Читать книгу Жар сумрачной стали. Злобные чугунные небеса - Глен Кук - Страница 10

Контора Тупа размещалась в городской тюрьме Аль-Хар. Очень удобно, особенно если учесть, сколько в наши дни развелось преступников. Сама тюрьма просторная, холодная, уродливая и заждавшаяся ремонта. Просто удивительно, что заключенные пока не догадались сбежать, сломав, к примеру, стену или выдернув ржавые прутья на окнах. Столетия назад некая семейка с Холма изрядно обогатилась на строительстве Аль-Хара: воровали и мухлевали где только могли. Скажем, вместо отличного карентийского известняка, который добывают в одном дне пути по реке от города, поставили мягкий желто-зеленый камень, впитывавший влагу из воздуха и быстро начавший крошиться. Пройтись по улицам вблизи тюрьмы – все они в этом каменном крошеве.

А раствор оказался даже хуже камней, которые предполагалось им скрепить. По счастью, хоть толщину стен выдержали.

Я свернул за угол – и обомлел, ибо моему взгляду предстала совершенно новая тюрьма.

Вся в строительных лесах, на которых кишмя кишели работяги, усердно драившие камень, возвращая ему молодость.

Впрочем, даже отчищенный, этот камень оставался таким же невзрачным.

Интересно, откуда денежки взялись? До недавних пор танферская тюрьма, можно сказать, пустовала, поэтому денег на ее содержание из казны не выделяли.

Мало того: когда Туп решил обосноваться в тюрьме, оттуда пришлось изгнать честных танферцев, устроивших себе там уютное обиталище.

Как выяснилось, капитан Туп был на месте. Вдобавок он пожелал меня принять. Причем немедленно.

– Туп, ты же у нас теперь бюрократ. Тебе полагается отвечать, что ты слишком занят, чтобы принимать тех, кому не назначено. Прецедент – вещь опасная. Ну ладно, скажи лучше, ты и вправду живешь здесь? В тюрьме?

– Я холостяк, а холостякам много места не нужно.

Выглядел Туп немного печальным и сильно усталым. Еще бы – попробуй-ка изо дня в день по-настоящему разыскивать и ловить тех, кто злоумышляет против закона. Дело, конечно, важное, с этим не поспоришь, но тут необходим некий внутренний стержень, а оного у Тупа, по-моему, не наблюдалось.

– Паршиво выглядишь, приятель, – посочувствовал я.

Обстановка конторы никак не соответствовала положению Тупа в обществе. Да и одежонку мог бы сменить. Я бы вырядился что твой адмирал в день парада. Но ему, похоже, на подобные условности было наплевать.

– Принц проникся ко мне после дела о заклинании-киллере, воспроизводившем себя, – вздохнул Туп. – Теперь я почти неприкасаемый. Наверное, потому, что никто другой за такую работенку не возьмется. Хотя… работа достойная, а что благодарности не дождешься – так я привык. Стоит изловить одного злодея, тут же появляются новые. Как зубы дракона в той старой байке. Знаешь, поверить не могу, что все они исхитрились пережить войну.

Я пожал плечами. Понятия не имею, о какой старой байке он толкует.

Передо мной сидел все тот же Туп – невысокий, худощавый, с коротко остриженными темными волосами, в которых заметно пробивалась седина. Тот – и не тот. Как обычно, ему не помешало бы побриться. Из него получился бы отличный шпион – в нем не было ровным счетом ничего выдающегося. Такого не заметишь, пока он не завопит тебе в ухо. При нашей первой встрече, еще в те времена, когда под законом разумели мзду блюстителям закона, Туп ругался не хуже Попки-Дурака, повадками же напоминал оголодавшую змею.

Не могу сказать, что мне был по нраву новый Туп – пообтесавшийся, научившийся хорошим манерам и, главное, целеустремленный.

– В прежние времена ты был поспокойнее, – сказал я. – Требовали – делал, не требовали – не делал…

Туп помрачнел:

– Я обрел веру, Гаррет.

– Чего?

– Я позволил Шустеру уболтать себя и взял его на службу. Это была большая ошибка. Своим рвением он заражает всех вокруг.

– Угу.

Да, Шустер, с его-то головой и с его жизненными принципами, к концу года заставит нас забыть само слово «преступление». Этот тип вершит святое дело. От таких лучше держаться подальше – во избежание.

– Зачем пожаловал? Послушать, какой ты пройдоха?

– Ну, не совсем. Хотел расспросить насчет «Зова» – и потолковать про Макса Вейдера. Кто-то к нему подъезжал на днях. – Нарушив традицию, я изложил Тупу все подробности.

Естественно, он заподозрил неладное. Я бы на его месте тоже насторожился, ведь в прошлом мы друг перед другом карт не раскрывали.

– А зачем ты мне все это рассказываешь?

– Напарник велел. И потом, я в долгу перед Вейдером. Будет лучше, если за ним присмотрит кто-нибудь при исполнении…

– Присмотрит? А что может случиться?

– С нашими бравыми ребятами? Да что угодно!

– Тут ты прав. Слыхал, на днях сожгли народ на северной стороне?

– Слыхать-то слыхал, но и только. Дел было по горло, не до слухов.

– Пьяницы, мелкие воришки… У таких врагов не бывает. Сгорели дотла.

– Шутишь.

– Если бы! Шесть случаев. Чую, не обошлось без колдовства. Шустер настаивает на связи с сообществами, но я хоть убей не вижу, какая тут может быть связь. Правда, представить чародейку, заживо сжигающую пьяниц, у меня тоже не получается.

– Почему чародейку, а не чародея?

– Какому мужику взбредет в голову расправляться с пьяницами?

– Одного я знаю. – (Живет в моем доме.) – Ну, так что? «Зов» занялся вымогательством?

– Я о таком не слышал. Джирек!

Дверь отворилась, и в комнату ввалилось некое существо, отдаленно напоминавшее человека. В нем было понамешано всего понемножку, больше всего от великана, тролля и урода обыкновенного. И не забудьте прибавить родовую травму. Двигалось это существо бочком и сильно сутулилось, будто у него болела спина.

– Джирек был ранен в стычке у Каунсил-Уэллс.

Ага, ветеран. И не человек. Сразу вспомнилась история, которой я пытался вразумить Картера с Трейсом. Некоторые из наших величайших героев – вовсе не люди.

– Каунсил-Уэллс, – повторил я. – Великая победа…

– Мне показалось или я услышал издевку?

В местечке Каунсил-Уэллс хотели устроить переговоры о перемирии. А мы, то бишь карентийцы, разместили в близлежащей пустыне отряд коммандос. И в ночь накануне переговоров они вырезали всю делегацию венагетов во сне.

В общем, один из тех маленьких триумфов, что привели к победе Каренты.

– Издевку? Упаси меня все боги, вместе взятые!

Джирек состроил жуткую гримасу, которую при большом желании можно было принять за ухмылку, а потом негромко заухал. Ну и воняет у него изо рта! Червяк и тот сдохнет. Но чувством юмора он явно не обделен.

– Шустер должен быть в своей каморке, – сказал Туп. – Позови его.

– Хорошая шутка, – заметил мне Джирек, хмыкнул и уковылял прочь.

– Что это было? – спросил я.

– Просто Джирек. Уник. – (На жаргоне «униками» называли полукровок с чрезвычайно запутанной родословной.) – В Кантарде он пару раз спасал мою задницу. Отличный солдат. Дрался на загляденье. Слишком глупый, чтобы оспаривать приказы. Велели – исполнил, и никаких гвоздей.

– Что-то я тебя не узнаю, капитан.

– Я всегда такой был, ты просто не приглядывался. О твоем легкомыслии уже столько баек сложили!

– Да ну! Обижаешь…

Тут появился Шустер – без стука. Неслышно, как тень, проскользнул в комнату и замер у порога.

Он тоже уник, да такой, что Джирек рядом с ним – образец человеческой породы. И мыслит совершенно не по-людски. Вечно ищет повода поцапаться, и аппетит волчий: палец протянешь – можно с рукой попрощаться. Настолько заботится о соблюдении законов, что сам себя вознес над любыми законами, мешающими карать преступников. Его помощники, доносчики и ночные стервятники, теперь повсюду. Скоро именем Шустера детей пугать начнут, если уже не начали.

Что он собой представляет как человек (в смысле «разумное существо, ходящее на задних лапах»), никому не ведомо. Я с ним познакомился совершенно случайно – так сказать, очутился в нужное время в нужном месте.

– А, Гаррет, – кивнул Шустер. – Как делишки?

Голос у него был хриплый, какой-то даже потусторонний.

– Отлично. Ты что, простыл?

– Погода чудит. Я слышал, кстати, ты можешь об этом что-то знать.

– Я? Таких, как я, в тайны погоды не посвящают.

Не стану же я, в самом деле, рассказывать о своих заморочках с ополоумевшими богами!

Он окинул меня взглядом типичного блюстителя закона. Этот взгляд говорил: «Мы оба знаем, что ни словечку из твоего поганого рта верить нельзя». И такие вот молодцы охраняют наш покой? Впрочем, надо отдать ему должное: бандюков он пошерстил изрядно.

– А что это у тебя на плече, Гаррет?

У Тупа хватило вежливости как бы не заметить злобного филина в клоунском наряде.

– Мой обед. Готов поделиться. Разводи огонь.

Попка-Дурак – или Покойник, вещавший через птичку, – разумеется, не смолчал:

– Аргх! Тупица!

– Как это у тебя получается? – полюбопытствовал Шустер. – Губы вроде не шевелятся…

– В морской пехоте научили.

Шустер повернулся к Тупу:

– Что стряслось, Уэс?

Ого! Какая фамильярность!

– Да так, Дил, мелочь. Ты ведь занимаешься правозащитными шайками?

– В общем, да. В них трудновато внедриться. Как правило, туда сбиваются те, кто знавал друг друга еще в Кантарде.

Ничего удивительного, я тоже поддерживаю знакомство со своими собратьями по оружию. Мы частенько собираемся попить пивка, но нам и в голову не приходит устраивать разборки на улицах.

– Наиболее уязвимы большие группы наподобие «Зова», – продолжал Шустер. – Слишком много народу, всех в лицо не запомнишь. Сам «Зов» организован по армейскому принципу. Маренго Северная Англия пытается создать собственную армию. Они называют себя «Вольными стрелками» Теверли.

– Полковник Теверли тоже с ними? – удивился я.

Мне довелось служить под его началом. Один из немногих офицеров, не чуравшихся простого солдата. Не скажу, чтоб мы были близко знакомы; во всяком случае, как он относится к нелюдям, я понятия не имел. Там, в Кантарде, он ко всем относился одинаково.

– Человек убеждений, – хмыкнул Шустер, и в его глазах промелькнула тень. – Ты что, знаешь его?

– Воевали вместе, на островах. Он был ранен, и его отправили в тыл как раз перед тем, как венагеты на нас навалились. Если правильно помню, в госпитале ему отрезали ногу. Хороший был командир.

– Ты здесь из-за него?

– Нет. Я и не знал, что он в городе.

– Дил, – подал голос Туп, – мог ли «Зов» удариться в рэкет, чтобы пополнить свою казну?

Шустер нахмурился:

– Неужто поймал с поличным, Гаррет?

– Если бы… У меня есть клиент. Макс Вейдер. Пивной король.

Шустер кивнул. Похоже, мои отношения с Вейдером не были секретом ни для кого в Танфере.

– Его дочь Аликс утверждает, что кто-то из «Зова» наехал на ее братца Тая. Требовал долю прибыли. Вообще-то, на «Зов» не очень похоже. Но если им срочно понадобились деньги, они вполне могли бы придумать что-нибудь этакое.

– Могли бы, – согласился Шустер. – Сам я ни о чем подобном не знаю. Зато слышал, что у них были далеко идущие планы – касательно нелюдей.

– Двух зайцев одним махом?

– Вот именно. Их внутренний совет сформулировал это так: «Мы считаем, что болезнь оправдывает методы лечения».

Любопытно. Он что, лично присутствовал на заседании этого совета?

– Странные дела творятся. Какие-то молокососы залезли на территорию Чодо, и у них до сих пор здоровье в порядке?

Не могу себе представить, чтобы самый фанатичный член «Зова» отважился бросить вызов Чодо Контагью. В Танфере Чодо – некоронованный король, если хотите, пахан из паханов. С ним шутить – себе дороже, проще сразу повеситься. Таких врагов люди здравомыслящие стараются не заводить.

Вдобавок я знал то, о чем, по всей видимости, Шустер пока не догадывался. Чодо почти отошел от дел, всем заправляла его дочка Белинда. А с нею связываться – хуже, чем с папашей: девка молодая, горячая, ни чужих не щадит, ни своих…

– Пока в порядке. – Шустер криво усмехнулся. – Но долго это не продлится. Не тебе рассказывать, что у Контагью за семейка.

– Угу.

– На твой вопрос, Гаррет, я отвечу так: до сего дня «Зов» не выказывал интереса к рэкету. Возможно, они решили попробовать, что да как. Если Вейдер не сдюжит и пивоварня окажется под «крышей», другие богатеи последуют его примеру.

– Я знаю Макса. Он не отдаст ни гроша, сколько бы ему ни угрожали. И большинство толстосумов его поддержит, пускай даже они в душе сочувствуют «Зову». Кому нужен прецедент? К тому же все они не робкого десятка, иначе никогда бы не разбогатели.

Быть может, вдруг подумалось мне, вовсе не случайно вместе с Аликс в мой дом заглянули Никс и Тинни. Тейты владели обувной фабрикой, а семейство Николас запустило свои щупальца в виноделие, добычу угля и торговлю.

По правде сказать, обратись ко мне даже сам Макс Вейдер, я бы, скорее всего, отказался от этого дела. Но пошлите к Гаррету смазливую мордашку – и он весь ваш.

Слишком я предсказуем. И слишком много вокруг смазливых мордашек.

Шустер устремил на меня пристальный взгляд и, лукаво усмехнувшись, предложил:

– Договоримся, Гаррет?

– В смысле?

– Мне известно, что ты не одобряешь мои методы. Ты же у нас мистер Праведник, святее распоследнего святоши. Я не в претензии; дело, сам понимаешь, хозяйское.

Он ухмыльнулся, а я поежился. Страх да и только – Шустер с чувством юмора. Может, это подменыш?

– Но ничто не мешает нам помочь друг другу, – заключил он.

Наконец-то! Нет, не зря я наведался к Тупу.

– Я слушаю.

– Что-то воодушевления не чувствуется.

– Разве? Я просто кипятком от восторга писаю.

– Не заметно. Идея вот в чем: ты запросто сойдешься с этими ребятами. Им такие парни нужны.

Наверное. Иначе те два оболтуса, Стоквелл с Уэндовером, не постучали бы в мою дверь.

– Сомнительный комплимент.

Шустер оскалил в ухмылке зубы – совсем не человеческие.

– Ты служил с этими людьми. Ты знаешь, как они думают. Ты слышал все их бредни. Неужто сложно будет собезьянничать? – Он поглядел на Попку-Дурака, и его ухмылка стала шире. – Или спопугайничать? Повторяй чужие слова, и никаких проблем.

Я фыркнул. Надеюсь, Шустер с Тупом не слишком заинтересовались попугаем. Не хватало еще, чтоб они догадались, что птичка – не простая, что ею на расстоянии управляет Покойник.

– Может быть. Но зачем?

– Мои люди не могут внедриться. Эти параноики не подпускают к себе никого подозрительного – с их точки зрения, разумеется. Если в тебе есть хотя бы капля чужой крови, значит ты полукровка и говорить с тобой не о чем, хоть ты трижды герой войны. Пауки плетут сеть ненависти… Человечество спасется лишь через истребление всех остальных. Поэтому даже капля чужой крови – уже повод к решительным действиям. Иначе повсюду расплодятся уники.

По-моему, у меня отвисла челюсть. К счастью, под потолком не летало ни мух, ни ворон, так что в рот ко мне залететь никто не мог.

– Бред какой-то! Дурость…

– Вера остается верой, Гаррет, какой бы смехотворной она ни была. И эти люди ходят по нашим улицам.

Я хотел было возразить насчет веры, но припомнил свое последнее дело: несколько религий, одна смехотворнее и нелепее другой… Людям нужно во что-то верить, и они готовы поверить во что угодно. Желательно во что-то превосходящее разумение большинства, будь то божество или какая-либо первопричина. Была бы вера, а уж во что верить всегда найдется.

– Понятно.

– Никто от тебя не требует чудес героизма. Просто зайди в расследовании чуть дальше, чем собирался, и сообщи мне то, что сумеешь выяснить.

– А мне какая польза?

– Я поделюсь с тобой тем, что известно мне. И буду охранять Вейдера – если до того дойдет.

Старине Вейдеру, конечно, я обязан многим, но и Тейтам кое-что задолжал.

– Может, тогда и за Тейтами приглядишь?

– Хорошо, – вздохнул Шустер и улыбнулся, вновь показав жуткие зубы. – Ты помирился со своей подружкой?

Должно быть, частная жизнь некоего Гаррета известна Танферу во всех подробностях. Стоит Тинни подмигнуть мне – и весь город уже знает.

– Просто я перед ними в долгу.

– Договорились. Уэс, я пойду поброжу по улицам. Может, чего узнаю.

Узнает, узнает, не извольте сомневаться. Хуже того – никто и не заподозрит в нем пресловутого Шустера.

– Погоди, – остановил его я. – Еще пара вопросов. Ты слышал о «Черных драконах» Вальсунга?

Шустер пожал плечами и для вящей убедительности даже развел руками.

– Что это?

– Новое вольное сообщество. Командует ими полковник Нортон Вальсунг, служивший в бригаде «черных драконов».

Шустер покачал головой.

– Никогда о таком не слышал, – заметил Туп.

– Я тоже. Оно и удивительно.

– Почему? – справился Шустер.

– Ко мне сегодня днем заявились два обормота. По виду клерки. Картер Стоквелл и Трейс Уэндовер. Приглашали влиться в ряды.

Туп переглянулся с Шустером.

– Новые шайки возникают каждый день, – сказал Шустер. – Поспрашиваю.

Туп махнул рукой, и Шустер скользнул к двери. Я тоже было хотел уйти, но Туп произнес:

– Постой, Гаррет.

– Ну?

– Поосторожнее там, ладно? Эти ребята не церемонятся.

– Да уж не первый день на свете живу. Все ошибки остались в прошлом.

– Все равно мой тебе совет – гляди в оба. И не таких, как ты, пройдох убивали.

– Понял, учту. Спасибо за заботу.

– Вот еще что. Шустер порой слишком увлекается. Забывает обо всем, кроме того, что его в данный момент интересует…

– Куда ты клонишь?

– Его люди видели вчера Краска с Садлером. Помнишь их? Они вернулись в город и по глупости своей тут же засветились.

– Да уж, гиганты мысли… – поежился я.

Не то чтобы я сильно испугался, просто оба – и Краск, и Садлер – наемные убийцы наихудшего сорта. Того самого сорта, какому вынь да положь голову единственного сына миссис Гаррет. Того самого, какому выпала редкая удача – заниматься любимым делом.

Надо сказать, у них большой зуб на любимого сыночка мамаши Гаррет. Я приложил руку к тому, чтоб их вытурили из города, да и в паре-тройке других делишек замешан…

– Ладно, поберегусь.

– Уж пожалуйста. Эй, обучи свое пернатое чучело – пусть по сторонам глазеет и предупреждает, если что.

– Слыхала, пичуга?

Попка-Дурак гордо промолчал. Зашить ему, что ли, клюв – чтоб уж наверняка?..