Читать книгу Святой из тени - Гарет Ханрахан - Страница 12

Через семь дней после прибытия Икс-84 в Гвердон шпион, называвший себя Алик, вышел из дома Джалех и двинулся по извилистым улочкам Мойки.

Эмлина он оставил. Велел мальчику вести себя спокойно, вживаться в личину. Если Алик не вернется, не стоит паниковать; надо пойти к Дредгеру и попросить укрытия. Все-таки с Дредгера причитается услуга Сангаде Барадину. В глазах мальчишки строптивость – ему хочется пойти со шпионом, быть частью мира теней, – но он покоряется. И не пользуется никаким из открытых им потайных путей незаметно покинуть дом – чердачным окном, черным ходом у кухни, старым угольным желобом, выведенным в переулок позади дома. Путями, которые застенчиво отдал шпиону в качестве жертвенных подношений.

Алик вразвалку шагает по улице и насвистывает. Всем дарит улыбку. Алик – честный миляга-парень.

Он останавливается у торговца одеждой, покупает плащ и шляпу, ополаскивает лицо из уличной поилки. Бедный работяга Алик, который живет на излечении у Джалех, исчезает, на смену приходит купец, может статься, что и Сангада Барадин. Новый плащ со шляпой отводят глаза от штанин Алика в пятнах; походка меняется, усталось отброшена. Он спешит: время – деньги, дело есть дело. Сан всегда торопится.

Впереди нависает чудовищная буханка Замкового холма, исполинский утес – основание старого Гвердона. Его венчают массивные каменные громады, среди них башни парламента. Зигзаги лестниц спадают с вершины, и от его подножия до площади Мужества и начала Нового города пролегает ярко освещенная дорога. Оглядываясь через плечо, шпион видит два других средоточия мощи этого города – мерцающие соборы на Священном холме, сидении благословенного патроса, главы церкви Хранителей; и частокол из труб, строительных лесов и кранов, на остатках квартала Алхимиков, разрушенного во время Кризиса. Проверяя, не топает ли кто за ним, он окидывает взглядом Новый город, невероятным образом растущий прямо из бухты.

Пока шпион толкался в толпе, его осенило понимание: городские дома и сооружения куда более постоянны и настоящи, чем живущие тут люди. Все вокруг утекает – прилив воды, язык пламени, дуновение ветра, но остается незыблемый камень. Город бессмертен, как бессмертны боги; городу нужны горожане, как богам нужны верующие: питать молитвами и субстанциями своих душ.

Он поднялся узкими улочками под сень Замкового холма и подошел к таверне, славной непривлекательным именем «Королевский нос». На вывеске изображался мужской профиль, с выдающимся вперед «тезкой» названия. Внутри достаточно людно, так что новый посетитель не привлек внимания, и вполне просторно, так что для него нашелся свободный столик. Он заказал выпить – местное угощение, подозрительно яркий химический лимонад со спиртным – и стал ждать. Кто-то засунул за подлокотник кресла сложенную газету; он распрямил ее и притворился, будто читает, а сам вслушивался.

Обрывки разговоров о политике. Большинство здешних в прошлый раз голосовали за барыжников; большинство здешних косвенно вкалывают на алхимиков. Но, судя по рассказам переживших Кризис, общий настрой складывается явно против прежнего порядка. Слишком многих убили, ранили или напугали как сальники, так и кошмарные слизистые чудища, либо подорвали выпущенные по городу ракеты. События Кризиса для большинства до сих пор так и покрыты мраком, но все мнения сходились в одном: пора уже что-то с этим делать.

Но что именно делать – сходных мнений не сыщешь.

«Вон они, – рассчитал Икс-84. – Вон те двое. Пара – женщина средних лет, с суровым лицом, хозяйка лавки, или учительница, или еще что-то такое незапоминающееся. Мужчина чуть помоложе, обветренный, огрубелый. Моряк? Нет, наемник». Шпион уже прокачал их легенду: вдова и бывалый ветеран, с которым она познакомилась после смерти мужа.

Икс-84 ждал, пока они приблизятся сами. И прикидывал, как произойдет знакомство. Может, «вдова» поинтересуется у «купца» насчет торговых дел?

Нет, мужчина. Он неторопливо пересек зал, потягивая из своей пинты, и мимоходом водрузил жестяную кружку на стойку.

– Одолжите газету, когда закончите? – спросил он у шпиона.

– Я дочитал. – Он протянул листы. Мужчина пробежал объявления о работе, обвел перспективные карандашом.

– А вообще, почему заведение назвали «Королевский нос»? – спросил шпион, лениво кивая на вывеску.

– Когда-то в Гвердоне был король, и, видать, у него был длинный нос. А может, у всех королей такие носы были. Монархи сдриснули отсюда триста лет назад, когда взяли верх Черные Железные Боги. Люди утверждают, что славные времена наступят, когда вернется король. Или королева, – ответствовал наемник, широко ухмыляясь какой-то своей личной шутке. Он вырвал лист и отдал остальную газету обратно. – Спасибо вам. Желаю доброго вечера.

Он растворился в толпе. Когда шпион поднял голову, парочка пропала. Он открыл газету. На полях одной из страниц написано сообщение. Адрес в Новоместье. «Завтра ночью. Приведи мальчика».

Спустя день они прибыли в новоместский дом. Алика с Эмлином пригласили в небольшое, пропахшее капустой жилье. Пара из «Королевского носа» сперва принялась обхаживать Эмлина и облачила его в жреческую рясу, слишком большую для мальчишки, но его серьезная мина отбивала всякое желание шутить. Его святость – не предмет для смеха. Эмлин закатал чрезмерно длинные рукава и взялся за стопку бумаг.

– Я готов, – произнес он, расправляя плечи.

Женщина шепнула ему на ухо одно слово, помазав маслом из львиноголового фиала. Мальчик пошел спускаться в подвал. Там не было света, но его ноги безошибочно находили шероховатые ступени.

Шпиону велели пройти в небольшую гостиную, где он присел на потрепанную кушетку.

– Я Анна, – проговорила женщина, прикуривая сигарету. – Это Тандер. – Наемник ухмыльнулся и потянулся жать шпиону руку. При этом Тандер провел большим пальцем по ладони шпиона, проверяя шрам, который нанесла в Маттауре капитан Исиги.

Шпион слышал отсюда, как внизу Эмлин читает молитву Ткачу Судеб. Скоро он войдет в транс, и его шепот понесется за море. Он продекламирует выданные записи, и они дойдут до самой Ишмиры.

– Зовите меня Сан, – сказал шпион.

– Но ты въехал сюда не под этим именем. – Анна отхлебнула кофе из кружки рядом со стулом. – Тебя нелегально провез Дредгер.

Она его проверяет, проверяет сведения о нем.

– Через остров Статуй, – отвечает он.

Тандер дотянулся до шкафчика, вынул баночку с алкагестом и растер мазь по ладоням.

– Угрозы нет, – заверил шпион.

– Пожалуй, лучше так, чем через цеха Дредгера, – сказал Анне Тандер. – Помнишь того, в прошлом году? Выполз из ящика, негнущийся, как доска, и весь пожелтел? – Наемник улыбался, непринужденно болтал, но под напускным внешним слоем текла незамутненная злоба. Легко вынуть пробку и выпустить насилие наружу.

Анна его проигнорировала.

– Какой твой позывной код?

– Икс-84.

– Чем занимался после прибытия?

– Мы сидели тихо. Остановились в приюте на Мойке. Дредгеру я сказал, что, возможно, найду его через несколько дней, но с тех пор с ним не встречался.

– В приюте? – Лицо Анны не прочитать, в отличие от Тандера.

– Ты про усмирильню у Джалех? Какого хера вы там забыли? – Ухмылка пропала, лицо исказила судорога гнева. «Характер переменчив», подумал шпион. – Вечно нам шлют новичков недотеп.

– Мальчик прекрасно разбирается, кому и как молиться, – сказал шпион. Нотка гордости в голосе удивила его самого. – Он свое задание выполнит.

– Райна тоже так говорила, и что в итоге? Охренеть, как здорово с нею все было! – Тандер вскочил. Чересчур много в нем несдержанной силы, шпион таких не любил.

– Кто такая Райна?

Анна обожгла Тандера взглядом, но наемник не унимался.

– Наш прошлый шептун. Тупая корова никак сама не могла сотворить чудо, невзирая на все молитвы, поэтому нам приходилось тайком волочь ее на Брин Аван, в ишмирское посольство. Там есть часовня.

Духовный потенциал святого усиливается в священных местах. В часовнях легче творить чудеса – святому Ткача Судеб проще нашептывать секреты по ту сторону океана.

– И вас перехватили?

– Довольно, – выпалила Анна. – Мы забираем отсюда мальчишку.

– Что? – «Это было бы ошибкой», – мгновенно сообразил он, но потребовалось несколько секунд, чтобы понять, в чем она заключалась. Это вредно его легенде. Вот в чем. Ничего более.

Мальчик только инструмент. Ценное и полезное имущество. Оружие из божьей кузницы.

Ничего более.

– Деньги получишь сейчас, – сказал Тандер, – если тебя больше ничего не волнует.

– Твоим заданием было привезти нам святого, – сказала Анна. – Ничего более. – Шпион вздрогнул, когда она озвучила его мысли.

– Я думал, ты будешь рад отделаться от поганца, – усмехнулся Тандер.

– Эмлин – мой сын. Я говорил людям, что он мой сын, – сказал шпион. – Если я отдам его невесть кому, это привлечет внимание.

– Вероятно, он нам понадобится в сжатые сроки. – Анна изучала Икс-84. – Не следовало объявлять его своей родней. Это усложняет дело.

Она откинулась на спинку стула с тем же нечитаемым выражением лица. Неловкую тишину нарушал лишь шепот из подвала.

Шпион не был уверен, слышат ли шепот Тандер и Анна, но он слышал. Голос Эмлина, перекрываемый стрекотанием его Бога.

– Я хочу помогать. Служить. В Северасте я оказался не на той стороне. – «Вживайся в личину». – Как мне услужить Праведному Царству?

Тишина продлилась еще удар сердца. Второй, третий, четвертый.

А потом Тандер расхохотался:

– Ничо, мы тебе примененье найдем, не боись.

Анна прикурила еще сигарету. На пальцах у нее пятнышки, коричневые подтеки с блеклыми крапинами от алхимических опытов.

– Нам нужна информация. Усиливается подпольная торговля оружием, а Хайт и Лирикс составляют главную долю покупателей. Нам надо знать, что они берут. Какого рода вещества, сколько? С переработок или это новый материал?

– Я узнаю, остался ли при делах кто-нибудь из моих старых знакомых.

Конечно, шпион не Сангада Барадин, и хотя некоторые стороны жизни покойного купца ему известны, другие не восстановить никак. Например, шпион знал, что тот много раз ходил в храм Ткача Судеб. Конечно, он же промышлял контрабандой.

– Посмотрю, что смогу сделать, – сказал шпион. – И заберу сейчас оплату. Есть-то людям надо.

Анна вытащила кошелек и вручила ему.

– Мне обещали серебро. Не обесцененное чудесами золото.

– Я знаю, что говорили боги, – сказала Анна. – Но это моя операция, и пройдет она по моему распорядку.

Он убрал деньги в карман.

– Если срочно потребуется с нами связаться, оставь послание Тандеру в «Королевском носу». Если нет, то будем общаться мелом.

Она перечислила точки для сообщений, подделанных под уличные каракули или случайные царапины. Отметка на ступени Святого Шторма означала, что за ним слежка; отметка в сортире на станции улицы Фаэтонов означала, что у него есть важные сведения, и так далее. Отметка у двери припортовой забегаловки возле дома Джалех означала, что той же ночью Эмлина надо вести к ним сюда.

– Что-нибудь еще я должнен знать? – спросил шпион. На ум приходил флот вторжения, неумолимо идущий на север, сгущающийся божий гнев. И божьи бомбы.

– Тандер найдет тебя, если обстоятельства изменятся. Если нет, через три-четыре недели проведем обзор ситуации, – сказала Анна. Она допила кофе, встала и пошла к лестнице в подвал.

Шепот не прекращался. Он стал более настойчивым, как будто слова Эмлина выпрастывали лапки и скреблись по стене. Дом доверху набит крадеными секретами, вереница зашифрованных посланий вырывается из дымохода и седлает теплый летний ветерок, дующий к югу.

Тандер тоже почуял это и вздрогнул. Достал с пояса металлическую фляжку и подлил в кофе. Помахал фляжкой шпиону.

– Милости просим в Гвердон, дружище.

– По-любому тут спокойнее, чем в Северасте, – отметил шпион, и Тандер засмеялся. И щедро плеснул шпиону в чашку.

– Ага, ты на этих ублюдин сальников не нарывался, – сказал он. – Слава богам, перестали их делать.

– Это сальники поймали вашу прошлую святую?

– Не-а. Городской дозор. Всего пару месяцев назад. Уже после Кризиса.

– Эту самую Райну?

– Точняк. Ее сцапали на выходе из посольства и попытались засунуть в повозку. Но у меня в кармане был взведенный пистолет, хвала богам. Застрелил ее наповал с сорока ярдов.

– Как же ты выбрался?

– Тем же способом, как и выжил на Божьей войне. Драпал, как сука. – Тандер ухмыльнулся. – Боги – это тебе не дозор. По крайней мере, Райна померла как достойная женщина. Можно сдохнуть куда хуже, чем от пули в башке. Вот что я тебе скажу: лучше уж воевать здесь, чем где-нибудь еще. Близость к богам никого до добра не доводит.

Это неподдельная беззастенчивость или же ловушка, проверка преданности Икс-84 Праведному Царству?

– Божье благо над всеми нами, – ответил он.

Казалось, Тандер хотел возразить, но шепот прекратился, и он тоже впал в молчание. Через несколько минут Анна вернулась с Эмлином. Мальчик был опять одет в уличное. Он дрожал, опирался на Анну, но на лице его сияла улыбка, безмерная гордость, которую невозможно скрыть.

– Идем, я отведу вас обратно в Мойку, – сказал Тандер, похлопав мальчика по спине. Удаляясь от дома, шпион оглянулся и увидел, как Анна наблюдает за ними из верхнего окна. На дороге немного фонарей и ночь темна, но он чувствовал на себе ее взор на всем спуске до поста дозора и уходящих к Мойке ступеней. Невидимые паучки божественного внимания носились по стенам, сопровождая его в пути.

Той ночью Эмлин не находил себе места. Шпион лежал без сна, прислушивался, как на верхней койке ворочался и метался мальчик. Как он сонно бормотал молитвы. С другой стороны комнаты звучно почивал Габерас.

– Что не так? – спросил шпион.

– Ничего.

Он ждал продолжения.

– Просто мне… мне было бы легче, будь боги поближе. Они очень далеко отсюда.

– Ты подтвердил, что вести доставлены. Ты хорошо постарался.

– Я не хочу завтра идти на молебны Джалех.

– Придется. – После явленного чуда от парня несло сверхъестественной благодатью. Если городская стража схватит его – а у них есть тавматургические линзы и натасканные на святых ищейки, – все будет кончено.

– Похоже на то, но… – Эмлин тяжело перевернулся в постели. – Ты не поймешь.

Эмлин распробовал святость. В подвале домишки на Новоместье через него прошла сила далекого бога. Неудивительно, что он не может уснуть. Неудивительно, что втихомолку молится, пытаясь опять дотянуться до бога.

Он думает, что шпиону неведома занебесная красота богов. Неведомо, каково это – постигать их, глядеть сквозь знамения и воплощения в смертном мире и видеть богов во всем их блеске той стороны. Неведомы неописуемое светозарное сияние, запредельную сложность, надмирную непреложность и единение. Эйфория владения всеми тайнами на свете, понимания всех связей паутины Ткача Судеб. Могущество управлять предназначением, прясть нити будущего.

Неведом страх разлучения с богами. Тошнотворное выпадение обратно в тело из плоти. Ощущение, будто оставляешь частицы души, насильно возвращаясь к уделу смертных, длинному и невеселому пути, прочь от божественного.

Алик его бы не понял. Как и Икс-84.

Шпион понимал.

Надо молчать, но Алик чувствовал себя обязанным сказать что-нибудь утешительное:

– Потом полегчает. Боги ближе, чем тебе кажется.

– Но, по-моему, они собираются идти войной на Лирикс. – Мальчик шептал, опасаясь разбудить других, ночевавших в их общей комнате. – Не очень-то они сюда спешат, – горько прибавил он.

– Тебе надо поспать, – сказал шпион. – И не дать себя раскрыть. Ткач Судеб терпелив, правда? Ты тоже должен запастись терпением.

– Похоже, что так, – неуверенно произнес Эмлин. – Как тебе Анна и Тандер? – приглушенно спросил он.

Как они ему? Тандер, по впечатлению шпиона, – идиот. Видимо, полезен – физически развит, подготовлен, – но небрежен, несобран, ненадежен. Кусачий пес. Наверняка у них есть средство держать его послушным, какой-то способ контроля. Короткий поводок.

А вот Анна… такие, как Анна, в Гвердоне редкость, хотя в других местах шпион встречал подобных людей. Она – истинно верующая. Она понимает, что законы бытия диктуют боги, что смертный мир – всего лишь тень, отбрасываемая незримыми силами. Такого сорта люди всегда приглядываются к знамениям, к следам божьего промысла, проявляющимся в повседневных событиях. Шпиону стало интересно, каково ей тут, в Гвердоне, где местные боги слабы и податливы. Когда боги немы, дозволено все. «К Анне, – пришел к выводу шпион, – надобен тщательный подход. Она не берет на веру слова и поступки смертных. Ей требуется знак свыше».

С мальчиком он своими мыслями не поделился. Вместо этого пожал плечами:

– Не знаю. Надеюсь, они тебя не слишком заездят.

Через короткое время мальчик пояснил:

– Тандер сказал, что я должен буду остаться с ними. Сказал, я могу жить в подвале и там устроить часовню, а днем буду работать в магазине у Анны. Говорит, они хорошо обеспечены.

– Сын принадлежит отцу, – ответил Алик.

– Но ты не мой отец. Мы просто так притворяемся.

Шпион выбрался из постели и встал, пристально глядя в лицо Эмлину. Свечу зажигать не стал – мальчик видит в темноте.

– Послушай. Первое правило – вживаться в личину. Каждый день, с каждым ударом сердца. Тебе придется быть моим сыном. Обдумай и осознай так, чтобы не мямлить, коли вдруг тебя остановит стража или заявится вынюхивать чародей. Еще придется научиться вписываться в жизнь. Не дать окружающему миру повода тебя заметить. Понимаешь?

Мальчик кивнул:

– Разве Эмлин знает Анну и Тандера? Разве Алик их знает?

– Нет.

– Правильно. Их знает Икс-84, а не мы с тобой.

– А как насчет часовни?

Шпион взвешивал вопрос пару секунд. Сангада Барадин мало соображает в святых и богах. Торговец приносил пожертвования в храмы, но дальше первых таинств не продвигался. «Вживайся в личину» – правило первое, но не единственное.

– Часовни? – насмешливо переспросил шпион. – С часовней неплохая задумка, но главное-то не в этом. Вжиться в личину – по сути, значакет како лицо ты покажешь этому миру, это ты уже уяснил?

– Похоже, да.

– Вот, но существует ведь не только этот мир, верно? Есть мир, который видит большинство народу, где все твердо и осязаемо. А есть мир, который видят такие, как ты. Мир богов. Эфирный план бытия, как его называют алхимики. Если ты божий избранник, то твоя душа – то есть лицо, обращенное в тот мир, – должна прийтись богу по нраву, угу?

– Да.

– Ну так как, по-твоему, лучше угодить Ткачу Судеб – засесть в подвале или выйти на свет, слушать и запоминать чужие секреты?

– В монастыре, – проговорил мальчишка, – я сидел в келье и прислушивался к шепоту из часовни.

– Само собой, конечно, ну так то было в Ишмире. Там боги витают повсюду и берут под свою руку всякого, кто просипит молитву. Там было нечего опасаться. А здесь дела тонкие. Ткач Судеб – не единственный бог, что бродит здесь по ночам. Тебе придется встречаться с ним на тайных явках и открываться ему по паролю и отзыву.

А теперь засыпай, сынок. Утром у нас много работы.

Мальчик долго разглядывал его лицо в темноте, потом отвернулся вроде бы наконец умиротворенно.

– Спи, – велел шпион.

Он ждал, пока дыханье мальчишки не выровняется. Ждал, и ночные часы катились вдаль.

Он прошептал Эмлину на ухо свою собственную молитву.

А когда мальчик, всхлипывая, встрепенулся в кошмаре, шпион сидел рядом, утешая, смягчая. Прогоняя испуг и развеивая страхи – то лишь сон и ничего более.

– Там были люди в масках, и они запихивали меня в коляску. И… и… Тандер тоже там был, и он достал пистолет, и… – причитал мальчик, сжимая голову, словно она была готова лопнуть.

Шпион баюкал Эмлина, шепотом отводя страхи. «Это лишь сон», – ворковал он – но урок был усвоен.

Мальчик больше не молился той ночью.