Читать книгу Проклятие Гавайев - Хантер Томпсон - Страница 2

Романтический бог Лоно

В последнее время я немало писал о великом боге Лоно и о капитане Куке как одной из его персонификаций. Сейчас же, когда я нахожусь в доме Лоно и стою на земле, которую в давние времена попирала грозная нога бога – если, конечно, туземцы не лгут, что вряд ли, – я могу рассказать, кем он был.

Его идол, объект поклонения туземцев, представляет собой изящную, лишенную украшений статую высотой в двенадцать футов. Прозаические хроники рассказывают, что он был любимым богом жителей Гавайских островов – великий царь, впоследствии обожествленный за свои достойные уважения дела – абсолютно наш обычай вознаграждать героев, с тем только исключением, что мы, вне всякого сомнения, провозгласили бы его главным почтмейстером, но не богом. В минуту гнева он убил собственную жену, богиню по имени Кайкилани Алии. Муки совести свели Лоно с ума, и традиция представляет нам уникальную историю странствующего пешком от деревни к деревне бога, который вызывал на борьбу или кулачный бой всякого, кто встречался ему на дороге. Конечно, такое времяпрепровождение вскоре потеряло для него остроту новизны, так как когда столь мощное божество посылает противника «на траву», тот с этой травы вряд ли когда поднимется. Поэтому бог приказал учредить в свою честь игры под названием макахики, а сам на треугольном плоту отправился в дальние страны, пообещав однажды вернуться. С тех пор бога никто не видел; плот же его, вероятно, затонул. Но люди на островах верили в его возвращение, а потому с легкостью приняли капитана Кука за воскресшего бога.

Марк Твен «Письма с Гавайев»

25 октября 1980 года

Совиная Ферма

Дружище Ральф!

Сдается мне, старина, мы с тобой здорово влипли! Тут один недоумок из Орегона, по имени Перри, хочет подарить нам на Рождество месяцок на Гавайях, а мы с тобой за это сделаем для его журнальчика репортаж о Марафоне в Гонолулу. Называется журнальчик «Бег».

Догадываюсь, что ты думаешь об этом, Ральф. Носишься по верхнему этажу своего старого особняка и орешь: почему я? И почему сейчас? Только-только стал уважаемым человеком, и вот!

Придется проглотить эту пилюлю, Ральф. Сегодня в Англии каждый может называть себя уважаемым человеком, но не каждому платят за то, что он согласен, высунув язык, участвовать в этом безумном суперсостязании под названием «Марафон Гонолулу».

Мы точно влипли в это дело, Ральф, но я на все сто уверен, что мы победим. Конечно, нужно будет потренироваться, но не слишком.

Главное – зарегистрироваться в качестве участников, а потом первые три мили лететь на всех парусах. Эти вонючие атлеты весь год пахали, чтобы блеснуть в Марафоне Гонолулу, настоящем суперкубке всех марафонов. Организаторы ожидают десять тысяч записавшихся, а бежать нужно двадцать шесть миль, и это означает, что поначалу они будут тащиться как черепахи… ведь двадцать шесть миль – это чертовски длинная дистанция, что ни говори, а потому истинные профессионалы на первых порах гнать не станут и начальные двадцать миль будут аккуратно экономить силы.

Но только не мы, Ральф. Мы сорвемся со старта, как настоящие торпеды, мы взорвем изнутри саму природу марафонского бега, промчавшись в спринтерском темпе первые три мили за десять минут, плечом к плечу.

Скорость, которую мы разовьем, взорвет им мозги, Ральф. Эти парни готовятся бежать, а не лететь; мы же полетим, как ошпаренные суки, и будем лететь первые три мили – такой будет наша стратегия. Думаю, нам удастся завести себя до такой степени, что на контрольном пункте в конце третьей мили мы покажем девять минут пятьдесят пять секунд, и мы оторвемся так, что остальным нас и не видно будет. Так, в гордом одиночестве, мы перемахнем холм и выскочим на отрезок дистанции, который идет вдоль бульвара Ала Моана, все так же плечом к плечу, на скорости столь безумной, что даже судьи спятят, а те, что останутся в поле за нашими спинами, захлебнутся в слепой ярости и тупом бессилии.

Да, я еще тебя зарегистрировал участником в чемпионат по серфингу в Оаху, на двадцать шестое декабря. Мировой класс, лучшие мастера! Будешь с ними гонять по туннелям под гребнем волны у северного побережья.

Придется, правда, поработать над тем, чтобы держать равновесие на большой скорости, Ральф. Вряд ли ты захочешь свалиться, когда под гребнем десятиметровой волны будешь делать пятьдесят, а то и все семьдесят пять миль в час.

Мне не удастся разделить с тобой радость участия в чемпионате серферов – мой адвокат выставил серьезные возражения против этого, сославшись на мой анализ мочи и связанные с ним юридические последствия.

Зато я буду участвовать в печально известном Мемориальном бое петухов в Листоне с начальной ставкой в тысячу долларов. Это означает вот что: если ты продержишься минуту в клетке с одним петухом, получаешь тысячу, пять минут с одним – пять тысяч, две минуты с пятью петухами – десять тысяч долларов и так далее…

Это серьезное дело, Ральф. Гавайские бойцовые петухи за считанные секунды рвут человека в клочья. Здесь, дома, я тренируюсь с павлинами. Это сорокафунтовые птички, шесть штук, в клетке шесть на шесть метров, и мне кажется, я в этом деле уже прилично насобачился.

Пришло время порастрясти жирок, Ральф, оставить покой и снова появиться на публике. Ты же знаешь, дружище, мне тоже давно пора отдохнуть, и причины к тому более чем веские. Поэтому я искренне желаю, чтобы у нас все прошло без сучка без задоринки, и верю в глубине сердца, что так и будет.

Не о чем беспокоиться, Ральф! Мы сделаем это легко! Я уже снял небольшое поместье: два домика с пятидесятиметровым бассейном на самом берегу моря. Это на Алий-драйв в Коне, где круглый год сияет солнце.

Твой ХСТ