Читать книгу Пой. История Тома Фрая - Gabriel Costa, Габриэль Коста - Страница 4

Октава первая
С

Оглавление

«Как много историй начинается со школьных драк?

Миллион? А вообще…

Жизнь – отвратительная штука, скажу вам я – Том Фрай. И нет, я не собираюсь страдать и сбивать коленки в возгласах к небу. Нет! Упаси боже! А вот послать кого-то – всегда пожалуйста! Обидно, когда все, кроме тебя, используют вполне четкие фразы, чтобы обматерить какого-нибудь придурка и с наслаждением наблюдать за его реакцией. Как же хочется приписать пару эпитетов к очередной выходке Алана – моей вечной головной боли, но, черт возьми, мне приходится молчать в тряпочку! Во-первых, и это главное оправдание, из-за физической невозможности обругать его без превращения наших разборок в мюзикл, а во-вторых, Алан все же выше меня примерно на сорок метров и тяжелее на полтонны. Если я получу хотя бы пару раз в свой бубен, то, определенно, зазвучу по-новому. Вообще не люблю все эти ударные инструменты. Я для них слишком ленив. Ой!»

– А ну, драный кот, покажи нам свои бицепсы и положи свою чертову доску! Уже давно бы мог раскачаться и дать отпор. – Алан ухмылялся, пока не услышал пренебрежительное фырканье. – Кто знал, что это прозвище идеально тебе подойдет? Ну же, ответь! Чего ты молчишь?

– Алан! Он не заговорит! Ты же знаешь, у бродячих животных слишком много гордости! Ему нужно преподать урок! – раздался мерзкий голос коротышки в очках из-за спины Алана.

«Ну, вот и Итан объявился. Второй местный подпевала. Первый, с гордым непреувеличением, это я. Даже Алан согласился бы со мной, не маши он тут своим кулаком-кометой. Алан мне всегда напоминал Ральфа из мультика. Даже при комплекции Гориллы, сбежавшей из зоопарка, ладони Алана, когда он их сжимает, выглядят просто гигантскими кирпичами. Как назло, до последнего урока еще куча времени, да и пошла эта история куда подальше! Знал бы заранее, во что это выльется, ушел бы домой, да вот мои «любимые» одноклассники встали таким плотным кольцом, что не пролезть. И где носит Джека с Ричем, моих чертовых лучших друзей? Ладно, первый точно поедает сотый чизбургер, а второй сидит на крыше и представляет себя реинкарнацией Роберта Фроста. Отвратительно! Надо было выбрать себе в качестве лучшего друга робота-убийцу! И вот же Алан, морда козлиная, не дает ни секунды продыху, чтобы написать поэту-романтику или фанату «Макдональдса». Еще и Итан подначивает Алана устроить настоящее шоу. Конечно же, присоединиться этот червь не хочет. С ним даже я справлюсь. Все же пять отжиманий в неделю – это вам не шутки».

Том перестал думать о всякой чепухе, к примеру, об «изнурительных» тренировках по утрам, и начал следить за противником. Отвязаться от этого громилы в одиночку шанса не предвиделось, поэтому оставалось лишь быть внимательным и быстрым. Рано или поздно Алан устанет размахивать кулаками или захочет есть. А если повезет, наконец-то начнется урок, и половина зрителей будет вынуждена досматривать избиение щуплого старшеклассника на YouTube.

Фыркнув, Том стал увеличивать расстояние между собой и Аланом. Чем дальше находился Годзилла, тем спокойнее жилось и так неидеальным зубам Тома. Но главное преимущество школьных задир на подобии Алана – это шайка подлых последователей. За львами всегда бегают гиены, и одна из них сейчас в лице Итана поставила подножку загнанному в ловушку Тому. Охнув, он упал, вдыхая пыль школьного заднего двора.

– Попался, драный кот! – Итан засмеялся, когда его план удался. Он смотрел, как Том пытается подняться и вернуть всех птиц, вылетевших из головы от крепкого падения, обратно в скворечник. – Давай, Алан! Пока он снова не начал бегать по клетке!

– Вот и ты! – Алан поднял Тома за толстовку, сверкая карими глазами в каком-то радостном величии.

«Как же я терпеть не могу этот взгляд. Смотрит на меня, как на свою личную музыкальную шкатулку. Вот чего ты улыбаешься? Через пару месяцев мы все закончим школу, а ты останешься здесь. Вместо того, чтобы задирать слабых, лучше бы занялся своими оценками. Никакая спортивная стипендия не вытащит твой средний балл. Почему нельзя перекачать хоть каплю мускулов в мозги? Они все исчезнут… твои друзья. Точнее, так называемые друзья. Разбегутся кто куда. Одни в автомастерские – крутить гайки, другие – в Голливуд, чтобы стать порно-звездой или, в лучшем случае, уборщиком; кто-то будет подстригать кусты или чистить бассейны, а те, кому суждено попасть в Йель или Гарвард, отчего-то выбирают другой круг общения. Вместо того, чтобы зарабатывать мнимую популярность перед такими же мнимыми друзьями, лучше иди домой, Алан, и грызи своими ровными зубами гранит науки. Мне настолько жаль тебя, что даже злиться по-нормальному не получается. Через пару секунд я вообще потеряю сознание, чего уж там. Придурок».

– Ну давай же, открой свой рот! – Алан слегка встряхнул Тома.

– Том, ну какого черта ты опять в кольце «почитателей», а с нами ни одним билетом не поделился? Ты ужасный друг! – Алан отошел на несколько шагов после крепкого удара в плечо от парня почти такого же телосложения. – Ричард! А ну заканчивай колотить Итана! А то из жертвы нападения Том превратится в организатора побоища! Ричард, твою мать, отпусти Итана!

Джек бросился спасать их недавнего врага, пока Алан приходил в себя от удара. Ричард всегда носил с собой несколько увесистых книг в рюкзаке и не боялся применять их не по назначению. Он тоже не отличался заметными спортивными успехами, но, в отличие от Тома с ростом «середнячок», вымахал под два метра. Между Ричардом и Итаном шла настоящая война. Оба учились на одинаково идеальный средний балл, участвовали во всевозможных соревнованиях, конкурсах и кружках. Однако Ричард имел одно преимущество, недоступное ненавистному сопернику, – красоту. Темные глаза, черные, словно уголь, волосы с неизменной косой челкой и бронзовая кожа превратили его в ловеласа, каких поискать, а талант к сочинительству не оставлял противоположному полу ни единого шанса. Ричард с превеликим удовольствием буквально вколачивал поэзию Сильвии Плат в голову Итана и довольно ухмылялся, пока Джек не оттащил его в сторону.

– Потом вызовешь его на дуэль, если он вообще очнется. – Он отвесил Ричарду подзатыльник, но тот счел это платой за предоставленное удовольствие. – Сейчас горилла будет кидаться бананами.

– На удивление, для человека нечитающего, вы, джентльмен, изобилуете эпитетами и метафорами. – Ричард отряхнулся и, отбросив рюкзак в сторону, поудобнее перехватил книгу. – Ничего, я и этому сэру вобью в голову, что не стоит посягать на покой моих товарищей.

– Господь! Том, напомни мне отобрать у него этот сборник с романами о рыцарях! Где твоя кляча, Дон Кихот? – Услышав это, Ричард открыл было рот, но Джек продолжил: – Только скажи что-нибудь, и мы вместе с Аланом выбьем из тебя все умные словечки!

– Такая грубость от черни ранит мое сердце! – обиженно выкрикнул Ричард.

«Да, вот такие мои друзья – придурки. Не удивительно, что каждую неделю, вместо того, чтобы лениво играть в баскетбол на заднем дворе, до нас докапываются все, кому делать нечего. Даже присутствие Джека не всегда спасает. А все почему? Да потому, что вместо того, чтобы делать ноги или отбиваться от Алана с компанией, Ричард и Джек устраивают разборки будто женатая пара. Бесят! И вот снова Ричард сорвался на Итана, Джек полез оттаскивать его, и пока они устраивают сцену похлеще, чем у Ромео и Джульетты, Алан идет ломать нам лица. Других сравнений в голову не приходит. Ну кто рождается с ковшами вместо ладоней? Ему на стройке можно работать заменой экскаватора. А что я могу сделать в этой ситуации? Открывать рот я не собираюсь, пусть учатся на своих ошибках! Я им на доске двадцать на двадцать сантиметров три часа возмущался, а они снова за свое! Черт!»

Пока Том судорожно пытался привлечь внимание друзей, Алан нанес ответный удар. Каким образом изо рта Джека не посыпались зубы и его челюсть не треснула, предстояло выяснить масонам, а пока друзьям и правда пришлось собраться. Ричард не нашел ничего умнее, чем запустить во врага снаряд массой в сотни переживаний. Жаль, что даже попав точно в голову, уникальная работа Сильвии Плат Алана не впечатлила. Книги стоит все же читать, а не швыряться ими в людей. Пока Джек возвращался с того света, Алан решил подрубить начитанную секвойю, чтобы та впредь не мешалась. Скептически похлопав, тем самым высоко оценив помощь друзей, Том бросился на школьного задиру в попытках повалить. Это не в первый раз, когда мышь пыталась сдвинуть гору, но Том не терял надежды. В предвкушении четкого удара, которому суждено было отправить его в нокаут, он зажмурился. Однако в романы про рыцарей, видимо, входил краткий самоучитель по уличным дракам. Тома спас Ричард, буквально повисший на спине Алана. Со стороны могло показаться, что старые друзья просто решили обняться.

– Давайте успокоимся и изопьем вина! – закричал Ричард, заходясь в подобии истерики от надвигающейся беды.

– Из какой психбольницы сбежал этот придурок? Заткнись уже! – Алан высвободил руку из захвата Тома.

«Ричард, реально заткнись!»

– Месье, не хотите поучаствовать в нашем нелегком танце? Кажется, кабан вышел отменный, карабин не берет! – Ричард пытался дозваться Джека.

«Алан, выруби его первым. Пожалуйста!»

– Так, детишки, разойтись!

Том так обрадовался брошенной команде, что еле сдержал вскрик. С той периодичностью, с которой они выясняют отношения, им пора заранее делать ставки на победу. Всем станет легче, и появятся лишние деньги, чтобы вложить в недвижимость.

И пока Ричард презрительно поглядывал на Итана, а Том поднимал многострадальную книжку, Алан и Джек делились опытом предыдущих сражений. Никто из них не занимался боевыми искусствами, но двигались парни умело и подозрительно технично. Возможно, они могли бы стать неплохими друзьями, которые выпивают в баре, обсуждая тяжелую супружескую жизнь, работу и количество ртов, которые необходимо кормить. Но, к сожалению, сейчас им хотелось накормить друг друга лишь пылью и унижениями. Том не сводил взгляд с часов, уже почти умоляя проклятый звонок спасти их души.

«Ну же! Чертова железяка! И где все учителя? Небось смотрят в окна и гадают, чем мы тут занимаемся. Не переживайте! Даже в кружке кройки и шитья бывают разногласия».

– Том и Джерри да Дорожный бегун! Я что, попал в какой-то мультик? – Алан сделал пару шагов назад и рассмеялся.

«Ну вот и все. Доброжелательный парень по имени Джек Райт на глазах превращается в мясорубку. Ричард как-то заметил пугающую параллель между ним и Джеком Потрошителем. Джерри, так звали его отца, который поехал в Голливуд исполнять американскую мечту, но в итоге умер от кокаиновой передозировки на унитазе в безымянном клубе. Почти никто из плотного кольца школьников не знал об этом печальном факте из жизни Джека. А вот Алан знал. Странно, но он никогда и никому не рассказывал об этом. Словно радовался, что единственный, помимо нас с Ричардом, владел информацией. Еще и мое имя – Том, как нельзя кстати подходило к издевке, оттуда тянется и прозвище. Ричарду, как мне кажется, не повезло больше всего. Алан никак не мог выбрать ему какую-то одну кличку. Он метался между высоким ростом Ричарда и его мексиканскими корнями. А что? «Кактус» звучит почти нейтрально. И даже немного опасно. В любом случае, сейчас Джек действительно слетел с катушек. Вряд ли он будет читать с моей доски мантру о душевном равновесии…»

– Милорды, кажется, ситуация выходит из-под контроля, предлагаю всем отдышаться и сойтись в поединке в другой вечерок. Часовой должен с минуты на минуту объявить о продолжении нашего обучения! Кажется, королева на подходе!

Единственным, кто догадался, о чем говорит Ричард – Том. Друг имел в виду директрису.

«Ну все, Дон Кихот, достал».

Том замахнулся на друга книгой, но отвлекся на громкий щелчок. Это Алан клацнул зубами от крепкого удара Джека. Толпа вокруг взревела в предчувствии настоящей драки.

– Ты, ублюдок, сейчас я быстро научу тебя держаться от нас подальше. – Джек надвигался на Алана, не давая тому прийти в себя. Он схватил его за футболку поло, которые Алан так любил. – Пожрать спокойно не даешь.

Алан странно улыбнулся и, не дожидаясь очередной встряски, ударил Джека лбом прямо по носу. Сломать не получилось, а вот отвлечь внимание – да. Джек едва не забросил голову вверх, но быстро одумался и, сплевывая кровь под ноги, принял стойку. Том прекрасно понимал, что им крупно повезло. Обычно Алан ходил с шайкой из пяти-шести человек, конечно, не все там уродились такие крупные и пугающие, с кем-то и Том мог справиться, но сейчас даже Джек еле держался в бою один на один. Алану удалось пройтись по его скуле, по правой стороне ребер, но при этом тот словил удар прямо в глаз и пропустил один по бедру. Ричард, к счастью, перестал нести чушь и кивнул Тому, призывая помочь растащить парней по разным сторонам их гладиаторского ринга. Каким образом это провернуть и остаться в живых, идей от него не поступало. Том пожал плечами и, не успев сделать и пары шагов вперед, услышал знакомый комариный писк. Вокруг раздался недовольный гул.

«Где мои беруши? Помогите. SOS. Всем, всем, кто меня еще слышит, включить заглушки. Да поможет нам бог!»

– Вы что здесь устроили?! А ну, все четверо в мой кабинет! Чтобы родители к концу дня сидели у меня за столом! – Директриса Сиера, которую Том про себя называл Сиреной, вновь орала на весь город. Конечно же, она сразу поняла, кто затеял драку и почему, но разбираться отчего-то не спешила. – Что вы сделали с бедным Итаном?! Мальчик! Давай поднимайся! У него будет шишка!

– Подлец получил по заслугам… – прошептал Ричард.

«Надо сжечь его новые книги».

– Вы сначала идите к медсестре! И не дай бог я по видеокамерам замечу хоть один косой взгляд! Вы у меня будете оставаться после уроков до полуночи даже после выпуска! Алан! Джек! Вы меня поняли?! – Директриса поочередно тыкнула в них пальцем. – А вы все чего встали? Урок уже две минуты как идет! Хотите делать доклады?!

После этих слов площадка опустела с такой скоростью, с какой даже якудза людей не похищают.

Том выдохнул.

«Интересно, почему она раньше в свои камеры-то не смотрела? Примерно лет так пять? Ах, точно, YouTube! Видимо, крики толпы заглушили очередное кулинарное шоу или новую серию на ее странном канале, где соревнуются пинчеры[1]. Почему вообще пинчеры? Ну что она смотрит на меня своими глазками? Да какой я вообще зачинщик драки? Я максимум могу щелкать пальцами в такт своей походке и строить загадочное лицо криминального сообщника. Эта школа не хочет замечать очевидное, высматривая в городской свалке пылинки вместо завалов. Алан пытался заставить меня вновь устроить ему спектакль посреди школьного коридора, а на мое вежливое «гори в аду» почему-то разозлился. То же мне Кинг-Конг с ранимым сердцем! Блин, теперь еще и с мамой концерт обеспечен. Буквально! Эх, тяжела судьба артиста…»

– Живо в мой кабинет, – наконец-то спокойным тоном сказала директриса и, сдвинув брови на переносице, посмотрела на Тома. Почему-то вымученные кивки ее не удовлетворили. Том закатил глаза и полез в свою многострадальную сумку.

«Чего смотришь? Сейчас, сейчас! Все понятно. Вы просто ничем не лучше Алана. Если не хуже».

Он достал доску, стилус и быстро написал.

– Идем.

Директриса развернулась и пошла к зданию.

«Вот и проваливай».

Том стер текст.

– Вам бы к лекарю, сэр, – сказал Ричард, оглядывая нос и скулу Джека. Тот вырвался, сверля взглядом Алана, уходящего к медсестре бодрой походкой.

– Тебе бы тоже не помешало! – бросил Джек другу и покрутил пальцем у виска, явно намекая на психиатра. Ричард хотел продолжить дискуссию, но Джек махнул на него рукой, умоляя помолчать хоть пару минут. – Ты как, в порядке? – обратился он к Тому.

– Да, – написал Том на доске и, не дожидаясь друзей, пошел в школу.

– Он не в порядке, – устало проговорил Джек. Стоявший рядом Ричард открыл рот, но ему пригрозили кулаком. – Ричард, помолчи, а! Сейчас самое время драматично смотреть в небеса и позволять ветру колыхать твои вновь отросшие патлы.

Ричард прикрыл глаза и поднял голову вверх.

* * *

– Будь ты проклят, Руперт Кинг!

– Хочу, чтобы все знали, кто здесь самый горячий парень! Ей, детка, не коси глазами, просто подойди[2]!

– Боже, дорогой мой, ты даже еще не в курсе, о чем поешь. – Девушка, которой на вид было около двадцати пяти, нервно улыбнулась. – Пошли, пошли, доктор нас уже ждет! – Она покосилась вслед уходящему автобусу.

На самом деле, ей нужно было радоваться: случилось чудо! Но даже нечто невероятное в неожиданный и странный момент может обернуться полным адом. Все дети к четырем годам уже без умолку болтали, даже если их дикция оставляла желать лучшего. Том же молчал, как рыба, изредка выкрикивая нечленораздельные звуки, обычно перед тем, как устроить истерику. На этом все. Девушка уже отчаялась и смирилась с тем, что ее сын либо самое закомплексованное дитя на свете, либо немой. Потратив все заработанные деньги на докторов, из которых ни один не смог дать вразумительный ответ, она смирилась. Однако две недели назад один из клиентов подарил ей старый магнитофон и примерно сотню тысяч кассет; она решила оставить этот раритет, а Том, обычно рисовавший непонятных птичек и цветочки, захотел разобраться в этом старье.

И тогда начался ад.

Сначала девушка обрадовалась, что появилось хоть немного времени на отдых в относительной тишине, под надоевшие за пару дней записи The Waves[3]. Спустя шесть дней у Тома прорезался голос. В прямом и переносном смысле. Сын начал повторять за Риизом[4] слова, сути которых не понимал, потом стал рвать связки под “The Sinner’s lips”[5] и в конце концов завывать под The FateDice[6]. Даже для четырехлетнего ребенка у него выходило прилично, поэтому, перекрестившись за наличие и слуха, и голоса у сына, мать попыталась добиться хоть одного слова, не сопровождаемого мелодией. Семь дней борьбы не увенчались успехом. Все, что мог воспроизвести Том, это строчки, куплеты и иногда целые песни, услышанные недавно. Теперь он, как попугай, повторял все музыкальные композиции. Поэтому поездка в автобусе, в котором играла песня “The hottest guy”[7], стала максимально неловкой. Все эти старушки сначала шепотом осуждали короткую юбку молодой мамы, а уж потом в полный голос – качество воспитания.

– Смерть как хочется курить, но та крашенная мымра развернет самолет, не то что автобус, если я закурю прямо сейчас. – Девушка откинула мешавшиеся черные, слегка завитые волосы за плечо и, сдув челку в бок, протянула сыну руку. – Давай узнаем, как сменить пластинку!

– И да, я самый горячий парень!

Девушка уже не отвечала на выкрики сына, радуясь пустой улице. Если повезет, в больнице будет пара глухих пациентов, и все. Она посмотрела по сторонам и, потянув сына за руку, побежала через дорогу. Город будто вымер. А какой же он шумный ночью! Ей ли не знать?

Небольшое здание, где с нее должны будут содрать последнюю одежду, встретило их недружелюбно. Им на радость, кроме администратора, молодого отца с дочкой да старушки, которой на вид стукнуло пару тысяч лет, в приемной никого не было. Все сияло так, что аж резало глаза. Девушка фыркнула, еще бы, за такой ценник она ждала персонал с кофе, конфетами, цветами и лестью. Однако администратор, молодой парень, что-то вбивал в компьютер, не обращая ни на кого внимания. Жаль, на ее работе страховка не предполагалась. С проблемами Тома стране не стоит бояться кризиса и упадка экономики, здравоохранение молодая мама им точно профинансирует.

– Добрый день, я Ванесса, мы записаны к доктору Арону на два часа. – Повисла тишина, прерываемая лишь клацаньем клавиатуры. Ванесса подняла брови и слегка топнула каблуком. Она не привыкла к отсутствию внимания со стороны мужчин. – Молодой человек!

– Миссис… – Администратор поднял на нее раздраженный взгляд, но стоило ему это сделать, как он потерял дар речи. Ванесса улыбнулась, даже не самой своей очаровательной улыбкой, и окончательно вызвала в нем короткое замыкание. Она была так же горяча и красива, как и парень в песне, о котором неосознанно пел ее сын. В толпе ее с легкостью можно было отыскать по платью цвета спелой сливы или лиловой броши, неизменно приколотой к пышной груди, или услышав ее звонкий смех, или застыв на месте от ледяного взгляда. Ванесса смотрела на мужчин с высоты своих каблуков, а тех из них, что возвышались непозволительно высоко, опускала на колени умом и хитростью. Уж этого парнишку, администратора больницы для «душевнобольных», ей не составило труда смутить. – Доктор… Доктор… Как его, господи. – Он начал судорожно искать в бумагах имя начальника.

– Арон, доктор Арон, – напомнила Ванесса. Она цокнула языком, понимая, что перегнула палку с этим юнцом.

– Точно! Он не может, – бросил администратор.

Ванесса прочитала имя «Клейв» на его бейджике и обреченно вздохнула.

– Клейв, что значит, не может? Мы пришли с сыном в назначенное время, отвалив за этот прием не меньше денег, чем Америка во время войны во Вьетнаме, и хотели бы наконец получить ответы на вопросы. – Она сузила глаза, превращаясь из соблазнительной красотки в паука, способного откусить голову. – Дороже вас берут только политики и адвокаты. Клейв, соберитесь и скажете уже, в чем дело.

– Одного из пациентов вырвало, и доктору пришлось взять перерыв. – Администратор перестал заикаться и взял себя в руки. – Может, вы хотите чаю или кофе? Ждать нужно совсем немного.

– А разве так сложно вытереть рвоту? У вас же так чисто, что хоть ешь с пола, нет? – Ванесса выдохнула и покрутила серебряное кольцо на пальце. Она всегда так делала, когда пыталась справиться с раздражением.

– Боюсь, рвоту пришлось убирать не только с пола, но и со стен. – Клейв захихикал. – Мы вовремя заломали его перед тем, как он схватился за штаны. – Ванесса не оценила шутку и продолжила стоять, время от времени поглядывая на замолчавшего сына. – Если вы хотите, то у нас есть детская комната. Это входит в стоимость повторного осмотра.

– Вероятно, после недавней поездки в автобусе туда нам вход заказан, – сказала Ванесса и смахнула челку, посмотрев в потолок. Она планировала поспать перед работой и привести себя в порядок. Видимо, не судьба.

– В смысле?

В этот момент Том очнулся и вырвал свою руку из маминой. Ванесса не стала перехватывать мальчика, позволяя ему прогуляться по приемной. Они с Клейвом смотрели, как Том с интересом перетрогал все цветы, потом проверил пару стульев на прочность. Он даже попытался вывести старушку из транса, подергав ее за розовую кофту. Ванесса перевела взгляд на администратора, не понимая его спокойствия. Кажется, у них здесь труп под прикрытием. И в итоге Том подошел к девочке, пока ее отец ругался с кем-то по телефону. Ванесса сделала глубокий вдох: у Тома из-за его особенности не было ни одного друга, может, другие дети станут тем самым стимулом заговорить?

– Хей, крошка, чего стоишь одна? Не хочешь этой ночью затусить с самым горячим парнем в городе? Скажу сразу «прости», от меня остаются ожоги. Ну так что, детка? Готова рискнуть с самым горячим парнем в городе?[8] – пропел во всю глотку Том.

Повисло молчание.

Девочка начала плакать.

– Ну, во всяком случае, он сделал это не хуже, чем сам Руперт Кинг[9]. Вы точно не ошиблись? «X-фактор» – это где-то в Лос-Анджелесе, – проговорил удивленно Клейв. Он впервые перевел взгляд с декольте Ванессы на ее сына. – Я отправлю доктору сообщение. Подождите буквально пару минут в детской комнате.

– Старухи вот не оценили. Будем ждать вызова.

Ванесса выдохнула с облегчением, когда обнаружила, что других детей в комнате нет, а вот песенка про «Старуху на бедной ферме»[10] расстроила ее. Высока вероятность, что назад они поедут под деревенские мотивы. Том вновь вырвался и побежал исследовать игрушки, кресла-мешки и цветные мелки. Усевшись на жалобно заскрипевший детский стульчик, Ванесса закинула ногу на ногу и, пока сын раскрашивал стены, показала на камеру средний палец. Она признала правоту Клейва, ее сын обладал невероятным талантом, который может привести к проблемам, если доктор Арон не сумеет найти решение. Пока друзья Тома – листок, игрушечное пианино да магнитофон, жизнь кажется легкой и увлекательной. Школа, в которую ему придется пойти в скором времени, грозит переживаниями. В свое время Ванесса была капитаном команды по чирлидингу. Популярна и почитаема. Хотя куда это ее привело? Совсем не на вершину мира. Возможно, у судьбы имелись свои планы на ее сына. Задумавшись, Ванесса не заметила, как рядом сел мужчина.

– Простите за задержку. Лечение пациента, по всей видимости, не принесло результатов. Если не возражаете, мы проведем наш последний сеанс здесь, в детской комнате. Тут есть все необходимое. – Доктор отвел глаза. – Я, наверное, больше не вернусь в свой кабинет.

– Вы сказали, последний сеанс? – Ванесса повернулась к нему, прежде удостоверившись, что сын занят дракой с креслом-мешком. – Это наш третий сеанс. Разве можно поставить диагноз и найти решение проблемы за три сеанса? Если это каким-либо образом связано с оплатой… То не беспокойтесь, я найду деньги. – Она строго посмотрела на Арона, но не нашла в нем и капли эмоций. – Доктор?

– К сожалению, мы заканчиваем изучение проблемы констатацией факта. – Он глубоко вздохнул. Доктор Арон не любил проигрывать, однако в случае с Томом вынужден был признать поражение. – С мозгом вашего сына все в порядке. С медицинской точки зрения. Я сначала подозревал опухоль. – Ванесса охнула. – Не беспокойтесь. Все хорошо. Ваш сын абсолютно здоров. Я совещался с коллегами. Кто-то предлагал определенную форму аутизма, но Том очень общительный и социально лабильный мальчик, тесты тоже это подтвердили. Также, думаю, это не шизофрения… – Доктор пугал Ванессу все больше и больше. – И мы пришли к выводу, что надо подождать. Будем обследовать его каждые полгода и наблюдать за динамикой. Ничего другого мы предложить не можем, Ванесса. – Арон снова отвел взгляд. – Столько лет изучения, а мозг человека до сих пор загадка. Мое личное мнение – произошел сбой в функционировании речевого аппарата при формулировании мыслей. Почему? Я не знаю.

– То есть мой сын не болен, он…

– Он уникальный.

– Есть ли способ проверить эту вашу теорию? – Ванесса пребывала в полном шоке. Она совершенно не понимала, что ей делать дальше. – Это немного сбивает с толку. Как ему учиться? Общаться? Искать друзей? Он такой милый ребенок. Иногда устраивает истерики, но кто святой, пусть бросит камень.

– Знаете, думаю, это не такая большая проблема. – Арон говорил про проверку своей теории, и все же Ванесса уловила в его словах то, что ее успокоило. – Том, подойди к нам. – Мальчик сразу побежал к доктору. Сердце Ванессы сжалось. Наивное дитя улыбалось, держа в руках большого жирафа и доску для рисования, ожидая вопроса от Арона. Ванесса перечислила всех известных богов, умоляя Тома не начать снова изрекаться строчками из проклятой песни.

– Старуха на ферме собрала полную корзину[11]! – бодро пропел мальчик.

– Правильно! Полную корзину, а что в ней было? – Доктор взял у него доску для рисования, пытаясь сконцентрировать на ней внимание ребенка. – Что собрала старуха на своей ферме, Том?

– Два яблока и грушу[12]! – ответил Том. Ванесса с интересом наблюдала за доктором и сыном. До нее начала доходить суть его теории.

– А теперь нарисуй то, что собрала старуха с бедной фермы. – Арон протянул мальчику доску для рисования. Одну из тех самых старых досок, на которых еще в юности Ванессы рисовали черно-белые простенькие вещи, используя стилус. Эта оказалась посовременнее, но с планшетами не сравнится. Жаль, Ванесса потратила все деньги на лечение сына. Том с удовольствием выхватил доску и ловко нарисовал яблоки и грушу. – А теперь нарисуй, что еще собрала старуха на своей ферме. – Том только открыл рот, однако доктор жестом показал нарисовать молча. Ванесса фыркнула. Почему ее сын не мог быть таким лапочкой, когда она просила его есть кашу по утрам?

Недовольство по поводу утренних ссор, которые теперь сопровождались криками “All I need is Freedom”[13] от The FateDice, испарилось в мгновение ока, стоило Тому, как и попросил доктор, нарисовать тыкву. Ванесса наклонилась поближе, рассматривая кривой-косой овощ. Внизу неровным почерком сын вывел «тыква». Значит, теория оказалась верна, и Том не был способен лишь говорить, писать ему ничего не мешало. Он мог выражать свои мысли и с легкостью отвечать на вопросы. Ванесса учила сына письму, но все безрезультатно. Столько стараний, и лишь после неожиданно прорезавшегося голоса труды дали свои плоды. Тыква, похожая то ли на Юпитер, то ли на кирпич, стала той отправной точкой, с которой началось познание Томом окружающего мира и, что немаловажно, самого себя. Ванесса улыбнулась и, упав рядом с Томом на колени, обняла его, не сдержав слез.

– Мой дорогой, ты такой у меня прекрасный! Какой же ты прекрасный! – шептала она. – Мы сейчас пойдем и купим тебе такую же доску, а чуть позже и планшет тебе купим. Что хочешь, дорогой!

– В последнюю очередь я мечтал о твоих слезах, мама[14], – пропел Том.

Доктор Арон сконфуженно выдохнул.

– Он пытается выражать свои мысли, подбирая подходящие строчки известных ему песен. Понятное дело, это нелегко. Никто не писал песен для мальчика с таким интересным случаем. Вам нужно будет слушать с ним много, много песен, Ванесса, – улыбался доктор. – По всей видимости, петь – его призвание.

– Спасибо, доктор Арон.

– Не за что, Ванесса, этот случай – мое поражение. Как часто и бывает, мы, врачи, вынуждены мириться с фактами, не имея возможности подвинуть гору. Это печально. Но в случае Тома хочется верить, что так даже лучше. – Доктор усмехнулся. – Вам не нужно покупать новую доску. Забирайте эту, и жирафа тоже. Мы содрали с вас сумму, которой хватит на новое крыло самолета, уж такая у нас в стране система здравоохранения. Никто не заметит пропажи. В конце концов, тут лечат душевнобольных. – Арон взял паузу. – И вам с Томом тут делать нечего.

– Спасибо! Мы тогда пойдем домой. Пешком. – Ванесса улыбнулась. – Том! Бери жирафа и пошли! Купим мороженого. Маме еще надо поспать. Попрощайся с доктором Ароном и скажи спасибо. – Она на мгновение замолчала. – Ну, как получится…

– Удачи тебе, Том, – кивнул доктор и поправил свой галстук.

– У дорог тысячи поворотов, но мы выбираем нужный! – запел мальчик и помахал рукой доктору. – Я верю в путь, свои ноги и моих друзей. Вместе нам не заплутать![15]

– Ох, Том… Твой путь только-только начинается, удачи. Впереди много испытаний, но ты прав… верь в себя, близких, и ноги обязательно приведут тебя к мечте.

Они шли по улице молча. Ванесса довольствовалась передышкой. Может, мороженое в руках Тома занимало его мысли, а может, и нечто более серьезное. Ей бы хотелось, чтобы в голове ребенка не осталось вопросов без ответа.

Сын с мамой наслаждались днем, не стараясь заглянуть в будущее. За все это время потерянности и ступора Ванесса впервые смогла спокойно вздохнуть. Пешком до их маленькой квартиры было не меньше полутора часов. Ванессе еще предстояло послушать про все содержимое корзины старухи с бедной фермы и про то, насколько горяч парень из песни, а также понаблюдать за улыбками прохожих. Вместо сна она будет весь вечер сортировать кассеты, искать информацию про песни и слушать их, помогая сыну найти слова для повседневных ситуаций.

Две недели назад занавес приоткрылся, являя миру спектакль, в котором главная роль досталась Тому. И ему еще предстояло подобрать верные строчки к собственной жизни, чтобы комедия не обернулась драмой.

* * *

– Никогда не пойму, почему она так орет? Мы же сидим в метре от нее. Я и без истерики со слюной и рукоплесканиями понимаю, чем грозит очередная драка. – Джек выдохнул и перебросил рюкзак через плечо. – Хоть историю прогуляли.

– Отчего-то кажется, что мадам дурна характером с рождения. – Все настолько устали после получасового полоскания мозгов, что не обращали внимания на Ричарда и его раздражающую манеру речи. – Ей бы к лекарю на свежей лошади галопом, а не поучать поросль уму-разуму. Видит бог, не наша брань послужила поводом дуэли.

– Я сейчас тебе перчаткой по лицу надаю, Ричард, смени, пожалуйста, книжки, бесишь. Почитай хоть что-нибудь другое! – Джек слабо толкнул Тома в плечо. – Так что? Ты потерял голос, Ариэль?

«Если я – Ариэль, то кто-то из вас Флаундер, а кто-то Себастьян. Даже не знаю, кто больший зануда».

– Отстань, – написал Том на доске и стер. – Алан достал. Какого черта он постоянно прикапывается? – Показал и снова стер. – Пять лет он пристает по поводу и без. – Стер. – А сегодня вообще драться полез.

– Думаю, подлец не наделен светлым умом, вот и спуску не дает. – Ричард внял просьбе друга и стал хоть немного серьезнее. – Скоро бал последний. Могу сказать немыслимую глупость, но подлец трусит расставаться со знакомой деревней.

– Вообще, может, ты и прав. – Джек пожал плечами. – Как его перевели в нашу школу, так начались проблемы. До этого нас считали просто чудиками и не трогали, а потом объявился Алан. – Джек усмехнулся. – Но я сегодня отлично ему врезал. Что-что, а держать удар он умеет.

– Вам, милорд, не стоит хранить обет молчания. То, что сказал подлец сгоряча и чего желала его душонка, никоим образом не омрачает вашу судьбу, – улыбнулся Ричард и похлопал по спине Тома. Никто не понял эту высокопарную речь. Неловкое молчание стало тому подтверждением. – Ты прекрасно поешь, не замыкайся в себе. В следующий раз пой о том, какой он придурок. Пусть знает, что ни тебя, ни нас не сломать придирками.

– Господи! Аллилуйя! Он заговорил, как человек! – заорал Джек.

«Рано радуешься, Джек!»

– Отнюдь, милорд! – Ричард засмеялся от покрасневшего лица Джека. – Момент нужен подходящий… Милорд.

– Да иди ты уже в лес, постой рядом со своими родственниками – соснами. – Джек обреченно выдохнул. – А вообще, он прав. Алан всегда казался мне мутным типом. Лез, но почти не причинял вреда, так, пару раз сцепились по-настоящему. Знает немало наших тайн и все же держит язык за зубами. – Джек выдохнул и потрепал Тома по волосам. – Об этом стоит еще подумать. Однако, Том, посчитай до десяти, успокойся и не замыкайся в себе и…

– И просто пой, – добавил Ричард.

Парни толкнули массивные двери и вышли наружу. Урок еще шел, поэтому парковка до сих пор оставалась забита машинами, но при этом на ней не было ни души. Том постарался сделать так, как советовали ему друзья. Он понял, что зацикливается на Алане, потому что до сих пор вспоминает свою среднюю и начальную школу, когда почти все над ним смеялись. Дети жестокие и не принимают тех, кто отличается от них. Может, поэтому Том сошелся с Джеком и Ричардом: они тоже были, мягко говоря, неординарными. Окрестив их странной троицей, дети в школе все чаще стали обходить ребят стороной. С приходом Алана в жизни друзей появилось слишком много ненужного внимания. Джек был прав. При желании Алан мог разломать их головы, как спелые арбузы, голыми руками. Но отчего-то этого не делал…

– Том, тебя подвезти?

– Нет, я пройдусь, – показал он друзьям доску и начал удаляться, идя спиной вперед.

– Том?!

«Десять… Просто ПОЙ

– Кем ты меня возомнил? Слабаком? Ей, парнишка! Запомни одно… – Том улыбнулся друзьям, напевая знакомые им строчки. Он надел наушники, развернулся и ускорил шаг. На повороте остановился и изобразил игру на бас-гитаре. – Я стану самой яркой звездой![16]

– Нашего Тома просто так не сломаешь, – улыбнулся Джек.

– Истину молвите, милорд!

Ричард получил еще один подзатыльник.

1

Группа пород собак.

2

Песня Руперта Кинга – “The hottest guy”

3

The Waves – глэм-рок и инди группа 80-ых.

4

Джошуа Рииз – солит группы The Waves.

5

Sinner’s lips – группа 60-ых, исполняющая тяжелый рок.

6

The FateDice – Инди, инди-поп группа 80-90-ых.

7

Песня Руперта Кинга – “The hottest guy”.

8

Песня Руперта Кинга – “The hottest guy”.

9

Руперт Кинг – Исполнитель песни “The hottest guy”.

10

Детская песня про Старуху на бедной ферме.

11

Детская песня про Старуху на бедной ферме.

12

Детская песня про Старуху на бедной ферме.

13

Песня группы The FateDice – “All I need is Freedom”.

14

Последняя песня группы The FateDice – “My life is a mistake”.

15

Песня группы The FateDice – “Roads”.

16

Песня Гилбера Уильямса – “Be a Star”.

Пой. История Тома Фрая

Подняться наверх