Читать книгу Сага об орке. Дебютант-киднеппер - Игорь Чиркунов - Страница 6

Наконец «Морского ворона» общими усилиями, с матюгами и воплями, стащили в воду, и он закачался на еле заметной волне почти освободившейся ото льда бухты.

– Ну что? – натурально вытягивая шею, словно пытаясь заглянуть с берега за высокий борт, спросил Сигмунд.

– Хорошо! – над планширем возникла довольная рожа Кнуда.

– Дай-ка я сам взгляну.

Накинули сходню, Сигмунд, Фритьеф и Болли присоединились к кормчему и Синдри с Берси, помогавшим подтянуть и пришвартовать спущенный корабль.

– Да что ж тут хорошего? – донесся до сгрудившихся на берегу, и замерших в ожидании орков, – Вон как течет!

– Слеза не течь, – прозвучал в ответ пренебрежительный голос Кнуда, – грязью забьется, да и дерево набухнет… Всё отлично форинг! Можем плыть!

Всё равно пару дней корабль потихоньку грузили, наблюдая за поведением трещины. Вода по капле набиралась, но по сравнению с тем, что было – всё равно, что ничего. Кнуд заявил, что за день будет набираться не больше пяти-шести ведер.

– В свежую погоду нам больше с брызгами набегало, – заявил он авторитетно.

– Ага, – мрачно кивнул Сигмунд, – а теперь к этим пяти ведрам будут добавляться и те пять…

Но вариантов не было, не век же куковать на этом острове? Окончательно догрузились, вернули на место палубные щиты, установили мачту, прошлись чуть по бухте взад-вперед, наконец, остановились там же, где и зимовали.

На берегу виднелись следы нашего пребывания: палатка, еще не убранная, утепленная ветками и утрамбованными кирпичами снега, от этого еще не растаявшими, но уже почерневшими и оплывшими. Клочья какого-то мусора – и откуда его берут? Вроде ни пакетов, ни бутылок, ни консервных банок, ни упаковочной пленки! А всё одно – явно здесь долго стояли «туристы».

– Ладно, – махнул в конце концов Сигмунд, перед этим долго созерцающий наш недо-трюм, – можем плыть.

Поднял башку, окинул взглядом сидящих на веслах и замерших в ожидании вердикта гребцов.

– Ну что, хольды, домой?

Поскольку только что шли кормой вперед – в бухточке было не развернуться, то все сидели лицом к носу. Я увидел, как по парням пробежалась волна: кто-то расправлял плечи, кто-то поднимал повыше голову, оглядывался по сторонам и на товарищей, за спиной раздался облегченный выдох Бьярни. Только шустрик впереди сник плечами еще сильнее. Эх, ему конечно хотелось другого…

– Погоди, форинг! Зачем домой?! – сидящий на носу Болли задрал голову: Сигмунд стоял на палубе как раз рядом, в полный рост, от чего лицо волосатика оказалось на уровне его пояса.

– Что значит, зачем? – маячивший за спиной форинга Фритьеф покосился на Болли, – У тебя другие предложения?

– Конечно! – будто о чём-то, само-собой разумеющемся заявил Болли. Вскочил на ноги. – Подумай, форинг! – порывисто развернулся к остальным. – Подумайте, парни! Мы же уже в Вестлёнде!

Несколько секунд он держал паузу, обводя нас торжествующим взглядом.

– И чего? – не выдержав, выкрикнул я.

Болли дернулся, нашел взглядом кричащего, потом сообразил, что это я, поморщился и вновь начал вещать, разрываясь меж командой и стоящим вплотную Сигмундом.

– Сейчас же самая ранняя весна! Там, у нас дома только-только смолят после зимы корабли, да команды собираются… А мы уже здесь!

– Говори понятнее, Болли, – прогудел насупленный Фритьеф.

– А ты не понимаешь? – деланно изумился хольд. – Фритьеф, – Болли покачал головой, – это же понятно даже младенцу. Даже вон, наш тупенький ублюдок наверно сообразил.

Вообще-то лично я действительно сообразил. Но, судя по всему, ни ветеран, ни Сигмунд, и как минимум половина команды пока как говорится «не вкуривали».

– Понимаете? Мы здесь. Мы УЖЕ в Веслёнде… – Болли выделил голосом «уже».

– Вообще-то, мы чуть севернее Ирене, – поправил его Фритьеф.

– Тут день пути, максимум! – отмахнулся Болли, – Понимаете? Другие орки здесь появятся не раньше, чем дней через десять, а то и все двадцать, а мы здесь! Мы первые! Мы можем первыми оказаться у жирных южных земель!

Только сейчас до большинства начало доходить. Я увидел, как зажегся азартный огонек в глазах братца… Так-так-так! Стопе! Вы чё это затеяли?

За спиной раздался тоскливый вздох Бьярни, зато Синдри вдруг выпрямился, вскинул голову, радостно обернулся на меня… Ну прости, дружище.

– А ничего, что у нас полный трюм ништяков… добычи в смысле? – стараясь придать голосу издевку крикнул я.

На меня стали оборачиваться, непонимающе уставился Сигмунд. И только Болли и Фритьеф похоже сразу поняли о чём речь.

– Кто дал слово дренгу? – раздраженно в пространство бросил Болли.

– Сигмунд, ты же не поведешь нас в южные земли Вестлёнда, пока мы не доставили домой всё то, что взяли прошлым летом? – голос Фритьефа перекрыл Боллин.

По массивному лицу братца, по насупившимся густым бровям, по сузившимся векам было видно, какая гигантская работа мозга шла сейчас внутри его большой черепушки.

– Форинг, да подумай ты! – Болли порывисто развернулся. – Это же шанс! Шанс первыми взять сливки с этого края! Нас не ждут! Слышишь? Не ждут! Люди привыкли, что орки не приходят раньше определенного срока! … А тут мы! Ты подумай, какая может быть добыча! Какая тебя ждет слава!

Ой-ё-ёй! А братец-то ща поплывёт! Я прям вижу, как в его глубоких глазницах как у мультяшного персонажа скачут значки долларов! Ах, жадность-жадность!

– Сигмунд…– я поправился, – Форинг, ну чего такого мы там можем взять? Ты забыл, ЧТО у нас в трюме? СКОЛЬКО там?

– Форинг, кого ты слушаешь?

– Сигмунд, Асгейр прав, – негромко, но веско уронил на колеблющиеся весы хомяковатой души форинга ветеран. – Вспомни, какую добычу мы уже взяли. Поверь моему опыту… Да спроси хоть этого… – Фритьеф показал подбородком на оппонента, – Давно ли приходили в Борг корабли с ТАКОЙ добычей?

Сигмунд с сомнением взглянул на волосатика.

– Да… – замялся тот, – Я и не помню… Да что я, считаю чужую добычу? – стал выворачиваться как уж на сковородке дредованный хольд. – Сигмунд! … Я согласен, у нас много ценного в трюме. Но представь, как ты сможешь это преумножить!

Я прям видел, как перед мысленным взором Сигмунда рисуется картина: вот он, а вот другие форинги и сам ярл обсуждают его небывалую удачу и страшно завидуют…

– Фритьеф, скажи хоть ты, если меня не слушают, – изменил я тактику, – пусть вспомнят, сколько у нас команды, и что мы не отдыхали эту зиму как следует. Что мы найдем в этих южных землях, куда нас так старательно зазывает Болли? Только смерть. И нового не возьмем, и всё нажитое растеряем… Был у нас Сигмунд Счастливчик, а превратится в Неудачника, – вытащил я самый главный свой козырь, – что подержал удачу за хвост, да не смог удержать из-за жадности!

Глаза братца полыхнули адским огнем.

– Да ты струсил, полукровка! – зло крикнул Эйрик.

– Трус! – подхватил Рерик, – Давайте оставим его на берегу? Пусть живет здесь как его родичи червяки! Зачем нам этот бесполезный?

– Ну-ка заткнулись все! – рыкнул Фритьеф.

– А что это ты рот команде затыкаешь? – окрысился на него Болли. – Мы форингу дело советуем, а ты что? Ты был опытным хольдом, но это было давно! А теперь ты…

Болли не договорил, вовремя прихлопнув пасть. Но Фритьефу хватило. Он секунду колебался, а потом … вышел вперед, под мачту, развернулся к Сигмунду.

– Скажи, Сигмунд, кого ты слушаешь? – мрачно проговорил ветеран. – Кто твой ближник? Я, кого ты знаешь с самого детства, кто учил тебя держать меч и вел все эти месяцы, или … – он покосился в сторону волосатика, – этот хольд, про которого мы знаем только то, что он несколько походов совершил со Свеном Кабаном? И то, с его слов.

Над кораблем воцарилась тишина, которой больше подошло бы описание «мертвая» или «гнетущая». Орки, похоже, боялись даже пошевелиться.

Сигмунд молчал. Фритьеф тоже. Пауза затягивалась.

– Скажи ему, форинг! – негромко, но с вызовом заявил Болли. – Заодно и я пойму, как меня здесь принимают.

– Скажи, – эхом откликнулся здоровяк, – и если надо, я готов сменить Болли за веслом.

Сигмунд тяжко вздохнул, словно гигантский кузнечный мех.

– Ты мой ближник, Фритьеф, – наконец, как будто с трудом выдавил братец, – ты здесь, фактически моя семья…

Эй-эй! А я как же? Хотя ладно, ща главное этого козла волосатого на место поставить. Давай, братан, жги!

Фритьеф стоял спиной ко мне, я видел только слабый кивок его огромной головы. Зато лицо Болли было обращено в пол-оборота, и от меня не укрылось, как на миг прищурились его глазки, а на скулах вздулись желваки. Так-то тебе, козлина!

– Но я также не могу игнорировать мнения опытных хольдов, – продолжил гундеть Сигмунд. – А Болли, часто дает очень ценные советы. Ты же помнишь, кто предложил тогда напасть на двух людских ярлов, сошедшихся на поле битвы? А лагерь тех людей, что осаждали деревню? Болли делом доказал, что к его слову надо прислушиваться.

Фритьеф не шелохнулся. Зато морда дредованного урода осветилась довольной улыбкой. На один миг. Потом ее сменило деланное выражение спокойствия, Болли сел, и даже откинулся спиной на планширь, скрестив руки на груди.

– Я услышал тебя, форинг, – прогудел ветеран, вновь кивнув головой, – укажи мне место за веслом и в строю.

– Да ничего ты не услышал! – взорвался братец. – И твое мнение, и мнение Болли мне одинаково ценно. Так что прекратите ссориться! Я вам запрещаю!

Интересно, мысленно хмыкнул я, они послушаются?

– Так куда мы идем, форинг?

Пауза. Сигмунд пару раз перевел взгляд с Фритьефа на Болли и обратно. Потом завис, уставившись в пространство.

– Домой, – наконец выдохнул брат, когда я уже решил, что ответа так и не дождемся.

Фритьеф вновь коротко кивнул, я перевел дух, спина Синдри скукожилась еще сильнее, чем до этого…

– Домой, так домой, – раздалось карканье из-за спин. Я непроизвольно обернулся на Кнуда, – только учтите, что еще дней тридцать или все сорок будет дуть сильный северный ветер.

На кормчего стали оборачиваться другие, повернулся к нему и Фритьеф.

– Что ты хочешь сказать? – озадачено спросил Сигмунд.

– Все же помнят ветер, с которым мы вышли из дома? … Если кто забыл, напомню, что каждую весну дуют северные ветры, на которых нам так удобно добираться до человеческих земель, а каждую осень наоборот – южные, что гонят нас к родным берегам…

Кнуд перевел дух, длинные речи ему пока давались не очень. Я успел заметить, как радость вновь возвращается на лицо волосатика.

– И что это значит? – насупился Сигмунд.

– Если хочешь прям сейчас идти домой, приготовься выгребать против ветра и волны. Думаю, дней десять, а то и все пятнадцать на дорогу потратим.

– Это ж знак, форинг! – воскликнул Болли. – За те же двадцать дней мы успеем наведаться на юг, к людям, взять хорошую добычу, которая еще больше прославит тебя в веках. И тогда уже идти домой.

Чёрт…

– Значит так, – после долгого раздумья наконец родил Сигмунд. – получается, что сразу домой идти резона нет.

В уголках глаз «опытного хольда» блеснул торжествующий огонек.

– Но и рисковать тем, что уже взяли я не хочу…

Ага! Всё-таки хомяк взял верх! Правильно, тащи добро в норку! Домой, брат, домой!

– Пойдем неспешно к восточному побережью, откуда перейдем к берегам Валланда и домой. Если по пути будут попадаться достойные нашего внимания поселения – берём.

– Сигмунд… – начал Фритьеф.

– Идем через север. Не готовы мы пока на юг углубляться.

***

Отплывать решили на следующее утро. Остатки дня посветили окончательным сборам, наполнили бочку с питьевой водой, из временного ледника перегрузили небольшие запасы соленой рыбы и вяленого мяса. На первое время.

Я под вечер смотался к монахам.

– Значит завтра, – кивнул, поджавший губы брат Вальтер. Вздохнул.

– Не грусти, – попытался я его ободрить, – у тебя всё еще есть слово Спасителя и братия.

– Конечно, – согласился монах. – А еще скоро могут начать приплывать паломники.

– Какие еще паломники? – удивился я. Вроде в наших разговорах такая тема не всплывала.

– Миряне, – пояснил Вальтер, – используют время, пока можно не бояться орочьих кораблей, чтоб увидеть нашего настоятеля. Ранней весной и поздней осенью они приплывают за благословением или за мудростью, а мы встречаем их как и вас.

– А-а… – протянул я. – Ладно, брат Вальтер, я пойду, завтра вставать рано.

– Иди, гоблин Асгейр, пусть дорога твоя будет легкой. Я обязательно выйду утром на пристань проводить вас, и благословить.

На том и расстались.

Утром отвалили. Мачту уже поставили и раскрепили вантами. Рей, развернутый пока вдоль палубы, ждал своего часа, чтоб вознесясь вверх расправить парус, и устремить наш «Ворон» по волнам, под скрип досок корпуса, свист ветра в снастях, в соленых брызгах навстречу встающему из моря солнцу… Господи, неужели я скучал по всему этому? Я даже удивился, плюхаясь задом на рундук, привычно берясь за еще не выставленное сквозь порт весло.

– Стрелки на нос! – одернул меня голос Фритьефа.

Переглянулся с Региным, уже вытащившим из чехла свой длинный лук и снаряжающим тетиву. На нос, так на нос, где там мое оружие?

– Стрелять не разучился? – встретил меня с усмешкой Сигмунд.

Я только снисходительно ухмыльнулся – то, что я почти каждый день упражнялся в стрельбе он и так знал. Уперевшись в стремя ногой привычно надел тетиву. Взводить не стал, дуга хоть пока выглядит хорошо, но сколько еще прослужит? Лучше не искушать судьбу. Проверил как выходят болты из колчана на поясе.

– Смотри, Асгейр, там твой приятель. Машет руками, словно взлететь пытается, – заметил смотрящий вперед Регин.

Точно, на пристани, что уже показалась, виднелась одинокая фигурка в черном балахоне, и призывно жестикулировала. Я помахал в ответ.

– Кажись, пристать просит, – с сомнением проговорил Регин.

Точно, жестикуляция монаха не вызывала сомнений.

– Пристанем? – я несмело взглянул на Сигмунда.

Вообще-то, уже попрощались, но вдруг что важное?

– Зачем? – покосился на меня брат.

– Ну… – не нашелся что сказать я.

– Ладно, форинг, дай пацану с приятелем проститься, – неожиданно каким-то слишком доброжелательным голосом проговорил кинувший взгляд через плечо Болли.

Весла зачерпывали воду очень размеренно, так что у гребцов оставалось время крутить головами по сторонам.

– Хм… – нечленораздельно промычал Сигмунд.

– Да, пусть простится, а, форинг? – добродушно усмехнулся стрелок.

Сигмунд с сомнением взглянул на меня, на Болли, на Регина… Перевел взгляд на корму, к сидящему на румпеле Кнуду.

Корабль, не дожидаясь команды, плавно повел носом влево.

– Ладно, – в конце концов махнул рукой брат. – Только быстро.

– Спасибо, – поблагодарил я и положил арбалет на палубу.

«Ворон» совершил плавную дугу, и, гася скорость, притерся к стенке. Накинутая петля на торчащее в пирсе бревно окончательно остановила корабль. Я перепрыгнул на берег.

– Я же обещал, что выйду проститься, – улыбающийся монах широко раскрыл объятия. – Ты первый в моей жизни гоблин, что решил принять свет истинной веры, и я не мог отпустить тебя без благословления и небольшого подарка.

Мы обнялись, после чего он отступил на шаг и вытащил из висящей на боку торбы сверток.

– Вот. Я хочу подарить тебе книгу. Тебе надо упражняться в чтении, и тогда ты сможешь черпать мудрость не только из бесед с такими жалкими толкователями слова Его как я, но и прикоснуться к великой мудрости отцов нашей церкви.

– Спасибо, – принял я завернутую в кожаный футляр книгу.

– Это не священный текст, – пояснил монах, – тебе самостоятельно такое читать еще рано. Это деяния святых рыцарей, последователей Спасителя. Тебе, как юноше будет интересно, а заодно – душеспасительно.

– Спасибо, брат Вальтер, – прижал я книгу к груди.

Какая-то возня, происходившая на корабле за моей спиной, отвлекла мое внимание.

– Асгейр, давай на корабль! – долетел крик Сигмунда.

Кажется, помимо этого о чем-то спорили Болли и Фритьеф.

Монах, улыбаясь, отступил еще на шаг, вскинул руку и обвел меня кругом.

– Плыви, Асгейр, – проговорил он.

– Асгейр! – в голосе Сигмунда добавилось настойчивости. – А то без тебя уйдем.

Я попятился. Монах вновь поднял руку, видимо намереваясь обвести кругом Спасителя весь корабль.

– Плывите, добрые гобл…

Рука замерла в жесте, улыбка медленно сползала с его лица. Он растерянно взглянул на меня, перевел взгляд куда-то мне за спину.

– Асгейр! – взревел Сигмунд. – Всё, мы отходим!

Я повернулся к кораблю…

Борт «Ворона», уже освободившегося от швартова начал движение – на корме Бьярни и Фре́ир упирались в пирс шестами.

– Давай! – махал мне брат, с сердитой мордой.

Торопясь, я перепрыгнул начавшую расширяться щель меж бортом и берегом. На встречу мне, на берег кто-то перескочил.

И тут я увидел, что так поразило монаха. Чёртовы торопыжки, Эйнар и Бруни уже водрузили на носовой штевень голову дракона. Вот значит, что я слышал!

Вскрик заставил обернуться.

С берега, коротко разбежавшись, перепрыгнул на отходящий корабль Болли. А там, под стенами монастыря, держась за живот обеими руками, медленно опускался на камень берега брат Вальтер. Вот он упал на колени… Его изумленный взгляд остановился на мне!

– Сука! – я шагнул навстречу довольно ухмыляющемуся хольду, засовывающему тесак в ножны.

Подскочивший Синдри схватил меня за руку, не дав выдернуть скрамасакс. Дернул в сторону.

– Не сметь! – трубным гласом ударил мне в спину крик Сигмунда.

Болли, победно скалясь, выждал несколько секунд, потом отряхнул руки.

– Дай пройти, ублюдок, – весело бросил он мне, – ты что ль грести будешь?

Загрохотали весла левого борта, снова выставляемые за борт.

Я не ответил, и он прошел мимо.

– Синдри, на весла! – каркнул с кормы Кнуд.

– Ну и зачем? – недовольно спросил за спиной голос братца.

– Да мало ли что этот … мог сказать человеку, – как о чем-то несущественном пояснил Болли. – К тому же ребята поторопились, – видимо имея в виду водруженную драконью голову. – Не надо людям знать, что мы здесь были. По-хорошему вообще, надо вернуться и всех под нож.

– Не надо, – буркнул Сигмунд.

– Асгейр, на нос, – дернул меня голос Фритьефа.

Но я всё равно еще какое-то время неотрывно смотрел на берег, на уменьшающуюся фигурку человека в черном, пока он не упал лицом в землю и не замер невзрачной кучкой.