Читать книгу Как было на самом деле. Миражи Европы - Анатолий Фоменко, Глеб Носовский - Страница 19

Здесь уместно напомнить раздел из нашей книги «Христос и Россия глазами «древних» греков», гл. 3: пункт 3.2: «Костер-Голгофа или Костер-Крест. Казнь и Воскресение Христа-Креза».

Оказывается, некоторые хронисты называли Голгофу и Крест на ней – КОСТРОМ. В книге «Начало Ордынской Руси» мы уже столкнулись с тем, что в старых источниках Голгофу иногда именовали КОСТРОМ. В частности, это видно в описании Плутархом гибели Юлия ЦЕЗАРЯ, одного из частичных отражений Христа. Напомним, что в старом русском языке слово КОСТЕР обозначало, в частности, БАШНЮ или КРЕПОСТЬ. И вообще, нечто высокое, сложенное из бревен [866], т. 2, с. 347.

По-видимому, лишь впоследствии слово КОСТЕР приобрело привычный нам смысл горящих на открытом месте дров. Такое название возникло, видимо, от того, что палки и сучья, перед тем, как зажечь, складывали на земле КОСТРОМ, в виде шалаша.

На некоторых старинных русских изображениях по обеим сторонам от креста, стоящего на ГОЛГОФЕ, писали буквы КО и ТР, заменяющие или дополняющие канонические изображения копия и трости. Достаточно было небольшой подтертости, чтобы буква О превратилась в С. После чего КОТР превращалось в КСТР, что можно было прочитать как слово КОСТЕР, написанное рядом с изображением Голгофы. Яркий пример подобного изображения мы привели в книге «Начало Ордынской Руси», рис. 13. Это – старый параман. Изображен крест на Голгофе. Вокруг креста – надписи: IИС ХС, НИКА, КСТР и МТ, то есть Матерь Теос = Матерь Божия. Здесь буквосочетание КСТР получилось, скорее всего, из КО-ТР, то есть КОПИЕ – ТРОСТЬ. По сторонам от креста часто изображались копие и трость. Но благодаря небольшой подтертости получилось вполне осмысленное в данном случае слово КСТР, то есть КОСТЕР, башня, возвышение, по старо-русски. Так слово КОСТЕР могло стать одним из имен горы Голгофы.

Итак, подобная ошибка могла легко усвоиться и превратиться в новое название Голгофы – «костер». Ведь гора Голгофа действительно могла быть названа старинным русским словом КОСТЕР, которое, как уже было сказано, означало раньше БАШНЮ. Но в переносном смысле так могли назвать также и гору, возвышение.

Рис. 13. Старый параман, ткань, шитье. Музей археологии города Москвы. Изображен крест на Голгофе. Вокруг креста-надписи: IИС ХС, НИКА, КСТР и МТ, то есть Матерь Теос = Матерь Божия. Здесь буквосочетание КСТР получилось, скорее всего, из сокращения КО-ТР, то есть КОПИЕ-ТРОСТЬ. По сторонам от креста часто изображались копие и трость. Но благодаря небольшой подтёртости получилось вполне осмысленное в данном случае слово КСТР, то есть КОСТЕР, башня, возвышение, по-старорусски. Так слово КОСТЕР могло стать одним из имен горы Голгофы. Взято из [305:1], с. 53.

Если Голгофу в каких-то источниках назвали КОСТРОМ, то поздние редакторы, не разобравшись, легко могли превратить распятие Христа на Голгофе в сожжение на костре. Что мы и видели в плутарховской биографии Юлия Цезаря. Его сжигают на костре, сложенном из деревянных скамей. Аналогично, на костре гибнет Геракл – еще одно отражение Андроника-Христа. См. нашу книгу «Геракл: «древне» – греческий миф XVI века».

Наконец, русские слова КОСТЕР и КРЕСТ могли легко путаться в старых документах: крест = КРСТ ^–> КСТР = костер. Ведь неогласованные костяки этих слов отличаются лишь перестановкой согласных.

Напомним, что распятие и Воскресение Христа отразились также в геродотовском жизнеописании царя Кира Старшего как почти свершившаяся, но в самый последний момент прерванная казнь на костре лидийского царя Креза [163], с. 39. Если первоначальный текст Геродота, отредактированный потом в XVI–XVII веках, был написан по-славянски, то редакторы могли заменить КРЕСТ на КОСТЕР. И вышло, что царь КРЕЗ = ХРИС-тос был возведен НА КОСТЕР вместо КРЕСТА. Крест превратили (на бумаге) в костер.

Точно такую же картину мы, следовательно, видим и у Анны Комниной. Однако, Анна сохранила больше подлинных сведений о событии. Ведь она «склеила вместе» огромный КОСТЕР с огромным КРЕСТОМ, ВБИТЫМ В КОСТЕР. То есть, по Анне, Костер и Крест – это нечто единое, целое. Принцесса в общем-то правильно понимала суть дела, хотя слегка исказила. Причем видно, что этот символ впечатлил Анну. На протяжении рассказа о судьбе Василия Богомила она несколько раз упоминает о КРЕСТЕ, ВБИТОМ В КОСТЕР. То есть, как она поясняет, крест вбит в землю и окружен огромным костром, с. 422–423. Вот, например, еще одно ее свидетельство на сей счет: «Огонь поднялся до небес; В ОДНОМ ИЗ КОСТРОВ НАХОДИЛСЯ КРЕСТ… Те, кто придерживался православия, ПОДОШЛИ К КОСТРУ С КРЕСТОМ, чтобы принять истинно мученическую смерть», с. 423.

Итак, Геродот и Анна употребили один и тот же образ, сообщая о распятии Христа на Голгофе. Как мы понимаем, такова была одна из традиций, бытовавших в эпоху XVI–XVII веков, когда окончательно редактировались тексты Анны и Геродота.

Понятно, почему именно в Алексиаде Анны Комниной сохранились столь яркие свидетельства. Ведь Анна была византийской принцессой, жила в Царь-Граде, то есть именно там, где развернулись основные евангельские события. Она была погружена в атмосферу еще живых воспоминаний очевидцев. Многое помнила.