Читать книгу Две Родины - Георгий Богач - Страница 8

– Что это? – чья-то рука взяла у Павла стакан с соком.

Павел поднял голову. У столика стоял Леонид Кузьмич. Он принюхивался к содержимому стакана. Панкова сопровождала Валентина Васильевна, тренер женской команды по спортивной гимнастике.

– Это сок, – ответил Павел.

– Завтра соревнования, а ты заливаешь в желудок все подряд! Попьешь в номере минеральной воды.

– Соком меня угостили ваши новые знакомые.

– Вот как, – Леонид Кузьмич посмотрел на людей в кожаных плащах. – Большое спасибо за угощение, но Павлу сегодня нельзя ни есть, ни пить ничего лишнего. Завтра соревнования.

Чун, Лен и Ру ели мороженое с фруктами. Чун поднял голову и улыбнулся.

– Мы запьем этим соком мороженое. Нам его пить можно. У нас завтра соревнований нет.

– У вашего сока странный запах. Он похож на запах валерьянки. Из каких фруктов его отжимали?

– Это сок горных ягод. Он поднимает силы и насыщает тело витаминами. Этому соку нет равных. Мы ведем переговоры с японской фирмой «О номи» о производстве такого сока в Японии. Он будет очень дорогим. Его смогут позволить себе только состоятельные люди. Особенно те, у которых проблемы с потенцией и сердцем.

– Очень интересно, – сказала Валентина Васильевна. – Этот стаканчик, по-моему, чистый, – она взяла деревянный стакан и щедро плеснула из фляги. – Попробуем, что за чудесный сок.

Столик вдруг резко пошатнулся, толкнув Валентину Васильевну, и она выронила и флягу, и стакан. По кафелю расползлась лужа. Валентина Васильевна поскользнулась и упала. Леонид Кузьмич наклонился, чтобы помочь ей подняться. Сок из его стакана тоже пролился. Леонид Кузьмич в свою очередь поскользнулся и упал на Валентину Васильевну.

Когда к столику подбежали официанты, тренеры уже поднялись и поправляли на себе одежду.

Люди в кожаных плащах исчезли. Ни деревянной фляги, ни стаканов на полу не было. Пол выглядел сухим. Павел смотрел на происходящее и чудно улыбался. Он не был похож на самого себя.

– Паша, пойдем в номер. Отдохни перед вечерней тренировкой, – сказал Леонид Кузьмич.

Павел послушно пошел за тренером.

Они поднялись на лифте. Леонид Кузьмич пошел в 1419-й номер, Валентина Васильевна – в 1432-й, а Павел – в 1418-й.

Володя Пилипонов лежал на своей кровати, и дремал.

– А, это ты, Паша? Ложись, расслабься. Через три часа тренировка. Как тебе обед в японском кафе? Понравился?

– В кафе? Да, я, кажется, был в кафе. Ну да, мы с Леонидом Кузьмичом приехали на лифте из кафе. А где был ты? – неестественно скандируя, спросил Павел.

– Обедал за столиком рядом с тобой. А ты сидел с людьми в кожаных плащах.

– С какими людьми? В кожаных плащах? Но ведь сегодня жарко. Зачем они надели душные плащи?

– Паша, кончай придуриваться. Это те самые люди, что заходили сегодня к нам на утреннюю тренировку. Чем они тебя угощали?

– Угощали?!

– Ну да. Когда я уходил из кафе, они что-то доставали из своих мешков и раскладывали на столе.

Павел ощутил странную пустоту в голове и сел на край кровати.

– Что с тобой, Паша?

– Со мной все в порядке. Надо позвонить Светке. Я с утра ее не видел.

– Пойдем-ка лучше к Леониду Кузьмичу и возьмем у него каких-нибудь таблеток. Он еще в Питере говорил, что акклиматизация в Японии может протекать тяжело и если кто почувствует себя неважно, то надо сразу сказать ему или нашему доктору Дмитрию Ильичу. Помнишь? – Володя взял Павла за руку и повел его в номер тренера.

– Я себя нормально чувствую, только не могу понять, где я. Ты же живешь на первом этаже, а я сюда приехал на лифте.

– Пошли, пошли, там разберемся.

Володя постучал в номер Леонида Кузьмича. Тренер спросил, кто там, и открыл не сразу. За столом сидела Валентина Васильевна с раскрасневшимся лицом. На столе – несколько бутылок японского пива.

Леонид Кузьмич внимательно посмотрел на Павла.

– Что с тобой, Паша? – спросил он встревоженно.

– Со мной все нормально. Сейчас соберусь и поеду домой. Мать обещала сегодня сварить украинский борщ. Она очень вкусно готовит.

– И на чем же ты поедешь домой? Тебе придется ехать несколько тысяч километров.

– Шутите. На 27-м автобусе поеду. Кстати, я неплохо вожу машину и скоро буду ездить на тренировки на своем авто.

– Конечно, будешь ездить. А ты помнишь, что сегодня у нас еще вечерняя тренировка?

– Да? А который сейчас час?

– Четыре часа дня.

– Да… Леонид Кузьмич, откройте, пожалуйста, окно. Душно тут у вас.

– Я включу кондиционер.

– Нет, откройте окно. Воздух из кондиционера убит электричеством. Он мертвый. Им нельзя дышать. Он сушит горло. Воздух – это живое существо. Просто оно имеет расплывчатую форму и проникает во все щели. Это особая форма жизни. Но что вы можете понимать в жизни, если, кроме гимнастических снарядов, вас ничего не интересует. Вы – живой гимнастический снаряд, и ваши руки – это видоизмененные кольца, ноги – брусья. Не смотрите на меня так. Ваши глаза выдают в вас существо, мыслящее не мозгом, а магнезией. Вместо мозгов у вас магнезия.

Леонид Кузьмич открыл окно. В номер с улицы дохнуло бензином и йодом. Павел глубоко вдохнул, подошел к окну, снял противомоскитную сетку и положил на пол.

– Вот теперь воздух свежий. Видите – живой воздух несет с собой живых мушек и бабочек. Здесь стало легко дышать.

Втянувшись извилистой лентой, в открытое окно устремились мошки и бабочки. Они садились на стул, стоявший в углу гостиничного номера. Шевелящимся шаром облепили лежащий на стуле носовой платок. Все, как зачарованные, смотрели на насекомых. Часть соскальзывала с носового платка на сиденье стула и расползалась в разные стороны, растопырив крылья. Они падали на пол, продолжали ползти, добирались до ножек стола, стены или середины пола и замирали. На стул слетались новые насекомые.

Леонид Кузьмич подбежал к окну и закрыл его.

– Они садятся на мой носовой платок, как будто он их притягивает. Ничего не понимаю, – сказал Леонид Кузьмич.

– А я, кажется, понимаю. Леня, ты же давал мне свой платок, чтобы я вытерла руки, испачканные соком в кафе! Потом ты вытер и свои руки.

– Ах вот оно что! Видимо, в этом соке есть то, что притягивает насекомых и усыпляет. И этим соком напоили Пашу.

– Как ты думаешь, для чего они дали ему этот сок?

– Чтобы он не смог завтра выступать на соревнованиях.

– Возможно, если они считают его лидером. Все наши ребята выступают примерно одинаково. А вот Володя Пилипонов – явный лидер. К нему они почему-то не подсели.

– Но они же не знают, кто у нас лидер. Паша выглядит настоящим атлетом и на вид постарше других. Вот и подумали, что он – чемпион. Надо вызывать полицию, – решительно сказал Леонид Кузьмич. – Но сначала позовем Тригубчака. Пусть осмотрит Пашу.

– Паша не успел даже пригубить сок. Ты вырвал стакан у него из рук. Паша не мог отравиться. С ним происходит что-то другое. Но что?

– Успокойся, Валя, сейчас позвоню нашему доктору, – Леонид Кузьмич взял со стола трубку гостиничного телефона и набрал номер.

– Дима, срочно зайди в мой номер. Подробности при встрече.

Через несколько минут в номер Леонида Кузьмича вошел мускулистый мужчина в шортах, футболке и кедах на толстой подошве. На его губастом лице посверкивали линзы очков с сильными диоптриями, сквозь которые глаза казались большими и удивленными.

– Всем привет! Что случилось, Леня? Что за переполох? Ты что, наконец сделал предложение Вале и пригласил меня на помолвку? Тогда пойду переоденусь. Не могу же я присутствовать при таком важном событии в шортах.

– Дима, кончай свои шуточки. Дело серьезное. Осмотри, пожалуйста, Пашу. Обрати внимание на его психическое состояние. Больше ничего объяснять не буду, чтобы не сбивать тебя с толку, чтобы ты сам во всем разобрался.

Павел стоял на коленях у стула с насекомыми, облепившими носовой платок, держал в руке маленькую бабочку и внимательно рассматривал ее крылышки.

– Привет, Паша! – сказал Тригубчак.

Павел поднял голову и с любопытством посмотрел на Дмитрия Ильича, как смотрят на незнакомцев.

– Здравствуйте, – вежливо ответил Павел.

– Ты что, Паша, Дмитрия Ильича не узнаешь? Это же наш доктор, – сказал Леонид Кузьмич.

– Доктор? Рад познакомиться. Я тоже хочу стать доктором.

– Понятно. Ретроградная амнезия, – сказал Тригубчак. – Будем выяснять причину. Хронический алкоголизм исключаем, атеросклероза сосудов головного мозга тоже нет. Остаются шок, гипноз и психотропные вещества. И возможно, еще кое-что, но об этом говорить рано. Я с Пашей пойду в спальню и осмотрю его.

Павел вопросительно посмотрел на Леонида Кузьмича.

– Паша, иди с доктором. Он осмотрит тебя перед тренировкой.

Дмитрий Ильич с Пашей удалились в спальню.

– Паша, разденься, пожалуйста, до пояса, сядь на стул и предплечьями облокотись на стол. Так, хорошо. Лоб положи на руки и расслабься. Медленно считай вслух до пятидесяти. Я буду говорить, но ты не обращай на мои слова внимания. Думай только о числах, которые перечисляешь. Начинаем!

– Один, два, три, – Павел начал громко считать.

Одновременно Дмитрий Ильич едва слышно произносил невнятные слова.

Когда Павел произнес «пятьдесят», Тригубчак громко приказал:

– Теперь считаем в обратном порядке – пятьдесят, сорок девять, сорок восемь…

– Сорок семь, сорок шесть… – продолжил Павел.

На цифре «тридцать четыре» он провалился в прохладную мягкую трясину и обрел способность слышать вопросы, доносящиеся из пространства. Вопросы были так просты и наивны, что, отвечая, Павел невольно смеялся. Особенно смешным был последний вопрос.

– Во что были одеты люди, сидевшие с тобой за столиком в кафе?

– В темные кожаные плащи, ха-ха-ха! Не могли сложнее вопроса задать?

– Какого цвета были плащи?

– Темно-коричневые с узорами, изображающими фантастические растения с тройными листьями, веточками по шесть ягод на каждой и громадными цветами, ха-ха-ха! Не смешите меня! Таких листьев, таких ягод и таких цветов не бывает!

– Хорошо, Паша, очень хорошо. Сейчас ты ляжешь на эту кровать и проспишь ровно час. Ты проснешься в хорошем настроении. Ты вспомнишь все, что забыл. Ты здоров, в прекрасной спортивной форме и отлично выступишь завтра на соревнованиях.

Тригубчак уложил Павла и вышел из спальни.

– Ну как? – одновременно спросили Валентина Васильевна и Леонид Кузьмич.

– Еще не знаю. А где тот носовой платок, которым ты вытирал какой-то сок?

– Вот, – тренер показал пальцем на стул. На стуле лежал скомканный платок, а вокруг валялись бабочки и мошкара.

– Они залетели в окно? – уточнил Дмитрий Ильич.

– Да, – ответил Леонид Кузьмич.

– Понятно. Ничего не трогайте. Я сейчас вернусь. Только возьму у себя в номере набор реактивов.

– Какой набор? – спросила Валентина Васильевна.

– Для выявления допинга. Других реактивов у меня нет, но и эти помогут кое-что выяснить. Надо исследовать платок. Пашу не трогайте. Пусть поспит.

Тригубчак вышел из номера и вернулся с чемоданчиком, украшенным наклейками различных отелей.

– Дайте-ка мне этот носовой платок, – попросил он.

Валентина Васильевна подала платок с налипшими насекомыми.

Дмитрий Ильич положил чемоданчик на стол, открыл и достал целлофановый пакет. Стряхнул в пакет насекомых, достал из чемоданчика прозрачный контейнер, бросил в него носовой платок и залил голубоватой жидкостью из пузатой бутылки. Затем вложил контейнер в ячейку чемоданчика и захлопнул его. На крышке загорелся красный глазок индикатора.

– Если реактивов достаточно, то скоро узнаем, чем хотели напоить Пашу непрошеные гости, – сказал Дмитрий Ильич. – А пока собери насекомых вот сюда, – он протянул Валентине Васильевне целлофановый мешочек.

– Кофейку тебе сделать? – спросил Леонид Кузьмич. – Или, может, пивка? Холодненькое, да еще и японское.

– Леня, сегодня я пью только чай, – ответил Тригубчак. – Вчера пришлось выпить литр виски с японскими коллегами. Я не знал, что японские медики могут столько пить. А на вид такие худенькие и маленькие.

– Хорошо, сделаем чай. Я купил какой-то особый японский, поднимающий не только настроение, но и все остальное. Надо попробовать.

Леонид Кузьмич и Дмитрий Ильич пили чай, Валентина Васильевна собирала в целлофановый мешок мошек-мотыльков по всему номеру, когда чемоданчик прерывисто запищал, сначала тихо, а потом все громче.

Тригубчак подошел к чемоданчику, открыл и заглянул внутрь.

– Твой носовой платок пропитан редкими растительными алкалоидами. Тут нужны дополнительные исследования, качественный и количественный анализы. Это может сделать только стационарная биохимическая лаборатория. Такая есть у нас в Питере в СКА у Александра Валентиновича. Если время терпит, подождем до Питера, а если нет, то придется обращаться в Токийскую спортивную лабораторию и обосновывать запрос.

– Ну и задал ты мне задачу, Дима.

– Задача возникла сама собой. Людей, что подсели к Паше за стол, никто не знает. Их поведение подозрительно. Никто не заметил, как они исчезли из кафе. Сок, которым хотели угостить Пашу, содержит редкие алкалоиды. Они…

– Откуда ты все это знаешь, Дима? – спросила Валентина Васильевна. – Тебя же с нами не было. Ты гостил у японских спортивных врачей.

– Мне рассказал Паша. Под гипнозом всплывают такие подробности, которые человек не вспомнит в обычной обстановке.

– Под гипнозом? Ах да, я забыла. Ты же кроме всего прочего гипнотизер.

– Я не люблю слова «гипнотизер». От него отдает цирком. Я психотерапевт. Гипнотический настрой пациента на доверие и откровение – один их компонентов психокоррекции. А она в современном спорте необходима.

– Дима, допинги уже запретили. Скоро запретят и психокоррекцию, – сказал Леонид Кузьмич. – Так что пока не поздно переквалифицируйся в гинекологи.

– Очень смешно. У тебя прекрасный казарменный юмор. Психокоррекция окружает нас всегда и везде. Спокойный разговор за чашкой чая – это тоже психокоррекция.

Леонид Кузьмич поднял руки вверх.

– Сдаюсь, Дима, ты, как всегда прав. Но что нам делать дальше?

– Надо поговорить с Пашей, а потом вызовем японскую полицию.

– Значит, позовем знаменитого «японского городового» из анекдотов, – сказала Валентина Васильевна.

– Шутишь, Валя. А вот мне не до шуток. Ну я пошел к Паше.

Павел Сосницкий глубоко и спокойно спал. В комнате, затененной шторами, его лицо казалось взрослым. Дмитрий Ильич задумчиво смотрел на Павла. В глазах Тригубчака, увеличенных линзами очков, удивление сменилось любопытством и предположением.

– Просыпайся, Паша, – тихо, но четко сказал Тригубчак. – Ты полон сил, у тебя прекрасное настроение, и ты готов к общению с людьми. Ты вспомнил все, что забыл.

Павел открыл глаза и улыбнулся.

– Ничего себе! И как это я здесь уснул? По-моему, уже пора на тренировку.

– Конечно, Паша, конечно. Сейчас ты пойдешь в свой номер, примешь душ, переоденешься, соберешь спортивную сумку и придешь сюда, в номер Леонида Кузьмича. Понял?

– Понял, Дмитрий Ильич. Я быстро.

– Мы тебя ждем.

Павел отправился к себе. Тригубчак подошел к окну и с высоты четырнадцатого этажа стал любоваться Токио.

– Ну, как там Паша? Помогла ему твоя психокоррекция? – спросил Леонид Кузьмич.

– Сдвиги есть, но не будем обольщаться. Сейчас вернется, протестируем его.

– Ладно, подождем.

Разговор не клеился, каждый думал о своем. Прошло около десяти минут. Павел не появлялся.

– Собирается, как барышня. Это на него не похоже, – сказал Леонид Кузьмич.

– Ему надо привести себя в порядок, – заметил Дмитрий Ильич, – А это требует времени.

– Да, да. Слышь, Дима, я вот что думаю. Неплохо бы нам после соревнований всем вместе – и спортягам, и тренерам – сходить в японский бассейн. Говорят, это чудо. Никакой хлорки в воде, ощущение, что ты в океане, потому что стены преображаются то в скалистые берега, то в песчаный пляж. Скажи как пловец, стоит ли туда идти? Кстати, ты на соревнованиях по плаванию в Японии бывал?

– Не бывал я на соревнованиях за границей. Даже до мастера спорта не дотянул. Пару раз показал время кандидата в мастера, вот и всё. Но в Винницком мединституте был чемпионом. Не улыбайся, Леня, не улыбайся. В Винницком меде много неплохих пловцов, и выиграть было непросто. Один Валерка Журавлев чего стоил! Но в хлам спился. Сейчас ходит по пивнушкам и просит у посетителей кружку пива допить.

– Что-то долго Паши не видно. Уже двадцать пять минут прошло, как ушел переодеваться, – сказала Валентина Васильевна.

– Подождем, – сказал Леонид Кузьмич. – Поговорим пока, Дима, о том, как мы пришли в спорт. Я, например, поздно тренироваться начал, в четырнадцать лет, поэтому в спорте ничего и не достиг. А ты когда начал?

– Это смотря в каком виде спорта. Я ведь игровик. Играл в футбол, баскетбол, волейбол. В плавание пришел, когда в Смеле бассейн построили.

– Где-где?

– В небольшом городке Смела Черкасской области, где я родился.

– Ребята, хватит трепаться. Паши нет. Это мне не нравится. Надо за ним сходить. Вы с Димой идите, а я останусь здесь. Вдруг вы разминетесь, – сказала Валентина Васильевна.

Тренер и врач посмотрели друг на друга и вышли из номера.

Леонид Кузьмич постучал в 1418-й номер гостиницы, где проживали Паша Сосницкий и Володя Пилипонов. Дверь открыл Володя.

– Володя, а где Паша? – спросил Леонид Кузьмич.

– Паша? Так он же у вас.

– Был у меня, но вернулся к себе, чтобы переодеться.

– Сюда он не приходил. Я его жду. Нам надо на вечернюю тренировку идти.

– Где городской телефон? – спросил Тригубчак.

– Вот, на столе, – ответил Пилипонов.

Тригубчак подошел к телефону и набрал номер полиции.