Читать книгу Возрождение Феникса. Том 2 - Григорий Володин - Страница 6

– Какая, нахрен, дуэль насмерть?! – врывается в раздевалку Свиридов Анатолий. – Ты в своем уме, Беркутов?! Мы спокойно можем вздернуть этого Лобова на виселице через княжеский суд! Да еще поживиться на вире. А ты хочешь всё разрушить?

Не обращаю внимания на нетактичное поведение аристократа. Продолжаю переодеваться в зимнюю форму Грона. Бежевые штаны и толстовка с эмблемой коршуна. В рукава толстовки вшиты стикеры с кровью.

Свиридову ничего не остается, кроме как топтаться рядом и пыхтеть взбешенным быком.

– Спасибо, что приехали, Анатолий Игоревич, – наконец поворачиваюсь к аристократу.

– Да уж не за что, – цедит он в сторону.

– А насчет Лобова не волнуйтесь, – вежливо поясняю. – Княжеский суд никуда не денется. Просто хочу устранить угрозу раз и навсегда. Живой ответчик не требуется для взыска компенсации.

– Живой? Кхе…опустим то, что ты, мальчик, решил драться с ветераном и опытным Кметом. Точнее отложим пока что, я еще к этому вернусь, – Свиридов через силу успокаивается. – Начнем с главного. Как же твоя просьба написать отказ от претензий?

Да, кстати. Лобов настоял, чтобы отказ написал не только я, но и Свиридовы. Пришлось просить Анатолия.

– Да, подпишите и передайте моему секунданту – Щекину Алексею, – я опускаюсь на колено и завязываю шнурки кед. – Иначе мы не избавимся от Лобова. Он просто не согласится со мной драться.

– А…

– Документ же он получит только в случае победы. То есть никогда.

– Вот об этом и речь, – выдыхает Анатолий. – Беркутов, скажу начистоту, ты парень умный и хваткий. Но твоя проблема в том, что ты зажрался, сынок. Зажрался победами. В этом есть и моя вина. Если бы хоть раз я тебя обыграл, то и твоей спеси бы поубавилось. Но не сдюжил, самому стыдно. А вот Лобов тебя в порошок разотрет. Потому что в бою хитрить не надо.

– Э-э… Анатолий Игоревич, так и быть, расскажу вам весь план, – распрямляюсь. – Короче суть в том, что хитрить и не нужно. Да и побеждать, на самом деле, тоже. Только продержаться немного.

В подробностях рассказываю, что да как. Свиридов глубоко задумывается.

– Тибетская рукопашка? Загадочная вещица, – делает он вердикт. – В любом случае очень рискованно.

– Ни капли, то есть, конечно, рискованно, это же смертельный поединок, а не игра в салки, но риск умеренный, – параллельно разминаю мышцы стопы. Свиридов только качает головой. – Ох, поймите одну вещь. Я не герой, кидающийся в безнадежную схватку. За мной стоят род и другие люди, мне нельзя их подводить. Я очень хорошо представляю потенциал Лобова. И знаю, как его победить. Не выставляйте меня глупцом с юношеским максимализмом. Еще раз говорю – я не такой.

– Посмотрим, – только бросает Свиридов, разворачивается и уходит, не забыв громко хлопнув дверью для проформы. А я успокаиваюсь – чтобы на это посмотреть, ему придется подписать бумагу.

Дуэль проходит в подвале Лобова. У него там целый спортзал с изолированной ареной. Стеклянные стены бронированы, так что зрители в безопасности. Всё как полагается.

От Щекиных приехал Алексей, он и вызвался быть моим секундантом. Груздев Кузьма тоже не отказался, сейчас в сторонке щипает огненную поросль на щеках. Ну а Свиридов Анатолий отошел, ему здесь смотреть нечего. Судьей выступает один из лакеев Лобова. Когда мы с противником выходим в центр арены, судья начинает перечислять правила. Список стандартный, как и в турнирной войстезе, только отсутствует пункт «лежачих не добивать». Лобов намерен всерьез меня порешить.

Вдох-выдох – медленные, как сдвиг тектонической плиты. С помощью медитативной техники замедляю время, чтобы еще раз прикинуть свой арсенал. Тело наполнено психическим продуктом магнетизма, жива циркулирует по меридианам стремительным потоком.

Теперь Анреалиум. В публичном поединке из оружия жар-эфира я могу использовать только фантазм волшебного уровня. То есть Рарогов. Серп Ярилы, как и любой фантазм божественного уровня, пробуждает в сварожичах коллективное бессознательное. Любой русский сразу признает клинок своего бога. Так что на людях нельзя светить алым лезвием. За живу-технику Серп не выдать. Со Змеем ситуация проще. Он фантазм демонического уровня и уступает Серпу в мощи. По идее, признать Змея смогут, разве что, жрецы Сварога и других славянских богов. Только это далеко не факт, и поэтому им тоже не свечу.

– В бой! – кричит судья.

Всем телом выстреливаю навстречу Лобову. Кмет уже материализовал в руке первую каменную пику. Серой молнией сверкает гранитный отблеск. Прежде, чем он запульнул снаряд, на излете ловлю руку противника. Стискиваю ее железными пальцами, выворачивая. Заодно исследую крепкость чужого доспеха.

Рука не поддается. Сильный, зараза. Лицо Лобова уже вишневое от напряжения, набрякло кровью. Он пытается достать меня коленом. Блокирую локтем другой руки. Сам пинаю его в стопу. Затем локтем возвращающейся руки достаю по лицу. Лобов не успевает отреагировать. Хрясь. Голова его дергается назад. Пользуясь замешкой противника, отпрыгиваю спиной назад. Не упусти шанс, Фалгор!

Быстрый взмах руки на отскоке.

Десятки огненных вспышек.

Красно-золотыми высверками Рароги бросаются на Лобова. Но Кмет успевает подставить каменный щит. Птицы расшибаются о вертикальную твердь и гаснут.

Местные слишком уж почитают ранги. Раз Рыкарь, то точно сильнее Кмета. Ерунда это. Да, техники у Рыкаря объемнее, масштабнее, но ранг никак не отражает прочность ментального доспеха. Вот и выходит, что Рыкарь может быть колоссом на стеклянных ногах, а Кмет или Воин настоящим броненосцем.

Я сейчас про то, что дерусь с крепеньким Кметом. Не зря Лобов каменщик. Они предрасположены к обороне. А моя цель – как раз сбить доспех.

Пара стрел летит навстречу. Увернуться делать нефиг. Уклон в сторону, подъем ноги, подшаг, готово. Зато успеваю снова приблизиться почти вплотную.

У меня осталась еще одна бумажка с кровью. План прост: отвлечь Лобова ближними ударами, отскочить, накрыть огненными воробьями. Тогда не успеет прикрыться щитом.

Бью без замахов и без затей. Обычные резкие хуки. Хрясь. Хрусь. Следом апперкот в челюсть, который чуть съезжает. Тряся головой, Лобов отступает и наносит мощный кик. Чуть поворачиваюсь, нога скользит по моему плечу, не причинив вреда, лишь отбросив на шаг. Подумаешь. Зато можно снова Рарогов пустить. Что и делаю.

Выставленный гранитный щит блокирует птиц. Но пару «воробьев» я придержал. Швыряю их под нижний край щита. Один Рарог бьет в щиколотку, другой в живот. Двойное попадание! Теперь доспех точно сбойнет.

Подскок к противнику. Хватаю обеими руками щит и дергаю на себя. Непредвиденное движение заставляет Лобова отпустить каменную плиту, и, выброшенная мной глыба с грохотом укатывается. Пара отвлекающих хуков – бах, бах, – ловлю Лобова за руку, снова дергаю на излом – пробую доспех. Ага, сдал каменщик, болотопса жевать-недожевать.

Отмахнувшись от попытки контрзахвата, делаю мастерскую подсечку. Лобова швыряет головой в его же щит на полу. Хрусь. Орлиный нос аристократа уступает в прочности камню. На твердой глади остается красный отпечаток благородного шнобеля. Рисунок четкий. Хоть на выставку Краснова.

– Сука! – рычит Лобов, видимо, пытаясь срочно разогнать меридианы.

Срываюсь к лежачему противнику. Нет, мразь. Сейчас быстро закончу, а потом ты уже восстановишь свой футляр.

– Сдохни, щенок! – лягается Кмет.

– Смачноплюй тебя понюхал и издох! – бросаю очередное ругательство своих центурионов. Эх, скучаю по братьям-легионерам. А ведь раньше я и болотопсов почти не упоминал.

Дробящий пинок Лобову в колено и, пока он надсадно воет, бью основанием ладони. Очередь проникающих ударов в корпус и голову. Готово. Отступаю под видом уклона от замаха снизу. Даю противнику подняться и снова включить доспех.

Нет, у меня не стоит цели победить в смертельной дуэли, как бы странно это ни звучало. Дело в том, что Лобов уже мертвец. Но умрет он не сегодня, а попозже.

Мои последние удары – не просто разрывные хуки. Еще на планете Ларен я обучился у захваченных бестиморфов-рептилий технике Ядовитой лапы. Почему лапа? Потому что у рептилий нет рук, только четыре когтистые конечности. Принцип построен на атаке нервных окончаний. Сразу не видно последствий. Только спустя время проявляется тяжелая болезнь. Уже здесь, на Земле, я чуть доработал Лапу. С поправкой на циркуляцию живы в организме противника. Энергия атаки в нужное время и в нужном месте нарушает пропускаемость и фазы напряжения меридиана. Как следствие – постепенное нарушение кровообращения и лимфотока влечет ишемию или апоплексию. Если проще – смерть.

Чревато в открытую убивать аристократа. Вдруг Лобовы захотят отомстить за своего. Ну или не Лобовы, а, скажем, его старые товарищи по Афганской войне.

Так что к болотопсам дуэль. Сейчас, кстати, ее и должны прервать.

Вдалеке за стеклом грохочет дверь, выбитая с ноги .

– Ни с места! – за лязгом петель следует зычный крик. – Никаких драк, господа! Вы нарушаете предписание Канцелярии!

В зал врываются жандармы в боевой экипировке. Следом входит мужчина в черном костюме с галстуком, а за ним уже Свиридов Анатолий.

– Георгий, что вы здесь устроили? – кричит мужчина. – У нас договоренность – никаких дуэлей. Вы почему не учите моих экспедиторов?

– Ваше Высокоблагородие, – теряется Лобов. Боевой настрой у Кмета мигом пропал. Поединок на смерть резко стух, как болотопсовское яйцо на солнце.

Влетевший кент – минимум коллежский асессор, максимум советник. Так что он вправе тут всех лицами в пол воткнуть, да в застенки бросить, до выяснения обстоятельств. К счастью, экспедитор Тайной канцелярии решает не горячиться, только бросает жандармам:

– Арестовать дворянина Лобова Георгия и доставить в штаб.

Гулко хлопают двери в стеклянный аквариум. Двое жандармов залетают на арену.

– Но мне разрешено находиться в своей резиденции, – блеет схваченный под локотки Лобов.

– Было разрешено, – поправляет экспедитор. – Вы лишились моего доверия. Не волнуйтесь, вам достанется камера с комфортабельными условиями. Апартаменты делюкс-класса.

Поникшего Лобова уводят из зала. Экспедитор говорит всем громким тоном:

– Господа, я надворный советник Тайной канцелярии Станислав Мигин, – и усмехается. – Вас в гости пока не приглашаю. Извините.

Щекин, Груздев и Свиридов дружно вздрагивают. С юморком мужик. Между тем, советник оглядывает меня:

– Надо же, у самого седина в бороде, а тянет драться с отроками, – прифигивает правительственный агент. – Милостивый государь, не просветите, что за повод?

– Я предложил Георгию обмен. Дуэль за отмену моего иска в княжеском суде, – послушно докладываю. Сотрудникам Тайной канцелярии лучше отвечать четко, ясно и понятливо. Иначе разговор продолжится в другом месте.

– А, так это вы, Беркутов Арсений? – удивляется экспедитор. – Не обижайтесь, но укротителя Гончей я представлял немного более взрослым, что ли.

– Какой есть, – пожимаю плечами.

– Не принимайте близко к сердцу. Вообще же, приятно познакомиться, сударь, – усмехается агент. – Кстати, удачной игры в финале. "Буйволы" хороши.

Приподнимаю бровь. Надо же, копнул обо мне дальше, чем стоило бы. Интересно, с какой целью? Но увлекательный разговор не продолжается. Мигин с извинениями просит всех дворян покинуть дом человека под следствием, и мы, со всей возможной спешностью, выполняем просьбу важного чиновника.

– Опять выпутался! – уже у машин взмахивает кулаком Алексей Щекин. – Правду говорят, дерьмо не тонет! И эта паскуда – мой тесть!

– Не переживайте, – подставляю лицо теплому летнему солнышку. – Правосудие рано или поздно находит всех мерзавцев.

Чуть не брякнул, что по опыту знаю. Шестнадцать лет – маловато для таких выводов.

– Лучше бы рано, – буркает Алексей уже садясь в «Весту». – До скорого, Арсений. Сегодня-завтра я пришлю машину за сыном и, надеюсь, будущей невестой.

– Хорошо, – киваю.

Затем прощаюсь с Кузьмой Груздевым. Пытаюсь убавить магнетизм, насколько это возможно, но глава рода сам уже подуспокоился. Похоже, он снова настроен ко мне позитивно, и в его глазах я опять молодец и самородок.

На парковке остаемся только мы с Анатолием. Свиридов бросает взгляд на далеких патрульных коттеджа.

– Вовремя Мигин подошел? Успел сделать, что хотел?

– Успел, – киваю. – Спасибо, что позвали экспедитора.

– Как ты просил, так и сделал. Лишь бы толк вышел.

***

– Сеня, я умоляю тебя, будь осторожнее! – прижимается к моей груди Анфиса. Мы кружимся на том же танцполе в «Буцефале». – Я когда узнала о твоей дуэли с Лобовым, чуть с ума не сошла. Хорошо, полицейские вмешались… А ведь послезавтра я уезжаю. Как мне тебя оставить одного в Твери, Сень? Вот как?

– Месяц, думаю, обойдусь без дуэлей, – усмехаюсь, плавно качая княжну под медленный такт музыки. Полностью отдаюсь танцу. Казалось настоящим кощунством небрежно держать настолько ослепительную красавицу. Сегодняшнее платье вишневого цвета особенно ей идет – полностью глухой перед, сбоку разрез до бедра и абсолютно голая спина. Моя ладонь лежит на точеной талии, касаясь пальцами нежной алебастровой кожи. Второй рукой сжимаю хрупкую ладонь княжны.

– Обещаешь? – сощуривает Анфиса накрашенные глаза.

– Разве я могу такое обещать? – вскидываю брови.

– И, правда, прости, – тут же отступает княжна. – Просто обещай беречь свою жизнь.

– Честь и жизнь, Фиса. В таком порядке.

Она огорченно поджимает красные губы.

– Хотя бы так.

После Лобова я допоздна проторчал на заводе. Работал, только работал. Даже Катю пришлось огорчить отказом прерваться на кардиоперемену. А то, зная себя, пятиминутка затянулась бы на час минимум. Еще наметили встречу с Домом Эльсов в следующем месяце. К тому времени с "буйволами" отыграем, последний звонок прозвенит, так что может и перееду уже в Москву.

В клуб мы пошли тем же составом. Медляки я и Павел танцуем по установленной девушками очереди. На взгляды других женщин и мужчин не обращаю никакого внимания. Пускай смотрят и учатся. Как и всякий человек, я не абсолютно совершенен, но в бит попадаю идеально. Что можно сказать мало о ком из здесь присутствующих.

С Людой я тоже обращаюсь, как с драгоценным цветком. С удовольствием вращаю девушку в классическом повороте и приобнимаю за талию. Не хочу, чтобы подруги ощущали неравное к себе отношение. С Феней и Досей уже так облажался. Надо теперь как-то расхлебывать.

– Как же великолепны, – выдыхает Люда.

– Кто? – недоуменно смотрю на княжну со Свиридовым. Не сказал бы. Такт, конечно, Павел выдерживает, но сами движения резковаты.

– Да не они – мы с тобой, дурачок.

– Ты видишь где-то здесь зеркало? – недоуменно оглядываюсь.

– Нет, – смеется она. – Но я видела со стороны ваш с Фисой танец, – вы выглядели потрясающе! – а теперь ты кружишь меня. Вот и представляю таких же красавчиков.

– Ты выглядишь другой, не как Фиса, но точно не хуже.

– Спасибо, Сень, – улыбается она счастливо.

Когда мы со Свиридовым провожаем девушек к их машинам, Анфиса отводит меня чуть в сторонку.

– Сеня, удачи в финале. Конечно, ты победишь, но хочу, чтобы победа была легкой.

– Тогда она будет не так ценна, – усмехаюсь. – Лучше пускай будет просто заслуженной.

– Хорошо, – она неожиданно подступает ближе и целует меня в щеку. – Это чтобы ты помнил о главном призе.

Касаюсь отпечатка помады на лице. Чувствую, как губы сами собой улыбаются.

– Чтобы наверняка не забыть, придется больше не мыть эту щеку.

– Я не против, – улыбается княжна. Ну конечно, нет. Какая хищница откажется от столь яркой метки.

Домой возвращаюсь еще затемно. В сторону душа даже не смотрю – помоюсь, когда встану. Только заваливаюсь на кем-то заботливо расправленную постель, как на прикроватном терминале хаба срабатывает тревожный звоночек. Эта станция подключена к охранным сигнализациям близких людей. В том числе, Тимофея и служанок. За счет работодателя я оснастил «Стражами» их квартиры в городе.

На широком дисплее мигает красный кружок. Прямо напротив имени Фени.

Быстро хватаю с тумбочки мобильник и звоню безопасникам.