Читать книгу Сознание иероглифа - Гурген Георгиевич Богдасаров - Страница 6

Открыл глаза в рассвет. Кожа пришла в себя и я вскочил, готовый к исполнению обязанностей ненормального, затеявшего этот переход.

Гюрза всё-таки подпустила в меня какого-то яда… я стал ещё веселее. Что ж, этот запас весёлости пригодится когда не станет воды.

Иду, чуть не бегу. Вперёд, вперёд. Как хорошо, пусть суррогатный, но смысл – вперёд, вперёд. Материала на костёрчик нет, но я надеялся содрать с облысевшей пустыни хоть клок. Содрал.

Солнце выскочило вверх. Волны ещё прохладных песков дышат океанским покоем. Солнце разжигалось. Неужели я когда-нибудь перестану идти? Почему перестану? Каждый день буду вставать и идти.

Пошло жарение всего… Песок так слепил, что я несколько раз сваливался с барханов, не видя опоры под ногами, но летел и плыл в песке с удовольствием, не раздражаясь необходимостью приведения себя в исходное положение.

Сегодня у солнца ядовито-лазерная пронзительность. Иссжжение столь серьёзно, что кожа разваливается на лохмотья. Из рюкзака на песок летят колбаса, спички, хлеб, бутылки. Достаю со дна вторую рубашку и простыню.

Иду с перекрытыми простынёй сознанием и зрением. Из под простыни всюду однообразный, выжженный рельеф.

Пески будто горят. Барханы волна за волной досылают и досылают пыхи жара. Солнце опустилось над простынёй, чтобы сквозь неё изъязвлять меня. И, действительно, на коже появились участки с сукровицей, напоминающие язвы.

Весело-радостно кричала кипящая вода на костерке… Высунув руку из под простыни, готовлю чай. Втаскиваю под простыню. Какая ослепительность существования! Чего стоит каждый такой глоток!

Но и под простынёй солнце и песок отжигают меня, но за бортом простыни светоизвержение. Не верится, что встану и пойду. Встал и пошёл.

Моя белая простыня вдруг наполняется горящим ветром, и лицо ожигает. Ветер поднимает с вершин барханов песок и, крутя, тащит сколько есть сил. Раскалённые песчинки, будто угольки из костра, влетают под брюки и вжигаются в кожу. Летящий песок рассверкался в адском солнце и, впиваясь, жалит уже лицо и шею.

Простыня расхлопалась от ветра и может вырваться из рук и улететь навсегда. Ветер стал бегать в разные стороны и простыня как парус тащит меня за ним. Это был час предельного солнечного биения.

Упал на обед.

Я прошёл первый отжиг как горшок в огне. При таком ветре пучок сушняка сгорает с рёвом, как в сопле реактивного двигателя, не успев произвести полезного действия. И только большое искусство позволяет вскипятить два стакана воды. При таких температурах пластик выделил в воду столько яда, что перебить его вкус может лишь заварка чая.

Подобьём итоги: я молодец, колбаса кончается, приступаю к консервам. Жаль, в колбасе есть что-то очень весёлое.

Солнце, ветер, песок затихли и я иду хорошо, фамильярно приветствуя граждан пустыни – пауков, мышей, скорпионов, и даже саранчу. С черепахами здороваюсь за руку, а к змеям не могу преодолеть холода официоза.

Стоп. За минуту из песка готово императорское ложе. Бутылки с водой – подушка, рюкзак им опора. На всё набрасываю дорожку из современного антигравитационного материала. Дворцовая роскошь. Перед сном произвожу мысленное расхождение моей траектории с траекторией каракурта. Другой защиты нет.

Ужин – последний кусок колбасы.

Разваливаюсь, чтобы не помнить тела и дать ему восстановиться. Куда-то плыву от самого себя в незнаемо-неведомо-непонимаемое… какое глубокое потустороннее наслаждение… Когда вплываешь в сон осознать невозможно.

Открываю глаза в звёзды…

Земля своей плоскостью уже не резала глобулу мира пополам, а будто ушла из-под меня и оказалась в бездне, наравне с остальными участниками небесного движения.

Звёзды малой величины судорожно стаккатировали, пытаясь передать какие-то срочные сообщения. Совокупность ли неведомых сознаний в пространстве этих звёзд или сами звёзды стаккатируют, распознать невозможно.

Звёзды первой и второй величины флуктуируют галактические тайны в явь, выговаривая их с очевидностью прямой речи… Меж ними ходят, плавают точения, будто распустившиеся в блаженство души… Все эти точения, хождения, флуктуации сливаются в единый радиохорал, и мне казалось что я слышу его зрением, а вижу слухом.

Я долго всматриваюсь и вслушиваюсь в его потоки, медленно исследуя особые сгустки и истечения его. Безотрывно перехожу из одного сгустка к другому, просматривая-прослушивая импульсы чувственных сообщений каждого.

Иногда казалось – из данного участка прорываются фрагменты категорического ясновысказывания, так ясного, что я не могу его различить лишь по причине высокой скорости прохождения сигнала.

Радиохорал угасал, но вдруг стали вызначаться какие-то видеовнутренности, видеокишки Галактики. Стала видна светлая тьма цивилизаций, подобие комариной тучи, и безумные их переклики живым, мгновенным, действенным способом. Светлая тьма их сгущалась куда-то в глубину…

Через несбыточные провалы пространств дотягивались, показывались, доносились переполненные хоры высших чувствий, распады трагедий счастья, истязания лютостями рая, молящие изъязвления души живого… как естественное пребывание космического роя существ глубин Галактики.

Я очнулся… хватит, бред. Возможно, гигантский чистый экран пустыни способствовал развёртке бреда… или… телепатическому приёму? А почему не приволочь сюда действительного телепата и не ткнуть его мордой в Галактику?

Ткнуть мордой в Галактику хотелось бы и сторонников теории Большого Взрыва Глупости. Автор нездоровой теории – больной человек. Но остальной-то миллион учёных здоров!

Наши знания о пространстве = 0, о материи = 0, о гравитации = 0, об атоме = 0, об электромагн. волне = 0, о времени = 0. На основе совершенного незнания можно говорить, а лучше молоть, лишь совершенную чепуху.

Теория Б. Взрыва легко проверяется и теоретически и практически.

Теоретическая проверка. Засунуть миллиарды галактик обратно в точку у теоретиков не получается уже потому, что они говорят что получается. Если получается – пусть засунут.

Практическая проверка. Если мифически сверхплотная точка получила невероятную степень разряжения до миллиардов галактик, то вещество галактик, а это в основном жидкость звёзд, находится в столь невероятной степени разряжённости, что должно сжиматься обратно с невероятной же лёгкостью.

Учебник начальной физики никогда не скрывал не только от школьников, но даже от учёных, что… жидкости не сжимаются.

Это значит, что материя Вселенной уже находится в сверхсжатом стабильном состоянии, и к дальнейшему самосжатию естественным образом не способна. Звёзды по достижении некоторой критической величины сжатия взрываются. Стоит материю Вселенной сжать всего лишь до критической величины сжатия взрывающихся звёзд, а Вселенная как раз и состоит из звёзд, и Вселенная взорвётся уже сейчас, не сделав и шага по направлению к сжатию в точку.

Но это значит, что Вселенная никогда в одной точке не находилась по причине принципиальной физической неспособности к самосжатию в точку. Это же значит, что вопрос о происхождении Вселенной как минимум сформулирован некорректно уже потому, что в этом вопросе игнорируется возможность для Вселенной не иметь происхождения, а следовательно и не иметь исчисляемого времени существования.

Мы так боимся истины, что задаём вопросы обязательно содержащие в себе ответ. Тогда зачем мы их задаём?

Экзотически сжатый остаток, получаемый взрывом сверхновой в виде пульсара, ничем не отличается от экзотических состояний вещества, получаемых в лабораториях. Это сверхсжатие получено сверхвзрывом звезды и является сопутствующим взрыву частным, экзотическим эффектом, очень специфическим квантовым осадком взрыва, и потому не может быть ни фактом, ни примером теоретически самоестественного самосжатия всей материи Вселенной в точку. Тем более что основная масса звезды получает в этом процессе не сжатие, а расширение. Взрывается основная масса звезды, а сжимается ничтожная её часть именно за счёт взрыва.

Легко зарабатывать учёные степени обсасыванием дешёвой карамели псевдотеории на виду у всего человечества дураков.

Доказательство невозможности расширения-сжатия Вселенной автоматически есть доказательство её стационарности, в которой так уютно за обедом принять рюмку второго закона термодинамики. При гипотетическом расширении или сжатии Вселенной расстояния между объектами будут менятся. Расстояния между галактиками, звёздами, планетами и атомами прежде всего энергетическая сущность, а потом уже пространственная. Второй закон термодинамики при расширении или сжатии будет нарушаться ежемгновенно. Но этот закон не подводил в суммарных результатах даже в нетривиальных дебрях полоумной квантовой физики!

Нет доказательств что пульсары и магнитары не получены некими лаборантами при взрывах сверхновых и гиперновых. Эти объекты развешаны по Вселенной, возможно, в виде маяков и источников магнитных импульсов для двигателей кораблей, вероятно, при любом удалении кораблей от источника этих импульсов по неведомым нам каналам.

Кстати, гравитация этих объектов может быть искусственной, фальшивой, не обеспеченной массой, недаром скорость их вращения невероятна. А мы приписываем удельному весу вещества этих объектов немыслимую массу. Это хорошо объясняет теоретические непреодолимости в обосновании длительного существования таких объектов, а тем более их поверхностных слоёв как в квантовом, так и в простом центробежном смысле. В этой скорости вращения и при их массе пульсары и магнитары, если это естественные объекты, не могут не быть тончайшими блинами с соотношением толщины и диаметра как минимум порядка 1: 1 000 000 000

А мы наблюдаем точечные, сферические объекты, что доказательно говорит об их искусственном происхождении.

Слон пукнул. Разве это не научный факт? Но слон и сам не стал бы пукать, не будучи точно уверен, что его пук фундаментально научно обоснован предшевствующими пуку процессами.

Чем обосновать беспричинный пук одной точки в Большой Взрыв один больной и миллион здоровых больных не знают, но утверждают, что все мы уже находимся внутри этого пука, и все в этом расширяющемся пуке и умрём.

Автор обиделся. Автор этот миллион называет овцами. Чтобы не называть баранами. Но лишь до времени, когда «баран» станет научным термином для обозначения уровня проявленной высшей умственной деятельности. Автор не против чтобы бараны паслись где и как им угодно, и в любом количестве, если бы на содержание этих баранов и на их умственную деятельность не тратились деньги человечества, в том числе и личные деньги автора – автор человек, и его физический вес входит в вес общечеловеческой массы.

Точка, размером с атом, содержащая всю обозримую в телескопы материю, не способна просуществовать и мгновения, не взорвавшись. А меж тем точка, или её процессная прототочка, «молчала» в этом замороженном, невзрывающемся состоянии некоторый полубесконечный период, что невозможно. Или возможно, но лишь у теоретиков, которые даже в учёной среде идут за фрайеров мутной, квантовой неопределённости, никогда не отвечающих за свой базар. И появилась то ли из ничего, то ли из чёрт знает чего. Спасибо за такую науку, больше не надо, религии вполне достаточно. Химеры религии забавнее.

В 1969 году автор этой книги сделал открытие, невероятность которого была для всего мира разительной, и поговаривали о присуждении автору нескольких Нобелевских премий. В одну Нобелевку такое открытие не запихнёшь.

Описание открытия.

Когда Солнце находится в зените, оно находится на расстоянии 8 световых минут от Земли. К вечеру Солнце приближается к горизонту и сильно краснеет. Степень покраснения Солнца есть следствие расширения Вселенной по Эйнштейну и эффекта Доплера по Доплеру. По ним автор и вычислил, что к вечеру Солнце удаляется от Земли со скоростью света на расстояние 6 световых часов, а к утру возвращается и восходит.

Астрономы вытащили свои умные глаза из телескопов и катались со смеху по всем полам всех обсерваторий мира, прочитав в утренних газетах об открытии автора.

Отчего ж они не катались, и до сих пор не катаются по всем полам мира, а не только обсерваторий, прочитав о красных объектах, открытых астрономом Хабблом по концам видимого космоса, покраснение которых трактовалось не естественной суммарной плотностью газо-пылевого загрязнения космоса до этих объектов, а противоестественным в данном случае удалением объектов в эффекте Доплера, а впоследствии и сосудисто-мозгового расширения Вселенной, случившегося к тому времени в голове Эйнштейна. А дальше этого времени расширение в голове Эйнштейна поставили впереди головы Доплера, которая расширяла Вселенную не столь экстенсивно. Как расширителю голове Эйнштейна не было равных, но можно было обойтись простой таблеткой от головной боли.

В вычислениях мировых умников красные объекты, а это целые галактики, удалялись, и сейчас удаляются у них в головах с световой скоростью!!!?… Галактики!!! Галактикам можно, а Солнцу автора, на тех же основаниях, нельзя!

На эти нелепости наклеили ещё одну. Случайно было открыто невнятное, но устойчивое электромагнитное шипение неизвестной, но чем-то недовольной гадюки. За гадюкой установили наблюдение – и правда, гадюка шипит, и шипеть не перестаёт. Из этого заключили, что шипение реликтовое. У самой гадюки никто ничего не спрашивал. Шипит – значит реликтовое. Но предположим шипит не гадюка, а среднесуммирующаяся мусорная зона взаимодействия всех эл. магн. волн, которыми напичкано пространство, и такая зона должна быть обязательно, и должна выражаться довольно чётко в результирующей среднеарифметической между всеми волнами волне.

Предсказывали реликтовое, а открыли «мусорное» излучение. Автор просит открытие шипения переоформить на него. Открытие состоит не в том, чтобы услышать шипение, а в том, чтобы правильно объяснить его природу. Научное предсказание, сделанное автором, может быть предсказанием и сильно потом после наблюдения шипения гадюки сельскими жителями. С чем автор просит мировое научное сообщество согласиться.

Да, некое шипение было предсказано, но оно никак не вытекает из самой теории, а главное – никак не подтверждает теорию. Реликтовое излучение в рамках теории Большого, но Очень Дурного Взрыва, не способно было бы сохраниться, испытай Вселенная метаморфозу от точки до нынешних размеров. Электромагнитная волна реликтового излучения, при гипотетической микроскопичности протовселенной, очень быстро и очень давно растянулась бы, выравнилась в прямую и растворилась бы бесследно. Открыт всего лишь очередной, и не последний вид излучения, наряду с другими открытыми. Почему «реликтовое»?

Подведём итоги. Автор живёт в убогом строении с протекающей крышей гнилого шифера. Трещины по стенам развиваются и расширяются быстрее Вселенной после Дурацкого Взрыва. По данным на исследования теории Б. Взрыва истрачено 740 миллиардов долларов. На прояснение в умных головах что теория ахиней-дурацкая уйдёт ещё в 10 раз больше – 7,4 триллиона долларов. Автор, прояснив теорию умным головам на 7,4 триллиона долларов раньше, заработал эти триллионы для человечества. Отдайте автору, как члену общечеловеческого базара, из заработанных им денег хотя бы миллион, и не обязательно этот миллион заворачивать в Нобелевскую бумажку.

Зачем мне лично всё это нужно? Какое мне дело до теорий, забивающих моё пространство ватой, не позволяющих ни видеть, ни дышать? Это ответ, а не вопрос. Какое мне лично дело до Туманности Андромеды или до галактик «Самбреро», «Головастик» и до миллионов других, без имени, анонимно живущих под нашей нумерацией?? Очень нужно. Прямое. Как до этой пустыни. Путешествуя по пустыне я путешествую и по Вселенной, и внутри себя неотделимо. Пустыня, бездна космоса, космос квантовых образований, теории, пальпирующие всё это – моё прямое пространство, пространство моего «Я».

Сна уже не будет. Попробовать идти ночью? Оказалось возможно. Сваливаюсь с барханов по той же причине – ослепление. Днём от света, ночью от мрака. Какая разница? С фонариком идти неприятно, будто заблудился в бесконечности, из которой уже никуда никогда не выйти. Выключил.

Без фонарика падаю чаще, но вижу один чистый, слитный объём песчаной и звёздной пустынь. Они покоятся в полном разлитии, взаимооживляя друг друга…

Однако привязка к недвижной звезде, несуществование горизонта, шаги прямо во тьму с падениями утвердили впечатление, что всё это я проделываю на одном месте, будто пытаюсь продвигаться в Небытии, продвижение в котором вообще невозможно. Вдруг за спиной раздалось сильное взбучивание песка, хрип, дых, и мимо меня проскочило какое-то большое двуногое существо…

Слабонервные! Не ходите сюда, будьте умнее самих себя! У вас там есть всё – для счастья достаточно более чем. А сюда не ходите!

Я бросился на песок и исчез. Меня нет. Но пустыня проглотила и существо, и все звуки, связанные с ним.

Сон до утра не случился. Следы ни о чём не говорили, на песке они слишком неопределённы. Но мгновенный ужас имел странное следствие – я будто выспался навсегда.

Это был не человек… иначе бы он остановился и попросил закурить.

Я понимаю что иду уже по трухлявой верёвочке, которой легче оборваться, чем дать пройти мне до конца.