Читать книгу Возвращение - Геннадий Марченко - Страница 4

Это воскресное утро 17 апреля я коротал в рабочем кабинете своего особняка в Лас-Вегасе. Уютная, обставленная книжными полками комнатушка на втором этаже мне нравилась, однако здесь я был всё же редким гостем, предпочитая большую часть времени проводить со своими близкими. Но когда я занимался делами какой-то из своих компаний или писал сценарии, то мог сидеть в обтянутом прекрасно выделанной кожей кресле часами, читая и подписывая документы, либо уже довольно уверенно стуча по клавишам «ундервуда». На чтение книг времени я себе практически не оставлял, и пылью они не покрывались лишь благодаря еженедельным уборкам здесь моей Вареньки. Только её я мог сюда впустить, зато на приходящую домработницу-негритянку ложилась обязанность держать в чистоте все остальные помещения дома.

Варька моя поначалу чуть было не встала в позу, мол, мало того что в Штатах на негров всё ещё смотрят как на людей второго сорта, так и ты туда же, пользуешься дешёвой рабочей силой. На эскападу жены я ответил, что эта самая рабочая сила обходится мне не так уж и дёшево, на такую зарплату миссис Джонсон, оставшаяся после смерти мужа матерью-одиночкой, может вполне нормально содержать своих троих детей. И вообще, если в СССР все профессии почётны, почему бы в США должно быть иначе? Варе не оставалось ничего другого, как признать мою правоту.

Закончив изучать содержимое папки, подсунутой мне накануне Стетсоном, я внёс на поля кое-какие пометки, откинулся в кресле и по заимствованной у янки привычке закинул ноги на стол. Ну а что, хорошо расслабляет мышцы, особенно после хорошей, совершённой пару часов назад утренней пробежки.

Взгляд скользнул по книжным полкам и задержался на корешке набоковской «Лолиты». Издание на английском языке с автографом Владимира Владимировича я получил по почте четыре года назад, сразу после выхода романа в свет. Варя, прочитав книгу, пожала плечами:

– Фима, я чувствую себя так, словно меня ткнули в грязь лицом. А почему этот Набоков выражает тебе благодарность как соавтору? Вы что, вместе писали?

Пришлось рассказать, как произошла наша встреча с писателем, которому я поведал услышанный якобы от одного знакомого похожий сюжет. А Набоков, понимаешь, вцепился в эту историю, и вот, гляди-ка, даже книгу написал.

Лёгкий халат добавлял домашнего уюта, как и чашечка кофе, впрочем давно уже опустошённая. Разве что курительной трубки не хватало, но я по-прежнему сторонился вредных привычек, лишь иногда позволяя себе несколько капель спиртного, как в случае с той попойкой в компании Толсона, завершившейся – не знаю уж, к сожалению или к счастью, – серьёзной дракой. Эта потасовка и последующее интервью, растиражированное на всю страну в газетах, по радио и ТВ, сделали нас с Толсоном в глазах рядовых американцев чуть ли не национальными героями. Престиж ФБР, как я догадывался, прибавил несколько пунктов. Как же, сам заместитель директора Бюро дрался как лев, там же в ФБР все молодцы как на подбор.

М-да, наши с Клайдом физиономии несколько дней не сходили с газетных страниц. И хотя я не любитель дешёвых понтов, но внутри меня периодически (особенно во время прочтения очередного панегирика) поднималось, как говорил ЛИБ, чувство глубокого удовлетворения.

Что же касается последствий, то лос-анджелесская полиция устроила на латинос настоящую облаву. Полицейские участки были наводнены арестованными людьми, у которых либо были обнаружены при обыске незаконные предметы типа оружия или наркоты, либо попросту не оказалось с собой документов. Таких задерживали до выяснения личности, после чего обычно отпускали. Впрочем, попадалась и рыбка покрупнее. В частности, были арестованы участники банды «чикано», на счету которой числились грабежи и убийства. Задержание сопровождалось перестрелкой, в результате двое полицейских были ранены, один погиб, у бандитов же пятеро раненых и двое погибших.

И кстати, послезавтра в Лос-Анджелесе состоится суд над участниками драки в баре «Пьяная лошадь». Вот только Толсон не сможет прилететь по причине занятости в Вашингтоне. Свою работу в Голливуде он сделал, фильм находился на стадии монтажа, и мотаться в город ангелов каждый раз ему было не с руки. Замдиректора ФБР – большая шишка… В общем, мне как пострадавшему придётся отдуваться одному. Честно говоря, и у меня не было особого желания тащиться в суд, однако я должен исполнить свой гражданский долг. Не стоит ронять своё реноме в глазах общественности, да и неявка по повестке без уважительной причины может плохо закончиться в правовом аспекте. И, наконец, должен же кто-то свидетельствовать, чтобы этих молодых наглецов отправили за решётку!

В дверь, отрывая меня от раздумий, деликатно постучали. Я быстро убрал ноги со стола и громко сказал:

– Да, солнышко!

Обращение универсальное, подходило как Софье, так и супруге, хотя по деликатности стука я уже понял, что это Варя. Открыв дверь, она поинтересовалась:

– Не помешала?

– Ты? Да никогда в жизни! Тем более я как раз закончил и собирался спускаться. Слушай, как же обалденно пахнет мой любимый борщ со свиными хрящиками!

– Я и пришла сказать, что он уже готов.

– Чем Сонька занимается?

– Как обычно, с Кармелой во дворе играют. Сейчас позову их, пусть поедят.

– А у них что на обед? – спросил я, памятуя, что Соня из русской кухни обожает пельмени в сметане, а вот щи-борщи не слишком жалует, не говоря уже о Кармеле, привычной к совсем другим блюдам.

– Суп-пюре и пицца.

– Э-э, я бы от пиццы тоже не отказался.

– На тебя тоже хватит, – рассмеялась жена, спускаясь на первый этаж. Она открыла дверь во двор и крикнула на английском, так как гостья не знала русский: – Девочки, бегом обедать!

Два раза звать не пришлось. Не прошло и пары минут, как я, Соня и Кармела сидели за столом, а Варя суетилась с блюдами. Наконец тарелки были расставлены, и она тоже присоединилась к трапезе.

Ух, до чего же хорош наваристый борщ с хрустящими сочными хрящиками и ложкой растворённой в нём сметаны! Неудивительно, что я попросил добавки. К тому времени, как я разобрался с борщом, девчонки, уже выхлебав свой суп и умяв по большому куску пиццы под кружку молока, с разрешения матери снова умчались во двор.

– Через некоторое время я хочу запустить их в бассейн, – сказала Варя, неторопливо доедая свой борщ. – Наша-то уже хорошо плавает, а Кармела пока только научилась держаться на воде, буду с лежака за ними приглядывать.

Научилась, кстати, благодаря тому, что купается в нашем бассейне, а то бы где ещё она освоила плавание? Но вслух я этого озвучивать не стал.

– Пожалуй, сегодня я тоже поплаваю. Вон, в моей газете пишут, что после обеда ожидается жара чуть ли не под тридцать градусов, как раз и охладимся всем кагалом. Надеюсь, ты с нами, или предпочтёшь лежак?

– Посмотрим. – Протянув руку, она потрепала меня по короткой шевелюре. – Только вот ещё нужно выбрать купальник…

– Они все тебе идут. К тому же здесь все свои, завидовать тебе будет некому, равно как и бросать со стороны похотливые взгляды. Разве что мне.

– Тьфу, развратник! – шутливо замахнулась она на меня полотенцем и тут же посерьёзнела. – Фима, мне нужно тебе кое-что сказать.

– Та-ак, ну-ка, давай выкладывай, что случилось? Что-то серьёзное?

– Можно и так сказать, – опустила она глаза и совсем уж тихо произнесла: – В общем, я беременна.

Ничего себе! А я-то был уверен, что мы отделались одним ребёнком, хотя, признаться, особо контрацепцией не злоупотребляли. Да и каких-либо сверхусилий к появлению ещё одного беби не прикладывали. Просто занимались сексом в своё удовольствие, когда приспичит, за исключением «красных дней», и я уже подумывал, что мои сперматозоиды не столь подвижны, чтобы оплодотворить яйцеклетку возлюбленной. А вот хрена лысого! Оказалось, есть ещё порох в пороховницах!

– Варька, как же я рад! Какая ты у меня молодец!

– Ну, ты тоже… постарался.

Моя комсомолка смущённо зарделась, а я вскочил и, несмотря на плескавшиеся во мне две порции борща, подхватил её на руки и закружил по зале.

– Всё-всё, хватит, уже голова кружится, – со смехом запротестовала Варюха.

– Когда узнала? Какой срок? – вернувшись за стол, засыпал я жену вопросами.

– Вчера была у гинеколога по поводу отсутствия месячных, он сказал, что уже три недели.

– В нашей больнице?

– Конечно! – Варя даже обиделась, или сделала вид, что обиделась.

В общем-то, возведённая три года назад на мои средства больница получила профессионалов хорошего уровня, включая специалиста по женским проблемам. Хорошая зарплата и бесплатное жильё способны сделать счастливым в Лас-Вегасе даже того, кто азартные игры обходит третьей дорогой. Так что мнению мистера… Э-э-э, как же его… Не суть важно, главное, что мнению местного гинеколога вполне можно доверять.

– А этим самым нам можно заниматься или уже всё, запрет до родов? В прошлый раз вроде бы на третьем месяце закончили?

– Мистер Козецки разрешил придерживаться обычного течения интимной жизни в первый-второй триместр, но с определёнными предосторожностями.

– А что это за предосторожности?

– Нельзя создавать давление на живот, особенно когда он уже станет заметен. Так что придётся тебе что-нибудь придумать, а я буду каждую неделю проверяться у мистера Козецки… Как думаешь, мальчик родится или снова девочка?

– А ты бы кого хотела?

– Не знаю… Можно и мальчика, – улыбнулась она. – Но и девочка неплохо, лишь бы ребёнок родился здоровеньким…

В Лос-Анджелес я вылетел на следующий день, накануне судебного заседания. Остановился в том же отеле и в том же всё ещё забронированном на моё имя номере. Стетсона не взял, у него хватало дел и в Лас-Вегасе, а вскоре маячила командировка в Нью-Йорк и переговоры с компанией-подрядчиком относительно возведения в Вегасе университета из трёх корпусов и кампуса из двух. Малый корпус кампуса будет предназначен для руководящего и преподавательского состава, большой – для студентов. Предварительная договорённость с компанией уже имелась, оставалось утрясти кое-какие детали, но для этого требовалась личная встреча, и этот вопрос я вполне мог доверить своему помощнику. Тем более зачем он мне нужен на суде? В качестве моральной поддержки?

А вечером в моём номере раздался телефонный звонок.

– Мистер Бёрд?

– Да, с кем имею честь?

– Не важно, – хмыкнул на том конце провода хрипловатый голос. – Главное, мы знаем вас и можем проследить каждый ваш шаг. Поэтому в ваших же интересах сделать то, о чём я вас сейчас попрошу.

Ого, интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд!.. Похоже, это наезд, только от кого? Надеюсь, это сейчас выяснится.

– И что же вам нужно?

– Чтобы вы на завтрашнем заседании сказали, что ошиблись при опознании и Пако Гарсия не участвовал в драке. Запомнили? Пако Гарсия.

Вот оно что! За того самого подонка переживают, что начал эту заварушку, а в финале продырявил мне ладонь. Стараясь сохранить в голосе хладнокровие, спрашиваю:

– Но в этом деле есть и второй пострадавший, мистер Толсон. И он в случае чего опровергнет мои показания.

– Ваше слово против его, а тут ещё ничего не ясно, хоть он и большая шишка. Если же это случится, то лишь после решения суда, к тому времени наш парень будет уже далеко.

– Ясно… И сколько вы готовы мне заплатить?

Понятно, ни на какие компромиссы я идти не собирался, так что завёл речь о деньгах лишь из чувства стёба. Мой невидимый собеседник хмыкнул:

– Да вы шутник, мистер Бёрд. Ваша жизнь и жизнь ваших близких, думаю, станет неплохой компенсацией за правильные слова.

Тут-то меня и прорвало. Не то чтобы я принялся орать, брызгая в мембрану слюной, но мой тон не оставлял никаких сомнений, что всё, что я говорю, сказано не ради красного словца.

– А теперь ты слушай сюда, чако, и запоминай. – Я почему-то был абсолютно уверен, что общаюсь с мексиканцем. – Ты не первый, кто мне угрожает, мне угрожали такие люди, по сравнению с которыми ты и твои дружки – не более чем куча вонючего навоза. И многие из моих врагов уже беседуют с архангелами. Твоё счастье, что у меня нет сейчас возможности дотянуться до тебя и вколотить в твою мерзкую смуглую рожу понятие о справедливости, чести и достоинстве. Твой дружок совершил преступление, тяжкое преступление, и ответит за содеянное по полной программе.

И я с чувством выполненного долга бросил трубку, вытирая рукавом выступившую на лбу испарину. Затем интуитивно подошёл к окну и, не сильно высовываясь, обозрел окрестности. Не знаю уж, что я там ожидал увидеть, но ничего такого, что могло бы вызвать подозрения, я не обнаружил. Тем не менее на всякий случай задвинул портьеру. Мало ли, вдруг эти уроды сподобятся на снайпера.

Несмотря на волнение, ночью спал как убитый. Утром ситуация уже не казалась столь серьёзной. Кто они такие, в конце концов? Так, мелочь пузатая. Вряд ли этот недоросль Пако является криминальным авторитетом, слишком он юн и глуп. Хотя, не исключено, за ним и впрямь кто-то стоит. Родственники с тёмным прошлым? Тоже исключать нельзя. Но вряд ли они настолько безумны, чтобы нападать на почти что друга самого Толсона и тем более на его семью. ФБР в Штатах боялись, и не зря.

Однако мои худшие опасения всё-таки оправдались. В девять утра, за час до назначенного заседания суда, я выходил из отеля, чтобы сесть в вызванное портье такси. Спускаясь с крыльца, я буквально всем своим нутром ощутил, что большая, прямо-таки огромная неприятность уже занесла свой гвоздодёр над моей черепушкой. И неприятность эта была сконцентрирована в барабане «смит-вессон», ствол которого смотрел точно между моих глаз. Чувствуя разлившийся от затылка вниз холод, я сфокусировал взгляд на полметра дальше. Из-под серой фетровой шляпы на меня смотрели два глаза, две тёмные точки на смуглом лице, обрамлённом не очень длинными, вьющимися иссиня-чёрными волосами. Классический латинос, однако в цивильном и неброском, без каких-либо выкрутасов костюме. И он собирается выпустить пулю мне в лоб!

Дальше тело действовало само. Одновременно с тем, как палец смуглолицего надавил на спусковой крючок, я метнулся вперёд, рыбкой ныряя ему в ноги. Над моей головой прогрохотал выстрел, позади раздался звон разбитого стекла, в то же мгновение подонок был опрокинут на спину, а револьвер отлетел в сторону. Смуглому хватило бы и одного удара локтем в пах, после которого он побледнел, изображая хватающую ртом выброшенную на берег рыбу, но я для верности добавил несколько раз по некоторым специфическим точкам. Теперь негодяй пробудет в отключке как минимум до приезда полиции.

Не обращая внимания на понемногу отходящих от шока зевак, я направился к портье. Пуля, как я и предполагал, пробила стекло входной двери и, что печально, вошла в бедро носильщику, толкавшему к грузовому лифту тележку с чемоданами вновь прибывших постояльцев. Впрочем, рана была явно не смертельной, и вокруг издававшего стоны страдальца уже хлопотали добрые самаритяне, один из которых по счастливому совпадению оказался врачом.

Шустрый портье уже успел позвонить в полицию. Это что же получается, мне придётся ждать приезда наряда, а потом ещё и объясняться в участке? Тогда я гарантированно не успею на суд. Таким образом, даже не сумев меня пристрелить, подонки, выходит, своего добьются? Ну уж нет!

Адреналин тем временем схлынул, о только что произошедшем напоминали разве что подрагивающие кончики пальцев. Я посмотрел на конфискованный револьвер, который держал в руке, только сейчас сообразив, что самолично уничтожил отпечатки пальцев нападавшего на рукоятке, наставив вместо этого собственных.

– Слушай, умеешь пользоваться этим? – спросил я, протягивая молодому портье оружие.

– У моего дяди на ранчо такой же, давал стрелять по пустым бутылкам.

– Тогда держи того негодяя на мушке до приезда полиции.

– Хорошо… Одного не пойму, зачем он стрелял в нашего постояльца?

Похоже, начало драмы портье пропустил, занятый своими делами. Как свидетель вряд ли потянет. Зато возле крыльца стал уже собираться народ, кто-то из них наверняка способен дать свидетельские показания.

– Джентльмены, – обратился я к собравшимся, – кто видел, что здесь произошло?

– Я видел, – протиснулся вперёд средних лет мужчина с портфелем в руке.

– И я! – Это уже подросток, увлечённо впивавшийся молодыми, здоровыми зубами в сочное яблоко.

– К сожалению, я очень спешу и не смогу пообщаться с полицейскими. Если вас не затруднит, дайте показания.

– Но я тоже спешу, у меня важная встреча, – возразил обладатель портфеля.

– Мистер, вас всего лишь просят выполнить ваш гражданский долг, – понизив голос и добавив в него стали, сказал я.

– Н-ну, хорошо… Я не против, – сразу пошёл на попятную джентльмен, поймав на себе взгляды собравшихся.

Как оказалось, в толпе зевак стоял и водитель моего такси. Он объявился, лишь когда я подошёл к машине и требовательно дёрнул ручку двери.

– Вы мистер Бёрд?

– Да, и мне нужно добраться до места как можно быстрее.

– Что там случилось? – спросил он, поворачивая ключ зажигания. – Я читал газету, когда вдруг раздался выстрел, а потом смотрю – вы избиваете того типа.

– Полиция разберётся, а вы лучше следите за дорогой.

Прежде чем покинуть такси у здания суда, я осмотрелся. Вроде ничего подозрительного. В эпоху отсутствия сотовых телефонов возможность согласовать действия среди членов преступной группировки выглядела не столь мобильной, хотя негодяи могли заранее подстраховаться, прислав сразу двух убийц – к отелю и к суду. Вряд ли тут действовал одиночка. Неужто за мной начала охоту настоящая банда? Или я зря себя накручиваю? Надеюсь, не стану жертвой навязчивой паранойи.

Заняв своё место в зале, я принялся осматривать присутствующих. Судя по смуглым лицам, тут хватало родни подсудимых, и некоторые из них неодобрительно поглядывали в мою сторону. Ну-ну, глядите, мне не жалко. Всё равно с оружием в зал суда никого не пустили бы, мне вон тоже пришлось сдать ствол дежурному офицеру.

Наконец ввели обвиняемых. Одиннадцать человек, на лицах ещё заметны следы побоев, и настроение у парней явно не радужное. Ещё бы, судья не кто иной, как Энтони Родсон, известный не только своей неподкупностью, но и крутыми приговорами. Это вам не суд присяжных, когда можно попробовать надавить на одного из его членов. На Родсона давить бесполезно, я-то уже успел выяснить, что это человек-кремень.

Смотрю на Пако, встречаемся взглядами. В его глазах мелькает удивление. Ещё бы, небось, через личного адвоката – а у него, как ни странно, таковой имелся – узнал, что со мной разберутся, и явно не надеялся увидеть меня здесь. Я незаметно для окружающих подмигнул Пако, и на его загорелом лице с выправленным носом проступила совсем не южная бледность.

Заготовленный заранее спич, когда мне дали слово, я произнёс без запинки. Прокурор довольно кивал, кидая многозначительные взгляды в сторону Родсона, который не поднимал глаза от лежавших перед ним листов бумаги. Выслушав все стороны, суд удалился на совещание. С кем ему совещаться, с самим собой, что ли?

Как бы там ни было, полчаса спустя Родсон, вытерев влажную лысину большим носовым платком, приступил к оглашению приговора. Наверное, этот вариант у него был подготовлен заранее, но нужно было создать хотя бы видимость раздумий. Слова служителя Фемиды падали в густой воздух зала суда, как камни. В итоге подсудимые получили от полугода до пяти лет тюрьмы, причём пятёрку отхватил как раз Пако.

По ходу оглашения вердикта в зале поднимался ропот, а когда Родсон треснул молотком по специальной подставке, ставя в деле точку, ропот перерос в настоящий гвалт. Чаще всего пробивались женские крики. Эмоциональные мексиканки явно не были согласны с тем, что их сыновей, братьев, мужей и женихов упекут за решётку. Что ж, надеюсь, отбывая заключение, преступники обретут житейский опыт, который в будущем поможет им избегать попадания в столь щекотливые ситуации.

Я покинул зал одним из первых, в спину мне неслись проклятия на английском и испанском языках. Неприятно, но я чувствовал за собой правоту и шёл, расправив плечи, с высоко поднятой головой. Из суда я сразу же направился в ближайший полицейский участок, где рассказал о вечернем звонке неизвестного и утреннем покушении. Лейтенант, в кабинете которого я сидел, тут же набрал какой-то номер и по телефону повторил кому-то мои показания. Затем выслушал ответ, положил трубку и велел мне ждать в коридоре.

– Стрельбой в отеле занимается другой отдел, по месту происшествия, там же пока находится и задержанный, но теперь, похоже, ввиду новых обстоятельств, это дело передадут выше. Скоро за вами должна приехать машина.

Час спустя я входил в кабинет Дона Донована. Давно не виделись!

– Всё никак не угомонитесь? – встретил он меня неожиданным вопросом, больше похожим на утверждение.

– Мистер Донован, вообще-то это в меня стреляли…

– Ладно-ладно, не кипятитесь. Почему вы покинули место происшествия?

– Потому что тогда не успел бы в суд, – пожал я плечами.

– Хм… Ясно… А почему не обратились в полицию накануне, сразу после звонка неизвестного?

– Думал, всё не настолько серьёзно. Кто же знал, что они решатся на убийство!

– Кто они? Вы думаете, общался с вами и стрелял не один и тот же человек?

– Мой собеседник говорил «мы», а в отношении Гарсии – «наш парень».

Донован задумчиво прошёлся по кабинету, постоял у окна и, не оборачиваясь, произнёс:

– В прошлый раз я не стал вам говорить, посчитав эти подробности излишними, но сейчас, ввиду новых обстоятельств… У этого Гарсии дядя по материнской линии – Гектор Сальвадо. Слышали о таком? Нет? А это не кто иной, как известный в Мексике бизнесмен и в то же время глава крупного преступного клана. Он поднялся на рэкете, а в последние годы его люди занимаются поставкой в Калифорнию марихуаны. Самого Сальвадо пока привлечь к уголовной ответственности не удаётся, тем более что мексиканские власти не очень охотно идут на сотрудничество с американцами. Живёт он по большей части в Тихуане, на самой границе с Сан-Диего, однако на территорию США не суётся, хотя кое-какие легальные дела в Штатах и проворачивает. Родители Гарсии в Лос-Анджелесе держали небольшой магазин, служивший перевалочной базой для наркотиков, но когда их накрыли в позапрошлом году, то отец отправился тянуть трёхлетний срок, а мать и младшие брат и две сестры уехали в Тихуану под крылышко Сальвадо. Пако решил остаться в Лос-Анджелесе, где ему больше нравится, чем в Мексике, и на денежки дяди он вёл вполне сносную жизнь, пока не вляпался в историю с вами и Толсоном. Это всё, что я выяснил, так что сами можете сделать вывод, кто мог подослать напавшего на вас человека. Документов наши люди при нём не обнаружили, сам же он молчит как рыба. Мы попробуем его ещё потрясти, но не исключено, на фоне вновь открывших обстоятельств этим делом может заняться ФБР.

– Думаю, даже людям из Бюро вряд ли удастся выбить из него имя заказчика.

– Это верно, такие люди расправе подельников предпочтут пожизненный срок. У них хоть и не сицилийская мафия с их омертой, но нравы мало в чём отличаются. Я попросил бы вас пока никуда не исчезать в ближайшее время. Сейчас оформим показания, а затем отправляйтесь в отель и ждите, когда вас снова вызовут.

– Вообще-то я хотел как можно быстрее оказаться рядом со своей семьёй.

– Не переживайте, я позвоню тамошнему шерифу, он обеспечит вашим близким надёжную охрану.

– Лучше им вообще куда-нибудь уехать на это время.

– А есть куда?

– Найдём.

По возвращении в отель я вызвонил Фёдора, которого посвятил в произошедшие со мной события.

– Что-то на местного шерифа у меня мало надежды, – сказал я ему. – Хватай-ка ты пару парней покрепче и с утра пораньше сажай моих жену и дочь в машину и вези их… Вези в аэропорт, на первый рейс до Нью-Йорка. Туда сопроводишь их лично, все расходы я оплачу.

– Понял, а куда в Нью-Йорке?

– А в Нью-Йорке возьмёшь в прокат машину, и отправляйтесь в вашу станицу.

– Хорошая идея, – одобрил казак. – Там никакие латинос Варвару с Софьей точно не найдут. Пусть только сунутся! А пока я направлю к вашим домой своих ребят для охраны.

После этого мне пришлось выдержать, как мне сначала казалось, трудный разговор с Варей. Однако супруга, имеющая за плечами опыт работы в тылу врага, от паники оказалась далека, информацию восприняла спокойно и пообещала уже с вечера собрать в дорогу только самое необходимое.

Ф-фух, кажется, с этим разобрались. Конечно, не стоит говорить гоп раньше времени, но всё равно на душе стало чуть легче. А с этими уродами нужно что-то делать, иначе они могут устроить за мной настоящую охоту. Пожалуй, можно и впрямь подключить ФБР, если, конечно, ребята из Бюро не возьмутся за это дело раньше моего звонка Гуверу. Попытка убийства известного в Штатах бизнесмена и мецената – не рядовое событие, уже завтра же хроникёры выдадут в газетах свою версию событий. Решено, если завтра агенты Бюро не почешутся, то к вечеру наберу Гувера, а лучше Толсона, раз уж он тоже оказался замешан в этом деле.

Чем бы занять остаток дня? На часах 14.20, не сидеть же безвылазно в номере… А съезжу-ка я на киностудию, там моё присутствие лишним точно не будет. Как раз работа над «Тутси» и «Молчанием ягнят» вступала в завершающую фазу. Комедия уже находилась на стадии монтажа, в триллере доснимались последние сцены. В общем-то, как и планировали по срокам. В военной эпопее «Спасти рядового Райана» всё шло по графику, через месяц там тоже приступят к монтажу и озвучке.

Процесс монтажа «Тутси» меня порадовал, такими темпами дело скоро дойдёт до озвучки.

Надо подумать, что брать на перспективу. Кое-кого я уже озадачил своими звонками, но очень хотелось снять фильмы по «своим» книгам «Экспансия» и «Код да Винчи». Однако это автоматически означало бы повышение интереса к моей персоне со стороны спецслужб в тот момент, когда шум относительно липового авторства Гринуэя вроде бы поутих. Опять же, как это ни смешно звучит, пришлось бы покупать права на экранизацию у племянницы Гринуэя. Не то что мне для сироты денег жалко, но такой шаг стоял мне поперёк горла. Так что с экранизациями я решил пока не заморачиваться.

Не торопясь я добрёл до павильона, где снималась очередная серия седьмого сезона «Американской домохозяйки». За эти годы Сара Хейден, исполняющая роль домохозяйки Джинджер Саймон, стала настоящей звездой. Интересно, достигла бы она таких высот, не обрати на неё в своё время внимание ассистент режиссёра моего сериала?

Хм, кстати, кинофильмы под «Оскар» – дело хорошее, но телесериалы – самый беспроигрышный вариант. Идут на двух из трёх моих каналах (не считая спортивного) в прайм-тайме, и хотя во время их показа рекламные вставки обходятся рекламодателям на порядок дороже, но в желающих отбоя нет.

А, к слову, не пора ли расширить сферу деятельности в этом направлении? Оттолкнуться есть от чего. Сериалов в своё время я пересмотрел немерено, в том числе таких, где вполне можно обойтись без компьютерных эффектов, так что на первых порах могу сценаристов порадовать идеями. Почему, например, мы незаслуженно обходим стороной фантастические сюжеты? Понятно, что снимать «Американскую домохозяйку», где весьма скудный видеоряд и весь сюжет построен на диалогах, намного проще. Но пора бы уже и картинкой брать! Если этого не сделаю я, рано или поздно найдётся кто-то более шустрый. И было бы глупо упускать такой шанс.

Мне, например, не очень нравился «Звёздный путь», но вся Америка на нём сидела десятилетиями. Вот и первый кандидат! А второй – «Звёздные врата». История о сети устройств, созданных инопланетной расой древних и позволяющих мгновенно перемещаться между различными мирами, обязательно найдёт поклонников.

Стоит подумать и о «Секретных материалах». Истории с участием Малдера и Скалли я любил. Это был бы очередной комплимент в сторону Гувера и ФБР, с которыми я старался поддерживать хорошие отношения. Джон Эдгар, надеюсь, будет не против, если мы придумаем им отдел, занимающийся делами с паранормальными явлениями…

Моё внимание привлекла пара дурачившихся молодых то ли актёров, то ли работников студии – всех в лицо запомнить просто нереально. Молодые люди, видно, в свой обеденный перерыв изображали дуэлянтов, фехтуя… швабрами. Вот, кстати, можно снять и «Зорро». Причём сначала отдельным фильмом, а потом растиражировать в виде сериала. Это уже скорее вестерн, но почти средневековый, с обилием схваток на шпагах.

На фоне нахлынувших идей даже как-то на второй план отошло вчерашнее происшествие. И когда я в задумчивости поднимался на крыльцо отеля, очередной убийца легко мог ко мне подкрасться, но, на моё счастье, этого не произошло.

Ещё раз позвонил Варе. Отчиталась, что они с Сонечкой в полной боевой готовности, что Фёдор купил три билета на десятичасовой рейс в Нью-Йорк, а его двое людей в данный момент несут охрану на первом этаже особняка.

Семь вечера. Я в халате улёгся в постель, закинув руки за голову, и подумал, что нужно озаботиться привлечением новых кадров. В частности, сценаристов, поскольку я хоть и планировал периодически садиться за «ундервуд», чтобы родить, а вернее, вспомнить нечто эпохальное, фильмы должны быть поставлены на поток, для чего требовались не один и не два сценариста, а хотя бы с десяток. Не теряя времени, я достал свою записную книжку и принялся обзванивать представителей нужной мне профессии. В первую очередь уже знакомых мне по совместной работе десятилетней давности Джона Хьюстона, Германа Манкевича и Бена Хекта. До первых двух дозвонился сразу и тут же получил их согласие. Правда, Хьюстон предупредил, что недавно закончил режиссёрскую работу над драмой «Мы были чужими», премьера которой состоится на днях, и хочет пару месяцев отдохнуть, лишь после этого сядет писать мне сценарий. Хект в своей нью-йоркской квартире ответил только в девять вечера, то есть в шесть вечера по Нью-Йорку. Выслушав, что-то промямлил заплетающимся языком, из чего я понял только, что вопрос касался денег. Похоже, старина Хект нетрезв. Заверив его, что с деньгами проблем не будет, предложил ему проспаться и созвониться утром.

До того как я, наконец, связался с Хектом, успел пообщаться ещё с парой ребят – молодым Ричардом Сейлом и более опытным Джорджем Ситоном.

Ночью спалось плохо, снова терзали какие-то смутные предчувствия. Утром первым делом отправился в душ немного освежиться. Вытираясь большим махровым полотенцем, косился на себя в зеркало, не без удовольствия отмечая, что нахожусь в неплохой форме. Лишний жирок, конечно, присутствует, но мышцы, если их напрячь, рельефно выделяются.

От акта нарциссизма меня отвлёк телефонный звонок. Босиком прошлёпал к столику и, только поднимая трубку, всем своим естеством почувствовал, что сейчас услышу плохое известие.

– Ефим Николаевич…

– Фёдор, ты? Что случилось?

– Беда, Ефим Николаевич!

В горле застрял ком, а сердце сработало через раз. С трудом придавая голосу жёсткость, выдавил:

– Рассказывай.

Из сбивчивого рассказа начальника охраны удалось понять, что мои жена и дочь этой ночью пропали. Скорее всего, похищены. Нёсшие дежурство в доме двое телохранителей утром были обнаружены мёртвыми с рублеными ранами на теле.

– Твои, казаки? – хмуро спросил я Фёдора, чувствуя, как в глазах темнеет.

– Мои…

– Как же так, почему они не отстреливались?

– Сам не понимаю, почему так вышло. Недавно прибыли из станицы, неопытные… Виноват, Ефим Николаевич, – покаянно резюмировал Фёдор.

– Жалко парней, – вздохнул я. – В полицию сообщил?

– Пока нет, решил сначала вам позвонить. Но шерифа придётся оповещать в любом случае, два трупа как-никак…

– Ладно, сигнализируй шерифу, пусть всё осмотрит, а потом… потом приберитесь. Наверное, много крови натекло… А я тут пока что-нибудь придумаю. И скажи Стетсону, пусть позаботится, чтобы о произошедшем не пронюхали журналисты.

Положив трубку, я наконец дал волю своим чувствам, засадив кулаком по ни в чём не повинной стене и заорав, а вернее завыв чуть ли не по-волчьи на высокой, протяжной ноте. Мне было плевать, услышит меня кто-нибудь или нет, пусть хоть весь отель на уши встанет от моего вопля. Затем повалился на пол и лежал так с закрытыми глазами и стиснутыми зубами неизвестно сколько времени, не обращая внимания на саднящую боль в костяшках. Думать я ни о чём не мог, перед глазами стояли улыбающиеся Варя и Соня, которых, возможно, уже и в живых… Нет, я не имею права верить в худшее, не имею права даже допускать эту мысль! Я должен думать, как им помочь, потому что уже знаю, кто стоит за этим похищением. Но в таком случае похитители должны выдвигать какие-то требования…

Очередной телефонный звонок заставил меня открыть глаза и уставиться в потолок с люстрой посередине в кольце ажурной лепнины. Механически отметил чистящую лапки муху на одном из рожков люстры. Надо же, с такого расстояния разглядел, что насекомое проводит гигиенические процедуры… Под ввинчивающуюся в мозг трель звонка медленно поднялся, добрёл до столика с телефоном и поднял трубку.

– Мистер Бёрд?

Тот же голос, который предлагал мне сказать в суде, что Пако Гарсия не кидался с ножом на нас с Толсоном. Только не сорваться, нельзя ему давать и намёка на то, что меня захлестывают эмоции. С каким бы удовольствием я выдавил этой гниде глаза!

– Да, я.

– Что-то слишком уж вы спокойны, мистер Бёрд, – я словно вижу, как усмехается мой собеседник. – Или вы ещё не в курсе относительно случившегося с вашими женой и дочерью?

Стискиваю зубы, которые, такое чувство, сейчас раскрошатся, и зажимаю ладонью мембрану, чтобы этот ублюдок не расслышал мой сдавленный рык. Перевожу дыхание и отвечаю:

– Я в курсе и надеюсь, что они живы. Вы, наверное, звоните, чтобы озвучить свои требования? И хотелось бы знать, как к вам обращаться.

– Поражаюсь вашему хладнокровию, мистер Бёрд! Что ж, можете называть меня… м-м-м… допустим, Хосе. И вы не ошиблись, ваши жена и дочь живы, хотя и находятся уже за пределами Соединённых Штатов.

«Тихуана, – мелькает в моей голове, – они в Тихуане».

– Раз уж вы отвергли наше первое предложение и уцелели после, скажем так, встречи с нашим человеком, мы дадим вам последний шанс загладить вашу вину…

– Мою вину? – саркастически переспросил я.

– А чья вина, что Пако получил пять лет? Кто вам мешал сказать, что вы ошиблись, что это не он выхватил нож и нанёс вам ранение? Поэтому наши условия такие: по миллиону за каждый год, который Пако проведёт в тюрьме. Наш друг эти годы должен прожить в уверенности, что после освобождения его ждёт райская жизнь.

А у этих ребят губа не дура. Пять миллионов по нынешним временам – огромные деньги! Понятно, мои активы, если обобщить их стоимость, оцениваются в десятки, а то и в сотни раз дороже, однако снять со счёта я могу максимум тысяч семьсот, не больше. Потому что мои деньги находятся в обороте, из которого изъять их практически не представляется возможным, о чём я и сообщил человеку на другом конце провода.

– Мы понимаем вашу ситуацию, – с наигранным сочувствием вздохнул тот, – поэтому согласны дать вам неделю, чтобы собрать нужную сумму. Продайте какой-нибудь бизнес, с хорошей скидкой его быстро у вас купят. Либо возьмите в банке кредит: такому человеку, как вы, не откажут. Думаю, ваши жена и дочь стоят таких денег. И советую не рассказывать о нашем разговоре копам, которые уже, кажется, начали рыть землю после пропажи ваших родных и гибели двух человек, которых вы неосмотрительно оставили присматривать за вашей семьёй. Пожалуй, вам стоит сейчас вернуться в Вегас, это будет выглядеть логично, а там уже озаботитесь вопросом получения наличности. Как только сумка с деньгами окажется у нас – вы получите обратно свою ненаглядную жёнушку и такую милую дочурку.

– Как я могу быть уверен, что вы меня не кинете, получив требуемое?

– Хм… Здесь вам придётся положиться на обещание, скажем так, моего босса, которого я сейчас представляю.

«Гектора Сальвадо?» – хотел я уж было спросить, но вовремя сдержался. Ни к чему им знать, что я уже обладаю кое-какой информацией.

– А чтобы вы были сговорчивее… Эй, Энрике, – крикнул он кому-то, – приведи сюда девчонку!

Через минуту я услышал в трубке голос, от которого сжалось моё сердце.

– Папа, мне стлашно! – пролепетала дочка на русском. – Какие-то дяди ночью зашли в дом, мама пыталась длаться, но один из дядей удалил её по лицу. Нам надели на голову мешки и увезли…

– Милая, где вы находитесь сейчас? Что вокруг вас?

– Папа, это какой-то дом с высоким заболом, тут дяди с пистолетами. Нас с мамой заклыли в подвале.

– Эй, – услышал я голос Хосе, – какого чёрта?!

Затем, судя по всему, он вырвал трубку у дочери и прорычал:

– Вы что, на своём грёбаном русском говорили? Учтите, мистер Бёрд, с нами шутки плохи, не вздумайте играть с нами втёмную.

– Слушай меня внимательно, Хосе, – процедил я. – Если хоть один волос упадёт с головы моей жены или дочери, вся ваша банда – покойники. А тебя и твоего босса я буду убивать медленно и со вкусом. Надеюсь, ты понимаешь, что я слов на ветер не бросаю?

– Угрожаете? – хмыкнул тот. – Вы владеете казино и должны знать, что сильнее тот, у кого на руках козыри. И они точно не у вас. Поэтому ищите деньги, а через неделю мы позвоним вам на ваш домашний номер в Лас-Вегасе.

В трубке зазвучали гудки отбоя, и я с силой опустил её на рычажки. Переполнявшая меня ярость требовала выхода, но я понимал, что все козыри и впрямь в руках этих ублюдков.

Что же предпринять?… Деньги я уж как-нибудь соберу, в крайнем случае, мне дадут кредит в Bank of America, я у них как-никак любимый клиент. Но и спускать с рук негодяям, посмевшим в своих грязных играх использовать близких мне людей, я не собирался. Зло должно быть наказано, причём самым безжалостным образом! И никакая полиция, никакое ФБР здесь не поможет.

Может, напрячь советскую разведку? Я представил, как звоню связному в Вашингтон, прошу о встрече в Лос-Анджелесе, чтобы не светить его в маленьком Лас-Вегасе. Хорошо, если у них кто-то есть на Западном побережье из системы «Амторга», под прикрытием которого работали многие агенты разведки. Пусть эта встреча состоится даже на следующий день. Я объясняю ситуацию, связной докладывает Серову, тот связывается с Москвой, там решают, как задействовать агентуру в Мексике. Имеются ли у них «ручные» боевики, которые смогут помочь вызволить мою семью? Ну или хотя бы после уплаты выкупа отомстить ублюдкам, разнеся их базу по кирпичику? Станут в Москве так подставляться? И самое главное – сколько времени всё это займёт?

А что, если обратиться к криминалу? Единственный, кто мне пришёл сейчас на ум, – Мейер Лански. Конечно, связываться с мафией, пусть даже и еврейской, дело опасное и может иметь далеко идущие последствия. Но у Лански связи чуть ли не везде, включая конгресс, не говоря уже о криминальном мире. Он точно может помочь мне выйти на это осиное гнездо и, не исключено, посодействовать, чтобы это гнездо как следует разворошить. Я даже готов заплатить ему на порядок больше, чем этим вымогателям, лишь бы в моей душе поселилось чувство удовлетворения от хорошо сделанной работы.

Лански сейчас как раз в Вегасе, и не стоит терять времени. Если он мне откажет, придётся рассчитывать только на Москву.

От размышлений меня отвлёк ещё один телефонный звонок.

– Мистер Бёрд? Это шериф Лас-Вегаса Джон Ломбардо. Вы в курсе, что произошло сегодня ночью?

– Да, мне позвонил начальник охраны моего отеля сразу после того, как были обнаружены трупы его людей, а также выяснилось, что мои жена и дочь похищены.

– Хорошо, что вы уже знаете. Я звоню вам из вашего дома, где пытался найти хоть какой-то намёк на то, кто мог это сделать. У вас нет никаких догадок на этот счёт?

– Думаю, это может быть как-то связано со вчерашним покушением на меня. Я собираюсь вылететь в Вегас ближайшим рейсом, так что уже этим вечером мы сможем пообщаться с глазу на глаз.

– О’кей, буду ждать вас у себя.

Спустя восемь часов я вышел из кабинета шерифа Ломбардо, огляделся и, не заметив ничего и никого подозрительного, уселся за руль своего «кадиллака». Лимузин по ровной асфальтированной дороге двинул в сторону отеля «Фламинго», где меня уже ожидал Мейер Лански. Я созвонился с ним перед вылетом из Лос-Анджелеса, так что он был в курсе произошедшего. Поинтересовался, может ли чем-нибудь помочь, но я предложил ему дождаться вечера, когда сам заявлюсь к нему в отель.

И вот мы сидим напротив друг друга, на столе между нами выпивка, но при одном взгляде на бутылки меня почему-то пробирает отвращение. Может, потому, что сегодня у меня во рту не было и маковой росинки, а пить на голодный желудок не в правилах хорошего тона. Есть тоже в виду сложившейся ситуации не хотелось совершенно. Так что я попросил принести только стакан холодной воды, который опрокинул в себя залпом.

– То, что они сделали, – это за гранью даже для нас. Семья священна и неприкосновенна, – сказал Лански, пуская в потолок струю дыма. – Рассказывай, Фил, что тебе об этом известно, какие догадки на этот счёт?

Совсем не бережёт свои лёгкие. Хотя, если мне память не изменяет, в прежней реальности он дожил до преклонного возраста, и в данной альтернативе этот поц жив и здоров.

В сложившейся ситуации, решив довериться своему партнёру, я не считал нужным что-то от него скрывать, поэтому выложил всё как есть.

– То есть ты уверен, что ребята из ФБР, с которыми ты так хорошо спелся, тебе не помощники? – поинтересовался Лански, когда я закончил.

– Я оценил твой сарказм, Мейер, но ты должен понимать, что после того, как я верну жену и дочь…

– Беременную жену и дочь, – поправил меня Лански.

– Откуда ты знаешь?

– Вегас – городок маленький, слухи расходятся быстро, – усмехнулся он, и я подумал, что нужно этому Козицки, или Козецки (кто ещё мог проболтаться?), сделать внушение. – Итак, что ты намерен предпринять после того, как заплатишь этим латинос пять миллионов?

– Я намерен отправиться в Тихуану и уничтожить их гадючник. Втягивать своих людей, которые занимаются охраной моих объектов, я не хочу, твоим же парням не впервой решать проблемы подобного рода.

– Значит, ты не хочешь, чтобы твои люди марали свои руки в дерьме, а моим, выходит, не привыкать?

Я стиснул челюсти, едва сдерживаясь, чтобы не послать Лански куда подальше. Мы с ним ровесники, а он разговаривает со мной, как с пацаном, хотя я уже давно отвык от подобной манеры общения.

– Знаешь что, Мейер, если не хочешь мне помочь, так и скажи, и нечего делать из меня клоуна. Лучше я проверну это дело в одиночку, чем буду унижаться до такой степени.

Я встал, собираясь покинуть его кабинет с гордо поднятой головой.

– Сядь, Фил! – В голосе Лански не осталось и намёка на иронию.

Я вернулся в кресло, приготовившись слушать.

– Не строй из себя обиженную девочку, в таких делах каждый ищет свою выгоду или, как минимум, прикидывает, сколько он может потерять…

– Я могу переписать на тебя свой отель. Телевидения, радио, газет и киностудии, не считая предприятий поскромнее, на жизнь мне вполне хватит.

– Оставь свой отель себе, у меня их у самого два, и я тоже не бедствую. Вот что я тебе скажу… Этот Сальвадо совсем берегов не видит. Мало того что его племянник едва не порешил тебя и заместителя директора ФБР, так он ещё набрался наглости требовать денег. И не какую-то там сотню тысяч, а пять миллионов! Это, скажу я тебе, беспредел, который чужаки творят на нашей земле, и без ответа такое остаться не может. Это дело принципа, Фил, плевок в лицо нашей организации.

– Ты хочешь подключить к этому делу сицилийцев? – поморщился я, вспомнив свои тёрки с этими ребятами.

– Обойдёмся без них, но они, в случае чего, будут на нашей стороне. Им тоже не по нраву, когда от их пирога кто-то пытается урвать здоровенный кусок. А Сальвадо со своей наркотой именно этим и занимается.

– Я так понимаю, ты готов выделить мне с десяток бойцов?

– За этим дело не станет, хотя десятком, боюсь, дело может не ограничиться. Мои люди выяснят, что собой представляет обитель Сальвадо в Тихуане, уже сегодня я отправлю туда парочку своих парней с мексиканскими корнями… Что ты так на меня смотришь? Или думал, в моём подчинении только евреи? Ошибаешься, у меня тут настоящий интернационал, хотя потомки Давида, не буду врать, занимают привилегированные позиции.

Ну а что, логично, да и в общем-то мне до лампочки, какова иерархия в структуре банды Лански. Хоть папуасы с автоматами, лишь бы толк был.

– Итак, – продолжил Мейер, – мои люди разузнают обстановку, а если повезёт, то найдут место, где держат твою семью. У Сальвадо, насколько я знаю, несколько гнёзд в Тихуане, твои жена и дочь могут находиться в любом из них. Опять же, мы ограничены неделей, этого времени вряд ли хватит, чтобы без лишнего шума перетащить через границу отряд моих головорезов. Поэтому тебе так и так придётся искать деньги для выкупа.

– Найду, – сказал я, твёрдо глядя в глаза собеседнику. – Думаю, в Bank of America мне дадут кредит.

– Пять миллионов? – недоверчиво покачал головой Лански. – И как ты объяснишь, на что тебе понадобилась такая крупная сумма?

– Мало ли… На строительство университета, к примеру, или скажу, что хочу ещё один отель возвести.

– Думаешь, они тебе поверят? Ладно, хоть что-то, да получишь, а если не будет хватать, то организация тебя выручит.

– Занимать у мафии? О-о, нет, Мейер, уволь, я не хочу ходить у сицилийцев в должниках.

– А кто сказал, что у сицилийцев? Я и сам человек не бедный, кое-что у меня отложено на чёрный день. А процентная ставка будет минимальной из всех возможных, мы же с тобой партнёры.

– Хм… Хорошо, если с деньгами будут проблемы, то я согласен на твоё предложение.

– Вот и отлично! И кстати, финансовая сторона операции тоже за твой счёт, а если кто-то из моих парней получит ранение или погибнет…

– Я понял, Мейер, их близкие ни в чём не будут нуждаться до конца своих дней.

– Тогда за успех! – отсалютовал мне Лански своим хай-боллом и влил в себя изрядную порцию виски.