Читать книгу Мистический танец Ума и Мысли - Герц Давыдов - Страница 6

14-й год правления императора Тиберия. Оплонтис.

Свиток Геродота во славу Плеромы.

Утром, как обычно, я вышел прогуляться по имению и, пройдя мимо сада, решил зайти в мастерскую, где Дион продолжал усердно лепил скульптуру. Услышав стук, мальчик спросил, кто это, после чего пригласил меня пройти внутрь и посмотреть на его творение. Скульптура получилось весьма красивой для ребенка семи лет, почти идеальной. Я поинтересовался, сам ли он лепил ее. По всей видимости, мой вопрос немного задел его самолюбие, но после некоторой паузы он сказал: конечно, сам, разве вы видите здесь еще кого-то. Он поделился со мной, что порой глас божий является ему и подсказывает, что и как делать, что нужно исправить, а Дион, прислушиваясь к гласу, продолжает усердно работать над скульптурой. А иногда он оставляет работу, и, когда приходит на следующий день, скульптура выглядит еще совершеннее. Он повторял, что это не чудеса, а его мастерство. Дион также поведал мне, что с прибытием учителя ему стало лучше, несмотря на то что его зрение полностью не восстановилось. На уроках с педагогом он теперь не только слушает, но может некоторое время писать, хотя глаза быстро устают, и бывает, что зрение снова пропадает до самого утра.

Выйдя из мастерской, которая находится в нижнем саду, я было решил вернуться обратно, как увидел мать мальчика, хозяйку имения, Порцию, которая шла мне навстречу. Она выглядела взволнованной. Поздоровавшись, Порция предложила прогуляться с ней по саду. Я не стал немедленно уточнять, с чем связано ее беспокойство, и направился вслед за ней в сад, который всегда поражал меня своей красотой. Порция нечасто бывала в имении, большую часть времени она проводила в Риме. Воспользовавшись случаем, я поблагодарил ее за гостеприимство, после чего поинтересовался:

– Как у Диона так хорошо получается лепить?

Бросив взгляд в сторону мастерской, где трудиться ее сын, Порция сказала:

– Дион очень старается, но порой мне кажется, что его чрезмерное стремление к совершенству может только навредить. Я помогаю ему по мере сил, направляю, но, как вы видите, у меня нечасто получается проводить время с сыном.

Она помолчала и продолжила:

– Дион слишком горд, и порой, чтобы не ранить его самолюбие, я прячусь в мастерской, когда он там работает, и подсказываю ему. А когда он покидает ее, немного подправляю скульптуру. Для меня важно, чтобы он преуспел в своих начинаниях, и я заметила, что он уже и сам хорошо справляется, хотя самообладания ему пока не хватает. Наверно, вы обратили внимание на то, что Дион слишком эмоционален. Он стремится создать идеальную скульптуру и, если ему хоть что-то не нравится, ломает уже готовое произведение и из той же самой глины начинает лепить новую. Важно одно, чтобы процесс творения не наскучил ему и он не забросил мастерскую.

– Сегодня он мне рассказывал о невидимом помощнике, гласе с небес, теперь мне все стало понятно, – с улыбкой произнес я.

– Да, я стараюсь незримо помогать ему, наставлять. Скульптура – это древнее искусство. Я постигла его в юном возрасте и даже сейчас, когда выдается свободное время, продолжаю лепить в своей мастерской в Риме.

Порция остановилась, залюбовавшись недавно распустившимися бутонами лилий, а затем продолжила:

– Знаете, в скульптурах присутствует некая магия, которую невозможно передать. Ты мастеришь, придаешь форму, но что получится в итоге, никому неизвестно. В этом ты походишь на творца, который каждый день созидает, желая сделать этот мир совершеннее. Мы все подражаем ему или именитым мастерам прошлого, величественные статуи которых украшают Рим и другие крупные города нашей империи, но все, чего удается добиться, лишь отдаленного сходства. С каждым разом Дион совершенствует свое мастерство, и я верю, что у него все получится.

– Да, у мальчика явно талант. Он занят именно тем, ради чего был сотворен. Учитель говорит, что у каждого человека есть свое предназначение, миссия, для которой он был рожден, и если он нашел свой путь, то это великое счастье. По утверждению учителя, грех – это не нарушение неких законов или заповедей, а отход от своей земной миссии.

– А какую миссию он напророчил вам? – поинтересовалась Порция.

– Абба убежден, что я должен стать проводником нового учения. Мне предстоит записать его и тем самым возродить из пепла.

– Как интересно, – задумчиво произнесла Порция.

– Учитель говорит, что греческое учение, как и еврейское Писание, могло утратить свое истинное значение, поскольку было много философов и религиозных деятелей, трактовавших те или иные законы, исходя из своих убеждений. Вот поэтому мы стремимся возродить истинное греческое учение и объединить его с Писанием, чтобы искатели истины смогли прикоснуться к его первозданной мудрости.

Немного подумав, я добавил:

– Знаете, когда я слышу рассказы о том, как люди в отдаленных местностях стараются повторить римские величественные скульптуры, хоть и в меньшем размере, невольно вспоминаю слова учителя о материальном мире, который еще в тайных учениях называют миром «Эхо», поскольку его творили не по образу самой Кеномы и даже не по отдаленному подобию, а исходя из словесного описания. Вот поэтому и получилось не самое лучшее подобие Кеномы – столько насилия и несправедливости.

Такое может произойти и с истинным учением, которое затем каждый начинает трактовать по-своему, а его последователи делают записи, опираясь уже на эти неверные суждения. Так учение постепенно может потерять свой первозданный смысл. Подобную цепочку передачи неправильных знаний от учителя к ученику Симон называет «слепой ведет слепого». Другими словами, мир несовершенен, поскольку истинное учение со временем исказилось, оно оказалось спрятано за множественными одежками, как луковица, и только искатели истины, снимая один слой шелухи за другим, смогут к нему прикоснуться.

– Получается, что спасение в тайном учении о мироздании?

– Да, только оно может даровать спасение. Эти тайные знания практически утеряны, хотя крупицы его сохранились в мистических греческих учениях, таких как орфизм, и еврейской эзотерической школе Даат. И чтобы дать людям забытые знания, спасительный гнозис, учитель основал гностицизм. Если привести пример о важности истинных знаний для человечества, основываясь на вашей истории со скульптурами, то, к сожалению, чем дальше скульптура от своего источника, чем больше людей передали по цепочке свои впечатления о когда-то увиденном первообразе, тем меньше она походит на него. За свою жизнь я встречал разное, бывало, что статую воспроизводили по словесному описанию, и тот, кто лепил ее, даже не видел первообраза, а случалось и так, что тот, кто описывал, тоже его не видел. Это то, что произошло с нашим миром, который был сотворен по образу и подобию.

Посмотрев на Порцию, я добавил:

– Это хорошо, что вы опекаете сына и помогаете ему. У него обязательно все получится, но только я никак не пойму, почему он называет вас «женщина»? Вначале я даже думал, что вы ему не родная мать.

Порция усмехнулась:

– Многие так думают, кто знаком с нашей семьей недавно. Я рожала его в одиночестве, поскольку муж по долгу службы был далеко. После того как Дион появился на свет, у него начались проблемы со зрением, яркое солнце словно обжигало его глаза, а посторонние звуки и гул, доносившийся с улиц, вызывали панику. Когда я поняла, что в Риме, где шумно и многолюдно, ему будет тяжело, я приобрела это имение с садом, на берегу Неаполитанского залива, и наняла для его воспитания няню и педагога. Так и получилось, что Диона с раннего детства воспитывает няня, которую называет по имени, а меня он видит крайне редко и зовет не мамой, а женщиной. Я жду того времени, когда сын вырастет, окрепнет, станет лучше видеть и не будет бояться шума. Тогда он сможет вернуться в столицу и поселиться в нашем имении в самом сердце Рима. Я готова передать Диону все, что имею, и даже свою мастерскую.

– Но пока это случится, может пройти слишком много времени. Почему бы вам не рассказать мальчику, что вы его мать? Мне думается, что он, как каждый из нас, тоскует по родительскому теплу, хотя, возможно, никак это не показывает.

Порция, вспомнив о своей матери, которую давно не видела, сквозь слезы произнесла:

– Пока не время. Я не могу сейчас подолгу находиться рядом с ним. Ему лучше не знать, что у него есть мать, поскольку каждый раз, когда мы будем разлучаться, он будет еще больше страдать. Но, где бы я ни находилась, я всегда буду защищать своего ребенка и никому не позволю навредить ему.

– Наверное, вам тяжело в Риме одной, без мужа?

– Мой муж занимает важный пост, он служит Римской империи. Я раньше сопровождала его, но теперь вынуждена оставаться в Риме. Я часто пишу ему письма, а иногда отправляю посыльных, если нужно что-то важное передать на словах.

Вспомнив свое посещение столицы империи, я сказал:

– Мне очень понравилось в Риме. Я был там дважды и надеюсь побывать еще, если Симон позволит его сопровождать.

Услышав имя волшебника, Порция произнесла:

– Мы благодарны Симону, что, покинув наше имение в Риме, он отправился именно сюда и находится рядом с Дионом. Хотя многие влиятельные люди хотели, чтобы он оставался в столице. Представляете, прознав, что Симон жил в нашем римском поместье, люди из разных городов империи продолжают туда прибывать, чтобы увидеть мага воочию. Нам даже пришлось повесить табличку, что Симон чудотворец покинул имение и вообще Рим.

– Вот именно поэтому Симон решил временно поселиться в Оплонтисе. Он любит подолгу размышлять, находиться в одиночестве, и здесь ему очень нравится.

– Задолго до вашего прибытия, когда Симон еще находился в Иудее, вся римская знать была наслышана о его чудесах, поскольку он исцелил от глухоты и немоты дочь прежнего префекта Иудеи, Валерия Грата. Новость об этом расползлась по всей Римской империи, и в столице его стали называть Симон Магус, а порой даже и Зевс. Все мечтали повидаться с ним, увидеть, как он парит высоко над землей, ходит по воде и творит другие чудеса. Я не раз писала об этом мужу. Несмотря на все истории, многие думали, что такого человека вообще не существует или что рассказы о его чудесах – вымысел, пока не увидели все своими глазами на римском форуме.

Порция о чем-то задумалась, а потом поинтересовалась:

– Скажите, вам, наверное, известно, что он славится как чудотворец и ему под силу исцелить даже прокаженных?

– Да, конечно, я знаю об этом, несмотря на то что сопровождаю его всего второй год.

– Тогда, может, вы скажите, почему он полностью не исцеляет Диона, а только на время облегчает его страдания?

– Это ведомо одному учителю. Возможно, пока не пришло время, чтобы Дион полностью прозрел. Я слышал, как Симон, беседуя с мальчиком, пообещал, что, когда настанет время, тот покинет это имение и отправится в ваше поместье в Риме, сможет увидеть красоту вечного города своими глазами. Напрасных обещаний учитель не дает.

Мои слова успокоили Порцию, и она произнесла:

– Как бы то ни было, ребенку легче, когда он рядом. Я рада, что они поладили. Дион называет его Магусом, добрым человеком и даже волшебником.

– Да, это так.

– Знаете, – задумчиво сказала она, глядя куда-то вдаль, – когда Симон выступал на римском форуме, там собирался весь город, и даже сам император прибывал взглянуть на его чудеса. Простой народ особенно восхищается тем, как Симон превращает воду в кувшине в вино и поит их. Но теперь он стал реже появляться на публике. – Она посмотрела на меня. – Вы не знаете, с чем это связано?

– В последние месяцы учитель предпочитает уединение, возможно, он готовится к важному событию, поэтому и прибыл сюда. Но несколько раз в месяц Абба все же отправляется в Рим, чтобы посетить колесничие бега в цирке или провести время в банях, где не особенно многолюдно и в основном собираются знатные римляне.

– Вы упомянули о римской знати, и я вспомнила о том, что давно хотела спросить. Поговаривают, что Симон избегает общения с простыми людьми, относится к ним с пренебрежением и тому же учит своих последователей.

– Это утверждают несведущие люди. Насколько вам известно, мы, его последователи, не обладаем особым богатством, но учитель продолжает наставлять нас. Да, к знатным и богатым людям Симон относится с особым почтением, но, как утверждает учитель, главная ценность в человеке – это искра, которая есть внутри каждого. Эта искра, которую еще называют духом, сверкает соразмерно тому, какой путь к знаниям или, как говорили греки, какой путь к гнозису прошел человек. По утверждению учителя, только гностики и богатые люди, которые гностиками могут и не являться, удостоились этого внутреннего света от искры богини, упавшей в этот мир. Когда гностики или знатные люди находятся рядом друг с другом, то искры, части этой падшей богини, сияют еще ярче, они как будто радуются и разгораются, как угли от ветра, но в толпе, в среде простых, невежественных людей, эти искры начинают медленно угасать. Иногда, чтобы было более понятно, учитель говорит не об искре, а о царице-душе или о самой богине, которая пребывает в каждом из нас и пробуждается при свете той самой искры. Вот поэтому утверждают, что в одних она спит, а в других, наслаждаясь этим высшим светом – присутствием внутреннего Христа, – бодрствует. И когда она встречает подобный свет в другом человеке, то радуется с большей силой, а если встречает темноту, невежество внутри кого-то, то грустит, и свет постепенно меркнет. Это и служит причиной избирательности в общении Симона.

В еврейском тайном учении Даат есть история, которая мне очень нравится. В ней говорится, что если два человека встретились и подружились, то рождается ангел, символ этой дружбы. Когда они вместе и им хорошо, то он тоже радуется, а когда расстаются – он грустит. Порция, у вас, наверное, случалось так, что вы когда-то познакомились с человеком и через много лет внезапно вспомнили о нем? Это тот самый ангел, который со временем теряет силы и издает последние вздохи жизни, напоминает о нем. Эта история может отдаленно объяснить ту радость, которая поселяется в душах людей с пробужденной искрой, когда они находятся рядом.

– Как интересно… А еще я слышала, что Симон избегает общения со священниками иудейскими, считая, что они не готовы принять его новое учение на основе Писания. Прознав, что Симон проповедует гностицизм, они даже требовали казнить чудотворца, но им удалось добиться только его изгнания с тех земель.

– Из Иудеи учителя не изгоняли, он сам ее покинул, так как завершил свою миссию в тех землях. Мы живем в знаковое время, когда многие народы молятся о прибытии спасителя. Иудеи ожидают своего мессию, а Симон утверждает, что будущим спасителем станет не кто иной, как посланник его. Он прибудет в этот мир, чтобы дать людям новые знания, а также чтобы на основе греческих мистических учений и еврейского Писания создать новую мировую религию, у истоков которой мы находимся.

– А почему тогда иудеи не принимают учение Симона, раз оно основано на Писании, и продолжают упрекать его в том, что он не соблюдает еврейских заповедей и требований к пище, несмотря на то, что называет себя потомком одного из колен Израилевых?

– Да, учитель ест разные виды мяса, рыбы, птицы и не скрывает этого. Симон любит повторять, что заповеди на него не распространяются, и нам он разрешил нарушать их, даже строгие иудейские посты и пищевые табу, пока он с нами. Учитель говорит, что гностики спасаются знаниями, а не заповедями.

Я даже был свидетелем того, как учитель посещал в Риме и других городах языческие храмы. Сразу хочу сказать, что он не молится в них, а ходит посмотреть на внутреннее убранство и архитектуру или, как он сам говорит, проникнуться духом этого места. Нам не дано постичь его великой мудрости. Раз Симон творит такие чудеса и стал обладателем тайного имени, значит, высшие силы благоволят ему, и мы должны следовать наставлениям учителя.

Порция внимательно выслушала меня, после чего произнесла:

– Как бы то ни было, визит такого гостя для нас большая честь. Мне прекрасно известно об отношении к Симону римской знати, поскольку я сама происхожу из Юлиев-Клавдиев. В столице многие почли бы за честь не то что приютить Симона Магуса, а просто пообщаться с ним. Уверена, что у него все получится и учение, которое он основал, покорит сердца людей на всей земле. Дион очень рад его присутствию в Оплонтисе и говорит, что, когда добрый человек рядом, его страдания уходят и глаза, хоть и на время, перестает резать так сильно.

Пристально посмотрев на меня, Порция сказала:

– Вы, наверное, заметили мою взволнованность при нашей встрече. Я не стала беспокоить Симона, но хочу, чтобы вы отговорили его от посещения сегодня Рима. Дело в том, что я часто вижу вещие сны, и этой ночью мне приснилось, что лошадь при виде Симона взбесится и набросится на него, могут пострадать невинные люди.

– Учитель говорил, что сегодня собирается в столицу, чтобы посетить гонки на колесницах. Может, вам приснились сами состязания, где Симон будет присутствовать как зритель?

– Нет. Это будет после гонок, на обратном пути.

Видя беспокойство Порции, я произнес:

– После нашего разговора я отправлюсь к учителю и обязательно передам ему ваши слова.

Немного успокоившись, Порция поинтересовалась:

– Скажите, а Симон кого-то ожидает? Во сне я видела, что в имение скоро прибудет еще кто-то, и за пятничным столом будут стоять три новых блюдца.

– Нет, мы никого не ждем, кроме того самого посланника, имя которого известно только учителю. Но когда прибудет сын божий и прибудет ли вообще, мне неведомо.

Немного подумав, я добавил:

– Может, вы говорите о двух гостях, которые прибыли сюда утром из Иудеи. Они как-то узнали, что Симон находится в Оплонтисе, и хотели купить у него благословение. Да, на его представления часто прибывают люди из разных земель и за деньги просят научить их мастерству. Эти двое из Иудеи не поверили в версию о его казни, долго искали его в Риме, а после оказались здесь. Больше мы никого не ждем, по крайней мере мне учитель об этом не говорил.

– Я видела во сне наездника, которого сбросила та самая лошадь при виде Симона, и еще двоих, которые помогли ему подняться. Затем эти трое проникли в наш сад и, упав в него в виде семян, стали большими деревьями.

Посмотрев на прекрасные деревья, растущие в саду, Порция добавила:

– Поверьте моим словам: прибудут трое к этой пятнице. Если двое уже здесь, значит, скоро явится еще один. Сны меня никогда не обманывают.

Чтобы успокоить Порцию, я сказал:

– Учитель говорит, что толковать сны нужно очень осторожно. У большинства людей они ничего не значат, и лишь у тех, кто проделал определенную духовную работу, могут оказаться пророческими. Но даже у великих пророков они не имеют однозначной трактовки. Поэтому еще с древности говорят об опасности интерпретации снов, даже тех, которые кажутся вещими, поскольку через одни может говорить бог, а через другие – дьявол. И только время позволит понять, истинное было то пророчество или нет.

– Я нечасто делюсь своими снами, но вам решила рассказать, чтобы уберечь людей от опасности. Мне прекрасно известно о мудрости вашего учителя, и Симон, конечно же, сам решит, как ему поступить. Одни говорят, что его власть от бога, другие – что от дьявола, но бесспорно одно – Симон обладает неописуемой силой. Он парит в воздухе, исцеляет прокаженных и немых. Я слышала, что он даже воскресил нескольких людей.

– Да, рассказывают и такое.

– А как ему это удается? Может, вы поделитесь со мной?

– Я и сам не знаю.

– Говорят, ему открылось некое тайное имя. Вы, как наиболее приближенный к нему ученик, должно быть, тоже его знаете? Может, вы сможете помочь Диону?

– К сожалению, этим именем можно пользоваться только в крайних случаях. Симон демонстрирует все эти чудеса не для праздного веселья, как многим может показаться, а чтобы люди уверовали в истинность его слов и чтобы будущий спаситель смог отыскать его в этом мире. Если имя появляется еще у кого-то, то теряет силу.

– Получается, вы не прольете свет на его тайну? – разочарованно протянула Порция. – Я думала, что с вами, как с одним из наиболее близких его последователей, он должен был поделиться. Если Симон не посвящает даже вас, мне точно ничего об этом не узнать.

– Он приберегает это для сына божьего. А что касается нашего знакомства, то я, как уже говорил, следую за ним только второй год. Симона привлекло мое образование и познание в языках. Греческий для меня родной язык, поскольку я представитель еврейского эллинизма и был воспитан на греческой философии, а еврейский и арамейский выучил, когда прибыл впервые в Иудею, десять лет назад. Вначале я получил религиозное образование, но мне стали тесны его рамки, и я стал постигать у мудрецов Галилеи эзотерическое учение Даат. В одном из свитков я даже описал это тайное еврейское учение. Позже я так же, как и другие евреи-эллинисты, пытался связать Писание с греческой философией. Узнав о Симоне-чудотворце, который проповедовал гностицизм, я прибыл в Самарию, чтобы услышать проповедь о спасительном гнозисе и лицезреть чудеса, а затем последовал за ним.

Перемещаясь из города в город, мы подолгу беседовали и, увидев мои познания в греческой культуре, а также в Пятикнижие, Абба восхвалил мою Богоматерь и позволил записывать его учение и рассказы о чудесах. Все записи я делаю на греческом, для гностиков будущего. Хочется заметить, я не преданный последователь Симона, а искатель истины, но то, что учитель творит, я объяснить не могу. О Симоне-чудотворце говорят во всей Римской империи, поначалу я не верил и думал, что это не более чем вымысел, пока не увидел все воочию.

– Сколько же у него имен? Одни называют его Симон-самаритянин или Симон-Магус, греки – Зевс, римляне – Фаустус, и я даже слышала, как некоторые ученики обращались к нему Абба или Эли.

– Вы правы, учителя называют по-разному и даже Зевсом, поскольку Симон и Елена, первая мысль Нуса, Отца Плеромы, ради вызволения которой он и спустился в этот мир, символизируют сейчас Зевса и Афину.

– Поэтому у входа в его жилище вы установили статую Зевса?

– Да. Каждый прибывающий проходит проверку, и если на заданный нами вопрос, чья эта статуя, они ответят – Зевса и Афины, а не Симона и Елены, то их не допустят к учителю. Гностики знают, что в тело Симона из Плеромы спустился сам Нус (Ум), чтобы вызволить из этого мира свою первую мысль, имя которой Эннойя (Мысль). Некогда они кружили в танце любви и творили все прекрасное в высших духовных мирах, но в какой-то момент Эннойя сбежала, чтобы начать творить самостоятельно, но ее же творения схватили ее.

Она оказалась в плену у архонтов, которых когда-то сама создала, и сейчас блуждает по этому миру в поиске Спасителя. Однако Симона почитают как бога не только его последователи, но также многие из тех, кто стал свидетелем его чудес, и тех, кого он исцелил, они понимают, что такое подвластно только богу. Но большинство римлян, восхищенных его чудесами, называют Симона «Благоприятный», «Чудотворец», а чаще всего «Маг».

Чтобы пояснить Порции смысл различных имен Симона самаритянина, я добавил:

– А обращение «Эли» переводится с еврейского как «мой бог». Мы порой также называем его «Абба», что с еврейского переводится как «отец», поскольку Симон олицетворяет отца Плеромы в гностической истории, того самого Нуса, а также является духовным отцом для всех своих последователей. Но так к нему обращаются самые близкие его ученики, другим такое не позволено.

– А что нужно сделать, чтобы обучаться у Симона, стать его последовательницей?

– Учитель сейчас никого не обучает, а отправляет читать его записи или записи, сделанные его учениками. Он вообще в последнее время сторонится людей, стал излишне подозрителен. Я поинтересовался, с чем это связано, и учитель ответил, что боится ошибиться в спасителе. Но о вас Симон очень хорошо отзывается. Вы выделили имение и делаете щедрые пожертвования для освобождения Елены из Тира.

– Тогда, может, пока я нахожусь в Оплонтисе, через вас мне удастся прикоснуться к гностицизму.

– Я спрошу у Симона. Думаю, он не будет против, поскольку вы заботились о нас в Риме и даже здесь. Если Абба согласится, я подробно расскажу о гностицизме и о том, какую проверку проходят будущие ученики, прежде чем не только встретиться с Симоном, но и просто начать обучение.

– Расскажите мне еще об учителе. Какой он в обычной жизни?

– Большую часть времени Симон проводит в одиночестве, размышляя о Елене. Для него она символизирует Эннойю, которая также называется его первой мыслью. Симон часто рассказывает на проповедях, что эта первая мысль, Елена, спустившись в материальный мир, была схвачена архонтами и сейчас пребывает в Тире, откуда он должен ее выкупить и вернуть в высшие миры, в Плерому. Учитель утверждает, что в предыдущих перевоплощениях она была той самой Еленой Прекрасной, из-за которой и произошла троянская война. По другой версии, Елена символизирует вселенскую душу. Спустившись в этот мир, она распалась на множество душ, которыми наделены люди. Еще эти души в разных учениях называют искрами. Эти искры есть в каждом. Я вам уже рассказывал, что учитель по большей части сторонится простых людей, так как пробужденная Елена, которую еще называют царицей-душой, пребывает только в гностиках, а также в знатных, богатых и наделенных властью людях. Во время общения с ними он может увидеть ее далекое отражение, воспоминание о той самой первой Мысли. Симон говорит, что пробудить внутри себя царицу Елену удается не каждому, одни удостаиваются этой чести по рождению, знатному происхождению, а другие благодаря своему усердию и старанию. Симон утверждает, чтобы каждый должен стремиться пробудить в себе царицу-душу, но для этого нужно проделать большую духовную работу, долго и регулярно поститься, победить в себе пороки и быть скромным, умеренным в своих желаниях. Но все эти предписания только для душевных людей.

Внимательно посмотрев на Порцию, я продолжил:

– Несмотря на то, что люди с большим почтением относятся к Симону Магу и внимают каждому слову, порой мне кажется, что он и сам не верит в то, что говорит. Когда мы остаемся в узком кругу и спрашиваем учителя о воздаянии в будущем мире, о рае и аде, он насмехается над нами, утверждая, что нужно жить настоящим, наслаждаться каждым днем и не думать о будущем. Но, когда появляются слушатели, тем более если это кто-то из знатных и богатых людей, он становится совсем другим. У него даже заикание, которое проявляется, когда он сильно волнуется, куда-то исчезает. Происходит чудесное преображение, которое объяснить просто невозможно. Учителя словно подменяют, как будто дух святой вселяется в него, о котором он так часто рассказывает в своих проповедях. Симон словно светится и с легкостью очаровывает каждого. Ты слушаешь все это, наблюдаешь, и, несмотря на то, что некоторое время назад он смеялся и призывал пить вино, есть мясо, птицу и рыбу, веселиться и наслаждаться жизнью, ты веришь ему с еще большей силой. Я не знаю, как это объяснить, и порой смотрю со стороны и думаю, он это или святой дух.

Порция, затаив дыхание, слушала мой рассказ о великом маге и проповеднике Симоне, а я продолжал:

– В присутствии знатных людей он искренне и убедительно говорит о воздаянии за добрые дела в будущем мире, о том, что их пожертвования пойдут на спасение заточенной в этом мире богини, и ты так же искренне веришь ему против воли. Они выделяют Симону множество золотых монет, а он собирает их и говорит, что непременно выкупит на эти деньги Елену из Тира. Но сейчас он стал меньше общаться, много предается размышлениям и дает всем читать свои рукописи, несмотря даже на то, что за встречу с ним люди предлагают щедрое вознаграждение. Своим ученикам Симон говорит, что заканчивается эра Отца и вот-вот должна наступить эра Сына, которому он передаст бразды правления этим миром, а сам отправится выкупать свою Елену из Тира.

Порция, казалось, готова была и дальше слушать мои рассказы о Симоне Маге, но время подходило к полудню, и, извинившись перед ней, я направился к учителю. Приближаясь к его жилищу, я увидел, как слуги по его приказу готовили экипаж для поездки в Рим.

Я сразу же рассказал Симону о предостережении Порции. Он выслушал меня, но заверил, что этот сон не правдивый и, возможно, послан для того, чтобы разрушить его планы. Симон видел некий знак, поэтому мы непременно отправимся сегодня в Рим и даже посетим колесничные бега. Сейчас я допишу эти строчки и последую за учителем. Это будет мое третье посещение Рима, прекрасного, вечного города.

***

Дочитав рукопись до конца, Томас решил помолиться перед сном и, убрав со стола свиток под номером 5, достал Библию. Профессор, находящийся в соседнем фургоне, несмотря на поздний час, продолжал работать. Он изучал и переводил рукописи, а затем сохранял их на компьютере. Когда в папке «Гностический миф» появлялись тексты трех-четырех свитков, он переносил файлы с компьютера на внешний жесткий диск, чтобы после спрятать их в своей римской квартире. По мере изучения рукописей Джованни все больше проникался гностическим учением, он не смотрел на гностицизм как на истину в последней инстанции, но видел в нем логичное иносказательное объяснение событий, описанных в Библии.

Дьякону же знакомство с гностицизмом давалось намного сложнее. Прочитав свиток и помолившись, уже перед самым рассветом он заснул так крепко, что даже не слышал будильника, прозвонившего в шесть утра. Томас видел тот сон, который преследовал его с детства.

Пятилетний мальчик сидит около постели матери. Правой рукой, на которой надето обручальное кольцо, она сжимает цепочку с нательным крестом. Они ждут, когда придет отец со священником. Льет сильный дождь. Мальчик выбегает во двор, чтобы позвать на помощь, но там никого нет. Женщина, так и не дождавшись священника, покидает это мир. Вернувшись в комнату, мальчик видит, что уже нет ни обручального кольца, ни цепочки с крестом. Мальчик садится около кровати и горько плачет, схватившись руками за колени. В это время возвращается отец, но он один, без священника.

Синьор Понти ждал снаружи и, когда часы показали 6:15, постучался в фургон. Не дождавшись ответа, он прошел внутрь. На столе лежал свиток, а дьякон спал крепко, но беспокойно. Подойдя ближе, профессор тихо произнес:

– Томас, Томас, с вами все в порядке? Просыпайтесь, нам пора ехать.

Дьякон пробудился в холодном поту и пробормотал, что скоро будет готов.