Читать книгу Талая вода - Игорь Дихтер - Страница 4

Тихонову снилось, что солнце вдруг превратилось в настольную лампу, а чья-то резкая рука направила её свет ему прямо в глаза. Застонав, прикрывая ладонью лицо, Игорь скатился на пол, тут же просыпаясь. Он ощущал жажду. С трудом выкарабкавшись из кокона одеяла, мужчина прошёл на кухню, где тут же глотнул воды прямо из чайника.

Каждый день дарил новое восприятие реальности.

Игорь привык к подобному, ему казалось, так в его жизни было всегда. Вот сегодня всё казалось ему каким-то «пережаренным», словно день уже отсчитал своё, а теперь оставался лишь чуть горьковатый осадок. Тихонову было жарко. Стаскивая по дороге в ванную свою тонкую белую футболку, он сладко зевал.

Игорь вырос в интернате, никогда не знав своих родителей. Лишь в возрасте одиннадцати лет благодаря одной из преподавателей, он выяснил, что его мать любила выпить, ребёнок был ей в тягость. Про отца и вовсе было ничего неизвестно: быть может, он ушёл до рождения Тихонова и даже не знал о существовании того.

После постановки Игорю диагноза, его перевели в специальное отделение интернета, где обучались «особенные дети». Стоит ли говорить, что именно там начались злоключения подростка? Борьба за выживание, масса агрессивных сверстников, снисходительно-раздражённое отношение со стороны учителей. Софья Ивановна Прусская, завуч, любила Игоря, знала о его творческих способностях, считала сугубо положительным парнем. Именно она похлопотала о том, чтобы его вернули к «нормальным». Правда, совершить это удалось только после полугода обучения с «особенными».

Игорь всегда вспоминал о Прусской с тёплой улыбкой. Вот и сейчас, вылезая из душа, он подумал о том, что нужно будет навестить её на выходных. Женщина до сих пор работала в том интернате и очень любила, когда её навещали воспитанники-выпускники.

Потратив пятнадцать минут на поиск носков, Игорь натянул бледно-голубые джинсы, вытянутую лёгкую кофту нежно-серого цвета, белые кеды. Прихватив ключи и вчерашний заработок, он выскочил на улицу.

Погода стояла отличная: рассеянное солнце не слепит, прохладно, воздух такой хрустальный…

Путь Тихонова лежал через дворы. Идти пришлось недолго. Миновав несколько домов, он вышел к задрипанному бело-синему зданию, не знавшему, что такое ремонт. Хилая вывеска гласила: «Театр новых искусств». Это была самодеятельность, не более того. Театр собрал его давний приятель Савва Суровкин. Постановки там ставились очень эксцентричные, поскольку все артисты в труппе имели психические отклонения. Был ли от спектаклей доход? Был, но до смешного маленький.

Игорь вошёл в холодный холл, тут же замечая Тамару, стоящую у окна с коробкой в руках. Оказалось, там был зефир. Приблизившись к женщине, блондин с ухмылкой взял одну бело-розовую зефирину.

– Можно, да?

– Да ты ж уже взял!

– Ой, точно!

– Лучше скажи мне, где этот мудак Савва пропадает? Все его ждут уже час. Будет репетиция?

– Да хрен его знает, – простодушно отозвался Тихонов, откусывая сразу половину от пышной зефирины.

– Ладно, пошли. Посоветуемся с ребятами, что делать дальше.

Тамара была невысокой, крепкой женщиной с неухоженными, выжженными ржаво-рыжими волосами, сочетающимися с яркой помадой на губах, которая всегда была нанесена неровно. Ходила Тома сутулясь, но обожала надевать высокие сапоги и замызганные платья в катышках.

И сейчас, подобно капитану, она вывела Тихонова в зал, где негромко переговаривались актёры, сидя на двух передних рядах партера.

– Савва живёт в получасе езды отсюда. Кто может сгонять за ним? – прищурив татарские тёмные глаза, спросил Игнат.

– Не я.

– И не я.

– Сейчас все будут отнекиваться! – топнула ногой Тамара, останавливаясь напротив первого ряда, – предлагаю послать Тихонова. Он у нас не работает, ему не надо наряжаться.

– Отличная идея!

– Иди, Тихон!

– Я не у вас работаю, вот именно, – проворчал Игорь, но его никто не слушал.

Все только кивали и поддакивали.

– Помнишь, где он живёт? – выпятив бюст, строго поинтересовалась Тамара у блондина.

– Помню, – вяло ответил тот.

– На тебе две зефирки за помощь, – смягчилась женщина, протягивая коробку Тихонову.

Тот сразу повеселел, хватая две штуки. Махнув актёрам на прощание, он поспешил покинуть театр.

Тихонов сидел в самом конце вагона метро, доедая последнюю зефирину, как напротив него опустился тот странный мужчина, которого он видел вчера. Сегодня на незнакомце был голубой пиджак, синие джинсы, белая рубашка. Выглядел он ухоженно и стильно. Игорь невольно засмотрелся.

Они молча глазели друг на друга, а остаток зефирины так и остался в руке… Неловко было уплетать за обе щёки рядом с таким интеллигентным человеком.

В какой-то момент светлые глаза незнакомца заблестели, в них словно родились искры какого-то порыва. Губы слегка растянулись в улыбке. Но вот унылый голос объявил название станции, и мужчина медленно вышел из вагона.

Хрен знает, что в тот момент переключилось в голове Игоря, но он, сунув в рот остаток зефира, выскочил следом. Он не планировал заговаривать с этим незнакомцем… он даже слов бы не нашёл! Ему хотелось проследить…

Статный незнакомец, переложив портфель из одной руки в другую, вошёл в здание, отведённое под кооперативы. В точно таком же вчера красил стену сам Тихонов. Игорь прошмыгнул следом, стараясь ступать максимально бесшумно.

Дверцы лифта открылись, мужчина вошёл в кабину. Тем временем Тихонов прятался за углом, отсчитывая этажи. Ему показалось, что загадочный незнакомец вышел на пятом. Вызвав лифт, Игорь приехал на нужный этаж. В коридоре стояла тьма, окна были заклеены газетами. Казалось, что в помещении давно никого не было. Двери закрыты. Холодно. Тихонову резко захотелось уйти, но что-то держало.

«Кажется, тут кто-то есть… Неужто он?» – услышав тихое шуршание за пустым стендом, некогда предназначавшемся для объявлений, Игорь прокрался к нему. Набравшись духу, выглянул из-за угла, ощущая, как ускоряется биение сердца. В темноте мелькнуло нечто светло-голубое и исчезло.

Где-то в темноте шуршание повторилось.

Сглотнув, Тихонов поспешил обратно к лифту. Влажным пальцем нажав на кнопку вызова, он обернулся в темноту… никого…

Показалось всё, что ли?

Дверцы лифта разъехались. Странно улыбаясь, незнакомец из метро обратился к Тихонову своим бархатистым, негромким голосом:

– Ты так и не убрал краску.

Игорь содрогнулся от неожиданности и обернулся. На его лице мелькнул ужас. Он не ожидал такого…

– Видел бы ты сейчас себя, – опустив голову, незнакомец тихо, где-то даже стеснительно рассмеялся в кулак.

– Но я вижу тебя, – нервно хохотнув, отозвался Тихонов.

Страх сменился зыбкой весёлостью. Наблюдая за мужчиной, Игорь расхохотался, ударяя себя по колену.

– Заходи, поехали отсюда, – всё ещё содрогаясь в стыдливом смехе, мужчина отошёл к стене кабинки.

Тихонов, с трудом перестав хохотать, вошёл внутрь. Лифт пополз вниз. Находящиеся в нём молча рассматривали друг друга, явно испытывая некую сконфуженность от внезапной близости.