Читать книгу Старые долги - Игорь Ревва - Страница 6

* * *

Птицы в голове пели очень громко, но как-то глухо. Наверное из-за того, что кругом были облака и земля вращалась слишком быстро. За этим оглушительным шумом остальных звуков было не разобрать. К тому же было почему-то темно, хотя в глаза и бил яркий слепящий свет.

– Очухалась, киска?..

Что эта птица такое говорит? Почему – очухалась? Я же дома, на ферме… нет, это же университет, курсы бойцов… или я в космосе? Да, точно! Это же исследовательский корабль «Мечта»!..

«Мечта», штурм, бегство… мама…

– Дай ей ещё разочек хорошенько, – другая птица… нет, не птица – имперец…

Сильная пощёчина обожгла щёку. За ней тут же последовала вторая – по другой щеке. Тсар-Киркс-Тсир застонала и помотала головой.

– Давай, давай, просыпайся, киска!..

Тсар-Киркс-Тсир открыла глаза и тут же сощурилась. Яркий свет слепил её. Почему так ярко? Ах, вот оно что… она лежит на спине и смотрит в небо. А там тучи, но всё равно слепит почему-то… и в голове гудит, как в колодце, когда туда бросаешь живого кракпана на верёвочке…

Тсар-Киркс-Тсир попыталась сесть, но у неё ничего не вышло. Ноги не слушались и руки тоже. Она попробовала пошевелить ногами, но те будто срослись, превратились в единое целое. И руки – как-то неестественно вывернуты, за спину, неудобно так лежать, и вытащить их почему-то никак не получается…

– Ну, как ты, девочка? – над ней склонилось широкое лицо имперца. – Уже можешь говорить?

– Где я? – голос у Тсар-Киркс-Тсир оказался неожиданно слабым.

– На планете, киска, на чёртовой негостеприимной планете, – ответило широкое лицо. – Но мы отсюда скоро улетим. Вот мамочку твою отыщем, заберём её и полетим на корабль.

– На «Мечту»? – спросила Тсар-Киркс-Тсир.

Широкое лицо усмехнулось, и где-то рядом громко захохотали.

– Не, на «Мечту» – это вряд ли! Она теперь достояние мусорщиков, эта ваша посудина!

Тсар-Киркс-Тсир ещё подвигала плечами и вдруг до неё дошло, что руки её скованны за спиной наручниками. Она пошевелила ногами – ноги, похоже, тоже.

Она поворочалась немного, пытаясь сесть. Это ей не удалось, но туман в голове почти полностью рассеялся и теперь Тсар-Киркс-Тсир смогла оглядеться по сторонам и понять, что же происходит.

Шагах в десяти от неё, распахнув люк, стоял штурмовой флаер «Кондор». В раскрытом люке, вытянув ноги и положив на колени передатчик, сидел альгатиреец. Возле флаера, небрежно прислонясь к его броне, стояли двое имперцев. И ещё один имперец – он показался Тсар-Киркс-Тсир самым крупным и широколицым – присел прямо возле неё на корточки.

– Похоже, ты уже пришла в себя, – кивнул широколицый имперец. – Ну, тогда ты должна понимать, что времени у нас очень мало, нам нужно немедленно возвращаться. И ты, конечно же, полетишь вместе с нами. Поняла?

Тсар-Киркс-Тсир ответила лишь хмурым взглядом.

– Надеюсь, что поняла, – спокойно заявил широколицый. – Но проблема в том, что мы не можем оставить на планете твою маму. Мы обязательно должны забрать её с собой. Ты ведь летела туда же, куда и она? Где она приземлилась? Может быть, где-то недалеко?

Тсар-Киркс-Тсир молчала.

Широколицый коротко размахнулся и влепил ей ещё одну пощёчину.

Тсар-Киркс-Тсир вскрикнула.

– Я спрошу ещё раз, ладно? Где твоя мать?

– Я не знаю, – мрачно ответила Тсар-Киркс-Тсир.

Широколицый ударил её ещё раз, потом ещё, потом ещё. Каждая пощёчина была настолько сильной, что в голове у Тсар-Киркс-Тсир опять зазвенело и рот её наполнился вкусом крови. И сквозь этот звон она услышала слова имперца:

– Где твоя мать?

– Я не знаю, – ответила Тсар-Киркс-Тсир. – А и знала бы, то не сказала!

– Она, наверное, где-то неподалёку прячется, – высказал предположение один из имперцев, что стояли возле флаера. – Эти кошки за своими котятами всегда следят…

Тсар-Киркс-Тсир скосила глаза и посмотрела на говорившего. Тот стоял, вертя в руках её боевые перчатки. Эх, были бы они у меня сейчас, подумала Тсар-Киркс-Тсир. Да были бы у меня свободны руки… я бы вам показала, вонючие обезьяны…

– Он прав? – спросил широколицый. – Твоя мать где-то рядом? Может быть, ты её позовёшь?

Тсар-Киркс-Тсир молчала.

– Ну, давай! Позови её! – широколицый влепил ещё одну короткую и звонкую пощёчину.

Тсар-Киркс-Тсир приподнялась, насколько могла, и плюнула в него, но не попала – кровавый сгусток пролетел в нескольких сантиметрах от щеки имперца. Тот беззлобно рассмеялся и вытащил из ножен нож с широким лезвием.

– Давай, киска, позови свою маму! И громче!..

С этими словами он медленным движением погрузил нож в левое бедро Тсар-Киркс-Тсир.

Дикая боль пронзила ногу, Тсар-Киркс-Тсир не выдержала и громко вскрикнула, но потом спохватилась и закусила разбитую губу.

– Ну, давай же! – подбодрил её широколицый. – Громче! Громче!..

Он двинул лезвие чуть ниже и принялся его поворачивать. Боль была невыносимой, Тсар-Киркс-Тсир заорала во всё горло.

Широколицый выпустил нож из ладони, оставив его торчать в ноге, протянул руку и пощёлкал пальцами.

– Ну-ка, дай-ка мне эти её игрушки! – приказал он, и ловко подхватил брошенные товарищем боевые перчатки. – Смотри-ка, острые! – усмехнулся он, пробуя пальцем лезвия.

Затем он оценивающе посмотрел на Тсар-Киркс-Тсир.

– Ты не могла бы кричать громче? – поинтересовался он. – А то мама тебя не услышит. Или, может быть, тебе нужно глаза выколоть – для стимула, а?..

И в этот момент из леса начали стрелять.

Стреляли, похоже, из «Гадюки», и стреляли очень метко – у сидевшего в люке альгатирейца мозги вышибло с первого выстрела. Один из стоявших возле флаера изумлённо заозирался по сторонам, получил точно в голову следующий выстрел и повалился на траву. А второй испуганно присел и торопливо кинулся к оружию, сложенному в десяти шагах между ними и деревьями, откуда стреляли; добежать до него имперец не успел всего пары шагов.

Широколицый быстро склонился к Тсар-Киркс-Тсир, прижал лезвия перчаток к её горлу и громко крикнул:

– Не стрелять! Прирежу сучку!

Наступила тишина.

Тсар-Киркс-Тсир чувствовала, как лезвие впивается ей в горло с такой силой, что она едва могла глотнуть. Одного движения было достаточно, чтобы перерезать его.

– Ну-ка, выходи сюда! Иначе она умрёт!..

Тсар-Киркс-Тсир всхлипнула. Как всё глупо получилось…

Из-за деревьев выступила фигура с бластером в руках. Тсар-Киркс-Тсир от удивления захлопала глазами. Это точно была не мама, это был ещё один имперец. Отсюда лица его не разглядеть, и непонятно, могла ли она видеть его на «Мечте».

– Брось бластер и иди сюда! – приказал широколицый. – Или я её убью!

Незнакомец стоял уже возле оружия, сложенного на траве. Он медленно нагнулся, положил поверх него свой бластер и сделал шаг вперёд. Тсар-Киркс-Тсир показалось, что он моложе широколицего лет на пять, и что он ниже ростом.

– Ближе! – рявкнул широколицый, отбрасывая в сторону боевые перчатки Тсар-Киркс-Тсир. – Сейчас я покажу тебе, что такое имперский десантник!..

С этими словами широколицый выдернул нож из ноги Тсар-Киркс-Тсир. Ногу опять словно огнём обожгло, девушка не выдержала и снова закричала. Но на этот раз она закричала даже громче, чем ей самой хотелось, и в крике её боль была смешана с ненавистью и злобой. Широколицый удивлённо глянул на Тсар-Киркс-Тсир. Это был один короткий взгляд, он всего на секунду отвернулся от незнакомца.

«Вот сейчас!» – подумала Тсар-Киркс-Тсир.

Она собрала остатки сил, что у неё ещё были, дёрнулась всем телом вперёд и вверх, и ударила головой широколицего. Она просто хотела ударить его, всё равно куда, всё равно как и насколько сильно. Но ей повезло попасть ему в живот, и удар, наверное, был не такой уж слабый – широколицый охнул и отшатнулся, а в голове у Тсар-Киркс-Тсир опять на всю галактику заорали психованные птицы.

Незнакомец очень хорошо сумел воспользоваться этим: он кинулся на широколицего, сбил его с ног и они покатились по траве. Потом клубок распался, оба имперца вскочили на ноги; широколицый хищно улыбался, поигрывая измазанным в крови Тсар-Киркс-Тсир ножом, а у второго имперца в руках оказались подобранные им с земли боевые перчатки. И Тсар-Киркс-Тсир с изумлением увидела, как он надевает их.

Широколицый бросился на незнакомца, и Тсар-Киркс-Тсир подумала, что тот сейчас просто будет отбивать удары. Ведь не мог же имперец знать, что такое ксиболдинг! Но незнакомец действовал по всем правилам боя Санаранийской школы: он присел, поднырнул под нож, рассёкший воздух у него над головой, прямо с земли подпрыгнул и ударил противника по глазам. Ударил точно – поляну огласил рёв ослеплённого широколицего, две кровоточащие раны зияли теперь на месте его глаз. А незнакомец нанёс ему быстрый короткий удар лезвиями по ногам, от чего широколицый рухнул на колени, а затем ударил по кисти, сжимавшей нож – широколицый взвыл, выпустил оружие и прижал к груди искалеченную руку.

Уже медленно, никуда не спеша, незнакомец зашёл ему за спину, взял за волосы, запрокинул голову и приставил лезвия перчаток к горлу широколицего.

– Что вам от неё надо? – задал он вопрос. Голос у него был низким, чуть хрипловатым, и звучал спокойно, не выражая никаких эмоций.

– Не знаю… – проговорил широколицый, – приказали их с матерью… на «Нарвал»…

– На орбите висит «Нарвал»? – в голосе незнакомца прорезалось удивление.

– Бот шефа… частное лицо, Бьёрн Соргансон…

– Что ему надо на Третьей Инсара?

– Только этих ксиониек!..

Незнакомец помолчал, кивнул каким-то своим мыслям, а потом задал широколицему неожиданный вопрос:

– Десантник, говоришь? Где служил?

– Первая Имперская десантная бригада… особая группа… четыре года в отставке…

Закончить фразу он не успел – незнакомец одним сильным и быстрым движением перерезал ему горло. Широколицый с булькающим хрипом повалился на траву.

– Не было у меня в группе таких уродов, – мрачно заявил незнакомец, стаскивая с рук перчатки.