Читать книгу Могия. Сон, Смерть, Дыхание как Фундаментальные Пути на Полигоне Человеческого Развития - Игорь Юрьевич Лютый - Страница 3

Смерть как наука в современном мире почти не транслируется. Это не принято, поскольку доказывать её научность или ненаучность в обоих случаях – софистика, демагогия, либо тавтология. Принято говорить о явлениях смерти либо на уровне практик умирания, либо же на уровне древней религиозной мудрости, употребляя знаменитые или модные изречения типа: «самое определённое в жизни есть смерть, не определён лишь её час», или более простое: «все умрут, важно только как» и т. п.

Из знаменитых Книг Смерти: тибетской, египетской, или менее популярных ведической и славянской наиболее последовательной и удобной для практики является, без сомнения, тибетская книга смерти. Помимо изобилия буддисткой литературы о смерти, современному миру стали доступны в регулярном и массовом варианте семинары по искусству умирания «Бардо Пхова», преподаваемые мастерами различных, в том числе и невосточных национальностей. Изящно и, одновременно я бы сказал, торжественно-драматично описывает смерть Кастанеда, называя её «мудрым советчиком» (в книгах Кастанеды данное обозначение смерти является третьим принципом выслеживания силы, или сталкинга, где пересмотр – основа сталкинга). Подобное отношение к смерти высказывает в своих лекциях и Гурджиев. Среди более «мягкой» литературы, а также философски более нейтральной в первую очередь выделяется Моуди со своей знаменитой «Жизнью после смерти». Эта книга и стала своеобразным началом целой серии книг, обнажающих явление смерти для человека современного мировоззрения. Кто-то по этому поводу сказал: «Приоткрыл завесу таинственности». Говоря «современное мировоззрение», я имею в виду особенности и тонкости отношения к фундаментальным понятиям смерти, жизни и рождения на уровне ценностей цивилизации в целом, не зависимо от культурных и других отличий. Хотя в локальном порядке такие отличия и могут сохраняются у некоторых народов как диковатые архаизмы или странные атавизмы. С этой точки зрения, в культурологии выделяются так называемые «лунные» цивилизации и «солнечные» цивилизации.

Так, наша цивилизация может считаться лунной, т.к. фундаментальные ценности в лунной цивилизации: страх и непонимание смерти, радость и приветствие жизни и рождения, стремление к материальным благам. Мы также пользуемся лунными циклами в нашем календаре. От солнечных цивилизаций остались легенды и скрытые ритуалы. В язычестве, например, можно встретить календари с сорока дневными и девяти дневными сроками вместо месячных циклов и недель (об этом подробнее в разделе о Духе). Сохранившиеся древние ритуалы в очень неявном виде могут давать образ «солнечного мировоззрения»: равноценностное отношение к жизни и смерти, отсутствие приоритета в духовном и материальном. Современные религии также говорят об этих сроках, но в отношении умерших, а не живущих. Т.е. умершие пользуются этими сроками как «своими» сроками каких-то своих «переходов», но мы, живущие, такими сроками уже не можем пользоваться. Или не умеем… Нам проще жить в «подлунном мире». Впрочем, буддизм и некоторые формы христианства, синтоизм, некоторые другие религиозные направления также несут «остатки» Солнца в своём мировоззрении, но порою в гротескном варианте другой крайности. Так, некоторые традиции проповедуют торжественность смерти и опускают ценности жизни, что, неудивительно, рождает апокалипсические тенденции в сознании некоторых окружающих. Можно высказать предположение, что суицид как явление существует только в тех обществах, где о смерти не принято говорить, но принято бояться и избегать смерти.

Кто-то скажет, что смерть ненаучна, поскольку её нельзя опровергнуть. Опровергнуть смерть нельзя, т.к. такой эксперимент будет считаться в высшей степени неэтичным и негуманным. Да и техническая сторона этого эксперимента рождает много неопределённостей. Как провести подобный эксперимент? Явление смерти нельзя опровергнуть, поскольку никто из потенциальных бессмертных, если таковые имеются, на такой эксперимент просто не пойдут. Зачем им критерии современной науки?..

И всё же, почему нельзя пойти на такой эксперимент, если Вы, допустим, бессмертный? Укажите им на их же возможности – пусть поверят в бессмертие и дерзают!..

Данный раздел отвечает на этот вопрос именно через рассмотрение науки смерти, а не лишь через рассмотрение искусства смерти или умирания. Наука обязует к большему, нежели практика. В данном рассмотрении Смерть как Наука выделяет в себе содержание – Искусство Пересмотра. Смерть – форма, в которую вложено определённое искусство как содержание. Искусство заполняет науку, как вино заполняет кувшин. Смерть – это статическое явление, можно сказать, неизменное, как кувшин. Но в то же время бессмертие можно помыслить и достичь, если выделить динамическую стороны смерти – пересмотр, подобный текучему пьяному вину. Ведь смерть подразумевает «движение к смерти», а значит и «движение к бессмертию», как кувшин подразумевает содержание, иначе вообще зачем он нужен – кувшин. Движение к смерти, или движение к бессмертию, по сути, составляют основу пересмотра. И в тоже время смерть – своеобразная мера, с которой мы спокойно прибываем в этом состоянии: «с мерой», когда достигаем. «Умирание» динамично, но эта динамика стремиться к «миру», находясь временно «у мира». Т.е. умирание связано с пересмотром. Тогда можно переформулировать заголовок: «Наука Смерти и Искусство Умирания». Но дело не в терминах. Хотя…

Происхождения понятий «смерть», «умирание» отвечают сами за себя, по крайней мере, в русском языке. Глупо было бы видеть случайность в подобных созвучиях. Смерть – пребывание «с мерой», умирание – нахождение «у мира». Я не цепляюсь за слова и не строю свою «абракадабру». Но говорю о смерти так, как она звучит, и с точки зрения СУТИ самого явления. А суть явления смерти – в искусстве умирания, т.е. в пересмотре. Разные стороны пересмотра, или процесса умирания и объединяет наука смерти.