Читать книгу Связанные поневоле - Галина Чередий, Галина Валентиновна Чередий - Страница 6

Понедельник для многих день тяжелый, но я из тех чудаков, что любят свою работу и с нетерпением ждут окончания выходных. Наш научно-исследовательский центр при университете города Фарго построили на деньги частных инвесторов и меценатов. Он открылся всего пару лет назад, и я тут с самого начала. Когда получила приглашение работать здесь, то была безумно рада. Ну что еще можно пожелать такой, как я, учитывая и расположение города, и доступность рядом лесов, озер и большого количества практически незаселенных пространств. К тому же особо жесткого контроля за исследованиями тоже не предполагалось. Что просто замечательно, принимая во внимание, что больше самой непосредственной работы, являющейся официальным поводом, я люблю те возможности, что предоставляет мне моя прекрасно оснащенная лаборатория. Я могу почти свободно заниматься кое-чем, не связанным непосредственно с темой моих официальных исследований, на которые я получила немалый грант от одного знаменитого фонда.

Для всего мира я – палеоантрополог, и достаточно неплохой, если судить по отзывам коллег и статьям в научных журналах. Как говорит Дин, я ковыряюсь в древних костях существ, которые претендуют на звание пращуров всех сапиенсов. Но это мое лицо для мира.

Дин – технарь до мозга костей, и как бы он ни уважал мою работу, реально способен заснуть, когда на его вежливый вопрос «чем сейчас занята на работе» я увлекаюсь и начинаю подробно рассказывать о своих исследованиях. Но мне грех на него обижаться. Ведь я сама готова задремать еще быстрее, когда он начинает вдохновенно мне втирать о своих чертежах и каких-то там механизмах. Черт их разберет. Я пользуюсь массой всяких бытовых приборов в повседневной жизни, и езжу на машине, но, честное слово, мне никогда не было интересно, почему или каким образом они делают то, что мне нужно. Впрочем, как и Дина вообще не занимает, чем отличается, скажем, строение лицевого отдела черепа питекантропа от того же самого у австралопитека.

Одним словом, мы замечательная пара. И Дина при его идеальном воспитании и манерах даже нисколько не смущает, что, увлекшись, я могу ругаться, как портовый грузчик, да и в обычной жизни мой лексикон не блещет изысканностью. Нет, я не ограниченная хамка. Просто, довольно рано уйдя из дома, успела посмотреть, что такое жизнь без помощи и поддержки, столкнулась с необходимостью самой зарабатывать себе на кусок хлеба и хоть какую-никакую крышу. И жить случалось в таких местах, где нужно отстаивать себя и свое мнение не в высокопарных выражениях. Да и вообще, считаю, что хорошее отношение нужно еще заслужить. Ведь меня никто и никогда не встречал со слезами умиления на глазах, просто потому, что я вся из себя такая классная, если только не хотели поиметь. Так с чего это я должна изначально в каждом человеке видеть хорошее и желать быть с ним любезной? Особенно это касается мужчин, встречающихся на моем пути. Большинство из них, узрев натуральную блондинку, чего уж скромничать, с вполне приличным телом, пытаются включить свое обаяние, которое, как им кажется, у них есть, на полную, рассчитывая быстренько увидеть меня на спине в обнаженном виде. Я не монашка, но где и с кем – решаю только сама, да в принципе и не вижу в сексе чего-то такого, из-за чего все столько ерзают и разводят суету. Это нормальная потребность организма, как сон или еда, хотя, может, это чисто мое отношение, продиктованное наличием во мне животной половины, лишенной романтического подхода в этом вопросе. Поэтому я не стесняюсь обычно в выражениях, когда поведение кого-либо из носителей Y-хромосомы становится чересчур навязчивым. И учитывая, что последние годы вариант с Дином устраивает меня во всех отношениях, то отшиваю я всех поголовно.

Кстати о Дине, сегодня он должен прилететь с какой-то там своей конференции по особо важным вопросам бог знает каких устройств. Мы не виделись неделю, и я немного скучаю по нему.

Чувства вины по поводу эпизода с пробуждением с Северином я особенно не испытываю, перекладывая это опять же на мою не слишком одаренную волчицу, тем более ничего из того, что происходило даже уже в человеческом облике я, хоть убей, не помню. Так, какие-то вспышки, которые я старательно игнорирую. А раз я ничего не помню, выходит, ничего и не было! Все, я в ладу с собой и со всем миром! Ну, почти. Вчерашнее явление моего мужа, что б ему чесаться не переставая, немного выбило меня из колеи. Но это вовсе не значит, что стоит что-то поменять в моей жизни.

Я быстренько загружаю в рабочий комп данные с флешки, не касающиеся моей основной темы. В понедельник все приползают на работу, ну, скажем прямо, не на зорьке ранней, и, даже явившись, больше интересуются кофе-машиной, чем работой. Да уж, распустила я своих подчиненных, но мне это и самой на руку. Я не давлю на них, они не суют носы в то, чем я занимаюсь. Работа идет, все счастливы. А учитывая тему моих неофициальных исследований, это очень хорошо. Дело в том, что я занимаюсь выяснением возникновения собственного вида. По моей теории, Изменяющие облик или ликантропы, как таковые, произошли от обычных людей. Просто в какой-то момент развития хомо сапиенс как вида произошла мутация, приведшая к появлению новой ветви.

Мои соплеменники на самом деле весьма консервативны в своих взглядах и выборе занятий.

Когда вам не нужны врачи, потому что вы не болеете, и ваши кости и внутренние повреждения срастаются в большинстве случаев через день-два, то странно выбирать профессию, связанную с медициной или там биологией. Потому как происхождение всего, на что можно охотиться, тоже не особо волнует ликан. Да и вообще, в семьях Изменяющих облик принято, чтобы женщины сидели дома и не вякали, занимаясь своими извечными обязанностями, а основную деятельность для мужчин выбирает Альфа своим волевым решением. Так что, если вы живете в стае и по ее законам – то будете получать ту профессию, в которой в данный момент нуждается все сообщество, а не ту, которую хочется. И это еще одна из причин, по которой я ушла из стаи отца. И вот теперь занимаюсь, наверное, глупейшим, с точки зрения моего родителя, делом – ковыряюсь в древних костях в попытке выяснить, кто и от кого произошел и почему.

Время до обеда пролетело почти незаметно, настолько я погрузилась в свое занятие, и поэтому, когда прямо над головой раздался низкий, но совсем не долгожданный голос, я буквально подпрыгнула.

– Ну, привет, дорогая.

– Монтойя, какого хрена ты тут делаешь? Кто тебя впустил сюда вообще? – взвилась я с испугу.

– Понятно, здороваться не будем, сразу ругаться начнем, – вздохнул Северин. – Слушай, мы что, нормально поговорить не можем?

Я оглянулась на оживившуюся молодежь за спиной, которая кидала на Северина восхищенные взгляды, особенно девицы-лаборантки, и разозлилась не на шутку.

– Мы с тобой поговорили обо всем еще в первое же утро и все решили, только не пойму, зачем ты опять появляешься, – как можно тише сказала я.

– Нет, Лали-детка, говорила в основном ты. Я ни в чем с тобой не соглашался! – и не думая уменьшать громкость, заявил этот нахал.

– Не «деткай» мне тут! Я на работе, между прочим! И ты меня жутко отвлекаешь!

– О, я вижу, у тебя офигеть какая важная и не терпящая отлагательств работа! Прямо срочность неимоверная. Лали-детка, возможно, ты так увлеклась, что не заметила, что косточки, над которыми ты гнешься, протухли уже пару сотен лет назад и даже пахнуть уже перестали, так что они подождут денек, пока мы решим наши проблемы.

– Пару сотен тысяч лет, придурок ты одноклеточный!

– Тем более! Думаю, если ты их и вовсе бросишь, с ними ничего не случится, потому как все уже давно случилось. На такое старье даже крысы с собаками не позарятся.

– Боже, мне не показалось, ты и правда идиот!

– На себя посмотри! Женщина в своем уме станет поступать, как ты со мной вчера? Нормальная баба разве может предпочесть мне эти окаменелости стародревние? Черт, детка, ты в лотерею выиграла самого Северина Монтойю, и вместо того, чтобы облизывать меня, как леденец, ты едва не отрываешь мне яйца и вышвыриваешь из своей лачуги, и для чего? Чтобы копошиться в трухлявых костях?

Я схватила первое попавшееся под руку, а это была большая берцовая кость, и почти треснула нахала по башке. Но потом ученый победил во мне разъяренную женщину, и я, несколько раз медленно вдохнув и выдохнув, аккуратно положила ее на место.

– Что, осознала наконец свою удачу? – ухмыльнулся Северин.

– Нет. Просто удовольствие немного проломить твою пустую башку не стоит порчи ценного материала для исследований. Я найду что-нибудь более подходящее. Чуть позже. А сейчас выметайся из моей лаборатории.

– Только вместе с тобой, моя дорогая! Мы сейчас пойдем пообедать в какое-нибудь приличное местечко и сделаем еще одну попытку поговорить, – сложил на груди свои татуированные ручищи Монтойя, и сзади послышались восхищенные вздохи моих лаборанток.

Вот ведь дуры сексуально озабоченные! И чего это слюнями исходить на мужика? Тем более чужого. Так, о чем это я?

– Боюсь, ничего у нас с тобой не выйдет с походом на обед, – с милой улыбочкой заявила я.

– Это почему же? Боишься, косточки на супы растянут?

– Нет, просто в округе нет ни одного ресторана, куда с животными пускают! Тем более с плохо дрессированными.

Монтойя навис надо мной и тихо, но прямо-таки страшно зарычал:

– Стервозина! Не пойдешь сама, я тебя силой потащу!

– Что-то я не помню, чтобы наша регенерация позволяла глаза обратно отращивать при полном выцарапывании. Или если яйца совсем оторвать.

– Надеешься справиться со мной? – самодовольно выпрямился Северин, еще больше подчеркивая ширину и идеальную форму плеч.

Хорош же, засранец. И прекрасно знает об этом, что б у него хвост от авитаминоза весь вылез. И это плохо.

– А ты со мной? – скопировала я его позу, хоть и доставала ему едва до плеча макушкой. А что, сила-то не в росте!

В этот момент дверь открылась, и вошел Дин, на ходу надевая халат. Вот ведь душка-парень. Знает, что я терпеть не могу, когда в лаборатории без халатов шастают. Не то что некоторые монстры в кожаных прикидах.

– Юлали! – с порога заулыбался Дин, а я подумала, что появился он очень не вовремя, и вся напряглась в ожидании очередной выходки Северина. – Я так скучал, милая.

– Я тоже, Дин, – с натянутой улыбкой ответила я, от чего физиономию у Северина перекосило, и он резко развернулся к Дину.

Я уже готовилась к самому худшему сценарию, когда лицо Дина озарило предельное удивление, а брови взлетели вверх на его красивом лице.

– Монтойя? Северин Монтойя? – Мой парень, вытянув руку, понесся навстречу моему, собственно, мужу. – Я Дин. Дин Норбит!

– Дин? – зарокотал Северин в ответ и тоже протянул руку. – Тот самый, о котором Нести говорит не умолкая уже полгода? Надо же! Приятно, наконец, познакомиться лично, чувак!

И они разве что обниматься не кинулись. Когда их первая щенячья радость схлынула, обо мне тоже вспомнили.

– Юлали, это Северин Монтойя! – Надо же, а я не знала. – Я консультировал их по интернету, помогал с расчетами трюков и разработками для их движков! Я тебе рассказывал, помнишь?

Ничего я не помню, потому что начинаю дремать, едва рассказ начинается. Но я все же кивнула, чтобы не заострять внимание.

– Боже, Северин Монтойя прямо здесь! – продолжал выражать свой восторг Дин, и, клянусь, я его таким довольным и оживленным даже во время секса не видела. – Так, погодите-ка, а какими судьбами ты тут?

Ну, наконец-то кое-кто очнулся и включил мозг, хотя не сказать, что это сейчас кстати.

– А я тут в гости забежал к Юлали, – нагло глянув на меня, начал Северин. Дело в том, что я ее…

– Брат! – свирепо рявкнула я. – Северин – мой брат… двоюродный.

– Да-а-а?!! – развернулся ко мне всем телом мой никчемный супруг. – Брат?

– Ага. Так и есть. Сто лет мы не виделись, – сказала я вслух и про себя добавила: «И на хрен мы встретились!»

– Надо же! Милая, а ты мне не говорила! Почему ты не упомянула об этом, когда я тебе рассказывал о нашей совместной работе? – Я только и могла, что хлопать глазами. – Вот! Я всегда знал, что ты меня не слушаешь! Но не беда. Я знаю, что техника тебя совсем не интересует.

И радостный Дин приобнял меня и поцеловал в щеку, а у Северина дернулся глаз.

– Так, выходит, ты пришел навестить Юлали? По-родственному, так сказать? – продолжил расспросы Дин.

– Точно. Мы ведь родня-то ближе некуда, а общаемся мало. – Северин скосил на меня хитрые глаза. – Вот Юлали и предложила мне, пока мы будем в городе, пожить у нее вместо гостиницы! Ну, чтобы успеть пообщаться больше!

– Да?!!– выкатила я на мерзавца глаза, обещая совсем не легкую смерть.

– Да! Говорит, когда еще успеем. Ну, я и согласился. В самом-то деле, когда еще такая возможность-то будет?

Я тебе покажу возможность, засранец!

– О, это просто здорово! Правда, у Юлали места совсем мало и район… Вот сколько просил ее не покупать этот дом – не слушает меня. Может, хоть ты на нее повлияешь и убедишь съехать оттуда!

– Дин, не начинай! – нахмурилась я.

– Ну почему? Вот пусть тебе хоть Северин скажет. Я же прошу тебя ко мне переехать и давно. А все без толку.

– А, ну, это я, конечно, повлияю. Переезд – дело хорошее, – ухмыльнулся этот аферист. – Прямо, я бы сказал, жизненно необходимое. Ну, так что, Лали-детка, дашь мне ключи, я поеду обосновываться и ждать тебя с работы?

Меня аж передернуло при мысли, что я своими руками дам этому агрессору ключи от своего сквор… в смысле милого домика. Но Дин смотрел на меня с улыбкой, и я, взяв ключи из сумки, сунула Северину.

– Держи, братец. Да, кстати, Дин, как ты смотришь на то, чтобы приехать ко мне на ужин сегодня вечером? Как раз пообщаешься с Северином, я же вижу, что вам есть о чем поговорить.

Дин просиял. Ему явно этого хотелось, только воспитание не позволяло напроситься.

Северину это не слишком понравилось, но он этого не показал.

– И к тому же ты можешь остаться у меня, – интимно промурлыкала я. – Мы ведь целую неделю не виделись, и я соскучилась.

Теперь глаз у Северина задергался сильнее, и он нервным движением сунул руки в карманы, чтобы не треснуть по чему-нибудь. Получи, фашист, гранату! Дин слегка смутился под пристальным и недобрым взглядом Северина.

– Ну, если ты не против, и это будет уместно, – пробормотал он. – То я был бы очень рад. Я тоже очень соскучился по тебе и хотел бы пообщаться с Северином.

– Вот и прекрасно! – хлопнула в ладоши я. – А теперь, мальчики, идите. Мне еще работать нужно!

– Да, увидимся вечером, дорогая, – радостно ответил Дин.

– Ага, до вечера, детка! – голос Северина был похож на хруст гравия. – И, если никто не против, я сам позабочусь об ужине.

– Я не против, если ты не превратишь мою кухню в руины.

– Ну, если в результате моих усилий твой домик превратится в руины, то торжественно клянусь обеспечить тебя новым жильем, – ухмыльнулся Северин, пока я препарировала его глазами.

И бросив на меня взгляд «Мы еще поговорим об этом!», он тоже пошел к выходу. Едва за мужчинами закрылась дверь, обе моих лаборантки сорвались с места и срочно помчались, типа, в туалет.

Вот дуры озабоченные!