Читать книгу Старые долги - Игорь Ревва - Страница 12

* * *

Ночи на Инсаре-III очень красивы. Особенно если не знать, что ты находишься на Инсаре-III.

Бесконечно высокое небо, усыпанное яркими звёздами. И кажется, будто некоторые из них сошли с ума – они то неподвижно висят в чёрной глубине небосвода, то медленно кружатся, то начинают метаться из стороны в сторону, то меняют свой цвет от голубовато-белого до ярко-красного, то разлетаются в стороны, а то сбиваются в стайку, похожую на медленно плывущее призрачное мерцающее облако. Но если присмотреться, то станет ясно, что это не звёзды, а мошкара, простые насекомые… то есть, «простые» для Третьей Инсара.

Во Вселенной на разных планетах существует неисчислимое количество видов насекомых, и немало среди них и кровососущих. Те, что кружат сейчас над головой, относятся именно к таким.

Обычно подобные насекомые прокусывают кожу и впрыскивают в ранку слюну, не позволяющую крови сворачиваться. Слюна этих насекомых не только не позволяла крови сворачиваться, но и очень быстро разъедала края ранки на месте укуса. И если этот милый призрачный рой играющих всеми цветами мошек опускался на облюбованную ими жертву, та через несколько минут превращалась в кровоточащий сгусток, в вопящее от боли и ужаса и роняющее на землю кровавые капли существо. В лакомый кусочек для этой мошкары… да, это Инсар-III…

А вдалеке – там, где шумит море – можно увидеть в воде красиво переливающихся бледно-зелёными цветами медлительно-ленивых рыб. Их сияние привлекает сюда охотников: мелких хищников, питающихся рыбой. Вот, кстати, скелет одного из них виден на мелководье, и мальки проплывают меж обглоданных рёбер, озаряя их своим призрачным светом.

Твёрдая и плотно прилегающая чешуя рыб покрыта смертельно ядовитой слизью, и каждый, кто попытается схватить её, сам делается добычей. Единственные, кто может полакомиться этими морскими обитателями – небольшая лесная птица в ярком оперении. Длинный крепкий клюв её снабжён острыми зубами и она без труда выхватывает из воды рыбу. А на берегу, после двух-трёх часов под лучами солнца, ядовитая слизь разлагается и теряет свои смертоносные качества. Да и чешуйки уже не так плотно прилегают друг к другу, так что птичке можно и пообедать. Главное – самой не угодить на обед к кому-нибудь, более крупному и сильному. Скелет одной такой птички-неудачницы тоже лежит на берегу неподалёку, рядом с белеющим хребтом рыбы.

Наверняка и на хищника, убившего птицу, тоже отыщется охотник. Ведь всегда и всюду на вершине пищевой цепочки находится высшее существо – человек, ксиониец, кассилианин, альгатиреец или таирец. То есть – высший разумный. Но здесь, на этой планете, на вершине пищевой цепи оказался не высший разумный, а то, во что он превратился под воздействием неведомых излучений.

Но пока ещё никто из команды Бьёрна Соргансона не встречался с ними. Пока ещё все солдаты, кроме несущих дежурство, мирно спали – кто у костра, махнув рукой на опасности этого мира, кто в «Кондорах». До восхода оставалось не так уж много времени, а день обещал быть тяжёлым. И всем им было сейчас не до опасных насекомых или ядовитых рыб, и даже не до неизвестно во что мутировавших разумных, если те, конечно, вообще могли быть где-то неподалёку.

И никто утром, даже Бьёрн Соргансон, не обратил внимания на то, что кровавые пятна, остававшиеся на траве со вчерашнего дня, таинственным образом исчезли. Не было никакого дождя и роса не выпадала, никто их не затоптал и кровь не впиталась в землю. Просто вся трава вдруг оказалась чистой, будто и не проливалось здесь вчера крови. Каждая травинка снова лаково блестела сочным зелёным светом в лучах восходящего солнца. Как будто ночью кто-то аккуратно облизал влажным языком каждый листочек, каждый стебелёк её; облизал, ничего не повредив и не помяв. Кто-то неведомый, очень аккуратный и очень любящий кровь.