Читать книгу Записки о Новгороде - Глеб Пудов - Страница 14

Он расположен недалеко от Юрьева монастыря, на живописном берегу Волхова. Путеводители хором говорят, что в незапамятные времена здесь было языческое капище Перуна.

Скит отделён от земной реальности милой оградкой, в чьей биографии не предусмотрено участие в боевых действиях. Здешние насельники испытывают особую (и очень похвальную) неприязнь к алкоголю. Это, вероятно, связано с конфликтами с «шашлычниками», располагающими свои тучные тела и мангалы неподалёку от скита, также на живописном берегу Волхова. Поэтому неудивительно, если у входа в скит ваши сумки будут тщательно досмотрены двумя крепкими послушниками. Это неприятное, но необходимое мероприятие.

Кстати, о крепких послушниках.

Во время одного из моих визитов в Перынь из братского корпуса вышло несколько молодых людей. Их костюмы не сохранились в архиве моей памяти, поскольку взгляду не за что было «зацепиться». Помню только нечто мутное и балахонообразное. Итак, молодые люди, до этого рьяно упражнявшиеся в увлекательных беседах (я их видел, когда вошёл в скит, потом они исчезли за дверью братского корпуса), решительно прошествовали к храму Рождества Богородицы и не менее решительно отворили скрипучие двери. Поскольку я оказался в непосредственной близости от входа, то был «мягко, но твёрдо» приглашён войти и принять посильное участие в предполагавшемся действе. В храме было пусто, светло и чисто. Молодые люди с каменными лицами и горящими взорами пели недолго. Потом они закрыли толстые книги и, уже выходя из церкви, вручили мне буклет, красочно повествующий об истории скита. Таково было моё знакомство с насельниками.

Из-за того, что в скиту очень тихо, становится слышной жизнь, в городских условиях обречённая на небытие: плещется рыба в реке, недовольно гудят шмели, кричат грачи и утки, с нежным шелестом пролетает стрекоза.

Эта «природная тишина» делает осязаемой связь времён, в суете будней не замечаемую человеком. Как писал один великий человек, «здесь оживает чувство истории, приходят на память скупые летописные известия, дополняемые крупицами исторических знаний, добытых учёными изысканиями…»

Церковь Рождества Богородицы (XIII век) встречает посетителей несколько боком. Она удивительна. Её сувенирно-минималистский внешний облик застревает в сознании, как неразорвавшийся снаряд в земле. Кажется, зодчий, безусловно, знакомый с новшествами современной ему архитектуры, решил не утомлять зрителя «украсами». Исследователь архитектуры Вл. В. Седов писал, что в этой церкви «новгородская пластика XII в. совместилась с упрощённой иконографией, заимствованной у смоленской артели». Но мастер, как указывается в свою очередь в другой толстой книжке, «постарался „возвеличить“ свою маленькую постройку, разместив её окна в три яруса, а малая высота апсиды… заставляет казаться больше объём самого храма. Ярусы окон, как и невысокие восьмигранные столбы под хорами, заставляют казаться больше и внутреннюю высоту этого здания». И, наконец, если выражаться исключительно собственным языком, то можно сказать, что эту церковь могут охарактеризовать такие слова, как монолитность, лёгкость, уравновешенность и покой.

Церковь Рождества Богородицы (XIII век).

Но, вероятно, богослужебные функции церкви Рождества Богородицы, как это ни странно прозвучит, были в ней не главными: храм обозначал границы города и одновременно «работал» маяком для местных рыбаков. Кстати, эта миниатюрная постройка считается последней церковью домонгольского периода. Новгородская архитектура всегда развивалась по пути от «большого и торжественного» к «маленькому и крепкому».

Рядом с церковью расположены красные постройки, не скрывающие своё псевдорусское происхождение. Их художественные достоинства прекрасно заменяются прочностью и аккуратностью.

Сегодня жизнь в скиту продолжается. Времена упадка, когда здесь оставался один старец Максим да пять книг, позади. В этом смысле очень символичной кажется возможность в ясную погоду наблюдать где-то вдали церковь Николы на Липне, построенную уже после нашествия саблезубых монголов. Та связь времён, о которой писалось выше, не прервалась.

А ещё в скиту живёт кошка. Когда я спросил, как её зовут, она почему-то застеснялась и не ответила. Но потом, освоившись, попросила передать привет её коллегам, подвизавшимся в других скитах и монастырях, особенно коту Ваське из Кирилло-Белозерского монастыря, с которым её связывают давние тёплые отношения (исключительно дружеские).