Читать книгу Крики прошлого. Часть I - Гело Никамрубис - Страница 4

Сегодня был именно тот день, когда завидный парень Егор пригласил Виктора на свою вечеринку. Сказать, что Виктор был счастлив от предстоящего мероприятия – не сказать ничего. Ведь мало того, что о вечеринках в личном ночном клубе Двардова-младшего ходили легенды среди молодежи, так Егор еще всегда был окружен самыми красивыми девушками. Несмотря на фамилию и деньги родителей, Виктор этим похвастаться не мог. Он был ужасно скромен и не представлял даже, как завести разговор с представительницей противоположного пола. И вот в надежде, что Егор введет его в свое общество и поделится долей своей славы, Виктор ходил из комнаты в комнату своей квартиры, убивая время и не находя себе места. В районе пяти вечера зазвонил его телефон.

– Ну что ты, парень, готов сегодня оторваться по полной? – спросил в телефонную трубку Егор.

– Конечно, готов. Всегда готов! Слушай, что от меня нужно? Сколько денег брать, или может еще что нужно? – ответил взволнованный Виктор.

– Да не переживай, ничего не нужно. Я ведь тебя сам позвал. Я за тобой заеду в восемь, просто будь готов. И душ не забудь принять, будут девочки, которые захотят тебя съесть, так что будет лучше, если ты будешь хорошо пахнуть.

– Конечно, буду в лучшем виде! – краснея, отвечал Витя.

– Ну, вот и договорились, в восемь вечера будь готов.

– Хорошо, договорились.

Положив трубку, Виктор еще некоторое время продолжал улыбаться. Особенно он был рад предстоящей встрече с теми голодными девочками, о которых упомянул его новый друг. Однако взглянув на часы, улыбка его спала, ведь до встречи было еще так много времени! Виктору не хотелось ни смотреть телевизор, ни играть в свою игровую приставку – он был погружен в мечтания о сегодняшнем вечере. Спустя час-полтора снова зазвонил телефон. Он подскочил как ошпаренный, надеясь, что новый друг сможет заехать раньше. Однако молодого человека ждало разочарование – это звонил его отец, Роман Александрович.

«Ну что ему еще от меня нужно?», – подумал юноша, а сказал: «Привет, папа. Что-то случилось?».

– Да нет, просто вот решил позвонить. Как дела, сынок, чем занимаешься?

– Да так, сижу, телевизор смотрю. Время убиваю, – соврал младший из сыновей.

– Так что же ты, приехал бы к нам, сегодня сестра с братьями тоже приедет. Только тебя не хватает. Посидим-поговорим.

– Па, ну о чем мы будем говорить? О Ксюшиных ухажерах? Или о новой должности Димы? Я уже это все знаю, и про Юркино семейство мы уже тоже говорили.

– Мы – твоя семья и нам нужно чаще видеться. Мы тебя слишком балуем. Не нужно было покупать тебе отдельную квартиру…

– Ой, ну хватит. Чего ты начинаешь? У всех моих сверстников есть своя квартира! – потеряв терпение, возразил Виктор. – И вообще… ни о чем большем я не просил. Вот зачем ты меня все время упрекаешь этой квартирой? Если купил, так не нужно мне потом этим тыкать, будто бы я тебе должен, – тишина. Видимо отец и впрямь не хотел «начинать». – Ладно, пап, давай, пойду поесть что-нибудь приготовлю.

– Если надумаешь – приезжай, – сказав, отец бросил трубку.

После разговора с отцом настроение Виктора ухудшилось, ведь глубоко в душе он понимал, что был не прав, и совесть начала понемногу сверлить изнутри. Они вообще в последнее время не особо ладили. Виктор слишком устал от того, что всю жизнь к нему относятся как к маленькому. Да уж, тяжелое это бремя быть младшим в семье.

Спустя еще какое-то время снова позвонил Егор и настроение Виктора улучшилось, а совесть затихла.

– Я здесь мимо проезжаю, могу уже сейчас заехать, ты как, готов? – предложил Егор.

– Привет еще раз. Да, готов, позвонишь, как спускаться.

– Можешь уже сейчас, через пять минут буду.

– Хорошо, выхожу!

Быстро накинув легкую куртку и обувшись, Виктор уже через минуту спускался на лифте.

Он никак не мог поверить своему счастью, ведь уже совсем скоро его жизнь круто изменится. Чтобы немного успокоиться, Виктор закурил. Вскоре к подъезду подъехал огромный новенький внедорожник, через лобовое стекло которого юноша сразу увидел Егора, сидящего на переднем пассажирском сиденье. За рулем же был мужчина намного старше их. На вид тридцать-тридцать пять лет, короткие черные волосы, неоднократно сломанный нос и суровый взгляд. Виктору он сразу показался неприятным человеком. Егор помахал рукой, дав знак садиться в машину.

– Здорово, парень, – поприветствовал хозяин машины.

– Привет, дружище! Рад тебя видеть, – отозвался Кротов.

Скрепив приветствие рукопожатием, Виктор протянул руку и водителю, на что Егор, усмехнувшись, сказал:

– Знакомься – это мой телохранитель Федор. С ним не обязательно здороваться и вообще обращать на него внимания. В конце концов, он ведь не мой друг, правда, Федя?

– Так точно, – коротко и без иронии ответил телохранитель.

Виктор был удивлен подобным отношением, но виду не подал. Егор говорил о Федоре, как о собаке, и совсем не переживал о том, что может подумать его личный охранник. После того, как чувство удивления ослабло, в голову юноши пришла мысль, что именно так и следует вести себя людям их статуса, и ему теперь просто необходимо брать пример с Егора для своего перевоспитания. Глядя на телохранителя, стереотип Виктора тут же рассыпался: никакого строгого костюма, темных очков и наушника в ухе. Черная майка, джинсы и тряпичная короткая куртка. Обычный парень. Егор продолжил:

– Это мой папаша требует, чтобы он таскался всюду за мной. Но я поставил им обоим условия. Первое, чтобы он не выделялся из толпы и не таскал меня, как девочку за ручку. Хотя, с его-то рожей это будет не просто, но он должен стараться. И второе, чтобы в моем клубе его и других папиных клоунов не было. Чего там бояться, все же свои. Так что не парься, его с нами и не будет.

Виктор был рад такой новости, хоть его все же смущал подобный тон его товарища.

В вечернюю субботу трое молодых людей, быстро проехав пол-Москвы, добрались до заветного клуба. На месте Егор приказал Федору ехать домой и забрать его после закрытия – в шесть утра. Мужчина молча кивнул и уехал прочь.

– Не рано мы приехали? Еще и восьми нет! – задал вопрос Виктор.

– Да не, просто нам еще нужно в одно место забежать. Не переживай, со мной тебе скучно не будет! – ответил новый друг и как-то необычно улыбнулся.

Перед молодыми людьми предстало двухэтажное здание, горящее разноцветными огнями и большой вывеской над входом: «FreeLive». «Еще минуту, и я окажусь внутри да еще и с владельцем клуба за компанию!», – думал про себя Виктор, переполняемый радостным трепетом. Подобную радость юноша не испытывал, даже когда ему купили квартиру. Хотя по этому поводу он вообще особо не радовался, а воспринимал все, как должное. На входе ребят встретили двое здоровенных короткостриженных охранников в солидных костюмах. Они, как могли, любезно улыбнулись хозяину заведения, а на его спутника даже не обратили внимания. Пройдя во входную дверь, молодые люди оказались в небольшой комнате. Слева от входа находился гардероб, внутри которого людей обслуживала, даже на трезвый взгляд, весьма красивая рыжая девушка. Справа – огромное зеркало. Перед зеркалом – уборная, за ним находилась винтовая лестница, которая вела на танцпол и в бар. А прямо напротив входной двери была другая неприметная дверь.

– Здравствуйте, Егор Борисович, – растянуто и, как могло показаться, с ноткой флирта поздоровалась гардеробщица с хозяином ночного клуба.

– Привет, милашка, – в том же духе ответил ей ее начальник.

Виктор было собрался снять куртку, но Двардов его остановил.

– Подожди пока, пойдем за мной.

И он потащил его в эту самую неприметную дверь. За ней оказалась кухня, в которой, как в муравейнике, трудились работяги. Все были заняты делом: кто-то мыл посуду, кто-то готовил что-то вкусное, кто-то мыл пол, при этом каждый, кто замечал Егора, тут же отвлекался от дела и любезно здоровался с ним. «Здравствуйте, Егор Борисович». Будто существовало такое правило.

Не обращая на них внимания, Егор вместе с Виктором быстро прошли кухню и вышли через черный ход на улицу.

– Куда мы идем? – не выдержал Виктор.

– Да здесь, недалеко, не переживай. Я готовлю тебе сюрприз. Я должен был раньше тебе сказать, понимаешь, этот клуб – не то место, куда я тебя хочу привести. Но это потом, сначала же нам нужно забежать к одному человеку.

Виктор насторожился, но из вежливости не стал подавать виду. Он испытал чувство, которое возникало у каждого, кто предпринимал попытку принести себя в жертву ради мнимой вежливости и учтивости. Шли они по грязным, плохо освещенным закоулкам. Все эти здания, что снаружи блестели и сверкали, с задней стороны выглядели не лучше Чернобыльских, впрочем, мы, люди, в некоторой степени с ними схожи. Спустя время, наконец, впереди показался силуэт человека.

– Вот он, – коротко проинформировал Егор.

«Кто он, куда мы идем, что вообще происходит? Это все не то, чего я ожидал», – недоумевал Виктор. В этот момент ему на телефон пришло сообщение от сестренки Ксюши: «Зря ты не пришел, у нас весело. И тебе я точно больше не стану рассказывать про моих ухажеров!». После прочтения на лице Виктора появилась улыбка. «Все равно ведь будешь, не так-то просто от тебя отстать, сестренка… Да уж, наверное, все же нужно было к вам приехать…». – думал про себя юноша.

– Здорово, приятель! – Егор в голос поприветствовал незнакомца.

– Тише—тише—тише! – ответил незнакомец.

– Ты что опять обдолбался, друг мой? Ты глянь на него, он же укуреный! – переведя взгляд на Виктора, Егор продолжал. – Зато у этого парня лучшая дурь в Москве. Если захочешь полетать, смело беги к нему – никогда не подведет! Да и вообще, этот парень достанет для тебя, что угодно! Хоть ядерную бомбу!

Парень не ответил. Театрально прислонив ладонь к лицу, он что-то бормотал себе под нос. Это был высокий, худощавый человек на вид лет двадцати пяти-двадцати семи, с острыми очертаниями на лице и слегка прищуренными глазами. Одет он был неопрятно: грязные потертые джинсы, серые кеды, балахон с капюшоном. В одном его ухе был огромный туннель, настолько большой, что в него можно было просунуть, может, не всю руку, но 4 пальца – точно. Волосы были длинные, по плечи, немытые и несобранные. На вид – обычный бездомный.

– Я вот немного подумал, – неожиданно начал говорить незнакомец.

– Ох, Филя, не стоит, – перебил его Двардов, а после тихо на ушко пояснил Виктору. – Этот парень… если начнет рассуждать, его уже не заткнуть.

– Да подожди, это ненадолго, две минутки, пожалуйста, выслушай, – жалостливо ответил парень.

– Ну, хорошо! Только давай сперва рассчитаемся, пока ты меня не загрузил, и я не забыл зачем пришел.

«Это был наркодиллер!», – промелькнуло в голове Виктора. Действительно, Егор собирался приобрести наркотики, и Виктор хотел было воспротивиться этому. Все его нутро кричало о недопустимости употребления наркотиков. Однако он испытывал обыкновенное любопытство. И хоть знал, что нельзя, ему так хотелось все-таки попробовать. Ведь друг непременно его угостит, а когда еще Виктору представится подобный случай? К тому же Виктор думал, что от одного раза ничего плохого не случится, и согласится он лишь для того, чтобы понять, что же это такое. Кротов был уверен, что ничего дурного из этого не выйдет.

– Что тебе? – спросил уличный торговец.

– Как обычно: пять порций «Колумбийца», две пачки «Голландских конфеток» ну и немного травки, так, чтобы наутро расслабиться, – быстро ответил покупатель, широко улыбаясь.

Филипп молча расстегнул свой балахон, под которым находился еще один такой же, на котором было пришито множество карманов. Быстро пошарив по ним, он достал все необходимое, сложил в пакетик и передал клиенту.

– А теперь слушай, – начал говорить наркодиллер. – Стою я здесь уже не первый год. У меня немного клиентов, зато все проверенные, и мне нечего бояться. И вся жизнь моя такая тихая. Тишина, – и он замолчал. Только сейчас Виктор обратил внимание на его глаза: зрачки были по «пять копеек». Он был совершенно точно под кайфом.

– Ну?! – Егор нетерпеливо перебил размышления Филиппа.

– Так вот. Тишина – Порядок. Шум – Хаос. В тишине рождаются мысли, в шуме, суете они погибают, но рождаются действия, преобразующиеся в материю. Хаос есть генератор энергии, той, что творит все окружающее нас, понимаешь? Но чтобы зародить в шуме энергию, нужна идея – та мысль, что рождается в тишине. Парадокс. Две противоположности, ведущие извечную борьбу, по сути не могут друг без друга существовать. И борьба их – есть вся наша жизнь, – говорил он быстро, словно боялся не успеть закончить свой рассказ, упустить из него что-либо.

– Вот тебе, тебе и мне аналогия «добра» и «зла», – указывая на всех по очереди, продолжал говорить Филипп. – Берет верх Порядок, – пожалуйста, складные мысли… хоть и поверхностное, но понимание, осознание и созидание своего «Я» со всеми вытекающими. Отсюда радость, грусть, стыд, гордость, умиление и все наши душевные переживания. Порядок уступает Хаосу – в голове неразбериха, зато много действий. Вместе с выработкой энергии идет поиск того, что мы получаем в тишине. И чем дольше мы не обретаем этого, тем больше генерируется материя, которая без Порядка может нас раздавить. Жизненно важно хотя бы попробовать, хотя бы попытаться обрести в себе баланс Порядка и Хаоса. Абсолютная же гармония, на мой взгляд, невозможна, так как две сути будут извечно перетягивать одеяло на свою сторону. Теперь мне понятно от чего заядлый моралист способен вытворить что-нибудь из ряда вон выходящее, – с безумной улыбкой продолжал странный на вид человек. – Или же почему ужасный скептик, эгоист и нигилист бывает добрейшей души человеком. Это все от того, что сущность наша ищет равенства. Увы, подобные приступы чаще бывают у приверженцев Порядка. Хаосу легче овладеть человеком. Большинству в шуме комфортно. И это выбор. Нет такого простого человека, который рожден на той или иной стороне противостояния.

– Дружище, да тебе санитаров нужно вызывать! Ты всегда, когда так обдолбаешься, философствуешь?

– Нет, но я всегда обдолбанный, – без улыбки ответил он.

– Так это ты в Тишине живешь, от этого у тебя и появился этот бред в голове?

– А по-моему, и не бред вовсе. Есть что-то особое в его размышлениях, – вставил свое слово Виктор. Егор продолжил:

– Да я смотрю, вам есть, о чем поговорить! Может, тебя с ним оставить, и вы здесь побеседуете на славу? – агрессивно задал свой вопрос Егор, но вместо ответа Виктора вдруг снова раздался голос Филиппа:

– Нет, Егорчик. И я, и ты живем в шуме. И мы – люди Хаоса. Я не о среде говорил, я о душе.

Егор в голос рассмеялся.

– Ладно, интересно с тобой Филя, но нам нужно идти.

Филипп же будто и не слышал. Он снова прислонил ладонь к лицу и стал бормотать под нос: «Тишина – Порядок. Тишина, Тишина…». Виктор с Егором развернулись и пошли обратно в сторону ночного клуба.

Шли они молча. Виктор не хотел задавать лишних вопросов, чтобы не показаться глупым и уж тем более выдать свое волнение от встречи с наркоторговцем, которого до этого случая он мог видеть лишь в кино. Но вдруг он заметил, что они свернули не туда, откуда пришли. Беспокойство с раздражением стали им овладевать, и, не выдержав, Виктор спросил.

– Куда мы идем теперь? – в его голосе отчетливо слышалось нервозность.

– Я же тебе говорил, что мы не пойдем в «FreeLive»? Потерпи немного, ну что ты как маленький?!

«Теперь и этот будет меня называть маленьким», – подумал Виктор. Егор продолжал:

– В том месте бывают только самые близкие и проверенные люди, – с этими словами он похлопал Виктора по плечу, давая понять, что именно он и есть тот самый особый и проверенный. Но даже Виктор понимал, что он не мог быть таковым, ведь они были знакомы не больше недели. «Может, это какой-то розыгрыш, и он просто хочет посмеяться надо мной? Но зачем? Плохого я ему ничего не делал», – размышлял Виктор. Затем он вспомнил о том, как Егор относился к ребятам из университета, да и к его телохранителю тоже, и подумал, что Двардов – это не тот человек, которому нужен повод.

– У тебя уже была девушка? – перебив размышления, спросил Егор.

– В смысле? В плане отношений? – Этим вопросом Егор застал Виктора врасплох.

– Ну и отношений, и так? Ты спал с девушкой? Мужиком-то себя уже чувствовал?

– Ну… нет, пока еще нет, – честно, но без уверенности отвечал смущенный юнец.

– Ничего, скоро мы это исправим. Ты ведь по годам-то уже мужик! Ты должен, наконец, познать женщину. Потерпи немного. Сегодня твоя жизнь разделится на «до» и «после»!

Эти слова заставили Виктора насторожиться еще больше, ведь все смеются над девственниками в его возрасте, а в искренность своего спутника Виктор уже не мог поверить.

– Далеко еще идти? Что это за место? А то мы уже полчаса идем по этим закоулкам! Где это место? – начинал заводиться младший из семейства Кротовых.

– Да вот, уже пришли, – подозрительно улыбаясь, отвечал Егор.

Перед ребятами предстала обычная металлическая дверь. Никаких огней, вывесок и даже окон.

– Что это? – спросил Виктор. – Куда ты меня притащил?

– Расслабься, приятель, ты что такой нервный? Сейчас все будет.

С этими словами Егор достал из кармана электронный ключ и открыл дверь. Вместо замка был самый обычный домофон. Из-за слегка приоткрытой двери сразу послышалась музыка. Видимо, дверь была очень хорошо шумоизолированна.

– Заходи, не стесняйся, – пригласил Егор.

Перед ними предстала небольшая комната с выходами в другие помещения, подсвеченная слабым красноватым светом. К ним сразу же подошли две улыбающиеся девушки в костюмах из сексшопа. Одна из них, в костюме горничной, подойдя к Виктору, прижалась и тихонько сказала: «Хочешь, ты сегодня будешь моим господином, а я – твоей послушной служанкой?», – с этими словами она облизнула Виктору шею и сделала невинное лицо, как у маленькой девочки, а после рассмеялась. Смех этот был отталкивающим и вызывал раздражение, но чувства, которые он испытывал перед её формами, были сильнее. Девушка взяла его за руку и повела вперед. Виктор совершенно не понимал, что ему делать дальше. Разные чувства переполняли юношу. С одной стороны, он ужасно хотел пойти за ней, но что-то его отталкивало и кричало «Вернись домой!». Виктор же подумал, что все испытывают подобные чувства, когда у них случается «это» в первый раз. Взглянув на Егора, в надежде понять, что ему делать дальше, Виктор увидел, как Двардов в этот момент пытался поцеловать вторую девушку в образе женщины-кошки, а та же, в свою очередь, не поддаваясь ему, лишь игриво отвечала: «Мяу». Увидев или почувствовав, что Виктор смотрит на него, Егор аккуратно отодвинул девушку, сильно шлепнув её. Жест этот явно не понравился девушке, хоть она и не стала это особо демонстрировать.

– Иди же! Чего ты боишься!? – обратился хозяин к своему гостю. – Давай, смелее, а после мы отпразднуем такое событие! – и сразу же обратился к девушке-горничной. – Только ты, милочка, будь помягче и старайся больше. Ты будешь у него первой, и он должен запомнить тебя на всю жизнь!

Не отводя от Виктора взгляда, девушка ответила:

– Уж я-то постараюсь. Перед смертью будет еще вспоминать, – и снова засмеявшись, схватила его за руку и потащила вперед. Виктор злился от того, что Егор сказал о его маленьком секрете. Но зато теперь младший Кротов был уверен, что Егор пригласил его только для того, чтобы просто посмеяться над ним. Тем более вдруг эти девушки учатся с ними? Как они будут смотреть на него после? Что будут говорить ему и, тем более, за его спиной? А Виктор-то думал, что они с Егором и вправду могут стать друзьями. Но с другой-то стороны, Двардов сделал Виктору такой подарок, и он не собирался от него отказываться. Смущенный молодой человек зашагал увереннее. Проходя первую комнату, дверь в которой была открыта, юноша увидел кровать, на которой трое людей были поглощены похотью. Парень и две девушки. Виктор узнал его – это был одногруппник Егора, с которым они всегда были вместе. На душе Виктору стало мерзко, уж слишком это вульгарно и пошло, но в то же время это возбуждало его животную натуру. В комнате, в которую вела его девушка, был выключен свет, Виктор шагал, доверившись своей спутнице. Она же вела его уверенно – точно знала куда идти. Вдруг ногами молодой человек во что-то уперся, видимо, в кровать. Девушка начала раздевать парня. Кротов стоял смирно, полностью доверившись ей. Когда она добралась до штанов, дыхание у него перехватило, и от возбуждения и волнения ноги стали подкашиваться. Если бы внезапно включили свет, девушка увидела бы дурацкую улыбку, застывшую у мальчишки на устах. Сейчас Виктор выглядел, как самый счастливый идиот.

– Я хочу начать с массажа, – нежно прошептала девушка.

Направляя юношу, «служанка» уложила его животом вниз. Кровать оказалась жесткой, узкой и высокой, словно больничная кушетка. Вдруг в комнату зашел еще кто-то, парень был уже полностью нагой. Как же он мог забыть закрыть дверь?!

– Меня попросили присмотреть за вами, надеюсь, никто не против? – по игривому голосу стало ясно, что вошла девушка-кошка.

– Конечно, милая, вместе будет веселей! – за двоих ответила первая и попыталась придаться поцелую с вошедшей, но «кошка» снова оказалась неприступна. «Служанка» недовольно и даже удивленно фыркнула, а после с силой начала массировать спину молодого человека, который ну никак не мог ожидать подобного.

– Вытяни ручки вперед – так нам всем будет удобнее, – говорила «горничная».

Как раньше, Виктор молча выполнил просьбу и в этот момент почувствовал, что его кисти что-то сжимает. Не успела с его лица пропасть улыбка, как счастливчик почувствовал тоже самое на своих ногах, чуть выше лодыжки. После безрезультатной попытки освободиться удивление Виктора сменило раздражение.

– Что это? Что вы делаете? – еще сдерживаясь, спросил Виктор.

– Тихо мальчик, тихо. Успокойся, все будет хорошо, – по-матерински поглаживая его по голове, ответила «служанка».

– Если вы любите пожестче, то это без меня. Я на такое не подписывался… – не успела девушка-кошка закончить, как яркий свет ударил в глаза. Скованный по руки и ноги юноша увидел впереди себя большую стеклянную стену разделяющую комнату пополам. За стеклом, словно на троне, восседал Егор. Перед ним стоял небольшой столик с каким-то белым порошком и выпивкой.

– Что за чертовщина?! Немедленно развяжите меня! – в голосе Виктора была смесь горечи позора и гневного возмущения. Егор же величественно поднялся и, не спеша, подошел к стеклу.

– Улыбайся, – растянуто сказал он и пальцами надавил себе на щеки, показывая, как именно нужно улыбаться. В комнату напротив стали прибывать еще люди. Те трое с соседней комнаты и еще несколько человек не пойми от куда. Хозяин заведения вернулся на свое место, «служанка» истерически закатывалась смехом. Виктор не мог поверить, что это происходит. «Это все сон. Этого не может быть!», – думал он про себя. Но Виктор не просыпался. Девушка-кошка стала было говорить, что так нельзя, и парня нужно отпустить. После она начала кричать. Сзади послышались тяжелые шаги. Удар. Что-то упало. «Кошка» больше не кричала, а лишь тихонько хныкала. Музыка становилась громче и набирала темп. Взгляд Егора был уставлен на прикованного юношу. «Тяжелые шаги» стали слышны уже совсем рядом. И вот хозяин шагов встал впереди Виктора, чтобы тот мог разглядеть его во всей красе. Самка бегемота была бы в восторге. Здоровенный амбал, весь покрытый шерстью – на первый беглый взгляд, его можно было бы спутать с гориллой. Из одежды на нем была лишь кожаная маска, покрывающая всю голову, с разрезами для глаз и молнией в области рта да ошейник с короткой цепью. Видимо, собаку сняли с поводка. Также Виктор успел разглядеть у него на шее татуировку в виде единорога. Внезапно кушетка согнулась пополам, и молодой человек оказался в весьма неловком согнутом состоянии. И только сейчас Виктор Кротов понял, что они собирались с ним сделать. Нет, не просто посмеяться над ним, этого им было мало. Его гордое возмущение улетучилось, и он стал просить, умолять отпустить его.

– Егор, пожалуйста, отпусти меня! Ну что же я вам сделал… нет, Егорушка, не надо, – в ответ Егор улыбнулся еще шире.

– Умоляю не надо… пожалуйста, пожалуйста… пожалуйста! Я дам денег, сколько хочешь, я все сделаю, только отпусти меня! – «кошка» зарыдала, что на миг заглушило музыку. «Служанка» подскочила к ней – удар. Еще удар.

– Заткнись, сука, или сейчас и ты там будешь валяться связанной! – кричала девушка в костюме служанки – «кошка» не успокаивалась. Последовал очередной удар.

– Эй ты, громила, утащи эту плаксивую шлюху отсюда, пока я не убила её! – Егор кивнул, девушка-кошка закричала иначе, видимо, от боли. По звуку было понятно, что её тащат волоком. Виктор затих. Надежда, что его отпустят, и все это закончится, еще жила в нем. Ему было страшно двигаться, производить звуки, говорить и дышать. Вдруг это еще больше возбудит их садистские амбиции? Егор отвлекался от разворачивающегося перед ним зрелища, лишь чтобы смочить пересохшее от возбуждения горло. Пытаясь быть сильным, Виктор собрал всю свою волю в кулак и попытался спокойно поговорить с ним.

– Егор, останови это безумие, и все забудем. Я не стану никому рассказывать, – обращение вышло у него не лучшим образом: говорил он, заикаясь на каждом слове, все его тело трясло от страха и волнения. Ну а недавний друг не стал сдерживаться и вволю рассмеялся.

– Да расскажи ты хоть всему свету – тебе никто не поверит, а после мой отец сделает так, что тебя еще и в дурку закроют! – разрываясь от смеха, кричал злобный мальчишка. – К тому же, я обещал тебе, что жизнь твоя разделится на «до» и «после». Ты же не хочешь меня выставить лжецом?

Из другой комнаты, куда утащили девушку, снова послышались тяжелые шаги. Еще раз встав перед Кротовым, огромный мужчина уставился ему прямо в глаза. Виктор чувствовал, что тот улыбается. Бешенная «служанка» принялась лобзать пленника и попыталась поцеловать. Виктор же, к своему собственному удивлению, нашел в себе силы и смелости, чтобы плюнуть ей в лицо. Искривленное от ярости лицо девушки в этот момент больше походило на звериный оскал, она замахнулась, но остановилась и посмотрела на Егора – здесь он был абсолютным хозяином. Егор одобрительно покачал головой и показал пальцем в угол.

– Ну, малыш, ты сам напросился, – и снова дикий смех. На мгновение она исчезла из поля зрения несчастного узника. Вдруг Виктор ощутил ужасную боль. Словно раскаленное железо впилось в его спину. Он закричал. Секунда… и снова удар.

– Ты у меня быстро станешь послушным. Мамочка умеет перевоспитывать! – И снова удар. Затишье. Тяжелые, огромные и до жути сильные руки обхватили юношу сзади. Виктор хотел умереть в этот момент. До этой секунды он пытался держать себя в руках. «Я должен быть сильным, как учил меня мой отец», – мелькало у него в голове. Но он не смог. Слезы потекли из его глаз. Когда «служанка» ударила Виктора еще раз, он уже не кричал. Приподняв голову, пленником увидел следующую картину: на той стороне комнаты одна пара без стеснения начала совокупляться, другой парень мастурбировал в дальнем углу комнаты. Девушки кусали губы – их это возбуждало. «Нелюди, сборище мразей, грязь и биомусор», – еле слышно, полный злобы, шептал Виктор. Он проклинал их про себя, ненавидел их всем сердцем, хоть и видел впервые. А Егор все смотрел и улыбался. Кажется, он что-то шепчет. Началось самое страшное. «Обезьяна» захрипела Виктору на ухо, словно жирный вепрь, это чудовище убивало его честь. Боль, стыд, страх, истерический смех садистки-извращенкие, проклятые Виктором лица вокруг. Все как в тумане. Время притормозилось или остановилось вовсе. Где-то вдалеке скованный юноша услышал ужасный вопль. Это был его крик. Слезы текут – да и пусть текут. Ему уже это не важно. Все уже не важно. Все пустое. Лишь пыль вокруг. Нельзя сказать точно, сколько это продолжалось – Виктору показалось – вечность. Униженный, обессиленный… да что там… словно мертвый, он лежал, уткнувшись в точку.

– Тебе было весело, парень? Чего ты молчишь, маленький Витенька?

«Почему бы ему не убить меня прямо сейчас? Зачем он меня мучает?», – не отвечая, думал про себя Виктор. Король положения продолжил говорить, обращаясь уже не к Виктору. – Развяжите нашу милашку, хватит с него на сегодня. Ну а если тебе понравилось, я жду тебя каждую субботу, – ремни ослабли, и обессиленные руки Виктора упали вниз, как у безвольной куклы-марионетки. Все его силы ушли, когда он впивался сломанными ногтями в кушетку.

– Вставай и проваливай отсюда! Ничтожество… стой! Посмотри вон туда. Видишь, в каждом углу торчат камеры, и если ты хоть кому-нибудь расскажешь об этом месте, обо мне или моих друзьях, то твой звездный час увидит весь мир. Мы же ведь не хотим этого, правда? – Виктор не стал отвечать на его слова. Он продолжал молчать и пялиться в точку. На это Егор ответил ему сильной и звонкой пощечиной. Безо всяких эмоций Виктор посмотрел на него и сказал, что ему все равно.

– Ну раз уж тебе все равно, тогда иди домой без штанов! – сказав это, Егор бросил в лицо Виктора его майку и красную кожаную куртку, развернулся и отправился прочь. Затем к Виктору подошел одногруппник Двардова, взял его под руку и направил на выход.

– Да не переживай ты, все нормально, через месяц все пройдет и все забудут, – старался он говорить как можно более дружественно. – Ну а вот если ты кому-нибудь ляпнешь, вот тогда будет плохо. Так что езжай ты домой, отдохни, – дойдя до выхода, он снял с себя свои штаны и протянул их Виктору. Униженный человек принял их и пошел в направлении улицы, с которой он и пришел. Шел он в майке, легкой куртке, штанах на несколько размеров больше, босиком.

Пройдя закоулки, Виктор, наконец, вышел на оживленную улицу. Он не обращал внимания на косые взгляды прохожих, усмешки в его адрес – это все ничто, по сравнению с тем, что ему довелось только что пережить. Как бы он не старался идти быстрее, боль не позволяла ему этого, и походка его выглядела так, словно он пеший ковбой, который догоняет свою лошадь. К счастью, неподалеку стояла машина «такси». Подойдя к ней, несчастный ощутил на себе пренебрежительный взгляд, брошенный на него таксистом, который отказался везти «обдолбанного придурка». Стало быть, выглядел Виктор еще хуже, чем ему казалось.

– Эй, парень, такси нужно? – негромко сказал мимо проходящий парень со стаканом кофе в руке. – Пойдем, вон стоит моя машина, – в десяти метрах и впрямь находилась старенькая «девятка». «Они еще ездят в Москве?», – удивился Виктор, до этого видевший только дорогие иномарки своих родных и ребят из университета. Не успел он сесть в машину, как к водителю подошел тот первый таксист, который отказался его везти. Извозчики начали о чем-то спорить, видимо, конкуренция, но Виктор их не слушал. Ему было настолько все равно, что он бы и глазом не моргнул, если бы они стали убивать друг друга. До сих пор мир в его глазах был, как в тумане, и не было особой ясности, что происходит. Да и та боль, что он испытывал, когда садился, тоже отвлекала от происходящего. Вскоре хозяин «девятки» сел в машину, завел двигатель, Виктор, не глядя на него, назвал адрес, и они отправились в путь. Водитель все время косился в направлении Кротова и, наконец, спросил:

– Что с тобой произошло? Ты в порядке? Может тебе в больничку нужно? – Виктор, не расслышав вопроса, все не мог понять, что таксисту от него нужно. – Эй, мальчик, ты меня слышишь? – нетерпеливо спрашивал незнакомец.

– Да. Все нормально. Просто отвезите меня домой, – не глядя отвечал Виктор.

– А у тебя деньги есть? – без стеснения поинтересовался таксист.

– Есть. Сколько нужно?

– Три тысячи рублей, – он задрал цену в три раза, но измученный Витя просто достал одну купюру в пять тысяч рублей и, не задумываясь, отдал её. Водитель все ждал, когда ему напомнят о сдаче, но пассажиру было все равно. Если бы ему назначили сумму в десять тысяч рублей, он дал бы десять. Сказали бы отдать свой телефон, было бы сделано и это. Единственное, что для Виктора было важным – это добраться домой, ведь дом – наша крепость, и все тягости легче пережить и хоть немного забыть именно дома. Доехав до адреса, Кротов молча вышел и отправился в дом.

Полночь. «Обычно в это время я только выхожу гулять, а сегодня я уже дома, и мне совсем не до веселья», – подумал Виктор. Первым делом он направился в душ, чтобы хотя бы физически смыть с себя весь этот кошмар. Спустя некоторое время он прочувствовал, насколько сильно замерз. Пальцы на ногах не поддавались его воле. С горячей водой, что бережно омывало тело, ясность стала пробираться в разум. Виктору стало дико больно на душе, тоска клещами сдавила все нутро, что, казалось, она вот-вот раздавит его. Словно щенок в грозу, он забился в уголок ванны. Несчастный не понимал, как и зачем ему жить, и единственное, что приходило в голову – это мысли о суициде. Схватив бритву, которой он толком еще и не пользовался, Виктор приступил всматриваться в нее, не понимая, что ему делать дальше. В тот момент страха не было вообще. Он был готов умереть. Он хотел умереть. Но вдруг у него зазвонил телефон. Не придав этому событию особого значения, Виктор продолжал пялиться на бритву, как завороженный. Когда телефон зазвонил в третий раз, юноша вышел из душа, достал его из куртки, чтобы разбить в дребезги, и, уже замахнувшись, услышал звонок в четвертый раз. Взглянул – звонит Ксюша. Что-то все-таки заставило его ответить.

– Да, – в его голосе слышалась безразличность.

– Привет, Витя. Почему ты мне не звонишь? Я была уверенна, что ты мне непременно позвонишь, после того, как я отправила тебе смс-ку. Но ты не звонил, вот я разозлилась на тебя и не стала звонить сама. Прям вот сильно разозлилась! А вот теперь мне стало стыдно, и я решила позвонить, чтобы извиниться. Прости меня, братик, что я рассердилась на тебя.

– Ксюша, сестренка, это ты меня прости, и спасибо тебе, – родной голос любимой сестренки помог Виктору немного прийти в себя.

– За что?

– За то, что ты есть у меня. Я живу сейчас только благодаря тебе.

– Ты что, пьяный? Я родителям не скажу, но завтра я приеду и сама тебе всыплю, если ты напился!

– Нет, я не пил. Просто устал. Давай завтра поговорим, а сейчас я ужасно хочу спать.

– Хм… по голосу вроде не пил. Ты не заболел?

– Нет. Все. Завтра я тебе позвоню. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, братик.

Виктор погрузился в раздумья, со временем его разбитое, угнетенное состояние души стало преобразовываться в гнев: «Нет. Я не сдамся. Неееет, так просто я это не оставлю. Не забуду, не прощу», – бритва все так же оставалась у него в руке. – «А сдохнуть я всегда успею. Но сперва – я отомщу. А там будь, что будет. И пусть хоть мир треснет – я отомщу».

По виду Маши было видно, что ей тяжело слушать такой рассказ. Виктор сделал паузу.

– Простите, что настаивала, чтобы Вы рассказали мне свою историю. Я и представить не могла, через что Вам пришлось пройти.

– Не стоит извиняться. Раз уж я стал Вам рассказывать, значит я так решил и сам даю себе отчет, – кривая улыбка появилась на лице у Виктора Романовича. По его лицу было невозможно определить, что он сейчас испытывал. – Другое дело – Вы. Я вижу, что Вам тяжело слушать, может, Вы не готовы к такой истории, и мы остановимся на этом?

– Что Вы испытываете от того, что рассказываете мне? – Напрямую спросила юная медсестра.

– Должен признаться, для меня это словно исповедь. И дня не было, чтобы воспоминания не накатывали. Они давят на меня. Когда я Вам все это рассказываю, мне становиться легче, но я не хочу разделять с Вами свои тягости.

– За меня не переживайте! Я хоть и выгляжу слабой, но это не так. Тягости Ваши на меня не перейдут, а раз Вам становится легче, тогда Вы просто обязаны продолжить.

– Как скажете.