Читать книгу Зачарованная Эви - Гейл Карсон Ливайн - Страница 10

При виде меня господин Питер положил свои пожитки, улыбнулся, будто мы с ним были закадычные друзья, и снова изящно поклонился.

– Вот мы и встретились снова… э-э… – Он бросил попытки вспомнить, как меня зовут. – Госпожа целительница.

Обидно, что он забыл.

– Госпожа Эви. – Я повернулась к ССахлУУ и ААнг. – Дайте попробовать.

Ужас, переполнявший господина Питера, мгновенно раздулся, как воздушный шар. Пленник бросился бежать. Я протянула руку и перехватила его.

– Тебе нечего бояться. – Я постаралась говорить как можно нежнее. – Это же я.

Я проверила, окружен ли его страх той оболочкой, о которой говорил ССахлУУ. Ой, да. Я попыталась ее укрепить.

– Я тебе ничего плохого не сделаю.

Ужас ничуть не унялся. Господин Питер сглотнул, попытался выдавить что-то, снова сглотнул. Глаза у него полезли на лоб, что не пошло на пользу красоте.

Я оглянулась. Остальные ощерили на него клыки – потешались за мой счет. Я сделала вид, что сейчас брошусь на них, и дернула господина Питера за собой.

Они все разом попятились и расхохотались.

– Прошу прощения! Господин Питер, вам не больно?

Если бы я случайно вывихнула ему плечо, можно было бы вправить.

Нет ответа. Взгляд у него остекленел. Я покрутила его руку и не ощутила никакой боли, только страх…

…И этот страх пробудил во мне огрскую ярость. Да как он смеет бояться, когда я желаю ему только добра?! Мне же ничего не стоит взять и вывихнуть ему руку, а потом вылечить его. Тогда он поймет, что небезразличен мне.

Тьфу! О чем я только думаю?

Я привела его к границе участка, легонько надавила ему на плечи, чтобы он сел, и опустилась на корточки рядом с ним, боком к банде, чтобы держать их в поле зрения. Они вернулись к прежним занятиям – жевали полоски сушеного мяса, медленно, чтобы растянуть удовольствие.

– Здравствуй.

Я попыталась изобразить очаровательную улыбку.

Его страх не уменьшился.

ССахлУУ, держась на почтительном расстоянии, по-огрски подсказал мне, будто учитель – ученице:

– Скажи ему, что хочешь, чтобы он был счастлив.

Я послушалась. Господин Питер только дернулся в сторону.

– Я никому не позволю тебя есть. Они ведь тебя не съели, сам посуди. А в обычных обстоятельствах ты уже был бы у них в желудках.

У него все-таки сохранились остатки здравого смысла, и он меня понял. Я ощутила, как логика возобладала, а страх чуточку утих.

– У тебя получается, – отметил ССахлУУ по-огрски. – СзЭЭ эММонг ААх форнс.

– В каком-то смысле, – добавил ЭЭнс, тоже по-огрски. – Не как мы. Но очень хорошо! – добавил он полушепотом.

А я хотела научиться, как они, – быстро и надежно.

Остаток дня я посвятила опытам. Говорила тише, громче, выше, ниже, напевно и отрывисто. Заставила ССахлУУ и ЭЭнса показать, как надо, и подражала им. Как по мне, идеально только у них получалось, а у меня нет.

Настал вечер. В конце концов господин Питер немного расслабился, но не благодаря моим стараниям. А я окончательно рассвирепела. Конечно, он не был виноват в том, что у меня ничего не вышло, зато становился съедобнее с каждой минутой. Успокоили меня только три полоски сушеного мяса.

Ночью я наворовала еще мяса и весь следующий день – мой двадцатый – упражнялась в зЭЭне.

Господин Питер уже совсем перестал меня бояться и лишь слегка опасался остальной банды. К полудню он спросил, почему мы его не съели.

– Я что, слишком жилистый?

Мы рассмеялись.

– Тощий – это да, но уж точно не жилистый, – усмехнулась я. Или это я кокетничаю?

– Напугай его, – велел ЭЭнс. – ЗЭЭн или успокаивает, или пугает.

Но я и этого не смогла.

Но не сдавалась. Я была уверена, что не трачу впустую драгоценное время. У господина Питера было все: ум, чувство юмора, здоровье. В его присутствии у меня постоянно бежали мурашки. Но добрый ли он? А вдруг я уже влюбилась? Сумею ли подать себя с выгодной стороны и понравиться ему даже в таком обличье? Кажется, мне уже удается его рассмешить.

На третье утро после его появления я попросила господина Питера показать товары.

Все столпились вокруг, а он вытащил из седельной сумки кусок полотна и расстелил на земле, а потом достал свои припасы.

До чего же он ловкий! Ткани и одежда будто сами собой разворачивались так, чтобы предстать во всей красе. Украшения он разложил одним движением: вот только что это была бесформенная груда, а потом – раз! – и прямо выставка. И улыбнулся, заметив мое удивление.

Я снова увидела кастрюльку, миски, прочие кухонные и столовые принадлежности, ту самую рапиру в ножнах, флейту и три пары башмаков.

Господин Питер стоял рядом со мной у края полотна. От его близости у меня в животе разверзлась пропасть. Голод? Да, но не только: еще и мучительное притяжение.

– У меня есть еще кое-что. – Он понизил голос для пущей театральности. – Ну что, показать?

– Пожалуйста! – Я едва дышала.

Господин Питер запустил руку поглубже во вторую седельную сумку – ту, где держал бумаги.

– Это настоящее сокровище. Я берегу его отдельно для сохранности.

И он достал что-то продолговатое, обернутое в мешковину.

Почему-то у меня встала дыбом вся шерсть. Я почувствовала, как напряглась остальная банда.

Господин Питер расчистил место на полотне под новый товар и развернул его.

Драконий зуб! Оранжевый, с мою руку длиной, и кончик острее, чем у меча!

Я мигом присела – как и все. Мне стало жарко. Уши запылали.

Мы разом закричали:

– Ак-нак! ЗуЗЗ!

Меня обуяла такая ярость, что я готова была убить кого-нибудь – кого угодно.

Все вокруг обливались потом, клыки оскалились в бешеной гримасе.

Господин Питер бросился бежать. Я шагнула за ним…

И тут верх взяла моя человеческая сторона. Я развернулась, дрожащими руками закутала зуб в мешковину и спрятала в сумку. Шерсть тут же улеглась. Мне стало прохладно.

Господин Питер! Я кинулась следом за бандой.

Но они и так уже возвращались. Господин Питер, снова под воздействием зЭЭна, брел в кольце огров.