Читать книгу Нарт-орстхойский эпос вайнахов - Хасан Цечоев - Страница 11

Сложные взаимоотношения местных героев и нартов в сказаниях чеченцев и ингушей охарактеризованы довольно отчетливо, поскольку все персонажи принадлежат к одному из двух противоборствующих лагерей: нарты олицетворяют зло, местные герои – добро. Главным героем нарт-орстхойцев и их предводителем является Соска Солса. О нем сказано: «Давным-давно жил человек Солса». «Солса был весьма умный и честный человек; он родился не от обыкновенной женщины, а прямо произошел от бога» (Далгат, с. 273). «Очень гордый был расплавленное чаа (медь. – М. Дж.) пьющий Сеска Солса, бывший из нарт-орстхойцев» (Далгат, с. 328).

В одном из сказаний Сеска Солса выступает в роли свидетеля поединка великанов (вампалов), причем проявляет вероломство. Некий великан, поджидая соперника, который должен проехать по этой дороге с его похищенной невестой, просит Солсу помочь ему: «Теперь мы начнем драться. Если я его осилю, на моей спине между лопатками появятся изображения солнца и месяца. Только не спрашивай меня, что это такое. Если ты спросишь, я тут же умру». «Не буду спрашивать, — обещал Солса».

Знакомый Солсе великан победил. Но нарт думает: «Если бы умер и этот вампал, женщина досталась бы мне». Сеска Солса спросил вампала:

– Что это за изображения появились на твоей спине?

– Почему ты совершил такую подлость? – воскликнул вампал и тут же умер». Но, встав носками на луку седла и протянув вверх рукоять плети, Солса не достал великанше даже до пояса, и она отказалась стать его женой (Далгат, с. 277—278).

«Этот эпизод вызывает отрицательное отношение к Солсе и объективно способствует отрицательной характеристике нарт-орстхойцев» (Далгат, с. 416). Как это соотносится с концепцией самой У. Б. Далгат, согласно которой образы нартов восходят к предполагаемому «пракавказскому» эпосу о великанах, неясно; во всяком случае, сказитель явно сочувствует чудищу, который выглядит более человечным, чем нарт.

Чуть ли не вполовине вайнахских сказаний осуждается и образ жизни, который вели нарт-орстхойцы. Когда Соска Солса спрашивает Батоко Шертуко, во что он оценивает его ружье, тот отвечает: «Я оцениваю твое ружье ценой проса, помещающегося в дуле твоего ружья!». «Коня моего во что ты оцениваешь?» – спросил Соска Солса у Батоко Шертуко. «Твоего коня я оцениваю в корову!» – ответил Батоко Шертуко. «Как же ты так оцениваешь, когда мне за него давали пленника»», – возразил Соска Солса. «Почему я оцениваю твоего коня в корову, я объясню тебе: корова имеет вымя и четыре соска и выкармливает (ими) четырех человек. Неужели твой конь стоит больше четырех человек, выкормленных коровой?».

«Во что ты меня оцениваешь?», – спросил Соска Солса». Батоко Шертуко заминается, и герой говорит ему, чтобы он отвечал без боязни. «Ты стоишь хорошей собаки», – сказал Батоко Шертуко». Ответ был понят Соска Солсой, когда он лежал бурной ночью на пастушеском стане, окруженном волчьей стаей. Волков отгоняла только старая собака, а он боялся высунуть голову из-под бурки. По другому варианту, ответ Батыга Шертги был иным: «Я тебя не сравню и с последним человеком, так как ты против бога войну вел» (Далгат, с. 297—298).

На вопрос Б. Далгата, «был ли Соска Солса народным героем и приносил ли он пользу народу, сказитель Газбык ответил, что он помогал только своим орштхоям, своим близким, но всему народу не был полезен. Вообще все орштхои грабили и обижали других людей» (Далгат, с. 287).

Интересны характеристики персонажей в сказании «Сеска Солса и Бятар». «Говорят, жил когда-то молодец по имени Бятар. Кроме старой матери, никого не было у него. Бятар кормил мать и себя, да так и жил. Пахота его длинной была, широко косила коса, пас он своих овец и коров – и так проходили день за днем в работе. А к ночи, чуть наступит темнота, он играл на пандыре, развлекая своей игрой себя и мать. Он сторонился коварства, подлости и мирно жил своим трудом. Если где понадобится, то мог он показать и искусство боя, но никогда в войне источника богатства не искал. За ум и мужество, за силу и добрые мысли его уважали люди.

В то время жил и человек по имени Сеска Солса. Он имел дружину и крепок был силой и мужеством. Поэтому люди его называли «Сеска Солса из кованой стали». И слава та о нем пошла потому, что он вместе со своими всадниками всегда воевал и совершал подвиги“. Это взгляд вайнахских сказителей не только на двух персонажей, но и на самих вейнахов и противостоящих им нарт-орстхойцев. „Бятар и Сеска Солса не знали друг друга. Сеска Солса всегда был победителем, любые преграды он преодолевал и, уверовав в свою силу, однажды спросил своего семиаршинного и всеведающего коня:

– Есть ли человек на свете сильнее меня, мужественнее меня?».

Конь ответил, что есть на свете молодец по имени Бятар: «Не скажу, что у него больше, чем у тебя, силы и мужества, но не слабее он тебя».

Огорченный таким ответом, нарт нашел Бятара, они отправились к Элде, владыке мертвых, чтобы узнать, кто из них сильнее и мужественнее. Путь им преградила Ешап, страшное чудовище, сидевшее при входе. Разгневанный Сеска Солса ударил его мечом, но не срезал и волоска. Бятар поступил разумнее; он пообещал женоподобному чудовищу принести оттуда что-нибудь хорошее, и при этом отпустил ему пару комплиментов. Так они вошли в Эл, темное и холодное царство мертвых, встречая по дороге души усопших.

«К ним стали подходить души, проклинавшие Сеска Солсу. Все они были кто без рук, кто без ног, кто без головы, либо с изрубленными, изрешеченными телами, и все они не забыли ничего дурного, что он сделал им. Эти души угрожали ему расправой, после смерти, когда он спустится в подземный мир. А путники все шли и шли. Теперь к ним подходили другие души – тех, которым Бятар помог при их жизни и сделал добро. Все они благодарили его за это». Разумеется, более мужественным, умным, сильным и благородным оказался Бятар. «Хотя Бятар и победил в споре, Сеска Солса, черной зависти в сердце не тая, заключил с ним дружбу. А затем свою от красоты умирающую сестру за Бятара выдал и тем родство скрепил с ним» (Далгат, с. 304—309).

В вайнахских сказаниях, в отличие от адыгского и абхазского эпосов, свои, народные герои сталкиваются с героями нарт-орстхойскими (чаще всего с нартом Сеска Солсой) в прямом противоборстве. По совету хитроумного Ботоко Ширтги нарты решили угнать громадное стадо могучего пастуха-богатыря Колой Канта, жившего в пещере. Но Ботоко Ширтга предупреждает Соска Солсу, что с ним он не сладит. Орхустоец же уверен в своих силах – как это он, не имеющий соперников, не сладит с каким-то пастухом? Нарты с трудом отодвигают камень, стоявший у входа в пешеру и вступают в драку с любимым козлом Колой Канта, говорившим по-человечески. Затем на богатыря кидаются 60 орхустойцев во главе с Соска Солсой. «Колой Кант размахнул свои плечи и ударил всех орхустойцев о стену пещеры, а Солсе дал такую пощечину, что тот закружился, как кубарь. Они ушли от Колой Канта чуть живыми».

Тогда, по совету того же Ботоко Ширтги, Соска Солса пошел на хитрость – он велел своей сестре соблазнить могучего пастуха, чтобы он лишился своей силы. Ей удалось добиться этого, и через некоторое время богатырь ослабел до такой степени, что уже не мог плотно прикрывать вход в пещеру. Застав Колой Канта спящим на коленях у сестры Солсы, орхустойцы связали его арканом. «Орхустойцы зарезали его любимого козла для шашлыка. Колой Кант попросил у них, чтобы ему дали какаую-нибудь кость его козла» и сестра Соска Солсы дала ему бедренную кость.

«Колой Кант сделал из нее зурну и заиграл на ней жалобно. Звук этот был услышан женой старшего брата Колой Канта». Поняв, что случилось какое-то несчастье, ее муж и деверь «помчались в ту сторону, где жили орхустойцы, предчувствуя, что брата их, вместе с барантой, угнали орхустойцы». «Они уже догоняли орхустойцев между Джераховским и Дарьяльским ущельями, но бог, предвидя, что если братья Колой Канта догонят орхустойцев, то прольется человеческая кровь, провел для устранения кровопролития реку Терек так, что на правом берегу остался Колой Кант с братьями и сестрой Солсы и с половиной баранты, а на левом – орхустойцы с остальной половиной баранты Колой Канта как бы в калым за сестру Солсы». «С тех пор его никто не трогал и не покушался угнать его баранту» (Далгат, с. 311—314).

Полагая, что орстхойцы изначально являлись вайнахским племенем (которое почему-то воевало только со своими сородичами), нартоведы не обращали внимания на сведения, которые содержатся в эпосе. Все симпатии сказителей безраздельно принадлежат местным героям; мужество и сила нартов признаются, но они служат злу. Карабулаки были для вайнахов чужим племенем, в борьбе с которым они обретали сознание этнического единства, вступая в героический период своей истории. Победа чеченцев и ингушей над нарт-орстхойцами и ознаменовала самое начало этого периода.