Читать книгу Лауреаты Лондонской литературной премии. Альманах-приложение к журналу «Российский колокол» (2015–2019). Выпуск 2 - Группа авторов - Страница 12

– Такая тупость! Представь, самое первое, что пришло мне в голову, когда я увидела его, лежащего на полу с широко открытыми удивленными глазами: «А где ботинки?»

– Ботинки? – переспросил Дореми.

– Ну да! Обувь всегда предает хозяина.

Я перевела взгляд на свои черные «лодочки» и, посмотрев на них с легким осуждением, продолжила:

– Она, эта обувь, буквально соскальзывает с ног, типа: «Я тут ни при чем!» Однажды, правда издалека, я увидела сбитую на перекрестке молодую девушку… Объясни, как длинный сапог, застегнутый на молнию, мог оказаться метрах в пяти-семи от тела?

– Никогда не думал о таких вещах… Наверное, и не видел ничего подобного. Слава богу! – ответил Дореми.

В этот момент мне показалось, что мысли Дориана были далеко-далеко и отвечает он скорее на автомате, поглощенный своими какими-то невеселыми раздумьями.

– Так что он сказал? – спросил Дореми все так же рассеянно и сел рядом.

– Что сказал? А он сказал, что теперь нить оборвалась! – повторила я слова бывшего жильца нашего университетского общежития.

Дориан, помолчав какое-то время, встал, молча открыл шкаф, достал бутылку коньяка. Затем принес пузатые фужеры и так же молча налил. Немного подержав в руке и взболтав янтарную жидкость, он выпил, пребывая все в той же задумчивости.

Я взяла деревянную зубочистку и, проткнув ею маслину, но так, чтобы она не торчала острым кончиком с другой стороны, отправила маслину в рот.

– Не понимаю, как ты можешь есть оливки! – изумилась я, когда заметила, что баночка Дореми почти опустела, в то время как моя с маслинами была еще полнехонька.

Мы почти приговорили бутылку недорогого коньяка, который был у Дореми как пожарный вариант, просто чтобы снять стресс, безо всяких изысков.

– Все это очень даже укладывается в одну мою теорию, – почесав левую ладонь, сказал мой невероятно загадочный сегодня друг.

А потом, посмотрев на меня, словно читая в моих глазах последнюю фразу, добавил:

– Это одно и то же. Нет никаких маслин. Чисто наша российская фишка. Весь мир называет эти плоды оливками.

– Ты еще скажи, что они растут на одном дереве! – почти возмутилась я, зная, какой привкус медицины последует, возьми я по ошибке не ту ягоду.

– Absolutely! Способ приготовления отличается, и только! – Дориан торжествовал и, кажется, сумел наконец-то «вернуться в свое тело»…

Во всяком случае, он уже не был таким безучастным, каким показался при встрече. А у меня появился серьезный шанс, что он сможет помочь мне справиться со всеми неожиданными и, на мой взгляд, совершенно несвоевременными переживаниями…

– Ну-ну! О чем ты вообще, какая, к черту, теория? – почти взмолилась я.

– Люди сбрасывают со счетов тот немаловажный факт, что все в мире просчитано до мелочей. Нельзя каждому и всякому быть самому по себе! Бумеранг событий возвращает все недостающие детали, но, правда, захватывая при этом целый пласт… Потери могут быть от минимальных, один человек к примеру, и до целого народа. Все только для того, чтобы вернуть событийную нить к нужному отрезку. Согласна?

– Бог мой, Дореми! Такая философия… Хочешь сказать, что этот милый человек, оставив свои ботинки у входа в комнату и раскрытый семейный альбом на столе, шагнул в Бездну, только лишь выполняя какой-то непонятный план Вселенной? – с нотой недоверия спросила я.

– «…Нить оборвалась!» Помнишь?

– И что, что это может значить вообще, не понимаю! – Я встала и, вознеся руки к небу, произнесла: – Господи, так ли неисповедимы твои пути?

– Дорогая моя Танечка, вот только представь: на другом конце света, или, как ты там говоришь, «на краю географии», где-нибудь в Америке, жил-был такой же милый человек, брошенный и совершенно одинокий… И в момент самого дикого отчаяния, когда нахлынувшая густая, черная безысходность почти граничила с безумием, он открыл окно на каком-нибудь семьдесят седьмом этаже небоскреба и так же потерял обувь, но уже на первом. В двух словах – это и есть моя теория зеркала или нити астральных близнецов.

– Постой-постой, Дор, почему я слышу об этом в первый раз? Ну, нумерология, на которой ты повернут, – это понятно. Ее я почти уже люблю! Конечно, не так сильно и всеобъемлюще, как мою замечательную хиромантию… Только думаю, что сегодня я уже не в состоянии что-нибудь еще принять…

Я посмотрела сначала на пустую бутылку, потом на старые, реставрированные собственноручно моим приятелем Дореми часы, поняла, что, если сейчас не лечь спать, завтра может наступить только после обеда. Потому что стрелки настенных часов в деревянном корпусе изобразили чайку, показывая час пятьдесят ночи. Да и утром меня будет дожидаться куча дел…

Дориан принес плед, а я, подсунув под голову моего любимого серого слона с чем-то вроде мелких гранул внутри, устроилась на диване, стоящем в огромной прихожей, и сразу же уснула.

Из дневника Евы:

«23 сентября 2001.

Воскресенье.

Сначала я даже не поверила…

Спасибо, мамочка!!!

Наконец-то!

Теперь у меня есть свой собственный, притом абсолютно новенький-преновенький телефончик!

Цвет, конечно, подкачал… Но и не черный же!

Когда в салоне выбирала номер, я сразу даже не обратила внимания, что он у меня заканчивается цифрами:

…85-23-04.

Ведь это же наш с Таськой день рождения!

Даже не знаю, наверное, знак какой-то!

Надеюсь, что счастливый!

Интересно, отец уже купил Таське сотик?»