Читать книгу Монстры в твоей голове. Как побороть самосаботаж и перестать портить себе жизнь - Хейзел Гейл - Страница 9

тат

тат, тат

тат, тат, тат… бум.

Этот ритмичный глухой стук перчаток о боксерские лапы никогда не забывается, и я до сих пор слышу резкие указания тренера: «Не позволяй втянуть себя в войну… голова должна быть в движении… используй джеб». В спертом теплом воздухе помещения, заполненного готовящимися к поединку боксерами, висит душная смесь пота и тайского тигрового бальзама.

Сегодня, 15 декабря 2013 года, я буду сражаться за звание национального чемпиона. Ко мне вернулись все мои страхи. Подготовка к соревнованиям шла через пень-колоду. Я все еще восстанавливаюсь после разрыва сухожилия, к тому же в запястье у меня обломок кости. Последние несколько недель я не могла работать с грушей или лапами, поэтому тренировалась самостоятельно, проводя долгие одинокие часы в «боях с тенью» на парковке возле своего дома. Ко всему прочему, у меня возникли трудности с попаданием в нормативы веса. Хотя благодаря суровой семидневной соковой диете я почти вписывалась в свою категорию, этим утром мне все равно пришлось подниматься в шесть часов, чтобы вместе с потом сбросить лишний килограмм. К моменту взвешивания я обезвожена, голодна и вымотана. Я пропустила встречу с лучшей подругой, чтобы урвать хоть немного беспокойного сна в фургоне, пока не подойдет моя очередь.

Сейчас вокруг меня сидят боксеры с накинутыми на тревожные лица полотенцами: каждый ждет своего выхода, поодиночке. Кажется, будто время замедлилось, но при этом будущее – все, ради чего я тренировалась, – несется на меня, как грузовой поезд.

Одного за другим спортсменов по именам вызывают на ринг. Победители возвращаются, сияя от счастья, фотографируются вместе с тренерами и медалями. Проигравшие обратно приходят удрученные, в синяках или в слезах.

Обычно к этому моменту я уже пребываю в бессознательном состоянии, сомневаясь во всем подряд: в своих способностях, в выносливости сердца, в своей самоуверенности, заставившей меня думать, будто у меня хоть что-то может получиться… Всем нам доводилось испытывать подобное: сперва отказывают руки и ноги, на лице застывает красноречивое выражение ужаса, а разум зацикливается на грузовом поезде, который несет стремительно усиливающееся ощущение обреченности. Несмотря на острое желание представлять, как, радостная, я фотографируюсь с другими победителями, я непрерывно прокручиваю в голове все, что мне говорили о моей сопернице. Кто-то упомянул, что у нее мощный удар. Слова: «Эта девочка может вмазать как следует!» – эхом отзываются у меня в голове, пока воображение рисует, как я валяюсь на полу ринга… побежденная и обессиленная.

Но не в этот раз. В этот раз мои ноги танцевали под песню канатов, которые со свистом проносились мимо меня. Я с головой погрузилась в задачу.

После восьми лет соревнований произошли коренные изменения. Выходя на ринг, я чувствую, что мне комфортно в моем теле. Один целеустремленный шаг, потом другой. И на ринг я выхожу… умиротворенная. Как будто толпу приглушил хрустящий слой свежевыпавшего снега. Тишину в голове нарушает лишь тихий голосок, который раньше мне слышать не доводилось: «Все получится». Так звучит уверенность в себе? Я не привыкла слышать ничего подобного на данном этапе. А теперь слышу. Четко и недвусмысленно. Впервые в жизни я знаю, что заслуживаю победы.

В бою приходится как следует попотеть. Оказывается, девочка действительно может «вмазать», и мне прилетает от нее несколько знатных ударов. Но я настроена решительно, и пока мы обмениваемся резкими ударами, моя убежденность становится сильнее. Мною движет четкое понимание задачи, я анализирую атаки соперницы, и мой разум, как прицел, наведен на то, что необходимо предпринять, чтобы добиться поставленной цели. Две минуты подряд я живу в замедленной версии реальности. Даже окружающее пространство как будто раскрывается передо мной. Я словно вижу удары соперницы еще до того, как она их проводит, а те миллиметры, на которые она промахивается, воспринимаются мною как целые мили. Но даже если удары попадают в цель, кажется, что они смягчаются.

Я ощущаю полное свое присутствие в данном моменте. Сосредоточена без фокусирования. Мои руки выполняют за меня всю работу, а ноги знают, куда двигаться без моих приказов. Словно я могу спокойно сидеть, наблюдая, как мое тело выполняет в точности то, что мне надо. Я расслаблена. Я наслаждаюсь. Я в потоке.

Но подлинное отличие этого боя от любого другого проявляется в самом конце. Мы стоим рядом друг с другом в ожидании вердикта судьи, и мне кажется, мы обе понимаем, в чью пользу будет вынесено решение. Но когда мою руку поднимают вверх в знак победы, меня охватывает странное чувство. Не могу его обозначить: то ли радость, то ли гордость, а может, старое доброе осознание достигнутого успеха. Но это чувство мне внове.

После каждой предыдущей победы, когда мою руку поднимали, я опускала голову и отводила взгляд. Я никогда не чувствовала, что заслуживаю ее, и всегда была готова списать это на везение или случайность. Еще одна удача. Оглядываясь назад, могу признать, что при каждой победе – до того знаменательного дня – я ощущала только стыд.

В этот раз я приняла свой триумф как должное.

* * *

В моей семье бойцовскими видами спорта никто не увлекался. Меня растили ученые, которые любили политику, искусство и науку. Спортивные единоборства в сферу наших интересов не входили. В детстве мы с сестрой занимались гимнастикой, верховой ездой и легкой атлетикой. К 20 годам со спортом я практически распрощалась: если и тренировалась, только окончив художественную школу, то разве что расставляя ящики с алкоголем и подавая пиво банкирам за прилавком популярного лондонского бара.

Однажды вечером, сопровождая своего последнего возлюбленного в местный зал для занятий единоборствами, я совершенно случайно оказалась на тренировке по кикбоксингу. И даже не думала, что мне это понравится. Отжимания и удары кулаками? Нет, меня куда больше интересовали прокуренные ночные клубы и пьяные ночные разговоры ни о чем. Тем не менее через 15 минут первой в моей жизни тренировки я прочно подсела на азарт, пробуждаемый стучащими друг о друга перчатками и дракой с другими потными телами. Ничего подобного ранее мне не доводилось испытывать.

Семья отнеслась к моей затее с недоверием. Друзья хохотали, представляя меня в спортивном зале. Но я воспринимала произошедшее как посвящение. И только начав тренироваться всерьез, я вспомнила все подростковые фантазии, в которых представала бесстрашной женщиной-воином, с легкостью побеждавшей уличных хулиганов. Мне нравились фильмы и сериалы с дерзкой главной героиней, которая могла вырубить злодеев-мужчин одним мощным ударом. Так что, впервые научившись наносить удар, я словно окунулась в прежние фантазии. А осознав, что у меня классно получается, подумала, совсем как Баффи или Ши-Ра, что нашла свое призвание.

По мере того как новое хобби захватывало меня всерьез, выпивка и ночные клубы в сигаретном дыму отходили на второй план. Я открыла еще более пьянящий наркотик – я открыла для себя соперничество. И оно меня изменило.

Бой сделал меня сильнее как человека. В этом нет никаких сомнений. Но эта сила проявилась не так, как обычно предполагают люди. Дело было не только в том, что я могла постоять за себя или что меня закаляло напряжение соревнований. Я не стала знаменитой и не участвовала в Олимпийских играх. Но даже будь все так, эти достижения не легли бы в основу книги. Кикбоксинг подтолкнул меня к самопознанию, болезненно обнажив мои слабости и вынудив меня взглянуть на них. Именно данный аспект моей истории – а не победы или титулы – я считаю достаточно важным, чтобы поведать о нем на последующих страницах.

Уроки, извлеченные мной из трудностей, которые я так и не сумела преодолеть, изменили мою жизнь намного серьезнее, чем могло бы изменить любое значительное и объективное достижение. Давление соперничества тогда практически раздавило меня. Я выкарабкивалась из одной депрессии и тут же погружалась в другую, страдала от пищевых расстройств и хронической усталости – и все ради славы и триумфа, ради побед, ради наград, которыми я так и не сумела насладиться. Даже после завоевания титула чемпиона мира в кикбоксинге (тогда я еще не переключилась на бокс) искреннее, глубинное осознание собственных успехов так и не пришло ко мне.

Так что ценность того момента, когда я впервые обрадовалась победе, не сводилась только к завоеванию боксерского титула. Для меня это было символом отказа от тревожного, пораженческого настроения, которого я даже не замечала, пока не пришлось обратить на него внимание. Это ознаменовало начало пути к здоровью, энергичности и качественным отношениям, распахнуло передо мной двери к любимой работе и повседневной легкости существования, о возможности которых я и не подозревала. Как ни странно, при этом я смогла без душевных терзаний оставить бокс и объявить перемирие с целым рядом других внешних конфликтов.

Разумеется, не каждому в буквальном смысле приходиться драться за чувство собственной значимости. Однако, общаясь со многими клиентами самых различных профессий, что ведут все ту же психологическую борьбу, я неоднократно убеждалась: разборки всем нам хорошо знакомы. Но дело в том, что боем проложить дорогу к самопринятию невозможно. По крайней мере, я в это не верю. Самопринятие требует совершенно иного типа отваги.

Последующие главы помогут вам получить ответы на те же вопросы, которые поставил передо мной кикбоксинг. Приведенные в качестве примеров истории, лично мои и моих клиентов, призваны мотивировать вас, а также снабдить инструментами, необходимыми не только для того, чтобы выигрывать собственные сражения, но и чтобы быть способными признавать за собой ценную и достойную победу. И всего этого можно добиться, не разбив ни одного носа.