Читать книгу Из двух тысячелетий. Проза и стихи, принесенные ветром Заволжья - Геннадий Мещеряков - Страница 30
А чё думать?
Оглавление– Откуда ты явилась, Маша? – Василий с трудом разлепил опухшие веки, глядя на дородную с распушенными до пояса волосами девушку.
– Я не Маша.
– Анжелика?
– И не Анжелика, так всё заспавши? – девушка обиженно дернула толстой щекой.
– Кто же ты тогда? – Василий бросил взгляд на пол, и стал похож на филина – в углу лежал самый настоящий хомут. Он посмотрел в прихожую: нет ли там лошади, чем черт не шутит, все по пьяни может быть…
– Я Дуня из Ежей. Вы у нас отдыхали с друзьями, три дня, ажник всю самогонку выпивши, еще на кордон к Семену меня посылавши.
– А как ты, Дуня, здесь оказалась?
Так вы же меня взяли с собой, хотя Егор был против, говорил, своих коров у вас полно, а я пока здесь ни одной не видевши.
– А где сам Егор, да и другие ребята?
– Ребята вчерась доярок проведать пошли и не вернулись, а Егор в хлеву уснул вместе с быком, тезки обои, да и ревут одинаковши.
– На чем же мы с тобой в город приехавши? – не удержался от подковырки Василий.
– Так, на лошади. Когда вы ее запрягали в телегу, деревня смеялась. Так и ехали без хомута, под голову вы его положивши.
– А лошадь-то, Дуня, где?
– Так вы ее продали цыгану, а хомут не продали, все время был на вас надевши.
– Пора, Дуня, тебе назад в Ежи ехать, так сказать, на малую родину. Я тебя ничем не обидел, не приставал?
– Нет, я и хомут уже сняла, и ботинки. Это Гришка у нас, вдрызг пьяный, а бабу затащит к себе. Тетка Пелагея так сама ему навстречу бежит, других обгонявши.
– Не забудь разбудить Бориса, Дуня. У него жена с курорта завтра возвращается, хоть побреется.
– У нас Кузьмич, звонарь на каланче, ну, когда пожар там, не броется с войны. Длиннющая. Я вон кака толстая, а он ажник три раза обкручивал меня, щекотно так.
– Сколько же Кузьмичу лет?
– Так он давно меня обкручивал, на сенокосе.
– Даже отлегло от сердца, когда узнал об амурных делах Кузьмича. Давай, Дуня, скоро автобус. Хомут возьми. Подари от меня Кузьмичу. С длинной бородой есть люди, а с хомутом, да еще и на шее, определенно нет.
– Как здорово! Легче будет воду возить на тележке, приделает оглоблики – и все: пальцы он на руке отморозил по сугробам ползши.
– Был опьяневши? – снова перешел на малоузенский диалект Василий.
– Так он один на каланче, чё ему делать? Как слез с нее тогда, лучше бы не спускавшись.
– Мудрые в Ежах люди, Дуня, не зря так называется деревня. Я вот, четверть века живу, а ежей видел только на картинках, посмотреть бы.
– Хотите еще раз к нам на отдых приехать? Так я скажу, самогонки нагоним – на хутор не надо будет бегать.
– Подумаем, Дуня.
– А чё думать? Не сделашь подумавши-то.
