Читать книгу Лютики - Игорь Буланов - Страница 5

Уверенный, что каким-то кошмарным, абсолютно непостижимым образом, он запер дверь снаружи, снова оказавшись на улице, Винни резко обернулся, ожидая увидеть привычную фигуру в форме, но его взгляд уперся в сплошную кирпичную стену, на фоне которой темным пятном выделялась массивная дубовая дверь.

Винни снова взглянул на небо, повернулся и, разглядев в отдалении темную глыбу дома, все понял. Прежний владелец проявил немалую изобретательность, маскируя свое убежище. Кирпичный забор, огораживающий строение от посторонних взглядов, представлял собой чудеса мимикрии, в точности воспроизводя цвет, фактуру и высоту стены прилегающего к нему дома. Понять, находясь снаружи, что это забор, а не продолжение стены, было практически невозможно. Отсутствие указателя с номером дома довершало иллюзию: для любого постороннего человека тридцать девятый дом попросту не существовал.

Винни немного постоял у стены, выжидая, когда глаза привыкнут к темноте, казавшейся ему кромешной после света уличных фонарей. Вскоре из тьмы одна за другой выплыли белые каменные плиты дорожки, ведущей к приземистому двухэтажному дому. Винни подождал, но больше ничего не проявилось. Вероятно, несколько лет назад дорожка пролегала по ухоженному газону, сейчас же она вела через заросли крапивы и чертополоха высотой в человеческий рост. Продираясь к дому, Винни оценил ее длину метров в двадцать – двадцать пять – тридцать. Позже, когда заросли снова превратились в стриженый европейский газон, расстояние сократилось до десяти.

Оказавшись, наконец, возле дома, Винни снова извлек связку ключей. Подбирая нужный, он испытал давно забытое чувство, с которым открывал свою первую собственную квартиру. Первую и единственную. Наконец, один из ключей подошел, и Винни толкнул тяжелую дверь. Она легко подалась, дохнув в лицо сладким – не то деревенским, не то кладбищенским – запахом много лет пустовавшего помещения. Вглядываясь во тьму, Винни думал, что этот воздух так непривычен именно потому, что в нем нет больше ничего человеческого. От этой мысли, и еще от темноты, валившейся на него из дверного проема неподъемной черной плитой, стало не по себе. Он поспешно шагнул вперед и пошарил по стене правой рукой. Выключателя не было. По крайней мере, его не было в привычном для Винни месте. Винни быстро шагнул назад и вытащил из кармана зажигалку.

Крохотный желтый огонек, дрожащий во тьме, выглядел и вовсе жутко. Казалось, он непременно и уже вот-вот притянет из темноты что-нибудь недоброе, затаившееся полвека назад и упрямо ждущее своего часа.

Винни нехотя шагнул за порог и поводил зажигалкой возле стены. Найдя выключатель, поспешно ткнул в него пальцем и тут же зажмурился от яркого света, залившего помещение. Поморгав, закрыл за собой дверь и, привалившись к ней спиной, недоверчиво осмотрелся.

Потемневшее дерево, потрескавшиеся мутные картины в тяжелых рамах, массивные дубовые балки под потолком – все это производило впечатление добротности, дороговизны и, как ни странно, уюта. У правой стены ввинчивалась в потолок массивная резная лестница. У левой призывно поблескивала медью и кожей барная стойка. Между ними высился огромный, чуть не во всю стену, камин, сложенный из грубых больших камней. К камину прилагались щипцы, еще какое-то приспособление, которое Винни видел впервые в жизни, и три глубоких кожаных кресла, окруживших небольшой сервировочный столик. На столе возвышалась невероятных размеров подарочная бутыль виски. Рядом стоял пустой граненый стакан, который, собственно, и довершал натюрморт.

Винни медленно приблизился к столику и задумчиво провел по бутылке пальцем. Пыль была, но как перевести ее толщину во время, за которое она скопилась, Винни не представлял. Вероятно, опытный детектив на месте определил бы искомое, Винни же просто взял себе на заметку, во-первых, как-нибудь выяснить этот вопрос, и, во-вторых, купить хороший блокнот, чтобы брать туда на заметку все что может пригодиться в его работе.

Уже наклоняя – обеими руками – бутылку к стакану, Винни вдруг сообразил, что дядя, очевидно, умер совсем недавно: возможно, месяц или несколько недель назад: а сколько еще времени нужно, чтобы разыскать наследника и огласить ему завещание?

Винни поежился. Если честно, он предпочел бы живого родственника всем этим виртуальным деньгам, ожидавшим его где-то на горизонте.

Он наполнил стакан до половины и, мысленно пожелав дяде удачи, в чем бы она теперь для него ни заключалась, отпил, порозовел и, прихватив стакан, пустился в обход владений. Методично обойдя гостиную против часовой стрелки, он заглянул в камин, осмотрел содержимое бара, открыл и закрыл дверь на небольшую уютную кухню, так же с порога окинул взглядом ванную комнату, попутно выстукивая стены и приподнимая картины. За одной из них, как и ожидалось, нашелся встроенный в стену сейф. Подбирая к нему ключ из связки, Винни впервые в жизни испытал что-то похожее на озарение. Разумеется, миллионы лежали в сейфе. Все двадцать. Винни отчетливо видел их даже через закрытую дверцу. К сожалению, когда дверца открылась, миллионы исчезли. Все двадцать. Сейф был пуст.

Винни тяжело вздохнул, немного подумал и, достав из кармана полученный от нотариуса пакет с документами, положил в сейф, тщательно его запер и двинулся дальше, закончив обход одновременно с содержимым стакана. Наполнив его снова, он мечтательно осмотрел сложенные в камине дрова, повертел в руках щипцы, но разжигать огонь не решился, поскольку не представлял, как потом будет его гасить. Посидел немного в каждом из кресел и, важно кивнув, отправился осматривать второй этаж.

Одолев неприемлемо, как ему показалось, крутую лестницу, он оказался на распутье перед тремя совершенно одинаковыми дверями. Вспомнив не к месту «налево пойдешь, коня потеряешь», Винни толкнул правую. За ней оказалась спальня с большой двухместной кроватью, шкафом для белья, письменным столом и парой стульев. За центральной дверью скрывалась ванная комната, левая в точности повторяла интерьер правой. Очевидно, одна из них предназначалась для хозяина дома, другая – для гостей. Винни выбрал себе правую. Просто потому, что был правшой. Закрыв за собой дверь, он подошел к окну и отодвинул тяжелую плотную штору. Вырвавшийся из окна свет упал на заросший пустырь перед домом, скользнул вперед и уткнулся в стену. В нее же уперся и взгляд Винни. Единственное, что можно было за ней увидеть – это крыша дома напротив. Улицу из окна видно не было. Радовало то, что с улицы окно, а, стало быть, и Винни, не было видно тоже. Понаблюдав, как ветер гоняет на пустыре темные шумные волны дикой растительности, Винни поежился, задернул штору и решил завтра же купить пистолет.

Он выключил свет и, не раздеваясь, улегся на кровать.

– Черт! – раздалось в темноте. – Действительно плохо без пистолета.

Несколько минут было слышно только, как тревожно скрипят пружины кровати.

И где они их только берут? – сонно прозвучало во тьме.