься.

Тем не менее была одна проблема…

В последние два года моей учебы классный час начинался в 8.05. После этого вместо физкультуры я выходил на улицу, где тренировался по программе JROTC.

Все шло отлично, пока я не поступил в одиннадцатый класс. Поскольку ученики одиннадцатого и двенадцатого (выпускного) класса получали право на младшее офицерское звание, их объединили в одну учебную группу, занятия в которой начинались (траурный марш!) в 7.15 утра!

Поймите меня правильно: я любил JROTC. Мне нравилось все, что я узнавал там, нравилось слушать военные истории наших инструкторов, нравилось раз в неделю надевать форму ВМФ и учиться прицельно стрелять из винтовки. Мне не нравилось только рано вставать. Хуже было только в тренировочном лагере береговой охраны на Кейп-Мэй в Нью-Джерси, где нас в пять утра будил грохот разгружаемых мусорных баков.

Можете ли вы представить, в какую жуткую рань я поднимался, чтобы успеть в школу к 7.15 утра? От моего дома до школы приходилось идти пешком почти полтора километра. Добавьте к этому необходимость отдавать честь старшим школьникам, которые мне не нравились, и то обстоятельство, что зимой я все время поскальзывался на льду.

По крайней мере, я держался на шаг впереди моего лучшего друга Тома, который часто приходил к 7.45, потому что в его доме была коммунальная ванная общего пользования.

И сейчас, если мне приходится вставать очень рано, то какое-то время я отлично себя чувствую, но где-то после полудня начинается «ломка». (Кстати, со многими «ранними пташками» происходит то же самое, хотя они ни за что не признаются в этом. Научные и медицинские причины этого вы узнаете немного позже.)

При всем том я каждый день с нетерпением ждал очередного занятия. Будучи «ботаником», изначально не испытывавшим интереса к военному делу, я все-таки полюбил JROTC, и это был не просто мой любимый урок в старших классах. Дисциплина, которую я там усвоил, стала ценным жизненным навыком и приносит мне пользу даже теперь, почти через тридцать лет после окончания школы. Моих инструкторов уже нет на свете, и я жалею, что не могу им рассказать, какой вклад они внесли в мои последующие успехи.

Ясно, что проблема заключалась не в ранних занятиях. Она появлялась потом. У меня все шло прекрасно, пока не наступало время ленча. Тогда, после еды, начинался резкий спад… и для меня, абсолютного полуночника, он так и не проходил до самого вечера.

Тут моя успеваемость покатилась вниз. Именно поэтому я не поступил ни в одну военную академию, куда обращался, и не получил права участвовать в студенческой программе ROTC (служба вневойсковой подготовки офицеров резерва). На самом деле, лишь начав работать над этой книгой, я наконец осознал, что начал хуже учиться именно после того, как мне пришлось вставать еще на час раньше!

После окончания учебного дня, когда я вяло пытался разбираться в задачах по химии и математике, которые раньше щелкал как орешки, я приходил домой и отправлялся прямо в спальню, чтобы немного вздремнуть.

Серьезно: каждый день после школы я должен был поспать. Это началось, когда время начала занятий изменилось на 7.15 утра. Даже сейчас, если мне приходится рано вставать – к примеру, я недавно посещал еженедельные заседания делового круглого стола в 7.30 утра, – я стараюсь какое-то время подремать во второй половине дня. Если я этого не делаю, то в конце дня обретаю гораздо более сильное «второе дыхание» и просто не могу заснуть. (Это «второе дыхание» представляет собой очередной всплеск уровня кортизола; когда он наступает, лучше не пытаться спать.)