Читать книгу Спящий Бог - Илья Плахута - Страница 6

Отцу Фрэнку часто снились сны. Иногда ему хотелось заблокировать их поток потому, что не проходило ни ночи, чтобы он не увидел что-нибудь странное, совершенно невообразимое и оттого еще более отталкивающее в своих сновидениях. Самое ужасное, что основную массу снов он запоминал, благо такое наяву увидеть точно бы никак не привелось. Хуже было только то, что те сны, которые он запомнить не смог, донимали его, заставляя напрягать мозг и пытаться все-таки почерпнуть недавно увиденные, но так и не запомнившиеся образы. Он ходил часами в церквушке или по церковному двору, пытаясь хоть что-нибудь воссоздать в памяти. Зачем – он сам толком не мог ответить на этот вопрос.

Отцу Фрэнку казалось, что все, что происходило в его сновидениях, – крайне важно, он лишь пока не догадывался о причинах такой важности. Поэтому каждое утро, просыпаясь, и тем самым делая резкий переход между реальным и нереальным миром, он брался за ручку, карандаш или что-нибудь, что могло помочь ему записывать увиденное. Подобное происходило уже в течение долгого времени, если судить по целым томам сочинений, исписанных мелким и ужасно не ровным из-за пробуждения почерком отца Фрэнка. Это были кучи блокнотов, тетрадей, бумажных обрывков, которые впоследствии были скреплены один за другим в хронологическом порядке. Об этой привычке священника никто не догадывался, да и он относил себя к тем людям, что считали благом незнание окружающих о личной жизни других людей. «Меньше знаешь – лучше спишь» – так любил повторять отец Фрэнк. И сам всегда нарушал это правило – неосознанно, скорее, по должности, чем по собственному желанию.

Жители деревушки доверяли отцу Фрэнку все свои секреты, даже не подозревая, что каждый из них был увиден отцом Фрэнком во сне, зачастую в иносказательном, совершенно контекстуальном виде, но всё же он мог разобрать основной посыл, сопоставить его с той или иной проповедью того или иного прихожанина. Священнослужитель видел себя слишком впечатлительным и восприимчивым, но, сожалению, закрыться от атак чужих скелетов в шкафу не мог. Вот и приходилось справляться собственными силами, переводя всё в сны. В любом случае, это лучше, чем быть психоаналитиком – тот должен в совершенстве владеть каким-нибудь способом, чтобы иметь возможность абстрагироваться от жизненных и болезненных (иначе, зачем ходить на психотерапию?) рассказов пациента. Прихожане – не пациенты, у них происходят и хорошие вещи в жизни. Поэтому и сны отца Фрэнка были не одним сущим кошмаром в темных, мрачных тонах, а полным разнообразием красок, образов и впоследствии – ощущений.

Но было такое время, когда поток прихожан, а соответственно и снов, не переставал иссякать. Подобное случалось редко, и тому объяснением должно было быть какое-нибудь событие, заставившее жителей городка выстраиваться в очередь в исповедальню, событие из ряда вон выходящее. После прихода шерифа о таком событии легко можно догадаться. В общем-то, все шло так, как полицейский и сказал: все жители, ведомые страхом и предчувствием чего-либо ужасного, в панике выстраивались в очередь за спасением, если не со стороны властей, то со стороны Всевышнего.

Отцу Фрэнку достаточно было бросить взгляд на внутренности церквушки, чтобы понять, что день обещает непростым во всех смыслах этого слова. Придется выслушивать каждого – священник не вправе был отказать пришедшему и молящему, а таких насобиралось больше трех десятков, и это за короткий промежуток времени. Прихожане прибывали и прибывали, и казалось, не будет им ни конца, ни края. В такие моменты отец Фрэнк мечтал о том, чтобы можно было, как в магазине или кафе, повернуть табличку на двери, поменять дружелюбное, зазывающее «открыто» на застенчивое и усталое «закрыто». Но, к его сожалению, все же таки придется нарушить отвлеченное от мирских, да и Божьих, дел утреннее существование.