Читать книгу Уголовное право США: успехи и проблемы реформирования - И. Д. Козочкин - Страница 2

Еще до середины прошлого века американское уголовное законодательство представляло собой картину весьма неприглядную. Считалось, что каждый или почти каждый штат имеет свой уголовный кодекс. Однако в большинстве случаев он был таковым лишь по названию, ибо представлял собой сборник принятых в разное время актов или норм, как правило, расположенных в алфавитном порядке.

Уголовные кодексы, принятые в разное время, испытали влияние различных направлений в карательной политике и уголовно-правовой доктрине, а также социально-экономических и политических условий. Эти и другие причины обусловили их отличия друг от друга по всем основным параметрам: структуре, кругу уголовно наказуемых деяний, по регулированию вопросов Общей и Особенной части, санкциям за сходные или одинаковые преступления. Так, кровосмешение в Калифорнии каралось сроком до 50 лет, а в Пенсильвании – до 5, гомосексуализм в одном штате можно было наказывать пожизненным тюремным заключением, а в другом – штрафом.

Кроме того, уголовное законодательство штатов характеризовалось чрезвычайной казуистичностью, что в значительной степени было обусловлено рецепцией норм общего права, которое, как известно, развивается «от случая к случаю». Этим объясняется то, что, например, в УК штата Мичиган ответственность за повреждение или разрушение (уничтожение) имущества предусматривалась более чем в 70 статьях, а в УК штата Нью-Йорк за злоумышленное причинение вреда имуществу – в 25 статьях.

В уголовных кодексах штатов содержалось немалое количество норм аномальных и архаичных. Так, в УК Калифорнии предусматривалась ответственность за совершение такого преступления, как «плевание»[1], а в УК Нью-Йорка – за причинение вреда в результате нарушения правил печного отопления железнодорожных вагонов.

В таком же запущенном состоянии находилось и продолжает оставаться федеральное уголовное законодательство. Основная масса уголовно-правовых норм, содержащаяся в разделе 18 Свода законов США, а по преимуществу в его части I («Преступления»), нередко именуется «Уголовным кодексом», хотя по существу таковым не является. Прежде всего потому, что в его Общей части (гл. I «Общие положения») регулируется лишь весьма незначительный круг вопросов, остальные – регулируются судебной практикой,[2] а также потому, что материал Особенной части (85 глав) расположен в алфавитном порядке, что не выдерживает никакой критики с точки зрения юридической техники, да и сам он излагается настолько сложно, запутанно, бессистемно и казуистично, что понять его не-юристу трудно, а подчас вообще невозможно. Так, в Кодексе насчитываются десятки статей, относящиеся к одному предмету регулирования (например, около 160 статей касаются ответственности за ложные заявления, сделанные государственным должностным лицам), и используются десятки терминов для обозначения субъективной стороны преступления.[3]

На симпозиуме «Переосмысление федерального уголовного права» П. Робинсон констатировал, что отсутствие хорошо разработанной Общей части «нарушает принцип законности», ибо порождает у людей неуверенность (незнание), при каких условиях уголовная ответственность наступает и при наличии каких обстоятельств она может быть исключена.[4] Там же отмечалось, что недостатки, присущие федеральному уголовному законодательству, «не могут быть устранены путем добавления новых статутов, так как большинство дефектов являются фундаментальными». И далее: хорошо разработанный Федеральный УК может понизить уровень преступности, повысить общественную безопасность и укрепить общественное доверие к правосудию. [5] Следует также иметь в виду, что очень много уголовно-правовых норм разбросано почти по всем остальным 49 разделам Свода законов (СЗ).

Оценивая состояние уголовного законодательства того периода (50-х гг. ХХ в.) в целом, Г. Векслер писал: «Наши уголовные кодексы являются фрагментарными, устаревшими, неупорядоченными и часто случайными по своему охвату (по кругу рассматриваемых вопросов. – И. К.), их развитие по преимуществу случайное по своим истокам (корням), их формирование – комбинация законоположений и общего права, которую только история объясняет».[6] Подобные высказывания были не редкостью на страницах американской юридической литературы. Они принадлежали ученым, атторнеям, другим представителям «юридического сословия».

Положение, сложившееся в области уголовного права, становилось все более нетерпимым. Идея о настоятельной необходимости его упорядочения или даже реформирования была на устах многих юристов, связанных с уголовным правосудием, и, наконец, в 1951 г. она дошла до уровня ее осознания и принятия Институтом американского права. Созданная тогда в рамках этого института весьма представительная комиссия, состоявшая из видных теоретиков и практиков, начала работать над подготовкой Примерного УК.[7] В период с 1953 по 1961 г. комиссия публиковала материалы своего труда, а в 1962 г. Институтом американского права был одобрен и тогда же опубликован окончательный 13-й вариант Примерного УК.

В американской юридической литературе подчеркивается, что Институт американского права «произвел на свет» именно «модельный», а не единообразный Кодекс, поскольку, как полагает У. Лафейв, «единообразие в уголовном праве не так важно, как в других областях, таких как коммерческое право».[8] Единообразие – это идеал, к которому следовало бы стремиться, но который в условиях США, где существует 53 самостоятельные правовые системы, недостижим. Примерный УК, пишет Б. С. Никифоров, выражает линию на упорядочение законодательства штатов, «придание ему большего единообразия и большей определенности». Кодекс, продолжает он, не признает общее право источником уголовного права[9] и более или менее решительно порывает с пережитками средневековых и иных устаревших доктрин; он отличается тщательной разработкой определений, пониманием важности однозначности терминологии и стремлением провести этот принцип через весь документ[10].

По словам Л. Шварца, Примерный УК – это «приглашение к правовой реформе», на которое откликнулись законодатели штатов: одних – раньше, других – позже. Процесс реформирования законодательства штатов получил импульс к развитию, и это было крайне важно, имея в виду тот хаос, который царил в уголовно-правовой сфере в США. Можно утверждать, что первым значительным практическим достижением авторов Примерного УК было то, что разработка и принятие этого документа стимулировали пересмотр уголовного законодательства в штатах[11].

Однако штаты к рекомендациям Примерного УК отнеслись по-разному: одни ограничились минимальными изменениями своего уголовного законодательства, можно сказать его «косметическим ремонтом», другие провели его «капитальный ремонт» под углом зрения или с непосредственным учетом (иногда воспроизведением) положений Примерного УК. К последним, например, относятся штаты Нью-Йорк, Пенсильвания, Нью-Джерси и Орегон, где принятые уголовные кодексы вступили в силу, соответственно, в 1967, 1973, 1979 и 1972 гг.

Среди этих уголовных кодексов наибольшего внимания заслуживает принятый в 1965 г. УК штата Нью-Йорк. Испытав значительное влияние Примерного УК, он, в свою очередь, оказался хорошим подспорьем при решении тех или иных (иногда многих) сложных вопросов уголовного права в штатах. Отмечая значение этого УК для развития уголовного законодательства США, юридическая комиссия Сената в одном из своих отчетов писала: после создания и опубликования Примерного УК, принятия кодексов в таких штатах, как Иллинойс, Миннесота и Нью-Мексико, в которых нашли закрепление и развитие его положения,[12] создание УК штата Нью-Йорк «явилось следующим этапом в процессе разработки современного уголовного права Соединенных Штатов».[13]

Новые уголовные кодексы были приняты в большинстве штатов,[14] но не все они – результат коренного пересмотра уголовного права в духе рекомендации Примерного УК. В некоторых штатах предпринятые попытки проведения реформы оказались безуспешными. Так, продолжает действовать старый УК в крупнейшем штате страны – Калифорнии (1872 г.) со многими изначально присущими ему недостатками.

Положения Примерного УК и комментарии к нему[15] нередко используются в судебной практике при решении тех или иных уголовно-правовых вопросов. Так, например, суд Округа Колумбия, рассматривая дело Бронера, опирался на формулу невменяемости, предложенную Примерным УК (ст. 4.01).[16] По мнению С. Кадиша, многие профессора используют Примерный УК как «основное учебное пособие в преподавании уголовного права», так как он стал его неотъемлемой частью.[17]

Трудно переоценить значение создания Примерного УК и той роли, которую он сыграл и продолжает выполнять в деле преобразования американского уголовного права.[18] Это общепризнанно в Соединенных Штатах. Вместе с тем следует подчеркнуть, что его анализ и опыт использования в законодательной деятельности в штатах показывают, что он не свободен от недостатков, причем некоторых весьма существенных. В связи с этим на страницах американской юридической литературы и на различных симпозиумах раздаются призывы к Институту американского права о необходимости подготовки второго, исправленного и дополненного издания Примерного УК. Однако, судя по всему, в ближайшие годы он это делать не собирается; в других областях правового регулирования Институт свои труды пересматривает, хотя и спустя длительное время после их первого издания.

Что же касается федерального уголовного права, то нельзя сказать, что не осуществлялись попытки его преобразования. Они предпринимались, начиная с 1966 г., когда официально была создана комиссия Э. Брауна (бывший губернатор Калифорнии) по подготовке проекта нового федерального УК.[19] В 1971 г. в виде итогового доклада она представила проект такого кодекса, испытавшего влияние Примерного УК. Но ни он, ни один из многочисленных проектов федерального УК, внесенных в Сенат или Палату представителей, Конгрессом не был принят. Хотя следует заметить, что проект S-1437 подавляющим большинством голосов (72 против 15) в 1978 г. прошел через Сенат, но не был одобрен Палатой представителей, так как ее соответствующий подкомитет признал его «страдающим серьезными пороками». Этот проект представлял собой попытку найти компромисс между сторонниками и противниками откровенно реакционного проекта S-1 путем устранения его наиболее одиозных положений.[20]

В юридической литературе отмечается ряд причин неудач, постигших все усилия, направленные на реформирование федерального уголовного законодательства.[21] Если попытаться их сгруппировать и обобщить, то можно выделить три основные. Во-первых, процедура прохождения законопроекта является довольно сложной и длительной: для того чтобы стать законом, он должен получить одобрение, по крайней мере в восьми инстанциях,[22] имея в виду, что Конгресс в своем первоначальном составе (после выборов) работает два года и что каждый из проектов федерального УК был очень большим по объему – более 500 страниц; оппонентам было легко заблокировать проект, голосуя «против» на одной из стадий в Конгрессе или даже не допустив до голосования, например создав отсутствие кворума. Во-вторых, работа по подготовке нового федерального УК была значительно усложнена тем, что нередко на рассмотрении в Конгрессе одновременно находились два и более его проектов, причем иногда по два проекта в каждой из его палат, например S-1437 и S-1722 – в Сенате, HR-2311 и HR-6869 – в Палате представителей; вместо выработки общей платформы члены палат в соответствующих подкомитетах и комитетах больше времени тратили на отстаивание своих, порой очень разных, позиций по тем или иным вопросам. В-третьих, несмотря на то, что одна из основных целей реформы – упорядочение и упрощение федерального уголовного законодательства и ее можно было реализовать без особого труда, по ряду проблем, которые необходимо было разрешить в новом кодексе, выявились серьезные разногласия между консерваторами и либералами; даже в лагере сторонников не было единства мнений по некоторым важным, политически значимым и с позиций общественного мнения чувствительным вопросам, таким, например, как смертная казнь или контроль за оружием. Нередко в дискуссиях, как в Конгрессе, так и за его стенами, на первое место выступала проблема обеспечения гражданских прав и свобод.

Если говорить об отношении к реформе уголовного законодательства в США в целом, то следует подчеркнуть, что подчас откровенными противниками ее проведения проявляли себя такие государственные структуры, как полиция, судебная власть и атторнейская служба, которые при всем различии своих конкретных интересов были заинтересованы в сохранении status quo, сложившегося в данной области.

Когда стало ясно, что проведение полной реформы федерального законодательства – дело нереальное, администрация Президента Рейгана, добившись принятия Конгрессом в 1984 г. Комплексного закона о контроле над преступностью,[23] довольствовалась внесением в него частичных изменений, в том числе по некоторым вопросам, вызывавшим серьезные разногласия при обсуждении проектов УК: упразднение условно-досрочного освобождения (гл. 311 (ст. 4201–4218) раздела 18 СЗ), санкционирование досудебного (превентивного) заключения опасных правонарушителей (ст. 3141 и др. раздела 18 СЗ), включение определений насильственного преступления, невменяемости и подстрекательства к совершению насильственного преступления (соответственно ст. 16, 17 и 373 раздела 18 СЗ), многочисленных положений об отдельных видах наказания (гл. 227 раздела 18 СЗ), а также о создании комиссии по назначению наказаний (гл. 58 (ст. 991–998) раздела 28 СЗ).

Эта комиссия в целях устранения разнобоя в назначении наказаний разработала весьма объемные «Руководства по назначению наказаний», которые являются обязательными для всех федеральных судов.[24] Считается, что комиссия, не предусмотрев наказания за архаичные и малозначительные посягательства, может фактически произвести их выбраковку. К «Руководствам» судьи относятся по-разному: одни считают, что они представляют собой «удручающую неудачу», другие – что «создают более справедливую систему» назначения наказаний[25].

Поскольку проведение реформы в области наказания – один из наиболее спорных аспектов всей реформы уголовного права, на федеральном уровне ее удалось осуществить, хотя и в ограниченных пределах, путем обходного «маневра»,[26] а во многих штатах, чтобы ускорить процесс принятия новых уголовных кодексов, пошли по пути снятия «с повестки дня» вопросов, вызывавших наибольшие разногласия, таких, например, как упразднение условно-досрочного освобождения или введение руководств по назначению наказаний.

Так можно ли считать реформу уголовного права состоявшейся? Ответ на этот вопрос читатель получит, прочитав данную работу, в которой на основе анализа действующего законодательства и материалов судебной практики, которая по-прежнему играет значительную роль в уголовно-правовой сфере, с использованием доктрины показано современное состояние американского уголовного права.

В начале работы рассматриваются такие имеющие большое значение для общей характеристики уголовного права США вопросы, как-то: принцип законности, источники уголовного права и действие уголовных законов в пространстве. Во втором разделе, посвященном Общей части уголовного права, содержится анализ основных институтов, относящихся к учению о преступлении и наказании, законодательная урегулированность которых – показатель развитости, разработанности уголовного права любой страны, в том числе США. В рамках главы «Наказание» рассматриваются и меры безопасности, которые довольно широко применяются в Соединенных

Штатах, а некоторые их них – весьма своеобразны. Особенная часть представлена тремя группами преступлений – против личности, против собственности и против государства. Последние не испытали и не могли испытать влияния Примерного УК ни на федеральном уровне, ни в штатах, так как первая глава его Особенной части («Посягательства на существование и безопасность государства») оставлена «вакантной».

Задумав проведение реформы уголовного права и с этой целью разрабатывая Примерный УК, американские ученые не забывали о том впечатлении, которое этот Кодекс и, следовательно, реформа должны произвести за пределами США. «Образ Америки, который воздействует на наших друзей, врагов и нейтрально настроенных людей во всем мире, – писал Л. Шварц, – это не только отражение наших материальных ресурсов или военной мощи. Мир оценивает нашу цивилизацию также, а может быть в первую очередь, по результатам нашего интеллектуального творчества и по тому, каковы идеалы и практика нашего правосудия».[27]