Читать книгу Пять островов. Приключения, ужасы и любовь на пяти незнакомых островах – это уже слишком - Игорь Ассман - Страница 8

Лодка появилась назавтра под вечер. Кэт выпрыгнула раньше и бросилась ко мне. Потом высадились все остальные. Первым делом, мы взялись за постройку шалашей, и к ночи все имели крышу над головой. Кэт вела себя так, будто мы не виделись месяц. Уставши, мы, наконец, легли рядом.

– Джон, а что дальше? – спросила она.

– Все зависит от Лили. Мы ведь не бросим ее здесь.

Назавтра, мы с капитаном отправились изучать остров. Перебравшись на ту сторону через лес, мы увидели внизу типичное селение туземцев. Там были хижины: одни на сваях, другие без. Нас сразу приняли хорошо. Капитан был единственным, кого немного побаивались. Вождь был примерно возраста капитана, и пригласил нас к себе. Оказывается, он еще что-то знал по-французски, как и капитан. Он родился во Французской Полинезии, и, проделав за свою жизнь неблизкий путь, очутился здесь. К сожалению, его словарный запас со временем оскудел, но кое-что он еще помнил. Лично я вообще не понимал их речь, французского языка я тоже не знал. Они разговаривали еще очень долго, часто просто жестами. Иногда вождь показывал рукой в какую-то сторону.

Когда мы попрощались и ушли, капитан мне передал их разговор. На следующем, еще большем острове, живет племя, из которого они когда-то ушли. Это злое и воинственное племя, и вождь предупреждал, что бы мы ни в коем случае к ним не попали. Потом шла гряда еще каких-то двух островов, но туда тоже нельзя было заходить. Но самое главное, вождь показал рукой в направлении Большой Земли, а это было то, что надо. Только туда, по словам вождя, надо было плыть семь дней подряд.

– Мы так близко, Джон, – сказал капитан, – и все-таки пока еще так далеко.

– По мне, капитан, лучше куда-то двигаться, чем умереть стариком на маленьком островке, – сказал я.

В этом мы с ним были полностью согласны.

Когда мы вернулись, Лили уже открыла глаза. Было видно, что каждый вдох и выдох приносили ей боль, но она уже не стонала, а только морщилась. Ночами мы с Кэт утопали в любви, а днем купались и гуляли по острову. Так прошел месяц.

Лили подпускала к себе только капитана. Она была очень стеснительна, но узнав, что капитан ее оперировал, она доверилась только ему.

– Через неделю будем уже снимать скобы, – сказал он. – Тогда можно будет плыть дальше, к следующему острову.

Мы уже успели привыкнуть и к этому большому острову, на другую его часть мы не ходили, нам вполне хватало и этой. Хотя, иногда, у нас появлялись гости, и, посидев час или два, удалялись к себе.

Наконец, в один день, капитан вытащил у Лили все скобы, и еще раз прижег рану тем же самым образом. Лили, зажав рот двумя руками, стойко вынесла все эти процедуры. Повязку он пока с нее не снял. Лили чувствовала себя неудобно в укороченной капитаном юбке, все время, одергивая ее.

Наконец, через день, мы отплыли в полном составе. Капитан четко следил за курсом, помня о предупреждении вождя. Примерно к вечеру, когда солнце еще не село, мы заметили вдалеке темное пятно.

– Это – тот остров, – уверенно сказал капитан. – Главное, что бы нас, не заметили.

Мы все повернулись и внимательно смотрели в ту сторону. Заметить нас оттуда было практически невозможно, но все наши головы были повернуты туда. Это нас и погубило. Неожиданно, с другой стороны послышался дикий крик, и все повернулись на него. Прямо к нам приближались три каноэ, или пироги. Сзади каждой сидел туземец с раскрашенным лицом и греб одним веслом. Спереди же находился другой, с натянутым луком и стрелой наготове. Как мы их пропустили? Видимо они просто плыли домой, но заметив нас, повернули свои лодки. Капитан сразу потянулся за пистолетом, но в этот момент, в борт нашей лодки вонзилась стрела. За минуту они могли перебить нас всех, и нам ничего не оставалось, как бросить весла и просто поднять руки. Лодки подошли вплотную, и один из туземцев перелез к нам. Лица у них были злые, а тон разговора, – грубый.

– Попались, – зло произнес капитан. – Сам виноват, старая кляча.

Ничего не оставалось, как грести в сторону берега. Три лодки сопровождали нас. У всех нас поникли головы. Достигнув берега, мы заметили еще много таких же лодок или каноэ, вытащенных на берег. Нас встретила целая куча туземцев, их радости не было конца. Лианами нам всем связали руки, и повели вдоль берега. Иногда, кто-нибудь из туземцев, бил по спине толстой лианой отстающих. Сомнений, что мы попали в очень плохое место, не оставалось ни у кого. Наконец мы вошли в саму деревню. Здесь было много домов, вернее хижин, у каждого из них сидели женщины, старики, и бегали дети. В центре было оставлено место, размером в волейбольное поле, куда нас и привели. Мы увидели кострище, от него еще тянуло жаром, видимо оно осталось с прошлой ночи или сегодняшнего утра. Но самое жуткое, что мы заметили сразу, было то, что граница всего поля была выложена человеческими черепами, как большими, так и детскими.

Каждого из нас выше пояса перетянули лианами, и мы не могли пошевелить ни рукой. Мы сели на песок и стали ждать. Наконец появились два толстых туземца пожилого возраста. По раскраске я понял, что один из них, это вождь, а второй – скорее всего шаман. Они обошли каждого из нас шестерых, внимательно разглядывая наши лица, а потом просто удалились. Зато вскоре к нам подошли воины, и повели всех вверх по горе. Я увидел вдалеке какие-то каменные руины, это явно было сделано человеком, и не этими туземцами, а какой-то древней цивилизацией. Тут были и статуи со стершимися от времени лицами, и маленькие полуразрушенные строения из каменных блоков.

Подведя нас к какой-то прямоугольной яме, со стенами, обложенными большими гладкими камнями, с нас сняли лианы, и просто толкали в спину. Мы прыгали вниз. Высота была метра четыре, и банковский служащий серьезно подвернул ногу. Остальные отделались легкими ушибами. Оказывается, мы были тут не одни. В углу, прижавшись, друг к другу, сидели два других туземца, видимо с другого острова. Пленники были в кошмарном состоянии, и я представил, что будет из нас через некоторое время. Крыши не было, зато на земле мы нашли много печальных свидетельств, о тех, кто побывал здесь до нас. Я даже нашел бусы, а Кэт – миниатюрную самодельную куклу.

– Сколько же пленников прошли через эту яму? – Угрюмо спросил капитан. – Здесь все усыпано их принадлежностями.

– Кстати, – добавил я, – здесь были и европейцы.

– Наверное, таких же, как и мы. – Вставила Лили.

Кэт просто прижималась ко мне всем телом и молчала. Я подумал, что раньше это помещение, наверное, использовали как склад или погреб, оно было большое и по нему можно было даже ходить. Первая мысль была у всех, как вылезти отсюда, но высота не позволяла, даже если становиться одному на плечи другому. На полу росла трава, и мы оборвали ее всю, что бы как-то подстелить. Ночь мы все провели в полудреме. А утром, сверху показался один из воинов, и кинул нам какие-то плоды. Потом, из какой-то чаши, сделанной из кокоса, он лил нам воду, и каждый из восьмерых пленных подставлял ладони, что бы захватить тонкую струйку. Туземцы подошли последние.

Мы молились, что бы только не было дождя, так как никакой крыши над головой у нас не было, и видно Бог услышал нас. Неделю мы просидели в заточении сухими, пока в один солнечный день, когда солнце садилось к закату, сверху не появилось несколько воинов. Один из них скинул нам длинную и толстую лиану с узлами. Но никто не хотел пониматься первым. Тогда второй просто облил нас водой.

– Я пойду, – твердо сказал капитан и направился к лиане. Он зацепился руками за один из узлов, и те, сверху, просто вытащили его, но не ушли, а кинули веревку опять. Я понял, что вылезать придется всем, даже пленным туземцам. Я пошел следом, а через полчаса мы все в ввосьмером стояли на земле с опять завязанными руками. Нас повели на центральную площадку, и рассадили вдоль черепов.

– Хорошая компания, – заметил я.

– Мне кажется, – сказал капитан, – что завтра в яме нас будет уже меньше.

К вечеру стали разводить огонь. Шаман танцевал вокруг костра, что-то выкрикивая. Постепенно, сюда сходилась вся деревня, но они рассаживались с другой стороны, напротив нас. Костер разделял наши лица. Постепенно совсем стемнело, но костер разгорался сильнее, и пламя становилось все выше. Появился вождь и тоже занял свое место. Значит, все было готово. Но к чему?

Шаман куда-то исчез, но потом снова появился с уже кокосовой чашей. Она пошла по рукам, пока не была выпита последняя капля. Вождю он принес отдельную чашу, и он ее сразу выпил залпом. Шаман опять начал что-то кричать, обходя костер и танцуя, и люди повторяли за ним. Его тон становился все выше и выше, а крик, все громче. Люди покачивались в тон его крикам, и повторяли за ним.

Мне казалось все это каким-то спектаклем массового безумия. Но я догадывался, что это еще не конец.

Наконец поднялся вождь, и, обогнув костер, медленно подошел к нам. Положив руку на голову одному из пленников, туземцу, он равнодушно удалился. Сразу подскочили воины и потащили бедного к длинной и толстой палке. Крепко связав его лианами, и под крики толпы, они раскачали и бросили его в огонь. Я закрыл глаза, но не мог закрыть уши от душераздирающего крика пленника. Когда же я открыл глаза, то увидел все, что осталось от бедняги. Лили была в обмороке, и Кэт старалась привести ее в чувство, с завязанными руками, хотя сама была не в лучшем состоянии.

Потом начался пир. Перепало и нам. Еда не шла в горло, каждый из нас думал, кто же будет следующим и когда. На ночь нас опять вернули в наш погреб. Уснуть не мог никто. Ко мне подсел капитан.

– Джон, надо что-то делать, – прошептал он.

– Я только об этом и думаю, – ответил я.

– У меня не забрали пистолет. В последний момент я сунул его просто в карман, а здесь, прикопал его.

– Но просто так нам не уйти. Слишком их много. Пистолета не хватит. А вылезти – тоже невозможно.

– Это да, – согласился он. – Тем более, что наша лодка осталась далеко отсюда. Если вдруг и повезет, то до лодки не успеешь и добежать.