Читать книгу Запретные земли. Часть 2 - Игорь Сычев - Страница 1

Ведьмина Скала была невысокой, но выглядела весьма жутко. Возможно, виной тому был ржавый окрас, местами покрывавший бледно-серые каменные склоны, а также присущая ей неестественная, неприродная форма. Будто огромная язва, вылезла она из-под земли, уродуя и без того непривлекательный пейзаж. Кевину, который рассматривал скалу и окружавшую её рощу с высокого дуба, вдруг вспомнились восточные болота. Росшие здесь деревья очень походили на тамошние. Они тоже корчились, будто в муках, а поскольку листва на них облетела совершенно, они очень напоминали гигантских уродливых насекомых, сродни паукам. И когда ветер шевелил их ветви, создавалось впечатление, что эти мерзкие создания оживают. И юноше становилось жутко.

Принц и без того не желал долго любоваться видами. Спустившись вниз с дерева, он подошёл к ожидавшим его Мигелу и коням, и именно в этот момент пёс Кухулин вынырнул из зарослей бесшумной тенью. Вёл он себя на удивление отважно, даже немного дерзко, как будто страх, захлестнувший вчера ворона Кара, не коснулся его совершенно.

– Уверяю вас, добрые мои господа, что волколаков здесь нет и в помине, – промолвил он как можно тише. – Я обрыскал все окрестности вокруг скалы, но ими даже не пахнет, разве что они в пещере притаились…

– Так что же, ты хочешь сказать, что колдунья оставила себя без охраны? – перебил Кевин пса.

Тот взглянул на него неодобрительно и покачал головой. А потом ответил:

– Я хочу сказать, что те, кто её охраняют, в десятки раз страшнее самого матёрого волколака! Ты ведь не раз охотился на вепрей, принц Кевин? Так вот, та зверюга, которую я увидал возле подножия скалы, в три раза превосходит в размерах самого крупного из них. Я рад, что он меня не почуял, ведь устоять против такого в схватке не сможет ни человек, ни зверь. А фахан… Фахан – это ещё тот уродец, да вот только я его толком не разглядел.

Здесь их беседу прервал знакомый шум крыльев над головами, и Кар опустился Мигелу на плечо.

– Зато я разглядел! – заявил он довольно громко, к вящему неудовольствию своих друзей. – Фахан – это одноногий великан, и не только одноногий, но ещё и однорукий, и одноглазый. Вот только такая ущербность не мешает ему быть весьма ловкой тварью. И сильной. Его тоже трудно победить, разве что посчастливится стрелу в глаз вогнать. Но такая задача – не из простых. И вообще, я разделяю ваше желание спасти принцессу, но боюсь, ничего из этой затеи не выйдет.

– Может, ты и прав, Кар, – печально согласился Кевин, и было понятно, что от охватившей его вчера бравады не осталось и следа. – Но я не прощу себе, если мы не совершим эту попытку. Что предложишь, Мигел?

– Предложу не идти против этих чудищ лоб в лоб, – ответил Мигел. – Наша главная задача – убить колдунью. Потому один из нас отвлечёт на себя вепря и фахана, а другой проникнет в пещеру и разделается со злодейкой. Правда, я даже не знаю, какая из этих задач опасней. Колдунья обладает могучей тёмной силой, и врядли разумно идти на неё с простым мечом.

– Твой совет как всегда дельный, но вот раздумывать нам – некогда! – заявил принц Кевин, выслушав Мигела. – Думаю, водить по лесу чудовищ опасней, чем прикончить древнюю старушку, я бы выбрал именно это, но если ты так не считаешь…

– Вытянем жребий, и будь что будет! – промолвил Мигел, и поднял с земли маленький камешек, а потом завёл руки за спину. Если вытянешь ты, твоя колдунья, если нет – чудища.

Кевин указал на правую руку Мигела, и камень оказался именно в ней. После этого они ещё раз проверили своё снаряжение, а потом направились к Ведьминой Скале.

Мигел, с тех самых пор, как поселился в замке, осваивал искусство стрельбы из лука верхом. И достиг неплохих результатов, хотя принц, конечно, в этом занятии его превосходил. Но жребий есть жребий, поэтому делать было нечего. Принц словно разгадал его беспокойство, и поспешил утешить:

– Не переживай. Вот убью колдунью, и сразу присоединюсь к тебе. Кони у нас замечательные, а потому мы быстро измотаем и прикончим этих образин. Только не выведи их на ту поляну, где нас будет ждать Керидвен.

– Ты сперва убей колдунью! – усмехнулся было Мигел, но сразу погрустнел и вздохнул. – Прощай, на случай, если больше не увидимся! Ты был хорошим другом.

– И ты меня прости, если что! – ответил принц, стараясь придать своему голосу бодрость. – И не спеши себя хоронить. Главное, не подпускай их близко к себе, и всё будет хорошо!

– Надеюсь на это!

После этих слов Мигел обратился к Кухулину, Кару, Вихрю и Серогривому:

– Прощайте и вы, друзья! Оставайтесь вместе с принцем и берегите его! В скачке по лесам и полям мне от вас будет мало проку, а вот поединок с колдуньей может оказаться не таким легким делом, как думает Кевин!

– Ну уж нет! – решительно возразил принц. – Серогривый, если желает, может остаться со мной, но Кар и Кухулин будут сопровождать тебя. Уверен, они помогут запутать и утомить преследователей.

С этими словами они расстались. Мигел проверил, надёжно ли прикреплены к его поясу аркибалиста с запасом стрел и ножны с мечом, а потом накинул тетиву на лук, поправил на спине колчан и вскочил на коня. Потом провёл рукой по его загривку, нагнулся и тихо произнёс:

– Когда дойдёт до дела, скачи как можно быстрей, мой верный Ветер!

Конь заржал в ответ, и они поскакали к скале. Кар взмыл в воздух, Кухулин побежал за Мигелом, а Кевин с Вихрем и Серогривым укрылись в роще среди ветвей.

Возможно, их план был неплох, но на этот раз всё пошло не так, как они замышляли. Вепря Мигел увидел сразу, как только выехал из рощи на опушку перед скалой. Огромный зверь беспечно дремал на солнце, и юноша признал, что у того есть все основания не беспокоиться по пустякам. Монстр, вооруженный клыками-саблями и покрытый жёсткой щетиной, превосходил все мыслимые размеры. Мигел натянул лук, но перед тем, как выстрелить, поднял глаза на скалу.

Пещера находилась локтях в пятидесяти от подножия, и подняться к ней можно было по сравнительно некрутому склону. Мигел не увидел никакого великана, только здоровенная кривая коряга была прислонена к стене у входа. Вдруг догадка пронзила его, он выстрелил, и сразу убедился в том, что был прав. Попавшая в корягу стрела словно оживила её, и она в мгновение превратилось в уродливое одноногое существо. Точно такое, каким его описал ворон Кар.

Дальше события разворачивались молниеносно. Воздух сотряс вопль великана и рёв пробудившегося вепря. Мигел выпустил вторую стрелу, на этот раз в клыкастое чудовище, и поскакал прочь. И вовремя, поскольку на то место, откуда он только что стрелял, упал булыжник и разбился вдребезги. Швырнул его великан со скалы, но Мигел этого не видел. Он только слышал нарастающий позади шум и рёв, и мчался, не оборачиваясь, уверенный, что его преследуют оба стража пещеры. Но он ошибался.

Кевин тоже услыхал шум и рёв, поднятый чудовищами, а потом увидал Мигела, скачущего по лесной тропе, немного позади – Кухулина, и почти сразу за ними – их ужасного преследователя. Кабан бежал быстро, очень быстро, и тревога пронзила принцу сердце. Он вдруг осознал, что теперешние их враги не менее опасны, чем жуткий нукелави. Кевину вдруг страшно захотелось броситься другу на помощь, но печальное пение Керидвен не переставало звучать в его ушах со вчерашнего вечера, и принц замешкался. В следующее мгновение он решил разделаться с фаханом, чтобы облегчить участь Мигела, а еще через несколько секунд понял, что его лучшего друга преследует один только кабан, и что великан остался охранять пещеру. И тогда Кевин Катгабайл одним усилием воли отбросил все сомнения и поскакал к Ведьминой Скале.

Фахан остался на том самом месте, где его увидел Мигел, но теперь его можно было хорошо рассмотреть. Высокий, семи локтей ростом, он стоял на одной жилистой ноге с широкой ступнёй, а в растущей прямо из груди мускулистой руке сжимал увесистую дубинку. На чудовище был пояс из кусков оленьей шкуры, а на искажённом злобой лице горел единственный глаз. От пяты и до самой шеи он был покрыт плотной шерстью, а из макушки у него торчал пучок вздыбившихся синих перьев.

Несмотря на однорукость и одноногость ловкости ему было не занимать. Едва увидав принца, он опять люто заревел, но в этот раз не стал швыряться камнями, а высоко подпрыгнул, и, размахивая дубинкой, ринулся в атаку.

Не известно, чем бы закончился для Кевина поединок с фаханом. Двигался тот так стремительно и ловко, что надежды попасть в него из лука было мало. Понимая, что конь не даёт ему в этом поединке никакого преимущества, Кевин спешился, выхватил меч и прикрылся щитом. Выдержит ли щит страшные удары великана? Сумеет ли меч парировать удары его ужасной дубинки? Много ли будет пользы в этой схватке от двух верных коней? Получить ответы на эти молнией промелькнувшие вопросы принцу было не суждено.

Всего один, последний прыжок отделял чудовище от юноши. Фахан ударился ступней о склон, так, что тот сотрясся и маленькие камешки покатились к подножию, опять взмыл в воздух, и размахнулся дубинкой, намереваясь нанести удар с правого бока. Кевин стиснул зубы, кони заржали, готовые броситься принцу на помощь, и тут вдруг воздух прорезал громогласный орлиный клекот, и огромная золотая птица упала на фахана сверху. Орлиные когти пронзили загривок великана прямо налету. Несколько взмахов крыльев, и орлу удалось поднять чудище высоко в воздух. Фахан заревел, изогнулся, пытаясь ударить орла дубиной, вырвался из его когтей и всей тяжестью рухнул на землю. Вскочил он почти мгновенно, с ловкостью страшного неказистого насекомого, но орёл приземлился перед ним, и мгновенно превратился в воина, облаченного в золотые доспехи, с мечом и щитом в руках.

Фахан отскочил назад, уставившись кровавым глазом на своего противника, но явно не намереваясь отступать, а воин обернулся к Кевину и закричал:

– Беги в пещеру и убей колдунью, принц! Мне туда не войти, но ты человек, и у тебя может это получиться! Спеши, пока она не оживила лес!

Принц ничего не понял из сказанного, кроме того, что ему нужно бежать к пещере. Он и побежал, но вдруг будто уткнулся в невидимую стену. Краем глаза он увидел, как фахан набросился на воина-орла, и как тот ловко уворачивается от его ударов. Он вновь попытался ступить на склон, и вновь не сумел.

«Заклятие! – Подумал Кевин в отчаянии. – Заклятие не даёт мне добраться до злодейки!»

И вдруг другая мысль пронзила его, и придала уверенности:

«Да, это заклятие. Но заклятие действует на сидов, и, похоже, на язычников, но не на меня. Может это и имеет в виду отважный воин-орёл? И отец епископ пересказывал слова пиктов-христиан о том, что колдовские штучки больше не имеют над ними власти. Пусть я натерпелся страха на перевале, пусть теперь не могу ступить ни шагу, но я не верю во всю эту мрачную дребедень. Я не такой святоша, как Мигел, но верю в Отца, и Сына и Святого Духа! Как он там пел на привале? Будь моим светом, Боже, Бог моего сердца!»

Тогда он во весь голос запел старую ирландскую молитву, вновь ринулся на невидимую преграду, и сделал шаг, второй, третий… Каждый из них давался юноше с огромным трудом, но в конце концов он дошёл до самого входа в пещеру. Там принц обернулся и увидел развязку поединка воина-орла с фаханом. Ни одному из противников пока не удалось нанести решающий удар. Но фахан в пылу битвы забыл про отважных коней. И когда Серогривый и Вихрь вместе атаковали его со спины, нанеся мощные удары передними копытами в поясницу, тот не устоял на ноге и упал, а воин-орёл ловким ударом снёс чудовищу голову. Но Кевин понимал, что это пока ещё далеко не победа, и, прикрывшись щитом, вошёл в пещеру.

Она сидела на троне из костей. В пещере царил полумрак, но Кевин сразу понял, что это кости. Они были повсюду, так, словно колдунья не признавала другого материала, кроме как человеческие останки. Стены плотно обложены костями, шкаф из костей (весь заставленный разной колдовской дрянью), костяная кровать, костяной стол. И всё это украшено людскими черепами, а особенно – костяной трон, на котором восседала маленькая сморщенная старушенция. Пепельные волосы ниспадали ей на плечи, а в руках она держала небольшую палочку, которая наверняка тоже была выточена из человеческой кости.

Свет проникал в пещеру со стороны входа, но наверняка был ещё какой-то другой его источник, колдовской и неестественный, поскольку принц мог разглядеть в пещере каждую мелочь. Он сделал шаг навстречу колдунье, споткнулся, и увидел, что весь пол покрыт сплетшимися между собой корнями деревьев, хотя ни одного дерева, растущего на скале, не заметил. Поднял голову и увидел летучих мышей, свисающих с потолка. Взглянул колдунье прямо в лицо, и вздрогнул, когда она усмехнулась.

Была ли она уродливой? Да, пожалуй. Кожа бледная и сплошь в морщинах, зубы – гнилые и неровные. А ногти загнуты и остры как когти хищной птицы. Но не это пугало и вызывало отвращение. Кевин и раньше встречал уродливых старух, однако знал, что многие из них вполне славные женщины. Взгляд и усмешка… Ведьма смотрела на него и улыбалась так спокойно и самодовольно, будто ей не угрожала никакая опасность. И было ещё нечто, что трудно было объяснить. Всем своим видом колдунья показывала своё превосходство над ворвавшимся в её обитель юношей, и держала себя так, будто она – ослепительно прекрасная и невыразимо могущественная королева, а он – ничтожнейший из людей. В другое время и в другом месте это позабавило бы принца, но сейчас только добавляло жути. Он ощутил, что ведьма свято верит, что она молода, красива и неотразима. Хотя, возможно, когда-то давно она и была красавицей, пусть это и было тысячу лет назад, а в её колдовском могуществе ему предстояло убедиться. Однако, чтобы ни возомнила о себе колдунья, Кевин видел перед собой дряхлую старуху, и мысль о том, что он должен вонзить в неё меч, привела юношу в замешательство. А хозяйка пещеры не преминула этим воспользоваться.

– Поднялся-таки, красавчик? – проскрежетала она, не переставая ухмыляться. – Преодолел преграду? Оно-то правда, что я не имею над тобою никакой власти, но прочие в этой пещере мне послушны!

И колдунья взмахнула своей колдовской палочкой.

Тогда стены и пол пещеры задрожали, спугнув летучих мышей, а Кевин почувствовал, что его кто-то крепко схватил за ноги. Он попытался вырваться, и увидел, что корни под его ногами ожили и зашевелились, будто змеи, и две такие змеюки обвили его лодыжки и продолжали ползти выше по ногам. А ведьма, отложив палочку, подняла руку над головой, щёлкнула пальцами, и в руке у неё образовался полыхающий шар, с человеческую голову величиной.

– Позабавилась бы я с тобой подольше, красавчик, да не стану, – промолвила она, не переставая ухмыляться. – Нет настроения. А вот украсить твоими косточками мои чертоги настроение есть!

И она швырнула огненную сферу в юношу. Кевин прикрылся щитом, и он мгновенно покрылся пламенем и раскалился, да так, что принцу пришлось его отбросить. А колдунья, в руке у которой уже светился очередной огненный снаряд, зашлась смехом, приподнялась для удобства, и замахнулась для очередного броска.

Так она и умерла, жутко скалясь от недоброго смеха, пригвождённая мечом к костяному трону. Мерл часто говорил своим ученикам, что меч – это не кинжал и не дротик, и что выпускать его из рук не годится, разве что в самом крайнем случае. И для этого крайнего случая научил юношей, как можно кинуть меч так, чтобы он поразил противника на расстоянии. Его наука пришлась юному принцу в пору. Клинок вошёл в грудь ведьмы по самую рукоять, и сфера выпала из её рук, поджегши корни, покрывавшие пол. Они перестали шевелиться, но юношу держали крепко, и пока Кевин вырывался из их плена, пламя добралось до костяного шкафа с ведьмиными снадобьями, и те в мгновение ока вспыхнули адским пламенем. Трон колдуньи тоже полыхал, но Кевин нашёл в себе смелость подскочить к нему и, обжигая руку, вырвать из груди мёртвой чародейки своё оружие. Ухмыляющийся обгоревший череп качнулся к нему навстречу, будто желая сказать принцу нечто убийственное, но юноша слышал только треск пламени, и чувствовал, что одежда на нём начинает гореть. Тогда он обернулся и стремительно выбежал вон, подхватив на ходу свой щит за рукоять, а вслед за ним из недр ведьминой обители повалил густой чёрный дым.

Кони ждали его внизу, возле обезглавленного трупа фахана. Воина-орла рядом с ними не было. Из пещеры доносились взрывы и треск пламени, а вместе с дымом наружу пробивались огненные языки. И что-то странное случилось с деревьями. Будто они оказались ближе к подножию скалы, чем были раньше. Их корни и ветви теперь ещё больше напоминали конечности мерзких гигантских насекомых. Но стояли они недвижно. Догадки принца подтвердил Вихрь.

– Тут такое творилось, хозяин! Мы прикончили фахана, а ты поднялся наверх, и зашёл внутрь пещеры. И тут вдруг весь лес ожил и стал надвигаться на нас, как стая огромных пауков! Нам бы точно конец, но мы увидали вспышку в ведьмином логове, и подумали, что ты погиб, но деревья вдруг замерли, а потом и ты появился. Так что позволь поздравить тебя с победой!

– Победу мы будем праздновать тогда, когда отыщем Мигела! – ответил принц, вскакивая в седло. – И поможем ему прикончить ту клыкастую тварь, которая гонится за ним по здешнему лесу. Скачи вслед за ним и как можно быстрее, мой верный друг!

– На помощь Мигелу поспешил крылатый воин, – успокоил принца Серогривый. – Он сразу покинул нас, как только деревья замерли, а из пещеры повалил дым. Но ты прав! Пока клыкастый враг жив, праздновать победу рановато. Надеюсь, дымовой столб не привлечёт к нам внимания других ведьминых слуг!

Ни отважный конь, ни прочие его спутники так никогда и не узнали, что его опасения были верными. Когда воин-орёл Немглан взмыл в небеса, он, перед тем как ринуться на помощь к Мигелу, решил осмотреть окрестности, и увидал трёх волколаков, несущихся с севера на помощь к своей хозяйке. Это были лучшие воины-разведчики из всей стаи, на целые сутки опередившие своих товарищей, получивших тревожные известия. Немглан встретил их на склоне горы, и вступил в неравную схватку. Он убил одно из чудовищ, но и сам получил ранение. Бой продолжался долго, и неизвестно, остался ли бы Немглан в живых, не появись из леса Белый Олень, который в мгновение разорвал своими золотыми рогами двух других нападавших. Его прекрасная корона окрасилась чёрной кровью, а Немглан склонился перед ним в глубоком благодарном поклоне. Но драгоценное время было потеряно, рана мешала золотому орлу взлететь, и так вышло, что Мигел-Ибериец остался один на один с лютым гигантским вепрем.