Читать книгу Записки от Киски - Хелена Хант Джексон - Страница 4

Я очень хочу, чтобы вы с папенькой немедленно развернулись, где бы вы ни были, когда получите это письмо, и вернулись домой как можно скорее. Если вы не приедете в ближайшее время, вам будет некуда возвращаться. Я так напугана и взволнована, что у меня дрожат лапы, и я дважды разлила чернила, так что на дне чернильницы осталось совсем немного, и они такие же густые, как рисовый пудинг. Так что прошу прощения за внешний вид этой записки, но я постараюсь поскорее рассказать об ужасном положении дел здесь. Не прошло и часа с тех пор, как я закончила писать вчерашнюю записку, как услышала странный шум в гостиной и побежала посмотреть, что стряслось. Там стояла Мэри, повязав голову своим самым жутким синим платком, в платье для стирки и с большим молотком в руке. Как только она меня увидела, так и вскрикнула:

– Что за кошка! Вечно путается под ногами! – и бросила в меня молоток, а затем с грохотом захлопнула дверь в гостиную. Я выбежала и прислушалась к окнам, потому что была уверена, что Мэри затеяла что-то нехорошее, скрывая это ото всех. Такого шума я ещё не слыхивала: всё вверх дном, а через несколько минут, как думаешь, что случилось? Целый ковёр рухнул мне прямо на голову! Я чуть не задохнулась от пыли и почувствовала, что у меня, должно быть, переломаны все кости; но мне удалось выползти из-под ковра, и я услышала, как Мэри крикнула:

– Вот только попадись мне на глаза, проклятая кошка! Лучше бы Хелена забрала её с собой!

Тут я ещё больше убедилась в том, что затевается что-то страшное. Я выбежала в сад, вскарабкалась на старую яблоню у самого крыльца и залезла на ветку, с которой лучше видно окна гостиной. О, моя дорогая Хелена, можешь ли себе представить, что я почувствовала, едва увидела все эти стулья, столы и книжные полки, сваленные в кучу посреди комнаты, книги, сложенные в большие корзины, и Мэри, которая разом отворяла все окна. Я забыла тебе написать, что твоя маменька уехала вчера вечером. Полагаю, она отправилась в Хэдли с визитом, и мне кажется, что Мэри пыталась сбежать со всем накопленным добром.

Её можно было бы перевезти до того, как она вернётся. Через некоторое время в задние ворота вошла та уродливая ирландка, что живёт в доме мистера Слейтера. Вы знаете, о ком я, – та самая, что прошлой весной облила меня холодной водой. Едва я завидела её, поняла, что они с Мэри собираются убить меня, пока вас всех нет. Потому я спрыгнула с дерева, в спешке сломав свой лучший коготь, и убежала в Бейкерс-Гроув, где ужасно провела остаток дня дрожа от холода и голода. В низинах лежал снег, и я промочила лапы, из-за чего почувствовала себя ещё ужаснее. Я не смогла найти ничего съестного, кроме старого высохшего крота. Весной они никогда не бывают вкусными. На самом деле никто не знает, какую тяжёлую жизнь ведём мы, кошки, даже самые успешные! С наступлением темноты я пошла домой, но Мэри заперла все двери, даже маленькую, ведущую в сарай на заднем дворе. Поэтому мне пришлось запрыгнуть в окно подвала, чего я никогда не делала с тех пор, как сильно растянула плечо, упав на край кастрюли с молоком.

Я подкралась к ступенькам кухонной лестницы тише мыши, если уж на то пошло, и прислушалась.

Из разговора Мэри с ирландкой я поняла, что они собирались сделать. Но я никогда не понимала ирландского, и хотя слушала до тех пор, пока мои лапы не свело судорогой от долгого сидения в одной позе, но так ничего и не поняла. Я не поняла даже того, что говорила Мэри, а обычно я её прекрасно понимаю. Мне пришлось очень неудобно ночевать в ящике с морковью. Как только я услышала, что Мэри спускается по лестнице в подвал, я спряталась в арку и, пока та снимала сливки с молока, проскользнула наверх и побежала в гостиную. Там был такой же беспорядок: ковра не видно, окон тоже, и, кажется, несколько стульев унесли. Весь фарфор лежал в больших корзинах на полу в кладовой, а одежда твоих родителей не в шкафу, а в детской – разложена на стульях. Это ужасно – стоять и смотреть на всё это, не имея возможности что-либо сделать. Не думаю, что раньше я в полной мере осознавала, как плохо быть всего лишь кошкой.

Я только что посетила улицу по соседству и обсудила происходящее с кошкой судьи, но та уже слишком стара и глупа, к тому же так занята своими шестью котятами (причём самыми невзрачными изо всех, каких я когда-либо видела), что не проявляет ни малейшего интереса к делам своих соседей. Миссис Хичкок проходила сегодня утром мимо дома, и я выбежала к ней, схватила её за платье зубами и потянула за подол, в общем, сделала всё, что смогла, чтобы заставить её войти, но та отмахнулась:

– Нет, нет, киска, я сегодня не приду, пока твоей хозяйки нет дома.

Я прямо чуть не расплакалась. Так и села посреди тропинки и в ближайшие полчаса не двигалась с места.

Я слышала, как твоя подруга Ханна Дорранс вчера сказала, что собирается написать тебе сегодня, так что я сейчас взбегу на холм и отнесу ей своё письмо. Думаю, она удивится, когда увидит меня, ведь я уверена, что ни одна другая кошка в городе не умеет писать. Возвращайся домой как можно скорее.

Твоя нежная Киска.

P. S. Двое незнакомцев только что подъехали к главным воротам на большой повозке и складывают в неё все ковры. О Боже, о Боже, если бы я только знала, что делать! Но я только что слышала, как Мэри покрикивала на них:

– Пошевеливайтесь, я хочу покончить с этим до возвращения хозяев!