Читать книгу Глаза цвета крови - Игорь Марченко - Страница 6

Глава 4. Безумный гений

Оглавление

Ночь медленно подходила к концу, близился спасительный рассвет, но генералу казалось, что до конца пути все так же далеко, как и в самом начале. Он был искренне удивлен, что за те три часа, что шел вдоль высокого берега, ни разу никого не встретил. Вся местность как будто вымерла. Только надоевший до чертиков хруст снега под ногами и тяжелое дыхание, с хрипом врывающееся из груди. Автомат на плече и бронежилет невыносимо тянули вниз, но остановиться и отдохнуть было совсем не вариантом. Опасность никуда не исчезла, и генерал всерьез подозревал, что чем ближе он к Церковной бухте, тем она выше. Наконец, силы окончательно покинули Кашевара и тот попросту рухнул прямо в снег лицом, неспособный больше двигать ни руками, ни ногами. Неизвестно, как долго он так пролежал неподвижно, прежде чем нежный женский голос вывел его из беспамятства.

– Что ты делаешь, Петр? Вставай немедленно!

– Нина? – Кошевар с трудом разлепил глаза, уставившись мутным взором на расплывающийся женский силуэт. – Это ты? Ты не морок? У меня снова галлюцинации?

Хрупкие, но очень сильные руки женщины обхватили генерала за плечи и помогли ему подняться на ноги. Шатаясь, словно лист на ветру, он подозрительно отстранился, недоверчиво разглядывая жену. Она не была галлюцинацией. Вполне реальна.

– Этого не может быть. Ты мне мерещишься. Ты давно мертва.

Тяжко вздохнув и покачав головой, женщина извлекла из-под снега АК-47 и с грустной улыбкой на изможденном лице повесила ему на шею.

– Беги, Петя. Он уже близко. Тебе нельзя здесь лежать. Ты должен идти.

– Кто близко? – невпопад спросил Кошевар, любуясь ее лицом. – Дабар? Его не существует в природе. Я это понял только сейчас. Он лишь плод моего воображения.

– Ты неправ. Он тот, кто гасит свет и читает мысли. Клыки в темноте, злые когти в ночи. Властитель страсти, силы и мощи. Хранитель знаний. Так что лучше беги без оглядки.

– Я не могу. Мне уже все равно. Я устал, и во мне совсем не осталось сил.

Упав на колени, он обнял жену за ноги, привлекая к себе. Женщина все с той же загадочной улыбкой стала гладить его по волосам, после чего снова обхватила за плечи и внезапно вздернула высоко в воздух, держа за горло, словно тот ничего не весил.

– Беги! – прорычала ему в лицо, продемонстрировав полный рот острых клыков и светящиеся в предрассветных сумерках глаза с красными вертикальными зрачками.

Резко проснувшись почему-то на снегу, Кошевар не сразу понял, где находится. А когда память вернулась, со стоном и скрипом в суставах встал на четвереньки и пополз вперед, ощущая бешеный стук в груди. Где-то вдалеке раздался шум моторной лодки и едва слышимый за рокотом моря стрекот вертолета. В воздух несколько раз взмыла сигнальная ракета. Генерал, растеряв всякую осторожность, вскочил на ноги и с криками побежал навстречу поисковому отряду. Надежда толкала его вперед, но дальше лишь пропасть и море. Вдали и вправду появилась точка моторной лодки, которая направилась в его сторону, когда он стал отчаянно подавать сигналы фонариком, размахивая им в воздухе.

– Победа! Я выжил! Я здесь! Сюда! – кричал он, едва не сорвав горло.

Когтистая лапа обхватила его за шею и с хрустом позвонков вздернула в воздух, на этот раз по-настоящему, заставив бессильно болтать ногами над землей. Автомат вмиг выпал из ослабевших рук. Развернув свою добычу лицом к себе, Дабар невозмутимо разглядывал потное, а теперь еще и бледное лицо человека, шепчущего едва слышно молитвы.

– Постой! Погоди! – хрипел генерал, с трудом заглатывая ледяной, обжигающий воздух в легкие. – Давай поговорим… ты ведь разумное существо…

Из второй руки Дабара выдвинулось длинное костяное лезвие и нацелилось генералу прямо в правый глаз, слегка раскачиваясь в какой-то паре сантиметров от его зрачка.

– Нет! Не надо! Не делай этого! Все еще можно решить миром! Зачем тебе все это, я не понимаю! – сделал последнюю попытку Кошевар и заорал от невыносимой боли, когда острие медленно, миллиметр за миллиметром, вошло в глазницу, протыкая глазное яблоко.

Окружающий мир вмиг исчез, растворился в вихре искр и огня. Даже невыносимая боль постепенно притупилась, отступив на задний план. Он парил высоко над городом, судя по всему, Новосибирском, и вокруг больше не зима, а царило жаркое лето. Вот только город выглядел как после ковровой бомбардировки. Всюду чадили сотни, а возможно, и тысячи костров пожаров, закрывая чернотой смога весь горизонт. В городе царила паника, по улицам метались испуганные толпы гражданских, преследуемые ордами странных существ, отдаленно похожих на ледяных людей, только куда более отвратительные и кровожадные. Кровь текла рекой по тротуарам, в шум сирен вплелись тяжелые, словно молот, удары танковых пушек и в небо взметнулись новые столбы огня и дыма. Город хоть и выглядел знакомым, но что-то в нем было не то. Откуда эти дурацкие рекламные щиты и столько машин, едва ли не больше, чем в Москве? И почему на борту пролетевшего рядом вертолета нарисована не красная звезда, а власовский триколор? И что такое Wi-Fi на вывесках?

– Занятно, правда? – спросил звонкий голос у него за спиной. – Все так и будет, и уже очень скоро, хотя «скоро» в моем представлении весьма условная величина.

Резко обернувшись, Кошевар с удивлением увидел, что рядом с ним парит в воздухе молодой парень лет двадцати пяти в форме лейтенанта пограничных войск, так же, как и генерал, он внимательно всматривался во все происходящее внизу на земле.

– Вы кто такой? Что все это значит?

Грустно усмехнувшись, парень чуть поспешно достал из нагрудного кармана военный билет и раскрыл перед его лицом так, чтобы генерал смог прочитать имя и звание.

– Старший лейтенант Виктор Патока? Но как такое возможно? Вы же мертвы!

– Хм, в общем, так оно и есть. С вашей точки зрения, разумеется. Я мертв, но не до конца. Как бы это объяснить проще. Я теперь живу вне времени, полностью растворившись в новой оболочке, в особой симбиотической связке с этой… этим… существом. Ужиться с ним непросто, он настоящий монстр, но, как видите, возможно.

– Что? Вы это серьезно?

– Поверьте, я абсолютно серьезен. Благодаря ненормальному якуту, с которым у этого существа какие-то личные счеты, у меня новое имя. Дабар. Что бы оно ни значило.

Видя, как генерал в ужасе задергался и забрыкался в воздухе, смешно вращаясь вокруг своей оси, снова грустно улыбнулся и твердой рукой остановил его барахтанья.

– Мда, именно так. Послушайте, я бы и сам рад последовать вашему примеру, но увы, не могу. Я пленник в собственном теле, точнее в его остатках. Сущность, поглотившая меня, темна и непостижима, как космос, но что особенно удручает, она не настроена на диалог даже со мной и все мои вопросы попросту игнорирует. Но сегодня, представьте, снизошла до просьбы. Ну как просьбы. Приказа. Отказаться я, естественно, не мог, да и зачем? Сущность разрешила показать вам эту картину из вашего грядущего, которое очень вероятно при определенном стечении обстоятельств. Как скоро? Не сегодня и уж точно не завтра, – быстро пояснил лейтенант и снова стал пристально смотреть на город, пока на его лице отражалась сложная гамма чувств. – Этого кошмара можно и избежать.

– Так вы Дабар или тот, кто его представляет? – наконец спросил Кошевар, сглотнув.

– Послушайте, это, по сути, одно и то же. Сейчас он или оно пребывает в некоем трансе, позволяя мне вести с вами диалог. Мы неразрывно связаны, и связь эту так просто не разорвать. Так что слушайте меня внимательно и запоминайте, Петр Ильич. Так сказать, не для протокола. Вы должны передать своему руководству, чтобы оно ни в коем случае не возвращало сферу, захваченную вами, некоему существу, именуемому Сигма. Иначе то, что вы сейчас видите, произойдет в реальности, притом повсеместно. Сферу нужно уничтожить. Изучать ее не надо. Однажды люди и эти технологии постигнут и освоят, но произойдет это очень не скоро. Уничтожьте сферу, или, клянусь, Земля умоется кровью и окажется под властью этих существ. Вы обязаны ее уничтожить, от этого зависят судьбы миллиардов граждан по всему миру. Понимаете меня? А впрочем, решать вам. Порой хреновый исход может стать отправной точкой и заделом на будущее. Вот только цена будет велика.

– Простите. Как мы с вами общаемся? Может быть, мне все это снится?

– Если бы, – проворчал лейтенант и поспешно закурил сигарету. – Хотите?

– Я не курю, – в смятении буркнул генерал, но потом передумал: – А давайте!

Взяв сигарету за фильтр, осторожно вдохнул в себя дым и даже не закашлялся. Лейтенант весело рассмеялся, наблюдая за его попытками.

– Полно вам, это ведь все не по-настоящему, понарошку, неужели не очевидно? Скажу больше, мы сейчас находимся в вашей голове, используем ресурс вашего же мозга.

– В каком смысле? – Кошевар похолодел от нехорошего предчувствия.

Так некстати вернулась пульсирующая в затылке глухая головная боль, о которой он уже забыл.

– Погодите, так мы оба бестелесны? Это как? Что вы со мной сделали, сволочи?

– Успокойтесь. Не надо нервничать. Физическое воплощение Дабара в данную минуту использует глазной нерв для коммуникации с вами напрямую. Что-то вроде моста. Есть и другой способ, более радикальный, например, подсоединиться к мозгу, пробив черепную кость, но это, скорее всего, убило бы вас. Понятно? Сосредоточьтесь. Когда вернетесь, воспользуйтесь пистолетом в кобуре и цельтесь как следует ему в голову, и душевно прошу, не забудьте. Не хочу здесь торчать и дальше, влача жалкое существование пассивного наблюдателя. Ну все, вам пора, Петр Ильич. Что-то мы с вами заболтались. Рад нашему знакомству, и прощайте. Передавайте привет Дабару. Ненавижу эту падаль.

В последний раз глубоко затянувшись сигаретой, лейтенант щелчком пальца метко угодил тлеющим окурком генералу прямо в правый глаз. Заорав от жгучей боли в глазнице, Кошевар стал стремительно падать, пока не достиг земли и мир не взорвался ослепительным светом. Кроваво-алый туман, застилающий взор, постепенно сфокусировался на отвратительной морде Дабара. Медленно извлекая из глазницы окровавленное острие с остатками глаза, он все так же безучастно продолжал одной рукой за горло удерживать человека на весу у пропасти. По лицу генерала обильно текла кровь, капая на шинель.

Фонарик, выпавший из рук Кошевара, лежал на снегу у его ног, лучом света указывая спасательной группе местоположение выжившего. Но смерть все еще дышала в затылок, и Дабар не собирался выпускать свою добычу. Наоборот, сильнее стиснул горло человека, отчего у Кошевара опасно затрещали шейные позвонки, а взор стал стремительно темнеть. Он задыхался, пытаясь обеими руками разорвать захват стальных пальцев. Алые глаза чудовища угрожающе светились во тьме, а зубастая пасть стала раскрываться.

«Что лейтенант мне говорил не забыть? Что-то очень важное, – билась в воспаленном мозгу единственная мысль. – Что-то про пистолет».

Дабар медленно отвел свободную руку назад и без замаха ткнул костяным лезвием в живот генерала, рассчитывая пронзить его насквозь, но не ожидал, что у того окажется под шинелью защита в виде бронежилета. Понимая, что у него в запасе всего несколько секунд, Кошевар дотянулся до кобуры, сжав ребристую рукоятку. Уже с почти затухающим сознанием не без труда извлек свое наградное оружие. Сняв пистолет с предохранителя, вставил дулом в алую пасть Дабара и поспешно нажал на спусковой крючок. Мощный, скорострельный 9 мм автоматический пистолет Калашникова, образца 1950 года с емкостью магазина на 18 патронов, подарок от самого товарища Сталина, не подвел, сработав как часы. Лишь однажды генерал стрелял из него, да и то в тире и при куда менее экстремальных обстоятельствах. Пули с жутким хрустом перебили хребет Дабару, отстрелив по ходу еще и нижнюю челюсть, голова монстра мгновенно завалилась набок, утратив опору, свисая, по сути, на одних мышцах и сухожилиях. Давя на спусковой крючок, Кошевар почувствовал, как хватка на горле исчезла. Приземлившись на краю обрыва, генерал поскользнулся на мокрых камнях и замахал в воздухе руками, балансируя, чтобы удержать равновесие. Затем недолгое свободное падение в пустоте, быстро удаляющаяся кромка обрыва и чудовищный удар о воду. Мгновенно вокруг сомкнулись холодные объятия прибрежных вод, потянув на дно.

Внимательно наблюдавшие за всем происходящим с катера пограничники, как только генерал упал в воду, мгновенно ринулись спасать его, по ходу ведя по силуэту Дабара огонь на поражение из автоматов и тяжелого пулемета ДШК. Одна особенно меткая очередь перерубила монстра практически напополам, оторвав ему правую руку в локтевом суставе и отстрелив обе ноги. Фрагменты тела фонтаном из плоти отправились в свободном падении туда же в холодные воды, куда ранее упал генерал Кошевар. К счастью, хоть генерал и получил контузию при ударе о воду, но был еще в сознании и отчаянно барахтался, постепенно опускаясь на дно в своей тяжелой одежде и бронежилете. Несколько солдат, не дожидаясь полной остановки катера, схватили спасательные круги и спрыгнули за борт. Им удалось вытащить Кошевара из воды в последний момент, когда тот уже почти захлебнулся. Волнение на море усиливалось, так что следовало поскорее возвращаться на флагманский крейсер, где уже заждался вице-адмирал Чекуров, очень расстроенный последними событиями. Пусть хоть удача со спасением Кошевара отчасти скрасит полный провал и фиаско на острове. Если бы еще и его потеряли до кучи, то не сносить тогда ему головы.

Провожая уцелевшим глазом удаляющийся неприветливый берег из черных камней, Петр Ильич увидел на вершине крутого склона, с которого он упал в море, группу ледяных людей со светящимися в полутьме алыми глазами. С дрожью и болью узнал среди них и Дорсуна Тойтоха с погонялом Монгол. Они все неподвижно смотрели ему вслед, после чего медленно растворились в утреннем тумане, превратившись в призрачные тени.

– У вас есть связь с Валентином Андреевичом? Да погоди ты, – хрипло рявкнул Кошевар, грубо оттолкнув руку солдата, который хотел наложить повязку на его кровоточащую глазницу. – Мне срочно нужно его услышать. Это очень важно.

Связист, колдуя со своей радиостанцией, после нескольких томительных минут переговоров с кем-то передал генералу наушники и микрофон.

– Валентин Андреевич? Вы? Мне нужна помощь твоих кораблей! – тут же перешел к делу Кошевар, проигнорировав радостные причитания Чекурова, обрадованного его появлением. – Немедленно прикажи эскадре открыть огонь по береговой линии, далее вглубь на пятнадцать километров. Я хочу, чтобы ты утопил здесь все в огне в стальном вихре!

– Для чего? – не на шутку удивился Чекуров. – На побережье и в глубине острова могут оставаться еще выжившие люди. Наши люди! Спасибо небесам и патрульному катеру номер три за твое своевременное спасение, но я, право, не понимаю, для чего все эти крайности. Что вообще у тебя произошло? Где ты был всю ночь?

– Валентин, пожалуйста, выполни мою просьбу и не спрашивай. Все объяснения после. Всю ответственность беру на себя. Открывай огонь по берегу, очень тебя прошу.

Чекуров, чуть подумав, неуверенно подозвал к себе старпома.

– Боевая тревога. Подготовка к учебным стрельбам.

Легкий крейсер «Адмирал Ушаков» был зачислен в списки ВМФ девятого ноября 1950 года, получив свое имя в наследство от броненосца «Адмирал Ушаков», героически погибшего во время русско-японской войны. Он являлся крейсером проекта 68-бис, по классификации НАТО – класса «Свердлов». Это был один из первых послевоенных проектов и последняя серия чисто артиллерийских крейсеров. Он мог нести дежурство и вести боевые действия как вблизи побережья, так и в открытом море. Серийная постройка данного типа производилась в соответствии с первой послевоенной программой военного судостроения СССР, принятой в 1950 году. В качестве главного калибра на корабле были применены четыре усовершенствованные трехорудийные стопятидесятидвухмиллиметровые полуавтоматические артустановки МК-5-бис, разработанные в КБ Ленинградского металлического завода имени И.В.Сталина. Заряжание орудия картузное. Заряды поднимались верхним зарядным элеватором, вынимались из него вручную и укладывались на лоток, где происходило снятие асбестового пенала, а затем досылались в камору вручную. Орудия после выстрела продувались сжатым воздухом. Время заряжания орудий составляло около 10–12 секунд. В состав боекомплекта из 150 выстрелов на ствол входили полубронебойные, осколочно-фугасные, практические снаряды и дистанционные гранаты весом 55 кг с зарядом взрывчатого вещества весом 24 кг. Расчет башни включал в себя 57 человек.

Объявленная Чекуровым боевая тревога быстрее молнии облетела эскадру. К тому времени, как десантный катер с генералом Кошеваром на борту добрался до «Адмирала Ушакова», остальные корабли уже открыли беглый огонь из всех своих главных калибров. Встречать генерала вышел сам Чекуров. Ужаснувшись от вида одноглазого, окровавленного и оборванного человека, в котором с трудом можно было узнать друга, он потребовал немедленно доставить его в лазарет, но генерал стал и тут упрямиться, проявляя свой несговорчивый, скверный нрав. Ему не терпелось лично наблюдать за обстрелом острова, правда, полная потеря сил и насквозь промокшая одежда все же вынудили его отправиться на больничную койку. Лишь после этого «Адмирал Ушаков» присоединился к другим кораблям флота, ведя неприцельный огонь по побережью.

Не отставая от дюжих матросов, тащивших Кошевара на носилках по коридору, Чекуров вытащил трубку изо рта и задал вопрос, который крутился на языке.

– Петр, для чего все это? Что лично тебе даст обстрел острова?

Кошевар разлепил воспаленный уцелевший глаз. Через силу попробовал улыбнуться, после чего хрипло выдохнул.

– Удовлетворение.

– Удовлетворение?

– Око за око.

Чекуров остановился и долго смотрел вслед уходящим матросам, качая головой. Каждый выстрел орудий болезненно сотрясал весь корпус корабля, а палуба слегка покачивалась под ногами. Ну и что это должно означать? Подойдя к иллюминатору и заново раскурив трубку, вице-адмирал долго смотрел на окутанную пороховым дымом южную оконечность острова. Он пока не знал, что докладывать наверх, слишком противоречивы результаты миссии и еще следует хотя бы в общих чертах понять, что здесь произошло на самом деле. То, что шепотом болтали друг другу по углам моряки, рассказывая невероятные байки про морскую нежить, ледяных людей и прочую чертовщину, ему очень не нравились. Моряки, конечно, люди суеверные, но это уже перебор. Только не на кораблях флота Советского Союза.


Пригород Владивостока. 29 января 1957 года.

Могущественный Председатель Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР Иван Александрович Серов в спешке покинул город в своей служебной машине ЗИС-115, точной копии той, что возила когда-то Сталина. На службе комитета было немало спецавтомобилей, которые визуально мало чем отличались от серийных машин. Эти авто были мощнее, быстрее и безопаснее и наделялись специальным оборудованием, но узнать их в потоке других машин было совсем непросто. Ведомство позаботилось, чтобы автомобиль его главы больше напоминал передвижную крепость. Бронекапсула и бронестекло толщиной 7,5 сантиметров делали ЗИС неуязвимым для всех видов стрелкового оружия. Но даже под такой надежной защитой Иван Александрович с недавних пор не чувствовал себя в безопасности и на то были причины. Кстати, на встречу с одной такой он как раз и спешил. Главу комитета сопровождал небольшой кортеж из пяти черных как ночь автомашин ГАЗ М-20 «Победа» – первый серийный автомобиль специального назначения для КГБ.

– Прибавь скорость. Опаздываем, – приказал Серов водителю.

Беспрестанно барабаня пальцами по подлокотнику кресла и практически не переставая нервно курить одну сигарету за другой, он едва дождался, когда кортеж доберется до новейшего секретного ведомственного военного объекта под кодовым названием «Рассвет». Проезжая мимо бетонных куполов зданий, казарм охраны и еще только строящихся многочисленных объектов наземной инфраструктуры, приспустив бронированное стекло, то и дело смотрел в серое хмурое небо. Машина медленно въехала на бетонный круг, после чего застыла. Секунд десять ничего не происходило, а потом платформа стала медленно опускаться глубоко под землю. Нижняя часть объекта «Рассвет» была на несколько порядков больше и разветвленнее, чем верхняя. Подземная территория занимала плошать более двадцати тысяч квадратных метров и продолжала расти и расширяться во все стороны, кроме всего прочего база находилась на глубине сотни метров и легко могла выдержать прямое попадание ядерного боеприпаса в случае термоядерной войны. Заложен был объект еще при товарище Сталине и по его же собственной инициативе в октябре 1946 года, и с тех пор строительство не прекращалось ни на один день, но самое интересное – про объект до сих пор никто не знал, даже местные жители, несмотря на весь невероятный размах строительства. Секретность была максимальной, и в дальнейшем она оказалась оправданной.

Глаза цвета крови

Подняться наверх