Читать книгу Великие русские полководцы - Вера Надеждина, Группа авторов - Страница 1

30.05.1220—14.11.1263

Александр Ярославич (Невский) – князь Новгородский (1236—1251), великий князь Владимирский (с 1252). Сын великого князя Владимирского Ярослава Всеволодовича. Одержал победы над шведами (1240, битва на Неве) и немецкими рыцарями Ливонского ордена (1242, Ледовое побоище), ослабил тяготы монголо-татарского ига. Канонизирован Русской Православной Церковью. Внешнеполитическая обстановка, в которой ему пришлось княжить, требовала незаурядных способностей и качеств. «Мудрость же и остроумие дадеся ему от Бога, яко Соломону, – свидетельствует о князе автор его жития. – Смиренномудрие вседушно держаше, воздержася и бдя, чистоту душевную и телесную соблюдаше, кротость же стяжа и от тщеславия отвращашеся… Во устех же беспрестанно бяху божественная словеса, услаждающа его паче меда и сота».

Необычный удел выпал на долю Александра Ярославича: для спасения России он должен был одновременно явить доблесть воителя и смирение инока. Подвиг брани предстоял князю на берегах Невы и на льду Чудского озера: святыня русского православия требовала защиты от латинского поругания. Всей душой чувствуя в Церкви «столп и утверждение Истины», понимая значение этой Истины в русской судьбе, князь вступил в служение «удерживающего» Русской земли – державного защитника чистоты церковного вероучения. Подвиг смирения ожидал святого Александра в его отношениях с надменной и пресыщенной победами Ордой. Батый послал сказать князю: «Мне Бог покорил многие народы: ты ли один не хочешь покориться власти моей?» Видя в случившемся попущение Божие, святой Александр добровольно склонился под старшинство татар.

Отрочество и юность Александра Ярославича большей частью протекали в Новгороде, где княжил его отец. В 1228 г. в отсутствие Ярослава Всеволодовича Александр с братом Федором и двумя слугами вынуждены были бежать из города, не выдержав поднявшегося междоусобия. В 1230 г. княжичи вместе с отцом вернулись в город, и на этот раз Александр провел здесь несколько лет.

В 1236 г. Ярослав, отъезжая в Киев, посадил Александра в Новгороде князем вместо себя. Молодому князю вскоре пришлось решать чрезвычайно сложные задачи и биться со многими врагами, со всех сторон наседавшими на Русь.

«Не бойтесь убивающих тело, – провозглашает Слово Божие, – бойтесь того, кто может и тело и душу погубить в геенне». Душа России жила и дышала благодатью церковной. Монгольское рабство не грозило ей, неся смерть лишь государственному телу раздробленной удельной Руси. Смертельную угрозу для русской жизни представляло католичество. Благоверный князь знал об этом, поэтому делом его жизни стала забота о сохранении мира с Ордой, под прикрытием которого он мог бы все силы бросить на отражение агрессии Рима.

9 декабря 1237 г. Папа Римский повелел упсальскому архиепископу возвестить крестовый поход против русских «схизматиков» и язычников-финнов. Именем Всевышнего Григорий IX обещал прощение грехов всем его участникам, а падшим в бою – вечное блаженство. Исполняя призыв римского первосвященника, в 1240 г. шведский король отправил в русские земли многочисленное войско под командованием своего зятя – ярла Биргера. «Загордевся, Биргер послал сказать святому Александру: “Выходи против меня, если можешь сопротивляться. Я уже здесь и пленяю землю твою”». При войске состояли священники, предназначенные для крещения «русских дикарей». Летом шведские отряды на ладьях вошли в Неву, к устью Ижоры, и стали станом.

Князь Александр вышел навстречу с малой дружиной, но с твердой надеждой на Бога. Битве предшествовало чудесное видение, бывшее ижорцу Пельгусию. Тот созерцал ладью с гребцами, овеянными мглой, и двух лучезарных витязей, стоявших, обнявшись, в этой ладье. Это были святые князья-страстотерпцы Борис и Глеб. «Брате Глебе, – сказал Борис, – вели грести, да поможем мы сроднику своему, князю Александру Ярославичу!» Шведы не ожидали близкого отпора, и победа русских была полной и решительной. Лишь наступившая ночь спасла пришельцев от полного разгрома – нагрузивши телами павших ладьи, враги под покровом тьмы ушли вниз по Неве в море.

Александр вернулся в Новгород с великой славой, но в том же году рассорился с новгородцами и уехал от них в Переяславль-Залесский. Город остался без князя. Тем временем немцы взяли Изборск. Псковичи вышли им навстречу и были разбиты, потеряли воеводу Гаврилу Гориславича, а немцы по следам бегущих подступили к Пскову, пожгли посады, окрестные села и целую неделю стояли под городом. Псковичи принуждены были исполнить все их требования и дали детей своих в заложники: в Пскове начал править вместе с немцами некий Твердило Иванович, который и привел врагов, как утверждает летописец. Приверженцы противной стороны бежали в Новгород. А между тем немцы не довольствовались Псковом: вместе с чудью напали они на Вотскую пятину и завоевали ее, наложили дань на жителей и, намереваясь стать твердой ногой в Новгородской волости, построили крепость в погосте Копорье; по берегам Дуги побрали всех лошадей и скот; по селам нельзя было землю пахать, да и нечем; по дорогам в тридцати верстах от Новгорода неприятель бил купцов. Тогда новгородцы послали в Низовую землю (на Суздальщину) к Ярославу за князем, и тот дал им другого своего сына, Андрея; но надобен был Александр, а не Андрей; новгородцы подумали и отправили опять владыку с боярами за Александром; Ярослав дал им его опять, на каких условиях, неизвестно, но, без сомнения, новгородцам пришлось поступиться некоторыми из своих вольностей.

Однако охотники расширить свои владения за счет русских земель не переводились. Папы всеми силами старались ускорить завоевание Прибалтийского края. В промежуток между 1216 и 1240 гг. можно насчитать до сорока папских посланий, выражающих большую «заботливость» о тех, кто шел воевать в «святой земле, вновь приобретенной в Ливонии». Конечной целью всех устремлений пап продолжала оставаться мечта о порабощении русской Церкви, а завоевание Ливонии рассматривалось лишь как первый шаг на этом пути. В своих посланиях папы называют русских нарушителями католической веры, повелевают не слагать оружия до полной победы, требуют принуждать русских к принятию католичества и, наконец, объявляют всю Русскую землю на вечные времена собственностью, грозно предписывая рыцарям искоренять «проклятый греческий закон и присоединять Русь к римской Церкви». Усерднейшими исполнителями этих предписаний стали монахи-воины, давшие обет распространять оружием католичество. Первое такое военно-монашеское общество было основано в Прибалтике епископом Альбертом и названо орденом меченосцев, или орденом «братьев Христова воинства». В 1202 г. Папа Иннокентий III благословил это предприятие, и с той поры между непрошеными пришельцами и коренными обитателями края разгорелась беспощадная кровавая борьба, длившаяся более трех десятилетий, пока, наконец, в 1236 г. войска ордена не были окончательно разгромлены.

Однако наука на этот раз впрок не пошла. Остатки меченосцев соединились в следующем году с прибалтийским отделением Тевтонского ордена, образовав новый, Ливонский, орден, продолживший попытки завоевать русские земли. В 1240 г. немцы изменой взяли Псков, но князь Александр освободил город внезапным походом, даже без особого труда. Немецкие наместники были закованы в цепи и отправлены в Новгород. Весть об освобождении Пскова поразила ливонских немцев, понимавших, что борьба приближается к решительному моменту. В поход выступили главные силы ордена. Их-то и разбил князь Александр в знаменитой битве, состоявшейся 5 апреля 1242 г. на льду Чудского озера и получившей название Ледового побоища. Немецкие рыцари выстроились клином, а точнее, узкой и очень глубокой колонной, задача которой сводилась к массированному удару по центру новгородского войска. Русское войско было построено по классической схеме, выработанной еще Святославом. Центр – пеший полк с выдвинутыми вперед лучниками, по флангам – конница. Новгородская летопись и немецкая хроника единогласно утверждают, что клин пробил русский центр, но в это время ударила по флангам русская конница, и рыцари оказались в окружении. В упорной сече русские разбили рыцарей, орден потерял 500 рыцарей, в плен попало более 50. Ливонский орден был поставлен перед необходимостью заключить мир, по которому крестоносцы отказывались от притязаний на русские земли, а также передавали часть Латгалии.

Этой победой был положен конец притязаниям крестоносцев, что, однако, вовсе не означало прекращения многолетней вражды. Немцы хоть и оставили мысль вслед за Ливонией поработить северные русские земли, но не раз вступали с псковскими отрядами в кровавые столкновения.

После этого Александр должен был ехать во Владимир прощаться с отцом, отправлявшимся в Орду; в его отсутствие немцы прислали с поклоном в Новгород послов, которые говорили: «Что заняли мы мечом, Водь, Лугу, Псков, Летголу, от того всего отступаемся; сколько взяли людей ваших в плен, тех готовы обменять: мы ваших пустим, а вы наших пустите»; отпустили также псковских заложников и помирились.

Третью свою победу Александр одержал над Литвой. Литовцы вторглись в Новгородскую волость в 1245 г., взяли Торопец и подле него были разбиты Ярославом Владимировичем Торопецким. На другой день подоспел Александр с новгородцами, взял Торопец, отнял у литовцев весь плен и перебил их князей больше восьми человек. Новгородские полки возвратились от Торопца, но Александр с одной дружиной погнался опять за литовцами, разбил их снова у озера Жизца, не оставил в живых ни одного человека, побил и остаток князей. После этого он отправился в Витебск, откуда, взявши сына, возвращался домой, как вдруг опять наткнулся на литовцев подле Усвята; Александр ударил по неприятелю и снова разбил его.

Потеряв надежду взять Россию силой, папы не оставили попыток обольстить ее хитростью и ложью. В 1251 г. Иннокентий IV прислал к князю Александру двух кардиналов – Гальда и Ремонта. Папа уверял, будто отец Александра, великий князь Ярослав, незадолго до кончины обещал минориту Плано-Карпини принять католичество, и лишь смерть помешала ему осуществить это намерение. Иннокентий IV убеждал Невского пойти по стопам отца, представлял выгоды, которые получит князь от союза с Западом и подчинения Папе, предлагал в помощь против татар тех самых рыцарей, от которых святой Александр лишь недавно очищал Русские земли.

Что мог ответить на это благоверный князь, ревнитель и защитник русского Православия? Посольство было безоговорочно отвергнуто. «Совещав с мудрецами своими», святой Александр ответил папе: «…От Адама и до потопа, а от потопа до разделения язык и до начала Авраамля, а от Авраамля… до Августа Кесаря, а от начала Августа царя до Христова Рождества и до Страсти и до Воскресения Его, от Воскресения же и до Вознесения на небеса и до царства Константина Великаго и до Перваго Вселенскаго Собора святых отец, а от Перваго и до Седьмаго Собора. Сии вся добре сведаем… учения сии целомудрствуем… якоже проповедашеся от святых апостол Христово Евангелие во всем мире, по сих же и предания святых отец Седми Собор Вселенских. И сия вся известно храним, а от вас учения не приемлем и словес ваших не слушаем».

Так были отбиты со славой все три врага северо-западной Руси. Но Александр не мог долго оставаться здесь, поскольку дела на востоке переменились в 1246 г. со смертью его отца. После Ярослава старшинство и Владимирский стол наследовал брат последнего, Святослав Всеволодович, который утвердил племянников своих, сыновей Ярослава, на уделах, данных им покойным великим князем. Вплоть до этого времени Александру удавалось избегать контактов с татарами. Но в 1247 г. Батый прислал сказать ему: «Мне покорились многие народы, неужели ты один не хочешь покориться моей державе? Если хочешь сберечь землю свою, то приходи поклониться мне, и увидишь честь и славу царства моего». С татарами Александр решил вести не такую политику, как с западными и северными врагами. Из-за малочисленности, нищеты и разрозненности тогдашнего русского населения в восточных и южных землях нельзя было и думать о том, чтобы биться с оружием против татар. Оставалось покориться татарам, полностью признать власть великих ханов. Александр понял этот путь и первым из русских князей твердо вступил на него. Личное обаяние, слава подвигов Александра сделали его путешествие успешным. Обычно суровый и высокомерный к побежденным Батый принял Александра и его брата Андрея очень ласково. Летописец говорит, что хан, увидевши Александра, сказал своим вельможам: «Все, что мне говорили о нем, все правда: нет подобного этому князю».

По воле Батыя Александр и Андрей должны были отправиться в Монголию, где между братьями, по некоторым сведениям, был большой спор о том, кому какой волостью владеть. Андрей получил Владимир, а Александру дали Киев. Трудно сказать, чем был вызван такой расклад. Киев по традиции был главным стольным городом, но после татарского разгрома впал в полное запустение. Возможно, татары на словах хотели почтить Александра великим княжением, но боялись посадить во Владимире, с которым ассоциировалось действительное старейшинство над покоренными русскими землями. Как бы то ни было, по возвращении Александр не поехал в Киев, а остался княжить в Новгороде, сохранив за собой и отцовскую вотчину Переяславль-Залесский.

В 1252 г. Александр отправился на Дон к сыну Батыя, Сартаку, который управлял всеми делами из-за дряхлости своего отца. Полагают, что он жаловался на брата, который отнял у него старшинство и не исполняет своих обязанностей относительно татар. Сартаку Александр понравился еще больше, чем Батыю, и с этого времени между ними завязалась тесная дружба. Сартак утвердил Александра на Владимирском столе, а против Андрея послал войско под начальством Неврюя. Под Переяславлем они встретили Андрееву рать и разбили ее. Андрей бежал в Новгород, но не был там принят и удалился в Швецию. Татары взяли Переяславль, захватили здесь семейство Ярослава, брата Андреева, убили его воеводу, взяли в плен жителей и пошли назад в Орду. Александр приехал княжить во Владимир; Андрей также возвратился на Русь и помирился с братом, который помирил его с ханом и дал в удел Суздаль. Вместо себя он оставил в Новгороде сына Василия. Вскоре после этого у Александра началась вражда с другим его братом, Ярославом, княжившим в Твери. В 1254 г. тот сел в Пскове и отсюда стал интриговать против Василия Александровича. В 1255 г. новгородцы выгнали Василия и перевели к себе из Пскова Ярослава. Александр немедленно явился с полками под Торжок и, объединившись с Василием, стал готовиться к походу на Новгород. Ярослав, не дожидаясь его, покинул город. После этого по новгородскому обычаю начались шумные веча. Черные люди нападали на лучших, те интриговали друг против друга, но в конце концов сместили посадника Ананию и приняли опять Василия.

Возможно, именно в это время святой князь обратил ко Христу сына всемогущего Батыя, царевича Сартака, став его побратимом. От него Александр Невский получил старшинство над всеми русскими князьями – Сартак в то время управлял делами Орды из-за дряхлости своего грозного отца, и это открывало перед святым князем Александром широкие возможности в деле объединения Руси под единой властью великого князя. Так был заложен фундамент будущего Московского государства: возрастание русского православного царства совершилось на почве, уготованной мудрой политикой князя.

Но недолго пришлось наслаждаться покоем. В 1255 г. умер Батый, и в Орде произошел государственный переворот: Сартак был умерщвлен своим дядей Берке, который и стал ханом. В русские земли были посланы татарские чиновники для переписи народа и сбора дани. Александр поспешил в Орду, но не успел умилостивить хана – в рязанских, муромских, суздальских землях появились татарские численники, которые ставили своих десятников, сотников, тысячников, темников, переписывали жителей для обложения их поголовной данью – не включали в списки лишь духовных лиц. Чуждое, иноземное управление вводилось, таким образом, внутри Руси, грозя разрушить остатки самостоятельности страны.

В 1257 г. неутомимый князь Александр вновь едет в Орду. Ханский наместник Улагчи, ведавший русскими делами, потребовал, чтобы и Новгород подвергся унизительной процедуре переписи. С горестью должен был взять на себя Александр Ярославич дело тяжелое и неприятное – склонить к рабству новгородцев, не знавших доселе поражений от татар и не считавших себя покоренным народом. Святой князь едва успел усмирить горожан – баскаки переписали жителей, распределили налоги и уехали, так как Александру удалось выторговать для новгородцев право доставлять определенное количество серебра в Орду самим или через великих князей, не имея дела с татарскими сборщиками.

В русских землях росло недовольство притеснениями. Положение стало нестерпимым, когда монгольскую дань взяли на откуп хивинские купцы-мусульмане, получившие название бесерменов. Способ сбора дани был очень отяготительным: в случае недоимок насчитывались грабительские проценты, при невозможности заплатить брали в рабство чуть ли не целыми семьями. Но не это переполнило чашу народного терпения. Когда к тяготам хозяйственным прибавились глумления над верой – расплата стала неминуемой.

В 1262 г. во Владимире, Суздале, Переяславле, Ростове, Ярославле и других городах ударили в набат. По старому обычаю, собрали народное вече, на котором решено было ненавистных откупщиков истребить. Бунт, естественно, вызвал ханский гнев. В Орде собирались полчища для наказания непокорных, когда святой Александр, в который уже раз «избавы ради христианския» приехал в Сарай. Ему снова удалось уладить дело благополучно – хан Берке оказался даже более милостив, чем можно было ожидать: он не только простил русским избиение бесерменов, но и освободил Русь от обязанности поставлять воинов для своего ближайшего похода. Достигнуть этого оказалось не просто, и князю пришлось провести в Орде всю зиму и лето. Осенью, возвращаясь на родину с радостными вестями, он заболел и умер, приняв перед смертью монашеский постриг с именем Алексий.

Весть о кончине князя Александра достигла Владимира в тот момент, когда народ молился в соборном храме о его благополучном возвращении на родину. Блаженный митрополит Кирилл, выйдя к народу, со слезами воскликнул: «Чада мои милые! Закатилось солнце земли Русской!» Останки любимого князя первосвященник с духовенством, бояре и народ встретили у Боголюбова: по словам летописца, земля стонала от вопля и рыданий.

23 ноября тело великого труженика и радетеля Православной России было погребено во владимирской соборной церкви Рождественского монастыря. Современники повествуют, что при отпевании усопший князь сам, как бы живой, простер руку и принял грамоту с разрешительной молитвой из рук митрополита.

Почитание его как святого заступника Руси установилось сразу после кончины. «Драгоценная отрасль священного корня, – молитвенно взывает Церковь к благоверному князю, – блаженный Александр, тебя явил Христос Русской земле, как некое божественное сокровище… Радуйся, презревший догматы латинян и вменивший в ничто все их обольщения!.. Радуйся, заступник Русской земли: моли Господа, даровавшего тебе благодать, соделать державу сродников твоих Богоугодною и сынам России даровать спасение».