Читать книгу Невероятные приключения Руифа Русского - Игорь Афонский - Страница 7

Пришлось приготовить несколько дополнительных компонентов. Сюда входили глина, трава, вода, несколько новых камней. Все это пришлось искать, носить издалека, так как ничего рядом не оказалось. Глину наскреб на дне в небольшой проталине. Потом он сел на ровный камень, на который постелил одеяло, и принялся готовить себе ужин. Как настоящий мужчина, он умел обращаться с кухонным ножом и разделочной доской, и теперь отметил, что ничего этого у него нет. Гладкую поверхность небольшого камня можно использовать как разделочную доску. Эту поверхность он вытер пучком мокрой травы, которую использовал как тряпку. Остатки камня, из которого он делал топор, послужат ему резаками. Они были недостаточно острые, но ничего другого под рукой не оказалось, пришлось довольствоваться этим.

Можно было начинать свое кулинарное действо. Он с силой выщипал некоторые длинные перья и убрал их в сторону. Затем методично убрал остальное оперение. Сами понимаете, в иных условиях для этого процесса тушку следовало ошпарить кипятком. Но где его взять в данной ситуации? Пришлось постараться, кропотливо, вручную. Потом отрубил голову, лапы, остальное все оставил в покое. Рубить тоже получилось не идеально. Топор больше походил на огромный молоток, им можно было разбить место несколькими ударами. Впрочем, отбивать мясо он не собирался. Тут пригодился навык настоящего мастера. Стоило положить нужное место на более острый угол камня, и процесс становился менее болезненным и более скорым. Вы можете спросить, зачем вообще следовало что-то рубить. Сработал элементарный стереотип, тушу сначала разделывают на порции или удаляют лишнее. Сама по себе птица была очень большой, чтобы уложить ее под костер потребуется внушительная яма. Поэтому оконечности лапы казались лишними.

Если получится, из лап можно сделать прекрасные деликатесы. Коптить или варить их следовало отдельно. Голову он отложил в сторону, в дальнейших планах она у него ни с чем пока не была связана. Можно было сварить бульон, но без посуды решить такую задачу проблематично. Хранить, как заготовку, ему тоже не придется.

Теперь следовало выпотрошить все внутренности. Выбрал участок, где следует совершить вскрытие. Сначала ничего не вышло. Камни были относительно тупые для этой операции. Тогда он применил маленькую хитрость. Кусок сырой плоти свернул в два раза, тем самым натянул. Острым краем другого камня он постарался и сделал ровные надрезы, вывалил внутренности на нижний гладкий камень. Почистил, спустил желчь, застоявшуюся кровь. Помыть мясо не представлялось возможным. Нести мясо в сторону ручья теперь было трудно. Решил, что сойдет и так. Что-то можно было сразу выкинуть, но все съедобные части внутренностей птицы он запихал обратно. Очистил веточки от коры, нарубил ровные части, концы заострил. Этими палочками сделал крепления с внешней стороны шва. Последовало завершающее действие. Тушку обмазал ровным слоем мокрой глины, теперь она была готова к дальнейшей термообработке. Пожертвовать толстым слоем жирной кожи ради всего блюда? Это было практично. Очаг пришлось расчистить под это самое вложение. Сверху для подушки засыпал немного песком. Затем выложил весь приготовленный заранее горючий материал. Когда все было готово, он просто воспользовался зажигалкой, сухие палочки и мох вспыхнули сразу, костер весело затрещал, выкидывая клубы дыма. Перехватились огнем и остальные сухие материалы, очень скоро все прогорело до золы, можно было вновь закинуть дров. Он повторил операцию с костром. Одновременно заметил, что от дыма исчезли насекомые. Но мошкара и комары еще раньше успели нанести урон его коже. Стемнело. Тепло костра нежно убаюкивало, хотелось спать. Пока как-то маскировать огонь он не видел необходимости. Слабая надежда, что его увидят на другом берегу и спасут, как второстепенная мысль, она еще теплилась в его голове.

Он прошелся к небольшой луже, чтобы вымыть руки. Пить отсюда он сам себе не рекомендовал, в стоячей воде могли находиться различные личинки насекомых и других тварей, которые ничего хорошего его организму не принесут. Воду следовало набрать в том месте, откуда он пришел, он уже убедился, что там родниковая вода. Носить воду в чем-то еще было пока рано. Можно было изготовить глиняную посуду, этим он займется чуть позже. Ничего сложного в этом он не видел. Когда был мальцом, помогал месить глину гончару, жившему в их кишлаке. Можно сказать, что в этом искусстве он достиг некоторых высот.

– Это все будет потом, не сегодня.

Так прошло некоторое время. Очевидно, мясо птицы уже приготовлено, но только с одной верхней стороны. Подождав еще, он стал отодвигать палкой костер в сторону, чтобы не тушить его, а в дальнейшем не разжигать заново. Следовало беречь драгоценный газ и кремний в своей зажигалке. Немного потомив тушку в тепле, он вытащил ее за лапу, чтобы перевернуть. Попробовал проткнуть острым концом зачищенной палочки. Корочка была прочной, но этого было недостаточно. На краях отверстия следов крови не было, он аккуратно повернул тушку и вновь закопал все, присыпав горячим слоем песка и золой. В сам костер пришлось положить еще немного дров. Затем он прогулялся в сторону ручья, чувствуя себя в некоторой безопасности возле костра.

Прошло еще некоторое время, кажется, что теперь настала пора. Выдернув все блюдо на край за сломанную часть лапы, стал потихоньку очищать тушу и разламывать ее на более приемлемые куски. Некоторые части птицы были темного цвета, теперь они как бы сами разламывались на составляющие. Кости буквально оголялись, выделяя тепло, приятный запах разнесло далеко. Парень заблаговременно расстелил свое одеяло, чтобы сидеть или лежать удобней. Теперь ничего не мешало его трапезе. Первый кусок он съел так жадно, что ничего не понял, вторая порция тоже стремительно исчезла, корочку можно было есть до сухой золистой кожицы. Он выламывал руками небольшой кусок, с удовольствием зажмуривал глаза, жевал, пока тот не исчезал у него в желудке. Вскрытая тушка еще частично лежала в золе. Каждый кусок он воспринимал как дар. Кажется, что каждая обглоданная им кость приносила радость и удовлетворение. Сегодня он сытый и грязный, а остальные проблемы пока не в счет.

– Это, конечно, не ресторан, но жить можно.

Впрочем, каждый день добывать такую дичь он не сможет. Очень скоро птицы прекратят подпускать его на нужное расстояние.

– Следовало придумать более качественное оружие. Скажем, лук и стрелы.

Жир стекал так обильно, что отсутствие специй и соли пока не воспринималось как недостаток. Теперь он был не так голоден, долго обгладывал кости, пока окончательно не насытился. Лежа, попытался разглядеть свои владения, но ничего не увидел, нахмурился. Наступил час окончательного выбора. Что с пищей делать дальше? У него не было холодильника для ее хранения. Еще следовало укладываться спать. Итак, нужно прекратить ужинать, оставить полтуши на завтра. Но, зная, что свежеприготовленное мясо трудно сберечь, он еще не решался.

– Да что с ним будет? Завтра доем.

И было решено, не есть все до конца. Хотя завернуть остатки еды в чистый материал он не мог, и ткани, в которой можно было бы сохранить мясо, у него не было. Аккуратно свернул все в одно целое, завалил золой, прикрыл несколькими камнями. Отдельный кусок лежал в остывшей золе, он хотел вернуться к нему через некоторое время.

Пошел мыть руки. На этот раз он сходил к морскому берегу, заодно сполоснул ступни своих ног. Когда вернулся, его ожидал сюрприз – все кости и отдельный кусок мяса очень пригодились двум молодым лисицам, о наличии которых он мог лишь догадываться. Молодые хищники не прятались, нагло сожрали все, а теперь, рыча, дрались за кусок кости, которую не успели оприходовать и утащить. Появление человека они восприняли как должное, из кустов последовал лай, лисицы ретировались, забрав кость. Парень хотел кинуть в них камень, но было поздно. Наличие таких соседей его пока устраивало. Ведь очень скоро ему потребуется мех, зачем бегать далеко, если пару шкурок находятся так близко. Впрочем, если бы не эта наглость оборзевшего молодняка, он бы с радостью подумал, что находится не один в этой местности.

Теперь он будет осторожен, лисицы – не собаки. Это хищники, они могут быть опасны, могут укусить, могут заразить бешенством, могут…

– Они слишком много могут, короче, беспокойные соседи, ничего не скажешь. Осторожность с ними не помешает.

А если бы у него была собака? Чем собака лучше лисицы? Собака друг человека, но может ли здесь собака быть другом? Этого он не знал. Кстати, почти все это он произнес вслух и, самое главное, в третьем лице о самом себе, почти ничего не заметив. Он кинул остатки хвороста в огонь, взял свое одеяло и свернулся калачиком на лежанке, которую успел себе приготовить. Следует отметить, что сон пришел мгновенно.

Место для лагеря выбрано было удачно, лесок тут редел, имелся естественный неглубокий овраг, который выглядел каменным мешком и защищал от ветра. Недалеко протекал ручей, куда Руиф ходил за водой. Если пройти дальше, то можно покинуть лес, упереться в небольшое болотце или оказаться у берега. Именно отсюда был самый прекрасный вид на противоположный берег. Что там было видно? Первое, что бросалось в глаза, это отсутствие вырубок деревьев, дорог и любых строений. Первозданная красота. То есть там не было видно явных следов жизнедеятельности людей. Дубы и березы чередовались там так же, как на острове. Ими были покрыты все сопки, но кромка самого берега тоже была голой, каменной. Казалось, что остров был зеркальным отражением берега, и все-таки имелись некоторые отличия. Остров только с этого края был оголен, чуть дальше весь берег был покрыт зеленью. Камышовые заросли, богатые дичью и мелкими животными. Всего этого отсюда не увидишь, чтобы понять географические особенности берега, его следовало обойти или посмотреть сверху. Но как нашему герою подняться вверх? Главное, спросите, зачем? Затем, чтобы убедиться – это действительно остров. До этого момента он об этом мог только догадываться. Несколько дней прошло благополучно. Руиф занимался хозяйством. Редкие дни охоты еще приносили дичь, но затем птицы стали его бояться, любой шорох наводил на стаю такую панику, что подобраться к ним близко стало сложно. С далекого расстояния метать топор было бесполезно. Искать что-то съедобное, бродить по лесу – почти бессмысленно. Руиф боялся заблудиться, делал зарубки. Потом оказалось, что от постоянной ходьбы он быстро уставал. Много времени уходило на заготовку дров, на строительство и общее обустройство. Впрочем, он пытался что-то искать, занимался разведкой на местности. Однажды набрел на отдельную поляну, где росли высокие кусты растений с сочными толстыми стеблями и могучими листьями. Он попробовал, это оказалось лучше, чем кора деревьев, которую он уже пробовал есть. И напоминало лопухи, на вкус стебли оказались сладковатыми, с некоторой кислинкой. Чистились стебли легко, сдиралась зеленая кожура, оставались цельные мясистые цилиндры. Руиф собрал растений целую охапку, спрятав за спину свой топор. Пока шел обратно, с удовольствием жевал очищенные части. Ему казалось, что все не так плохо, и он справится. На тот момент, когда он вернулся, ему стало нехорошо. Его организм не выдержал этой зеленой флоры, и после длительной процедуры произошло очищение. Такого мучительного завершения своего похода он не ожидал. Организм долго боролся, его мутило, он совсем ослаб. Сутки после всего этого он не мог ничего сделать по хозяйству. Еще его мучила жажда, но идти до ручья не было сил. Очевидно, ему следовало изготовить посуду, чтобы питьевая вода была всегда под рукой. Когда стало легче, он прогулялся к реке, чтобы умыться и определиться с будущими возможностями. Полностью отмыться ему не удалось, кожа на руках потемнела, потрескалась от солнечных лучей, ветра, пыли и грязи. Ноги тоже невозможно было привести в порядок, в таких условиях он не мог сберечь кожу, просто сполоснулся, пройдя босиком по краю берега.

Местами там можно было наскрести глины, которая, судя по качеству, вполне подходила для некоторых гончарных работ. Руиф присел на корточки и стал перебирать руками кусочки породы. Он вспомнил, как сосед, прежде чем выбирать неизвестную глину, пробовал ее на вкус. Руиф точно не знал, какого вкуса должна быть глина. Соленая или нет? Очевидно, мастер мог это определить, пробовать самому после зеленых стеблей не стоило. Парень понюхал, огляделся.

– Должна подойти, и цвет вроде бы подходящий.

Был тут и песок на склоне. Следовало запастись емкостями для переноски. Рвать на это одеяло он не желал.

– Нет, только не это.

Одеяло он берег, его даже на верхнюю одежду не хотел распускать, а была такая безумная идея: порвать и носить как мексиканскую верхнюю накидку. Умылся, сполоснул ступни и побрел обратно, скоро наступит время вечерней молитвы, пропускать это мероприятие без уважительной причины он не мог. Остальной вечер прошел в бездействии, заставить себя что-то сделать он просто не мог. Можно было развести костер, но на это ушли бы все сухие ветки. Было еще достаточно тепло, он укутался и заснул.

Рыбная ловля

Утро было прекрасное. Руифу удалось найти и разорить птичье гнездо. Конечно, разорять птичьи гнезда было нехорошо, его этому никогда и никто не учил в жизни. Но когда глазами ищешь, чтобы такого съесть, про моральную сторону вспоминаешь в самую последнюю очередь. Вообще, завтрак из трех сырых крохотных яиц ему понравился. Он даже съел скорлупу, чего раньше никогда в жизни не делал.

– Непонятно, что бы я сделал, если бы там были птенцы. Но ладно, голод не тетка.

Немного подумав, Руиф смастерил из тонких веток корзину, которую с вечера погрузил в речную воду. Он уже видел в речной протоке мелкую рыбешку. Но если внимательно присмотреться, то через толщу воды можно заметить длинные тени больших рыбин. Это был его запасной вариант. Как называлась эта рыба, он, конечно, не знал. С расстояния определить ее вообще было трудно, поймать практически невозможно, но можно попытаться устроить дистанционную ловлю. Так и случилось, несколько раз утром он доставал из ловушки приличный улов. Это была его очередная победа. Готовил ее всю, так как способа консервировать, или просто солить у него не было. Костер прогорал, он разгребал угли, доставал запеченную в глине тушку, разламывал ее и ел, выплевывая мелкие кости. Две-три рыбины можно было оставить на месте в песке, но ненадолго. А вот кости приходилось выбрасывать подальше от лагеря, чтобы любопытные лисицы не нашли другие спрятанные заначки.

Но все-таки еды, как и прежде, ему не хватало, казалось, что холод в образе незримого старика маячил где-то за спиной, подступая все ближе и ближе. Руиф знал, что однообразная диета для него губительна, отсутствие достаточного количества углеводов в рационе ведет к потере сил.

Все больше он стал поглядывать на другой берег, в надежде увидеть там огонь чужого костра или хотя бы парус судна. Но ничего этого, сколько ни смотрел, так и не обнаружил. Зато нашел еще один источник для пропитания – морской берег. Вернее сказать, вспомнил об этом. Ведь сразу у него с поиском и сбором морепродуктов не получилось. Но теперь следовало наверстывать упущенное. Подсказку к этому натолкнули погодные условия. Однажды разбушевался ночной шторм, который стих только к утру. Всю ночь Руиф не мог сомкнуть глаз, было холодно, его шалаш разметало сильным ветром, сам он сидел, сжавшись в комок, молился Аллаху и просил спасти его. Одеяло уже практически промокло, когда он увидел далекий от него берег, который на мгновение осветила молния. Именно тогда в голову пришла отличная мысль.

– Слава Аллаху. Ты вновь спас меня.

В то утро на берег выкинуло много морской капусты, медуз, рыбы, моллюсков, мелких осьминогов. Он даже нашел в камнях несколько крабов. Это были не мелкие особи, а крупные гиганты, о существовании которых наш герой мог только догадываться. Правда, выкинутую морем рыбу быстро забирали назойливые чайки, но Руиф успех ухватить несколько тушек.

На этот момент он уже обзавелся глиняной посудой, которую удалось правильно равномерно обжечь. Варить краба оказалось очень интересным занятием.

– Тут, главное, не передержать.

Он знал, что белок очень быстро варится. По вкусу мясо краба очень отличалось от мяса речных раков. Собственно говоря, Руиф крабы уже попробовал, это первый деликатес, который ему посоветовали купить на рынке в Приморье, чтобы ознакомится с местной морской кухней. Готовил тогда его приятель, но Руиф понял принцип и был готов к самостоятельным экспериментам.

– А что мне делать с морской капустой? Как ее готовить?

Этого он себе даже не представлял, но, пожевав промытые листья, убедился, что они вполне съедобные и безопасные. Самое простое, что он мог себе позволить, это собирать, мыть и сушить их на солнце. Для этого он сделал несколько специальных решёток. Сушеные листья довольно просто шли в употребление. Капусту он жевал бесконечно, пока она ему не надоела. Потом научился ее варить.

– Осталось еще морского ежа попробовать, морской огурец и еще морского коня, кажется.

Теперь он стал регулярно совершать прогулки вдоль берега, собирая все, что могло пойти в пищу. Уходил с раннего утра, брал с собой небольшую корзину, которую сплел для таких дел. Искал порой целый день, потом возвращался вечером обратно, усталый и счастливый. Готовил как всегда на скорую руку, потом следовала обязательная вечерняя молитва и ужин.

– Слава Всевышнему, жизнь удалась.

Санитарный день

Иногда приходилось стирать одежду. Так как ничего другого носить у него не было, он ходил, накинув одеяло. Стирал в далеком ручье, предварительно смазав шорты и рубаху глиной. Потом тщательно полоскал.

– Так одежда быстро износится. Что-то нужно придумать.

Редко полоскал одеяло, его вообще трудно было хорошо постирать, но и нужды особой в этом не было – встряхнул и убрал в тайник. Что собой представлял тайник? Все очень просто: углубление в земле, сверху плетеная крышка, присыпанная сухой травой. Посуду он мыл с песком или просто споласкивал водой. Собственно говоря, и посуды у него не было – три средних вазона, две мелких миски, крышки. Правда, он еще умудрился изготовить большой бак для сбора дождевой воды. Сплел корзину, потом обмазал ее глиной и немного нагрел на костре, чтобы она не потрескалась. Испытал, носить бак было трудно, но этого и не требовалось, хранить чистую воду в таком сосуде оказалось нетрудно. Это было самое большое изделие, которое он сумел тут сам сделать. Конечно, некоторые мелкие вещи выглядели нелепо, так как без гончарного круга ему было нелегко придать правильную форму изделию. Сначала его эта уродливость выводила из себя, но он терпел, переделывал, пока не добился некоторого позитива. Как выглядел весь процесс? Руиф медленно месил глину, выбрасывал все камешки до одного. Когда глина была готова, он катал ее на камне, мысленно проектировал в ту форму, которая по его соображению ему требовалась. Равномерные полоски укладывая этажами, парень наслаивал по очереди все стороны, потом тщательно их ровнял, затем опять наращивал и убирал лишнее. Средние чашки получились уже намного лучше первых двух. Гордясь этим, он почти не замечал изъяна.

– Криво, но надежно. Не на продажу, для себя пойдет.

Теперь он мог носить и хранить чистую воду, кипятить чай из трав и листьев, готовить бульоны из мяса и рыбы. Варить краба пришлось в отдельной огромной миске. Длинные лапы не вмешались в первые глиняные изделия. Среди лесных даров природы Руиф пытался отыскать пчелиные улья, но безуспешно, пчелы уже были, но как найти их пристанище, он этого не знал. Один раз он случайно наступил в муравейник, это заставило его присмотреться к местным насекомым.

– Что-то из всего этого местные обитатели ведь едят?

Жуки и другие насекомые имели отталкивающий запах. Правда, их можно попробовать поджарить, как саранчу. Есть еще личинки других насекомых, но какие из них точно пригодны для пищи, он этого не знал.

– Говорят, что коряки любят личинки овода. Ну, и где мне их найти, чтобы попробовать?

Личинок овода он не нашел, но вот разоренный муравейник решил исследовать. Первые три минуты он наслаждался, опуская тростинку в муравьиную среду и собирая мелкие яйца муравьёв, но потом его атаковали, пришлось ретироваться.

Есть лягушек он пока не пытался, ему было мерзко даже трогать их. Впрочем, шашлык из лягушачьих лап он бы смог осилить. До этого не дошло, в лесу он часто натыкался на змей, с которыми теперь разговор был короткий. Шашлык из них было не так противно есть. Но ему не хватало специй, соли, каких-нибудь соусов. Часто он делал вид, что на его столе имеется соус или приправа, которыми он якобы сдабривает свою пищу. Это выглядело нелепо, но потом он привык, как, впрочем, и разговаривать сам с собой.

Благо у него был топор, которым он мог выкопать корни растений, чтобы попробовать их на вкус. Ему повезло, некоторые попадались вполне съедобные. Это напомнило ему, что корни водных лилий можно есть.

Похождения Руифа Русского были бы не полными без этой главы, потому что самое интересное происходило именно в его голове – то, как он ко всему окружающему относился. «Главное, не сойти сума», – думал он, но судьба приготовила ему другой, более жестокий подарок. Какой? Читатель это уже понял. Потеря личности. Впрочем, Руиф пока еще борется, конечно, надеется на бога, но все-таки не унывает.

Папоротник

Это растение он попробовал чисто случайно. Попробовать пришлось различные растения, он стал регулярно жевать, чтобы определить пригодность на вкус. Опасался отравиться, ел немного, чаще сплевывал. Так наткнулся на орляк, который потом приноровился отваривать в глиняной посуде. Изредка подсушивал, думая, что нужно сделать запас продуктов. Ничего толком про папоротник не зная, он стал собирать молодые росточки. Еще он смог найти засохшие ягоды дикого шиповника, очевидно старых урожаев. Сначала нашел обломанную колючую ветку, собрал ягоды, чтобы сварить чай.