Читать книгу Честь имеющие. Сборник очерков о правоприменителях - Геннадий Мурзин - Страница 16

Пока приводят в чувство Преображенского, имею возможность привести еще один фрагмент моей беседы с Ермаковым, состоявшейся (напомню еще раз) до начала судебного процесса.

– Игорь Андреевич, вам приходится рассматривать просто-таки жуткие дела, документы которых не умещаются в десяток томов…

– Десять – это мало. Бывают дела по пятьдесят, шестьдесят томов, а иногда – за сотню.

– Как себя чувствуете?..

– В каком смысле? В психологическом?

– Не только, – говорю я. – Потому что и чисто физически совсем непросто. Ведь чтобы мельком «пробежать» все эти тысячи документов требуется много времени…

Ермаков спешит с уточнением:

– Но я не могу «мельком», как вы говорите. Я должен, даже обязан тщательно изучить, сопоставить, проанализировать, глубоко вникнуть в существо дела. А иначе никак!

– И сколько же времени вам отводится на это изучение документов?

– Практически, нисколько.

– Как так?

– Рассматривая одно депо, я сразу начинаю готовиться к следующему процессу. Для этого использую неизбежные паузы. Например, адвокат заболел, свидетель не явился, подсудимый заявил неожиданное ходатайство, на удовлетворение которого нужно время. И еще – свое личное время использую. Приходится. Другого выхода не вижу,

– Но этого мало…

– Согласен. Надо бы, как минимум, месяц на подготовку к процессу

– А этого «месяца» не было, нет и, кажется, в обозримом будущем не предвидится. Дела же рассматривать надо… несмотря ни на что. Где, Игорь Андреевич, выход? Не идете же вы на процесс, не прочитав материалы дела?

– Естественно, нет. Выход же из ситуации нахожу в самоорганизации…

– Может, поясните?

– Вот, смотрите, – Игорь Андреевич вынимает из ящика стола листы бумаги, – это – мое так называемое рабочее досье следующего уже судебного процесса. Видите, здесь я расписал и наглядно показал участие каждого из обвиняемых в каждом отдельно взятом эпизоде, их взаимосвязь, взаимодействие друг с другом. Зачем? Чтобы наглядно видеть, кто, как, где, с кем и в какой мере участвовал в инкриминируемом деянии. Затем сажусь за машинку и сам распечатываю показания обвиняемых, потерпевших, свидетелей, выявляю противоречия, если они есть; привожу ссылки на лист дела и на соответствующий том уголовного дела, где они находятся. Если понадобится, то без труда и потери времени нахожу нужный мне документ. Это существенное подспорье, когда дело насчитывает до сотни томов. Без такого досье можно и утонуть в море бумаг. Плюс, конечно, и четкое планирование будущего судебного процесса. Бывают, ясно, и сбои, неожиданности, но в цепом…

– Вот вы все это загодя сделали, начали процесс, судебное следствие и…

– И, – подхватывает мою мысль Ермаков, – выясняется что-то новое, не предусмотренное, не выявленное в ходе предварительного следствия.

– Так разве не случается?

Судья соглашается:

– Бывает. И даже очень часто. Но досье все время перед глазами, поэтому тут же, по ходу судебного следствия вношу новые обстоятельства, доказательства, делаю корректировку. Иногда – очень существенную. Настолько существенную, что суд вынужден признать подсудимого невиновным в совершении преступления по какому-то конкретному эпизоду… Нет, досье – не догма для суда, а всего лишь черновой рабочий материал, который в процессе еще надо суметь либо подтвердить, либо, наоборот, исключить из обвинительной базы…