Читать книгу Императорская Россия в лицах. Характеры и нравы, занимательные факты, исторические анекдоты - Игорь Кузнецов - Страница 3

Когда Петр I, возвратившись в 1698 г. из-за границы, наказывал стрельцов, то приказал развешать их по всем зубцам Кремлевской стены для всенародного зрения. А в Девичьем монастыре, где содержалась под караулом его сестра, повешено было за решеткой в окошках ее кельи несколько стрельцов с челобитными на ее имя.

* * *

Однажды денщик Петра I, бывший генерал-аншеф Михаил Афанасьевич Матюшкин, стоя за санями, заметив, что государь, против обыкновения, едет к Девичьему монастырю, где содержалась под стражею сестра его, царевна Софья, ужаснулся, опасаясь последствий. Петр сорвал печать от дверей кельи и, войдя с дубиною в руках, сказал, что он, отправляясь в дальний поход, пожелал с нею проститься.

Софья, сидя за гребнем, не переменила ни вида, ни положения, но сказала, что это излишне и что единому праведному суду Божию решить общее их дело. Петр, выходя, со слезами сказал Матюшкину:

– Жаль! Сколько умна, столько и зла, а могла бы мне быть правою рукою.

(Из собрания П. Карабанова)

* * *

Близ Троицкой дороги, не доезжая села Рахманово, вы видите село Софрино; оно принадлежит графине Ягужинской, а прежде это была собственность царевны Софьи Алексеевны, точно такая же, как и село Софьино, при берегах Москвы-реки, на зимней Рязанской дороге. Тут росли богатые плодородные сады, разведенные самой Софьей. Дом Ягужинских был дворцом ее, впоследствии он перестроен.

В Софьине недавно помнили дворец царевны. Он был с чистыми сенями, располагавшимися посередине двух больших связей, из коих каждая разделялась на две светлицы. И в том, и в другом селе рощи были сажены по распоряжению самой Софьи, а некоторые деревья и собственною ее рукой.

В селе графини Ягужинской светлеет еще летний пруд царевны, богатый рыбой. Он обсажен деревьями, на которых весьма долго оставались вырезанные литеры, означавшие, каждая, имя Софьи и друзей ее. В литерах этих угадывались имена князя Василия Голицына, Семена Кропотова, Ждана Кондырева, Алмаза Иванова, Соковнина и других.

Народ толкует, что Софрино прежде называлось Софьиным же; но что, при пожаловании его в поместье, имя Софьино было изменено по каким-то причинам.

(М. Макаров)

При возвращении из Англии в Голландию корабль Петра I выдержал ужасную четырехдневную бурю. Самые опытные моряки объявили царю, что положение очень опасное.

– Чего вы боитесь, господа? – ответил Петр весело. – Слыханное ли дело, чтобы царь русский утонул в море немецком?!

* * *

Только что аккредитованному при русском дворе бранденбургскому посланнику Петр назначил аудиенцию в четыре часа утра. Посланник явился во дворец в пять, но императора уже не застал, тот уехал в Адмиралтейство. Посланник принужден был отправиться туда же, так как имел весьма спешные поручения.

Царь, когда ему доложили о прибытии бранденбуржца, был наверху мачты строящегося корабля.

– Если не успел найти меня в назначенный час в аудиенц-зале, пусть позаботится взойти сюда, – сказал Петр.

Посланнику, чтобы вручить императору верительные грамоты, ничего не оставалось, как взобраться по веревочной лестнице на грот-мачту и провести длительную беседу о важных политических вопросах, сидя между небом и морем на бревне.

(«Анекдоты из жизни Петра Великого»)