Читать книгу Память на лица - Игорь Лапшин - Страница 2

Янтарного чаю налейте в стакан!

О мастере я расскажу неизвестном.

Давно это было – династия Тан

тогда управляла страной Поднебесной.

Там домик стоял при дороге в Чанъань

и садик при доме со сливой засохшей.

В нём жил старый мастер учения Чань,

он чаем поил за монетку прохожих.

А нету монетки – и так наливал,

ведь старому мастеру много ли надо?

Другим человеком прохожий вставал

со старой скамьи придорожного сада.

Гостей угощал тот старик тишиной,

но тишиной необыкновенной, –

была она словно какой-то иной,

звенящей из самого сердца вселенной.

Бывало, чиновник, укрывшись от дел

здесь постигал, сколь тревоги напрасны;

бывало, солдат здесь усталый сидел,

чья служба трудна и походы опасны.

И воин всю жизнь этот день вспоминал,

быть может, единственный в жизни счастливый,

когда он покой и свободу вдыхал

за чаем в саду возле высохшей сливы.

Или торговец, чья участь грустна, –

совсем разорённый, чьё дело пропаще,

увидит, как в чашке мерцает луна,

и вдруг улыбнётся, – ведь всё преходяще.

И так бесконечные годы текли.

С рассветом старик выходил за ворота,

и каждое утро, в дорожной пыли

смотрел на восток в ожиданье кого-то.

И вот как-то в мае, в год тигра–огня,

пришёл человек из далёких провинций,

что с посохом мастера день изо дня

кружил по стране перелётною птицей.

И взгляды их встретились, и прорвались

подпорки последние ветхой плотины,

и два океана в единый слились,

и ввысь устремились потоком единым!

…Всю ночь в очаге остывала зола,

и молча сидели два мастера эти.

Засохшая слива в ту ночь расцвела –

и мир засверкал миллионом соцветий!

И утро ворвалось в открытую дверь:

«Пришло твоё время – вставай, ты проснулся!

И с прошлым простись – ты свободен теперь!»

О, как этот сон бесконечно тянулся!

Как долго он в нём по дорогам блуждал,

куда-то стремился в ревущих потоках,

в холодное небо с ветрами взлетал

и падал засохшей листвой при дорогах.

Всё кончилось,– можно ль о чём-то жалеть,

когда уже больше не держат колодки?

И в доме остались лежать на столе

две чашки, да посох, да старые чётки.

А солнце смеялось, и травы цвели,

и птицы в листве над дорогой резвились.

Два мастера в горы в то утро ушли,

и там в облаках навсегда растворились.

… Давно это было, – уже не найти

о мастере в книгах строки сокровенной,

но старая слива осталась цвести

улыбкой из самого сердца вселенной.

2007 г.