Читать книгу Две Родины - Георгий Богач - Страница 11

Ученики принесли корзины с фруктами, овощами, вяленым мясом, копченой рыбой и положили их у входа в покои Наставника. Напитки в сосудах из тыквы Бу они осторожно уложили на землю и кожаными ремешками привязали горлышки к деревянным столбикам. На спилы столбиков положили деревянные подносы со свежими лепешками, накрытыми синими лопухами. Наставник Ют наблюдал за учениками из-за занавески.

– Сегодня после обеда вы подниметесь на Плоские горы. Ни еды, ни питья с собой не брать, только оружие. В горах питайтесь только тем, что добудете на охоте и найдете среди камней. Слушайтесь своего командира Ды. Он настоящий воин и скалолаз. Но ни он, ни вы не должны тревожить меня в течение двенадцати дней. Я буду читать Книгу познания, – услышали ученики голос Наставника из окна. – Если вы пройдете это последнее испытание, то будете допущены к посвящению в воины. Испытание пройдут либо все, либо никто. Поэтому вы должны действовать сообща, делиться последним куском и последним глотком, помогать друг другу.

Ученики поклонились и ушли.

Наставник, одетый в цветастый хлопковый халат и мягкие тапочки, тайно купленные на городском рынке, открыл дверь и вышел из покоев. Его бритая голова начала темнеть от прорастающих волос, щеки и подбородок покрывала щетина. Упругой походкой молодого человека он направился к принесенным продуктам, взял полоску мяса, впился крепкими зубами. Отломил кусок лепешки и отправил в рот вслед за мясом. Потом съел большое красное яблоко и запил напитком из сосуда.

Ют присел на пороге и, глядя на горы, задумался. В раскосых глазах появилась тоска, но тут же исчезла. Зрачки вновь стали непроницаемо черными и бесстрастными. Ют поднялся и ушел в свои покои, выложенные сосновыми бревнами в извилистой пещере. Ют прошел в дальнее помещение и взял большой кожаный мешок с ремнями.

Он не спеша наполнил мешок необходимым, а сверху положил вяленое мясо, рыбу, лепешки и сосуд с напитком. Горловину мешка стянул ремнями и стал переодеваться. Сбросил халат, обнажив мускулистое тело, надел брюки, рубашку и куртку, также тайком купленные на рынке в городе. Зашнуровал подкованные ботинки, надел кепку с большим козырьком и темные очки.

Когда солнце уже клонилось к закату, по склону горы спускался, помогая себе суковатой палкой, человек лет тридцати в одежде защитного цвета. За плечами он нес большой кожаный мешок. Тропа, едва заметная среди камней, извивалась, иногда делая круги, иногда уходя далеко в сторону, а порой даже назад.

Ют постучал в дверь небольшого дома, спрятанного среди скал. Дверь открыла молодая женщина с глазами, блестящими, как арбузные косточки. Она взглянула на Юта и бросилась ему на шею.

– Почему ты так долго не приходил? Я уже начала беспокоиться.

– Здравствуй, Ваи. Как себя чувствует наш Тук?

– Он спит. Ты надолго пришел?

– На двенадцать дней. Хочу побыть с сыном. Надо, чтобы он ко мне привык. Потом я пришлю Туку хорошего учителя. Он научит Тука писать, читать, драться, а главное, думать.

– Тук только начал ходить и еще ищет губами материнскую грудь. Ему рано учиться.

– То, чему учат человека в этом возрасте, врезается в память на всю жизнь, как шрамы в кожу. Так говорил мой учитель, незабвенный Луш. Еще он говорил, что искать надо не славы, а уверенности в себе и путей к задуманному. Кто ищет славы, тот ставит себе быструю цель. Но главное – это не цель, а путь. Путь и есть цель. Цель – ничто, путь – все. Жизнь – путь. Сущность человека определяет не цель, а путь, по которому он к ней стремится. Если к самой достойной цели ведет недостойный путь, то достижение бесполезно. Цель мимолетна, а путь долог и требует терпения, силы, выносливости, веры, твердости и умения. На пути встречаешь разных людей и разные испытания, и они либо ломают тебя, либо укрепляют. И лишь пройдя большой путь, становишься достойным той цели, к которой он ведет. Так говорил мой учитель. Он умирал с улыбкой на устах и перед смертью сказал: иди, не останавливайся, чем больше пройдешь, тем ближе будет цель. Возможно, ты ее не достигнешь, но ты к ней приблизишься. И другие, глядя на тебя, пойдут твоим путем, даже если цели у них будут иными. Начиная свой путь, ты идешь к одной цели, а завершая – нередко приходишь к другой.

– Я приготовлю тебе ужин.

– Хорошо. Разбери мешок, который я принес. Там вещи и немного еды.

После ужина Ваи расстелила постель. Ют разделся и тихо позвал Ваи. Ее тело было горячим и бархатным.

Ют открыл глаза с первыми лучами солнца и встретился взглядом с Ваи. Она сидела на низкой табуретке у окна и смотрела на Юта.

– Ты редко приходишь в этот дом. Душой и телом ты там, в горах, а здесь появляешься как гость. Там у тебя женщина?

– Я тебе уже не раз говорил, что там живут только мужчины. Монахи и воины. Там нет женщин. Зачем же ты опять спрашиваешь меня об этом?

– Потому что ты создан для женщин.

– Только Великий Созидатель знает, для чего создан человек, и посылает его именно туда. Каждому человеку кажется, что он не там, где должен быть. Но он всегда именно там. Так говорил Луш.

За ширмой из твердого камыша раздался плач. Ваи бросилась туда и вернулась с ребенком на руках. Увидев Юта, ребенок повернулся к матери и вопросительно на нее посмотрел. Ваи неуверенно взглянула на Юта и тут же опустила глаза.

Ют взял мальчика на руки и прижал к груди.

– Здравствуй, сынок.

– Сынок, сынок, ха-ха-ха, сынок! – стал повторять мальчик понравившееся ему слово.

– Называй меня папа.

– Па-па-па-па-па-па-па! – заговорил мальчик.

Ваи выбежала из комнаты. В ее глазах блестели слезы. Ют прижался щекой к щечке сына.

– Пойдем, Тук. Мама приготовила нам с тобой что-то очень вкусное.

Ваи покормила Тука. Ют снова взял его на руки и понес на большую поляну за домом. Поднял сына над головой, повернул лицом к горам. Перед ними раздваивалась вершина горы, покрытая снегом. Ют сел на большой камень и поставил Тука на ноги. Тот неуверенно сделал несколько шагов и, чтобы не упасть, сел на землю.

– Смотри, Тук, я пришел оттуда, где раздваивается гора, – Ют показал пальцем на вершину. – Там живут монахи и воины.

– Воины, боины, роины, соины, – зачастил Тук.

– Я тоже воин, – продолжал Ют, не обращая внимания на то, что сын его еще не понимает. – Но с кем и за что воюю, не знаю. На этот простой вопрос не ответят сто седых мудрецов. Как правило, люди воюют сами с собой. В голове каждого человека – два врага, борющихся друг с другом. Они по очереди побеждают, и убеждения человека меняются. Новые убеждения противоречат старым. И то, с чем человек воевал, становится тем, за что он воюет. И человек понимает, что те, кого он одолел в сражении, на самом деле были не врагами, а друзьями. Ты будешь умнее и мудрее меня, и ты поймешь больше, чем понял я. В моем роду есть люди Кре, и я многое унаследовал от них. Но монахи, которые избрали меня своим Наставником, воюют с людьми Кре. Они их безжалостно убивают при каждом удобном случае. Целитель Сьян, который спас моего учителя Луша от мучительной смерти, был человеком Кре. Шесть лет тому назад я убил его во время одной из встреч наших воинов с людьми Кре в горах. Я больше не могу убивать людей Кре, потому что в каждом из них я убиваю частичку себя. И частичку тебя, Тук. Я больше не могу быть Наставником монахов, убивающих людей Кре.

Тук смотрел на отца блестящими серыми глазами. В них сквозили детское любопытство и наивность. Такие глаза бывают у маленьких щенков, которые доверчиво смотрят на свою мать – суку, старательно облизывающую их.

– Лет через двадцать ты поймешь то, что я тебе сегодня говорил, а сейчас посмотрим на твой кулак, – Ют раскрыл ладонь правой руки, левой сжал пальчики ребенка в кулак и ударил этим кулаком по своей ладони.

– Тук, тук, тук, тук, – мальчик бил кулаками по ладони отца.

– Сильнее, сильнее. Ты должен стать лучшим воином, чем я.

– Вы разговариваете прямо как взрослые мужчины, – сказала незаметно подошедшая Ваи. – Можно мне, женщине, вмешаться в вашу беседу?

– Садись, Ваи, рядом с нами. Солнце нагрело камень, он теплый и не причинит вреда твоему здоровью. И ты родишь мне дочь.

– Я вчера ходила в горы и встретила монахов из монастыря Блунг. Я поприветствовала их, а они не ответили. Они смотрели мимо меня, как бы не слыша моих слов. Я не поняла, в чем причина. Ты их знаешь?

Лицо Юта стало серьезным и мрачным.

– Это произошло три раза по шестьдесят лет тому назад. Астролог Дра, живущий в монастыре Ач, определил по звездам нарушение равновесия между пятью началами всего живого и неживого. Между деревом, огнем, землей, железом и водой. Он сказал, что равновесие нарушают люди, рожденные в снегах. Они не признают железных ножей и железных наконечников стрел. Они не придают значения словам, считая их лживыми, потому что умеют слышать мысли друг друга и мысли остальных людей. Они могут исцелять людей, не прикасаясь к ним, без всяких лекарств. Они появились только для того, чтобы передать нам свои знания, и мы должны эти знания взять, как берут то, что валяется на земле, как срывают ягоды с веток, как убивают зайцев на охоте. После этого рожденные в снегах должны исчезнуть. Монахи монастыря Ач разделились на две части. Одна часть поверила словам астролога Дра, а вторая…