Читать книгу Убей меня любя - Игги Йоутсен - Страница 6

Я понимал, что произошедшее являлось не просто заклинанием, а своего рода инициацией, которую необходимо пройти перед вступлением в круг избранных, чтобы, наконец, занять законное место в нашем мире. Хотя ответов на многочисленные вопросы я так и не получил, но что-то подсказывало: тайное станет явным, когда наступит подходящая пора, а пока мне надо изучить себя заново. Я чётко осознал, что новые способности могли не только облегчить жизнь и принести много незабываемых приключений, но и осложнить ее, учитывая мой несдержанный нрав. Будучи по натуре вспыльчивым и заносчивым, я довольно быстро отходил от обид. Порой говорил, что думал или, наоборот, говорил, не думая, поэтому нажил немало недругов. Конечно же, я не считал себя агрессивным, но над сдержанностью следовало поработать. Обладать такой силой и быть нервным – опасная комбинация, которая могла бы привести к весьма плачевным результатам. Не составляло труда предположить, откуда всё это шло. Внезапная потеря родителей и резкое изменение образа жизни наложили психологический отпечаток на мою формирующуюся личность. Из статуса божества я опустился до уровня ничтожества. За это «благодарю» детский дом, воспитание в котором не дало никаких уроков жизни, даже, напротив, больше искалечило, понизило самооценку и собственную значимость, которую так бережно оберегали мои близкие. Пять лет, проведенные в том образовательно-воспитательном учреждении, сделали меня несдержанным, нервным, чересчур обидчивым, однако мстительным я не стал. Сдружиться со мной было сложно, найти общий язык – нелегко, а заставить подчиняться (особенно во время столкновений с несправедливостью) – вообще нереально. Я предпочитал одиночество, лишь бы никто не лез в душу. Быть обязанным кому-то дружбой – выше моих сил. Я строго придерживался этого правила до тех пор, пока не познакомился с Эмой. В ней я нашёл родственную душу, о которой так долго мечтал и уже перестал верить, что обрету. Даже самую сильную личность одиночество обязательно сломит, и несомненно появится «голод» по дружеской поддержке и общению. Так произошло и со мной: знакомство с Эмой изменило всё. Несмотря на возраст (Эма была младше меня на пару лет), у нас нашлось много общего: при загадочных обстоятельствах оба потеряли родителей; оба считались нелюдимыми и одиночками по жизни. Даже характерами походили друг на друга. Не это ли называется совпадением? Мне тогда исполнилось 15 лет, и уже 3 года как находился я в злополучном детском доме. Никогда не забуду тот день, когда увидел Эму впервые. Тогда «к власти пришел» солнечный жаркий июльский вечер, что считалось редкостью для тех краёв, учитывая повышенный влажный климат. Поэтому все, конечно, проводили время на улице. Каждый занимался своим делом. Я уже точно не припомню, что конкретно делал в тот момент, как вдруг по территории детдома со скоростью света пронесся слух, что привезли новеньких. И, конечно, все ребята, включая меня, снедаемые любопытством, ринулись к главным воротам, через которые проехал микроавтобус и последовал к зданию администрации. Дверцы распахнулись и первой вышла Эма, затмевая красотой остальных, на которых я больше не обращал никакого внимания. Высокая, стройная, рыжеволосая, с веснушчатым лицом и ярко-зелёными глазами. Эта девушка свела с ума всех мальчишек. Не заметить её было нельзя. Её грация привлекала к себе восхищенные взгляды парней. Девчонки смотрели на Эму с завистью. Она равнодушно и безучастно оглянулась по сторонам, пока ее глаза не остановились на мне. Между нами словно сверкнула молния и оставила лёгкий след контакта, который мы уже никогда не теряли, хоть лично и познакомились лишь спустя месяц после приезда Эмы. Все дело в моей стеснительности или гордости, а, может, вредности, или всего вместе взятого. Случилось знакомство при любопытных обстоятельствах. Однажды нас назначили дежурными по огороду (по счастливой случайности её зачислили в мою группу), в обязанности входили прополка и поливка грядок. Я полностью сосредоточился на окучивании моркови, как вдруг крик Эмы вывел меня из задумчивости и концентрации на работе. Передо мной предстала необычная сцена: хрупкая девушка мужественно боролась с поливным шлангом, из которого на всю катушку лилась мощная струя воды. Зрелище было настолько цепляющим взгляд, что невозможно было не начать смеяться. Шланг под напором воды то и дело выскакивал из рук Эмы, заливая всё вокруг, в том числе и бедняжку. Вместо того чтобы бросить его и повернуть кран, она мужественно и с упорством продолжала с ним сражаться, пытаясь усмирить «пылкость» шланга. Я не сдержался и захохотал во весь голос. Эма такой наглости от меня не ожидала: вместо помощи получила осмеяние. Негодование придало ей сил, что позволило девушке удержать скачущий во все стороны шланг, подскочить ко мне и направить всю струю в мою сторону. От напора меня повалило с ног и откинуло на пару метров. Разозленный, я, не чувствуя боли, подбежал к ней, вырвал из рук шланг и стал обливать Эму с ног до головы. Смеясь и поливая друг друга водой, мы не заметили, как один из воспитателей перекрыл воду и обругал нас последними словами, из которых «свиньи» и «мрази» считались бы самыми вежливыми и приличными. Тем не менее этот эпизод стал точкой отсчета нашей крепкой дружбы. Хотя Эма испытывала ко мне чисто товарищеские чувства, я влюбился в неё по уши. Ее встреча и бурный роман с Каюсом, который, как потом выяснилось, не являлся Бернаусом, отдалил нас немного друг от друга, но мы все же не прерывали контакт насовсем, потому что оказались тесно связаны магической нитью, свойственной только Бернаусам. Однажды найдя родственную душу, мы не можем уже её потерять. Эма оказалась именно таким человеком – самым близким из всех. Её боль становилась моей болью, её радость – моей радостью. Мы не могли и не хотели нарушать тот сложившийся порядок вещей, существовавшей в нашем роду, о котором мне еще много предстоит узнать. Все эти воспоминания и привидевшаяся иллюзия с силой сдавливали мои пульсирующие виски. Глаза горели пламенем и словно приготовились в любой момент вылезти из орбит. Вообще, я находился в таком состоянии, будто гулял и кутил всю неделю напролёт без сна и пищи и вот уже несколько дней не мог отойти от похмелья. Я еле заставил себя подняться с кровати, надеясь, что контрастный душ приведёт меня в норму. Проковыляв в ванную комнату и подойдя к раковине, я начал ополаскивать лицо ледяной водой, струящейся из крана. Включился свет (спасибо автоматизированной системе), и взгляд упал на отражение в зеркале над умывальником. То, что я увидел, шокировало и напугало меня до глубины души. Из брюнета я превратился в блондина, только волосы стали белее снега, кожа приобрела прозрачный оттенок (я даже видел отчётливо мышцы лица), а глаза пылали красным огнем в буквальном смысле этого слова. Я словно превратился в монстра из комиксов. От гнева и разочарования я со всей силой ударил кулаком об угол раковины, забыв про свою магическую силу, которая невидимой волной выплеснулась из меня, разбив умывальник вдребезги, а вместе с ним чуть ли не половину ванной комнаты. Разбитое зеркало, потрескавшиеся стены и пол как будто пали жертвами землетрясения, с потолка посыпалась известка. Я закрыл глаза, чтобы постараться забыться, как внезапно в эту же самую минуту кто-то настойчиво и непрерывно принялся стучаться в двери квартиры, игнорируя звонок.