Читать книгу Покаяние у Райских Врат - Гарик ЗеБра - Страница 9

Ректор сказал напутственное слово – ЗеБра, я всегда хорошо к вам относился. Вы защищали честь института на соревнованиях, отличились в строительных отрядах, прокладывая ЛЭП. Но, в то – же время мне надоело читать докладные о ваших «подвигах» за гаражами, гулянках в общежитиях с девочками, прогулы лекций, отлынивания от работы по уборке картофеля и тому подобное. Он перешёл на – Ты. Отдаю тебя в надёжные руки. Пусть они тобой займутся. Может что-то путное у них получится. Меня погрузили в ГАЗ-69 и доставили в городское отделение КГБ. Дальше обычная процедура регистрации и камера СИЗО. Пока я был единственным обитателем апартаментов, с деревянными нарами и парашей в углу. Всё довольно чисто. Глаз радует. Свернув и положив свитер под голову, я прилёг на шконку и стал думать. Вообще думать это моё постоянное состояние. Тут я как рыба в воде. Даже во время домашнего обеда. Моя мама возмущалась, обращаясь к отцу

– Николай, Николай, посмотри на него. Он так с ума сойдёт и окажется в сумасшедшем доме. Хоть бы ты повлиял на него.

Мой папа – молчун только хмурился и улыбался в ответ. Он был абсолютно уверен в своём сыне, и знал, что «дурка» мне точно не грозит.

Первой пришла глупая мысль, что меня сдала Элеонора Семёновна. Но я её моментально отбросил. Я был её любимчиком. Наконец, после небольшого шевеления серым веществом понял, в чём дело. На третьем курсе мы с моим друганом и одногрупником Валеркой Садовниковым решили создать клуб. Назвали «Шалопаи». Как обычно всё началось невинно. Мы ходили в походы с нашими ближайшими товарищами, балдели, пили красное. Летом это была рыбалка, зимой лыжи. Стали потихонечку прибиваться к нам девочки с нашей городской центровой улицы. Ходили с нами в походы. Спали вповалку в палатках. Собирались и у Валерки дома и начали выпускать одноимённую стенгазету. Обычно на двух ватманских листах. С фотографиями наших весёлых приключений. С нашими пьяными рожами, балдежом и прочими весёлыми моментами. Снимал Валерка, он увлекался фотографией серьёзно. У него это отлично получалось. Вывешивали это творчество на стене первого этажа на видном месте в ВУЗе, где обычно тусуются студенты. Газета имела успех. Народ всегда толпился и гоготал у свежего номера. Летом мы ходили по «главной улице с оркестром». Босыми ногами, с орущим магнитофоном, бухлом в руках и девчонками на плечах. Девочки визжали, когда кто – то из носильщиков покачивался на нетвёрдых ногах. Прохожие нас сторонились.

Основатели клуба на лыжной прогулке

Дальше – больше. Народ к нам прибывал. Мы с Валеркой решили сделать клубные билеты. Всё чин – чинарём. Название клуба, фото, название Вуза, какой курс и группа. Подпись. То есть это было уже полноправное членство. Я увлекался музыкой. Записывал на магнитофон, не издававшегося тогда Высоцкого. Коллекционировал иконы. Собирал пластинки запрещённых западных рок-групп – The Rolling Stones, The Beatles, The Grand Funk Railroad, The Deep Purple.

Особенно мне нравился Мик Джаггер, солист The Rolling Stones. Когда он исполнял хит «Паук и Муха» (Spider and Fly), то выплёвывал слова нехотя, через губу, словно скорлупу от семечек, причём некоторые прилипали к его нижней губе, а он их сплёвывал. Это был шедевр. Я безумствовал. Создатели батареек Energizer несомненно взяли за прототип неуёмную энергию Мика, который без остановки на обед и сон пел перед многотысячной толпой, не забывая при этом бухать с утра до ночи, курить гашиш, нюхать кокс, сидеть на другой «дури», в промежутках трахать всё, что движется начиная от горничных номеров отелей и заканчивая утончёнными длинноногими моделями. Не брезговал и спариванием с мужиками, имел пятерых детей от трёх жён, снимался в кино и рекламе. Откуда у этого невысокого лохматого паренька столько энергии и внутренней силы? Не иначе он послан нам инопланетянами и вместо сердца у него не «пламенный мотор», а плазменный ядерный реактор на быстрых нейтронах. Пластинки, как они только не назывались тогда – диски, пласты, плиты. Мы обменивались ими, продавали, перепродавали. Одним словом потихонечку фарцевали. Постепенно «Шалопаи» стали известны и популярны в нашем маленьком провинциальном городке.

Теперь я понял, почему я здесь оказался. Когда догнал – успокоился. Из всего нашего братства только у меня был крутой папа. Областной руководитель, депутат, член областного бюро Павлодарского обкома Компартии Казахстана. В 17 лет он добровольцем ушёл на фронт. Был тяжело ранен, контужен. К сорока семи годам имел два инфаркта. Когда здоровье давало о себе знать, уезжал на восстановление в Кисловодск. Последний пазл, в моих рассуждениях, встал на место. По теперешним временам я был бы мажором. Тогда же времена были суровые. Социалистические. Дисциплина и мораль превыше всего. Формирование нового человека. В любом случае, я был для Комитета лакомым кусочком – раскрыта антиправительственная ячейка. Можно прокалывать дырки на погонах под новые звёздочки. Видимо Валерка и ещё кое – кто из наших ребят тоже были моими соседями по заведению. Жаль ни тюремную азбуку, ни азбуку морзе мы не знали. В раздумьях прошла ночь. Около семи утра меня разбудили и не дав позавтракать и как следует умыться дёрнули на допрос.

Следователь, капитан Коля Вилуп, девять лет назад сам был выпускником нашего универа. Затем школа КГБ. И вот он, сидя напротив, с надменной улыбкой превосходства смотрит на меня. Коля был широк в плечах, накаченные бёдра натягивали брюки так, что казалось последние, разойдутся по швам. Не знаю почему, но эта деталь бросилась мне в глаза. Он развалился на стуле, отодвинул его от стола и закинул ногу на ногу. Сразу давая понять, кто в доме хозяин. Я решил прикинуться серой мышкой. Капитан открыл ящик стола, достал запечатанную пачку сигарет. Распечатал её, снял не спеша целлофан, и протянул мне сигарету со сладенькой ехидной улыбочкой.