Читать книгу Вкус денег - Фридрих Незнанский - Страница 3

Денис потихоньку вышел из каптерки. Итак, горничная и официантка ничего не знают. Если бы Лесников ляпнул им про то, что владелец этого заведения – труп, они бы об этом не забыли. Даже в стрессовом состоянии. Первым делом он сбегал за Гордеевым – собственный нос никаких тонких запахов не улавливал. Произнеся семиэтажное извинение, он вытащил Гордеева от Корниловой, шепнув ему предварительно, чтобы вдохнул глубже. На пороге 503-го не меньше минуты Гордеев сосредоточенно морщился и сопел.

– Ну, унюхал?! – не выдержал Денис.

– Да. Духи те же, что и у нашей Анжелики Иосифовны. Все, давай делай, что собирался, а я постараюсь расспросить у нее про духи поподробнее.

Андреева Денису долго искать не пришлось, он находился в гуще событий – на служебной лестнице между четвертым и пятым этажом. Там толпилось несколько человек. Двое молоденьких санитаров, наверняка из практикантов, с мокрыми от натуги лицами пытались пронести носилки с убитым мимо мусорной корзины, в которой обнаружили пистолет (лифт все еще не работал). Угол был огорожен полоской скотча, так что на площадке оставалось слишком мало места, чтобы развернуться с носилками. Внутри запретной зоны стоял эксперт и нещадно крыл санитаров матом, угрожая им немедленной и страшной карой, если они, не дай бог, порвут ленточку или заступят за черту. Андреев обосновался на полпролета выше и, перекрикивая эксперта, командовал:

– Стой! А теперь ты поднимай! А теперь ты заноси на перила! Держи! Сейчас уронишь, дебил!

– Давайте отойдем куда-нибудь, где менее людно, мне нужно задать вам несколько вопросов, – обратился Денис к Андрееву, посочувствовав про себя несчастным санитарам.

Андреев отмахнулся, ничего не ответив и даже не обернувшись.

– Меня интересуют любые сведения, имеющие отношение к исчезновению Ненашева, в первую очередь отношения между Ненашевым и убитым Лесниковым. Кстати, входы и выходы милиция уже осмотрела? Что-нибудь интересное нашли?

– Подождите. Не видите, я занят!

Денис посчитал про себя до трех, чтобы успокоиться, крепко взял его сзади за плечи и рывком развернул к себе.

Глаза у Андреева налились бешенством, правда ненадолго, через секунду он назидательно пробрюзжал:

– Никто не мог ни войти, ни выйти. Пока вы себе думали, ехать или нет, я уже все проверил. Но если вы так настаиваете, давайте посмотрим еще раз.

– Не настаиваю.

– Нет уж, пойдемте.

Служебных входов было два. Один в кухне ресторана, пройти через него незамеченным убийце действительно было нелегко: в помещении неотлучно находились повар с помощником, к тому же дверь была заперта. Другой – за лифтом. И он тоже был закрыт на засов. Чтобы попасть отсюда на черную лестницу или в лифт, необходимо пройти мимо закутка, в котором постоянно крутятся официантки.

– Ну что? Убедились? – спросил Андреев.

Да, да! Убедился, подумал Денис. Но вопрос был задан слишком издевательским тоном, чтобы так просто взять и согласиться.

– Нет. Давайте поднимемся на чердак и на крышу.

Андреев презрительно скривился:

– Ну и кого вы подозреваете? Бетмена? Или Карлсона? – Он инстинктивно протянул руку к кнопке лифта, но, вспомнив, что тот не работает, отдернул, как будто кнопка была зачумленной, и помчался по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, желая то ли продемонстрировать отменную физическую форму, то ли поскорее отделаться от Дениса.

Остановился он только у входа на чердак. Дверь оказалась незапертой, но заходить туда смысла не было: на полу лежал многомесячный слой девственной пыли. Поднялись еще на полпролета. Дверь на крышу была распахнута настежь. По лестнице гулял ветер, а за порогом на запыленном рубероиде виднелись совершенно свежие следы. Начальник гостиничной секьюрити нервно шмыгнул носом, попятился, съежился и сократился в размерах как минимум вдвое. Даже голос у него стал тоньше.

– Что мне делать? Вызывать подмогу?

– Отойти в сторону и стоять тихо! – прошептал Денис, доставая пистолет. – Если услышите стрельбу, запирайте дверь на задвижку и вызывайте подкрепление. Дверь железная, он окажется в западне. Другой выход на крышу есть?

– Нет. Там машинное отделение лифтов…

– Из него можно попасть в шахту?

– Не помню. Вроде есть люк. Или нет…

Дальнейших планов, как локализовать убийцу, если он проникнет в шахту лифта, разрабатывать было некогда. Если он этого еще не сделал, просто не нужно предоставлять ему такую возможность. А если сделал – тогда видно будет.

Следы сворачивали за машинное отделение. Денис старался ступать как можно тише, но рубероид все равно хрустел и чавкал под ногами. Оставалось надеяться, что вой ветра заглушает шаги.

Он сидел на корточках спиной и копался в сумке.

– Руки за голову! – скомандовал Денис. – Медленно!

В невообразимом акробатическом пируэте Он развернулся к Денису лицом, бросил ему прямо в голову какую-то железку и едва не свалил подсечкой. Ловкий, однако, парень, удивился Денис, попутно успев еще и порадоваться, что железка, слава богу, едва зацепила ухо, не причинив особого вреда. А если бы в зубы? Не дожидаясь, пока Он поднимется, Денис прыгнул на него, занося в прыжке рукоятку пистолета и метя в висок. Удар получился скользящим и пришелся в основном в подбородок. Тем не менее на секунду Он вырубился. Денис навалился на него, заламывая ему руку за спину. И узнал. Это был электрик, полчаса назад охранявший мусорную корзину с орудием убийства.

Он пришел в себя, тоже узнал Дениса и принялся извиняться:

– Я решил, что это, ну, тот тип… Киллер, короче. Думаю, все, кранты мне пришли! А где плоскогубцы?.. Вниз полетели?

– Что вы делали на крыше? – на всякий случай спросил Денис.

– Так лифт же барахлит, ты ж сам видел, жмешь ему, а он издевается, непорядок это… – тараторил электрик, еще не оправившийся от испуга.

Денис позвал Андреева, подумав не без злорадства, что неплохо и ему подышать свежим воздухом.

– Электрик у вас штатный или его кто-то вызвал? – поинтересовался он вполголоса, пока тот, перегнувшись через край, старался высмотреть на земле упавший инструмент.

– Штатный, – ответил Андреев в своем прежнем тоне, – физиономию ему обязательно было разукрашивать? Он что, вооруженное сопротивление оказывал?

– Знаете что?! Вы мне до сих пор ничего не рассказали про Ненашева и его отношения с Лесниковым, – разозлился Денис, – я от вас исключительно этого добиваюсь, прыгать по крышам и бить морду вашим штатным электрикам – это работа милиции, а не моя!

– С Ненашевым я никак не пересекался, у меня есть непосредственное начальство – управляющий мотелем, ему я и подчиняюсь, а кто тут владелец, кто совладелец, меня не интересует. А с Лесниковым я вообще ни разу в жизни словом не перекинулся, может, они с Ненашевым лучшие друзья, но мне об этом ничего не известно.

В 16.09 неопределенного возраста портье одиноко торчал за стойкой и грыз ногти. Точнее ноготь большого пальца правой руки. Не прерви Денис его занятий, остался бы он без пальца. А по спине у портье бегали мурашки – прямо за стойкой было зеркало во всю стену, и в нем отчетливо было видно, как пиджак сзади шевелится. Еще у него бегали глаза, тряслись коленки и подрагивали уголки рта, что, вне всяких сомнений, выдавало в нем прохиндея и изрядного труса.

– Доложить о посторонних и посетителях? – не дожидаясь вопроса и, очевидно, принимая Дениса за следователя, затараторил портье срывающимся голосом. – Точно помню, их было только трое. Я всех постояльцев знаю в лицо. Нет, не подумайте, я не бахвалюсь. Я могу не помнить, в каком номере кто остановился, хотя и это я тоже помню, но наш идет человек или не наш, это я сразу могу сказать, только гляну. Понимаете, это как кондуктор в автобусе, у него, понимаете, тысяча человек за день едет, а он каждого помнит, которому билет…

– Для начала изложите все, что вам известно об исчезновении Дмитрия Ненашева, разговаривал ли убитый Лесников с кем-нибудь на эту тему, например, с вами?

– К сожалению, про Ненашева ничего сообщить не могу, кроме того, что у него офис на шестом этаже, а с Лесниковым я двумя-тремя словами перебросился, когда он ключ от номера брал, и все.

– Хорошо, с которого часа вы дежурили?

– Да-да, конечно. – Портье вдруг обиделся и сразу перестал дрожать. Зато начал потеть. – У вас свои методы, я знаю. Ложкин меня зовут, Михаил, дежурил я с восьми утра. Скажите, а моему начальству обязательно знать, кого вы тут… – он заискивающе посмотрел на Дениса, – задержали… и вообще? Оно, начальство, сейчас в отъезде, только, может, я вам все про этих посторонних расскажу? Понимаете, двое не наших они как бы… ну нормальные, а третий…

– Ненормальный?

– Нет, ну не в смысле псих. Он представитель, понимаете?

– Представитель чего?! – переспросил Денис официально-ледяным тоном, хотя прекрасно понял, о ком идет речь. Но с подобными типами иначе нельзя: нужно держать дистанцию и заставлять их договаривать любую гнусность до конца, иначе не заметишь, как из собеседника превратишься в соучастника.

– Известной канадской фирмы, – выдохнул портье. – Суперуниверсальные валики для чистки одежды и мини-пылесосы. Только если босс узнает, что я ему позволил на этажи подняться, мне тут не работать, войдите в мое положение. Пожалуйста… Я же их обычно поганой метлой, или еще до меня швейцар. А тут, ну пожалел человека, ему ведь тоже зарабатывать надо. Один раз, понимаете?

«Мамочки родные, сестреночки, брат дорогой, извините, что мы к вам обращаемся, мы сами не местные, мама наша отмерла, папа лежит в аварии…» Очень похоже, хотя не нарушения же трудовой дисциплины, в самом деле, мне здесь надлежит расследовать, подумал Денис. Ну, впустил и впустил.

Не заметив на лице сыщика признаков справедливого гнева, портье решил, что тема исчерпана, до некоторой степени успокоился и поспешил перейти к прочим фактам:

– Второй из троих, ну посторонних, – адвокат, он у Ненашева, – тут портье запнулся на секунду, – то есть у Анжелики в офисе был, это он к вам подходил, когда вы только зашли, а третий – курьер из агентства «От всей души», кажется. Этот вообще попал. Ему в агентстве адрес неправильный дали или фамилию адресата, короче, он притащил ведро роз даме от кавалера, а у нас такая дама не живет. Теперь сидит пиво пьет, пока там у него в конторе уточнят, куда ему эти розы точно тащить. Вянут же. А теперь, значит, наши жильцы, я вам тут для памяти записочку составил. – Ложкин протянул Денису список. – Вообще-то, народу у нас много живет – обслуживание на уровне, цены приемлемые и воздух опять же, не то что в центре, сплошные выхлопы и смог. Только сейчас такое время: все по делам, по офисам. Обычно после пяти начинают собираться, а потом в ночь опять исход. Я ключи проверил, которых нет, значит, постояльцы в номерах, вот только три человека получилось. Работы вам совсем даже немного. Хотя три – это если без убитого считать, с убитым, значит, выходит четыре.

Ложкин вдруг неестественно выпрямился и судорожно поправил галстук.

– Босс. – Он стрельнул глазами в сторону входа. – Федор Викторович.

К Денису журавлиной походкой стремительно приближался тощий субъект. Он комично размахивал руками и пошмыгивал носом. Но, очевидно, за несерьезной внешностью скрывался вполне зверский мужик, ибо представители гостиничной секьюрити дружно вдохнули и, подобно портье, вытянулись по стойке «смирно».

– Недопекин, – представился босс, почему-то избегая смотреть Денису в глаза. – А вы Грязнов, мне уже доложили. Вы понимаете, что никакая скандальная репутация нам не нужна. В любом случае персонал должен быть вне всяких подозрений, это ясно?

Денис открыл было рот, чтобы уточнить, что он имеет в виду, по какому делу они вне подозрений: по убийству Лесникова или по исчезновению Ненашева, но Недопекин такой возможности ему не дал:

– Люди у нас проверенные, работают не первый год, и вообще, только полный кретин стал бы стрелять на работе.

Последний аргумент, очевидно, должен был окончательно убедить Дениса в том, что весь народ здесь – кристально честные и добрейшей души человеки.

– Я еще переговорю с этим вашим адвокатом. Если возникнут проблемы или вопросы – обращайтесь прямо ко мне.

Так и не удостоив Дениса взглядом, директор мотеля умчался в недра служебных помещений, а повеселевший от несостоявшейся (или, по крайней мере, отложенной) взбучки портье наконец расслабился.

– Зверюга! – кивнул он вслед Недопекину. – Если вдруг чего… Хотя платит прилично.

– В какое время и как надолго вы отлучались с поста? – вернул его на грешную землю Денис.

– В 12.20. Отошел минут на пять выпить кофе с бутербродом, перекурить. Но я вас уверяю, видел все, что было, и каждого, кто входил-выходил. Хотя никто не выходил. Появился один постоялец, только он к стойке, а я уже на месте. Подозрительный, кстати, тип, я бы его на вашем месте в первую очередь проверил. Два часа как поселился, а у нас уже труп. Я вам тут его подчеркнул. – Ложкин ткнул обгрызенным ногтем в фамилию Гаджи (№ 305).

– Иностранец?

– Хуже. Негр. В смысле афроамериканец. Или африканец. Я вот этого иностранца, Гаджи, сразу на заметку бы взял. Нет, ну представитель тоже, конечно, подозрительный и курьер, только если вы меня спросите, я вам скажу…

– Спасибо! Вы мне очень помогли, – прервал Денис окончательно утомившего его портье. Конечно, работа сыщика как раз и состоит в том, чтобы отделять зерна от плевел, слухи от домыслов, рыбу от тины и молоко от скотины, но в разумных же пределах.

Денис пробежал глазами список, составленный не в меру любезным Ложкиным. Узок круг постояльцев мотеля, оказавшихся в нем в момент совершения преступления: Гаджи Мухаммед – тот самый негр, которого особо советовал заподозрить портье, Гаджи, судя по регистрации, приехал из Волгограда и поселился в № 305; Егоров О. из Нижнего Новгорода (№ 407); Мирзоев Ф. из Шатоя (№ 501). Фамилия Лесников С. С. (№ 503) заботливо обведена черной рамкой.

Денис спрятал список в карман. Постояльцев он решил оставить на потом: они, в конце концов, еще несколько суток никуда не денутся, с них обязательно потребуют подписку о невыезде. А коммивояжера с курьером нужно ковать, пока они горячи, хотя они меньше всего могут рассказать о Ненашеве. О его существовании, а тем более исчезновении они скорее всего и не подозревают.

На двери бара висела табличка «Санитарный час». Коммивояжер и курьер, видимо, уже обпившись пивом, прихлебывали кофе каждый за своим столиком в разных концах бара. За ними надзирал секьюрити.

Розы действительно утратили свежесть (что странно для явно голландских цветов), но все еще выглядели вполне прилично, и курьер, похоже, человек с обостренным чувством долга, заботливо кутал корешки цветов во влажный носовой платок. Из сострадания к флоре Денис решил начать с него. А может, потому, что терпеть не мог представителей канадских компаний.

Курьера звали Андрей Бережной. По паспорту двадцати восьми лет, хотя на вид ему трудно было дать больше двадцати одного—двадцати двух. Попадаются такие орлы с нежной кожей и светлым пушком вместо мужественной щетины, которые вплоть до сорока выглядят мальчиками. О том, кто такой Дмитрий Ненашев, он, как и предполагалось, понятия не имел, зато чертовски утомился сидеть на одном месте и ждать неизвестно чего.

– Был заказ на цветы (белые розы, двадцать одна штука, с капельками росы и без обертки, связанные голубой тесемкой) для Чекалиной Веры Ильиничны, – взялся объяснять он. – Номера, в котором она поселилась, заказчик не назвал. Нужно было доставить цветы именно сегодня, по возможности ровно в 14.30. К букету требовалось приложить открытку с амурчиками и текстом: «С годовщиной. Илларион». – Курьер протянул Денису открытку. Действительно, с толстенькими нахальными амурчиками, тисненными золотом сердечками и пестрящей вензелями вышеуказанной надписью на обороте, выполненной цветным лазерным принтером. – Только в мотеле Чекалина Вера Ильинична не живет, не жила и даже номер на ее имя не забронирован. Я перезвонил в агентство, там все проверили: второго мотеля «Лесной» в Москве нет, дату я не спутал, фамилию тоже, а контактного телефона клиент не оставил. Я зашел в бар, срочных заказов пока не было, а что делать с цветами – мне так и не сказали. Посидел, выпил бокальчик «хайнекена», ждал, что сбросят сообщение на пейджер, что с розами делать, потом появилась охрана и скомандовала пить пиво до приезда милиции и окончательного выяснения. Выяснения чего, правда, не объяснили. Только минут пять назад я случайно услышал от бармена, что произошло убийство. Это правда?

– Правда…

Бережной удивленно поднял бровь:

– Заказное?

– Почему заказное?

– Ну, не знаю… – он замялся и совсем по-детски покраснел, – солидный мотель все-таки, бомжи за бутылку не дерутся, семейный скандал со сковородками тоже вряд ли… Мне просто интересно, я два курса на юридическом отучился, ушел в академку, теперь думаю восстанавливаться. Рад бы вам помочь, только я ничего не видел и теперь от вас вот узнал, что случилось.

– То есть на этажи вы не поднимались?

– Нет. Зачем?

– И полтора часа просидели на одном месте?

– Ну, во-первых, уже два, а во-вторых, я ходил звонить в агентство, выходил, извините, отлить. Еще пошел намочил платок, бармен даже трехлитровую банку пожалел для цветов, а их, может быть, еще кому-то вручать придется.