Читать книгу Сага о Мрачных Водах. Глубины Пепла - Илья Сергеевич Ермаков - Страница 5

Он появился на фонтанной площади незаметным для всех. Фонтаны не работали. Люди в серых и черных костюмах, мужчины и женщины, прятались от дождя и ветра под серыми и черными зонтами. Они спешили, а потому не заметили его появления среди них.

Босыми ножками он ступал по мокрому асфальту. Ему понравился парк: много фонтанов, много лавочек, деревьев, с которых порывы ветра сдувают слабую листву. Растительность в Перламутр-Бич не привыкла к таким низким температурам. Деревья и цветы нежные, чувствительные к холодам. А потому такая пасмурная погода, ветер и холодный бесконечный моросящий дождь сказывались на них губительно.

– Мальчик, ты не заблудился?

Он услышал голос незнакомца за спиной и остановился.

– Ты потерялся? Где твоя мама? Сейчас всем велено быть дома. Я помогу тебе…

– Нет, – отрезал он в ответ.

Даже не поворачиваясь к мужчине лицом, он знал, что тот сейчас замер в изумлении. Умолк, не в силах произнести ни слова.

– Я не нуждаюсь в твоей помощи.

И Алойш развернулся к незнакомцу, стянув белый капюшон.

Выражение неистового ужаса застыло на лице мужчины. В его глазах летал лишь страх, с которым он не мог справиться.

Алойш улыбнулся и… заплакал.

Слезы Белой Смерти сделали свое дело: время замерло. Пространство вокруг изменено. Можно действовать.

Белый плащ Алойша растекся за его спиной. Белая субстанция собралась в несколько толстых сгустков, превратившихся в щупальца. Одно такое белое щупальце, растущее из спины Белой Смерти, ударило в лицо мужчины, желавшего ему помочь. Плотная жидкость заковала его голову в непроницаемый белый шлем и поползла вниз, пропитываясь сквозь одежду, покрывая кожу и все тело.

Когда же не осталось ни единого кусочка кожи под одеждой, не пропитанной жидкостью Алойша, мужчина пришел в полное его подчинение.

Алойш осмотрелся: вокруг еще много людей. Мужчины, женщины, старики и даже дети.

И он пустил остальные щупальца в их стороны. Пять. Десять. Двадцать. Пятьдесят. Во все стороны от Алойша тянулись путы белой ткани, каждая из которых охватывала одну жертву. Все, кто находились в фонтанном парке в этот момент, стали его армией. Отныне они все принадлежат лишь Алойшу.

Алойш щелкнул пальцами, и в трубах фонтанов зажурчала… не вода. Наружу вырвалась его субстанция вместо воды. И площадь окрасилась молочными брызгами.

Безликие люди с белыми масками-шлемами, лишенные воли и чувств. Все они – его рабы и слуги до самой его гибели.

– Вас предупреждали. Перламутр-Бич уже никогда не будет прежним.

– Нужно эвакуировать жителей города, – заявила Элен, – ситуация критическая. Мы не можем медлить. Если будет война…

На этом слове Элен оборвалась. В комнате повисла напряженная тишина.

Беатрис и Матео мрачно переглянулись. Они никогда не сражались с рыбоедами, не держали в руках семиотиков, не были Печатями, не убегали от семеек-рыбоедов, не видели жуткие видения сов Присциллы. Они были простыми людьми, желавшими лишь безопасности себе, своим родным, друзьям. Безопасности самой жизни.

Хоакин Мартинес взял Элен за руку и успокоил:

– У меня есть номер Ксавьера. Я сейчас же ему позвоню.

Элен ответила дрожащим кивком, стараясь взять себя в руки.

Хоакин взял телефон и вышел из-за стола в угол комнаты.

– Я договорился с Мэтью Симонсом, – в зал вошел Альбедо, – он сказал, что доставит вас в зону «Б-пятьдесят один». Но сначала нам придется разрушить часть невидимого барьера.

– Полагаю, семиотики с этим отлично справятся, – ответила Айс, – разрушим один из столбов, и тогда часть барьера будет снята. Никто же ничего не заметит? Стена же невидимая! Это позволит нам выйти в море и… вернуться.

Альбедо кивнул в ответ Айс, но в это время смотрел на своего племянника. Энтони тем временем о говорил со Скальдом о предстоящей миссии.

– Почему ты мне не говорил? – Скальд пожалел, что произнес это слишком громко.

Он испугался, что кто-то может услышать их разговор.

Только что Энтони поделился со Скальдом секретом, о котором еще никому не говорил. Он видит Мису в воде. В отражении.

– Мне страшно, Скальд.

– Давай не здесь, Энтони, – он прошептал в ответ, – под водой… нас никто не услышит.

Энтони поджал губы и кивнул.

Когда они вдохнут воду и окажутся в толще моря, на глубине, то смогут говорить обо всем, о чем другим лучше не знать. Между Скальдом, Энтони и Айс не было секретов. И быть не должно. Скальд понимал, что только открытость и честность друг с другом помогает им выживать снова и снова.

– Выйти на улицу? – громко произнес Хоакин Мартинес, не бросая трубку, – что вы хотите этим сказать? Барьер?..

Все присутствующие уставились на Хоакина.

– Город… оккупирован?..

Хоакин бросился к выходной двери. Остальные резко повскакивали и побежали за ним.

Хоакин вышел на улицу, сделал пару шагов и застыл, направив взгляд в глубину города.

Скальд, оказавшись рядом с ним, застыл на месте. Вдали, у самой черты города, возвышалась белая слоистая стена, уходящая в серое небо.

– Алойш… – произнесла Айс.

– Они перешли в наступление, – сказал Альбедо.

– Дело плохо, – Элен сложила руки на груди, – город отрезан. Из-за этой стены никто не сможет выйти и…

– Армия не сможет нас спасти, – это сказал Хоакин, когда бросил трубку и закончил разговор с Людо Ксавьером, – Ксавьер сказал, что уже потерял нескольких своих людей. Каждый, кто касался стены, растворялся.

– «Растворялся»? – переспросила Беатрис. – В каком это смысле?

– Будто их тела… таяли. Они становились частью этой стены. Этот барьер нельзя преодолеть. Армия не может нам помочь. Никто не может войти в город так же, как и выйти из него. Лига взяла Перламутр-Бич в свой плен. Мы в ловушке. Единственный выход – море.

Море, полное тайн и опасностей.

Море, из которого исходит все то зло, что наседает на город.

– Значит, нам придется убить Алойша, если хотим снять стену, – предположила Айс, – это единственный выход.

Высокая белая стена, лишенная всяких границ. Она не прочная и не твердая. Она водянистая. Словно соткана из водяной ткани. Переливается и струится, как текучая вода.

Молочная стена, отрезавшая их от остального мира.

Элен сглотнула и добавила:

– Война началась.

– Не смейте этого делать.

Скальд завис с белым халатом в руках, который собирался повесить на спинку стула.

– Лита, я…

– Не надо, доктор Серпентес… не поступайте так со мной…

Скальд тяжело выдохнул. В кабинете находились лишь он и Лита. Скальду предстояло явиться через полчаса в «Глубоководье», где все соберутся, чтобы проводить их в путь.

– Лита, это просто одно погружение. Мы только посмотрим и…

– Как же вы не понимаете… доктор Скальд, в прошлый раз, когда вы были в плену у этой ведьмы Присциллы, у меня чуть сердце не разорвалось! Понимаете? Я так за вас переживала… а теперь вы хотите отправиться на глубину, где погибают люди. Где царит тьма. И смерть.

– Лита…

Стоило ему повернуться к ней, как она выпустила истошный крик:

– Останьтесь! Прошу вас! Не уходите, доктор Скальд! Пусть на дно пойдет кто-то другой, но не вы! Вы нужны мне, доктор! Я не справлюсь! Я не знаю, что буду делать, если с вами опять что-то случится! Если вы… пропадете…

– Я вернусь, Лита. Обещаю. Просто верь мне…

– Нет, доктор Серпентес, не в этот раз… я не могу просто так вас отпустить… я сама готова взять этот чертов меч и пойти на дно, но не вы…

– Лита…

Она заливалась слезами. Как только он сообщил ей о своем решении спуститься на дно морское, Лита погрузилась в панику. Она заплакала и принялась всячески отговаривать Скальда отправляться в запланированное путешествие.

– Замолчите, доктор! Замолчите! Я так больше не могу! Вы подвергаете свою жизнь опасности каждый день, сражаясь с этими тварями. Неужели вам оно надо? Неужели это не может сделать кто-то другой? Неужели вы не можете отойти… в сторону?

Он и сам думал об этом, но ответ находился слишком быстро. Один простой ответ на все вопросы – Нат.

«Я должен узнать, где мой Натаниэль».

Именно с этой целью он делает все это. Энтони отчаянно пытается раскрыть тайну своих видений Мисы в воде. Поэтому он решил погружаться с ними. Айс… у Айс есть причины отомстить злу за то, что оно отняло у нее Шона. И в своей мести она зашла далеко – поздно отступать. Она ввязалась в борьбу, накрывшую ее ураганом.

– Лита, ты же знаешь, что не могу…

– Скальд!

Она впервые за долгое время назвала его по имени. Лита вскочила и подлетела к нему. Она вцепилась своими пальцами в край рубашки и посмотрела заплаканными глазами в его лицо.

Ее же лицо покраснело от слез.

Они так и застыли в центре медицинского кабинета с белыми стенами. Здесь, в этой комнате, они изо дня в день сражались за здоровье и жизни пациентов. Терпели удачи и поражения. В этой самой комнате Скальд потерял Силисту, которую унес Алый Вопль. И думал, что потерял Натаниэля, но в последние дни его одолевают сомнения.

«Нат может быть жив».

И не прошло и дня, когда бы Скальд не цеплялся за эту мысль. Он гнался за ответами. И Лита, эта милая девушка, ставшая его верным другом и напарником, не остановит его.

Идти наперекор друзьям всегда сложней.

Особенно, если эти друзья…

– Я люблю вас, Скальд.

Он ничего не сказал. Не мог сказать.

Лита потянулась к нему на носочках. И ее соленые губы слегка коснулись его сухих губ.

Она не отводила глаз от его лица. И покорно ждала реакции.

Скальд взял ее за руки и присел, чтобы смотреть на нее снизу вверх.

– Лита…

– Простите, – она поджала губы.

– Нет-нет, не извиняйся.

Он не знал, что говорить.

Скальд никогда не видел этого, ее любви. Неужели, она все это время так глубоко и крепко держала в себе свои чувства?

Он не видел ни намека.

«Неужели я был так слеп?».

«Или она меня шантажирует?».

– Лита, послушай. Мой сын, Нат. Он может быть жив. И я готов пойти на дно морское, чтобы узнать это. Понимаешь? Я не могу оставаться на суше. Ни дня. Ни часа. Погружение вот-вот случится, и я должен быть там. Я должен уйти под воду и найти на глубине ответы. Я этим живу. Семь долгих лет, Лита. Ты это знаешь. Это большой срок. И ты прожила его вместе со мной.

– И мои чувства вас не остановят? Я люблю вас, Скальд. И не хочу терять…

– Прости, Лита. Твои чувства, они…

– Ничего для вас не значат.

«Проклятье! Что ей сказать? Как… вести себя?».

– Можете ничего не говорить, доктор Серпентес.

– Лита, я…

– Вы всегда любили только ее. И после смерти вы верны только ей. Теперь я в этом убедилась. Вы – однолюб, ведь так? Только Силита, единственная женщина, имеет для вас значения. И другую вы не примите. Тем более такую, как я. Правда ведь? Зачем я вам? Молодая и глупенькая девочка, медсестра, которая влюбилась в своего доктора. Разве не банально? Недавно я поняла, что жизнь состоит из череды банальностей, как бы сильно мы ни бежали от них. Все повторяется. У всех. Раз за разом. Одно и то же. Это и есть жизнь. Я люблю вас, доктор Серпентес. И это ничто не может изменить. Я просто не хочу вашей смерти. Я не прошу вашей любви, доктор. Только жизни. Вашей жизни. Не умирайте. Только не умирайте.

– Лита…

Скальд поднялся на ноги и, недолго думая, обнял девушку. Сначала ее руки просто висели, но затем она подняла их и опустила ладони ему на спину. Скальд почувствовал клубничный запах ее духов. Его любили. И с этой мыслью стало тяжелее. Все это время Лита была влюблена в него, а он ничего с этим не сделал.

– Я вернусь домой, обещаю, Лита.

– Я должна попытаться еще раз…

Она смотрит ему в глаза.

– Вы уверены?

Конечно, Скальд не изменит своего решения.

– Да, Лита уверен. Мне пора.

Лита подалась вперед и одарила его легким поцелуем в щеку.

– Простите меня, доктор. Простите за это…

– Нет-нет, все хорошо, Лита. Мы еще поговорим. Я обещаю. Но сейчас я должен уйти. Скоро вернусь. Это место…

Скальд осмотрел кабинет.

– Ему нужен хранитель. И ты отлично справляешься с этой ролью. Позаботься о кабинете, пока меня не будет, ладно?

Она ответила неуверенным кивком.

– До встречи, Лита. Мы не прощаемся.

– Конечно, доктор, конечно…

Скальд накидывает пальто и покидает клинику, оставляя Литу наедине с ее чувствами.

– Энтони!

Беатрис и Матео не могли отстать от него. Они не переставали его крепко обнимать, не отпуская Энтони от себя ни на шаг.

– Ребята-ребята, мы же не навсегда с вами прощаемся, – посмеялся Энтони, – я скоро вернусь – выплыву на поверхность, как дельфин. Или кит! Боже, чего это вы так, в самом деле? Я же никуда не денусь. Это не последний наш с вами день.

Но Беатрис уже не могла сдерживать слез.

– Просто нам страшно, Энтони, понимаешь? – сказал ему Матео. – Ты-то будешь там, внизу, где всякая дрянь ползает, а мы здесь, на суше.

– И что с того? Я же скоро вернусь!

– И мы никак не можем тебе помочь. Только ждать. Не видеть тебя. Просто ждать, когда ты выйдешь из… неизвестности.

– «Неизвестности»?

– Никто ведь не знает, что там, за Ущельем. Проход или…

– А вдруг вы случайно попадете в этот Проход, и вас занесет в другой мир? – нервничала Беатрис. – А вдруг там будет тот монстр, который напал на Ми…

– Беатрис, тише-тише, успокойся. У меня есть меч. Семиотик разрубит что угодно. И со мной Скальд и Айс – они отличные бойцы. Я сам видел. Поверь. Вам не о чем переживать, правда. Мы вернемся с важными новостями. И сможем проработать стратегию нашей войны с Лигой Призраков. Верьте мне. Победа на нашей стороне.

Айс тем временем уже пронзила семиотиком один из столбов, создающих незримый щит у берега, не пропускающий никого в море и из воды на сушу. Часть барьера пала, и путь открылся. Мэтью Симонс, старый одноглазый бородатый рыбак, приготовил «Аурелию» к отплытию. В последний раз он отвозил Энтони, Матео и Беатрис в зону «Б-пятьдесят». В тот день погибла Миса. Это случилось у самого Ущелья, ведущего в иное место на дне. Туда, куда они собираются отправиться сейчас.

– Держите за нас кулачки, ребята. И заботьтесь друг о друге. Хорошо?

Беатрис не удержалась и еще раз обняла Энтони.

Потом к ним подошел Альбедо, чтобы попрощаться с племянником.

– Ты как? – спросил он.

– Порядок. И ты… совсем не будешь меня отговаривать? Еще раз?

– Ты принял решение, Энтони. И я… честно, я не хочу, чтобы ты плыл. Чего скрывать это от тебя, верно? Но я отпускаю тебя. Понимаешь?

– Это потому, что я стал взрослым?

– У тебя есть вопросы, на которые ты хочешь найти ответы. Я бы и сам не смог устоять перед этим. Вернее, я не устоял. Когда мне предложили работу в «Хароне», стать Печатью, я… не устоял. Понимаешь? Любопытство. Вопросы, требующие ответов. Все это было сильнее меня. Я лишь хочу спросить у тебя Энтони. Не хочешь ли ты мне что-то сказать перед тем, как уплывешь?

Скальд стоял в стороне рядом с Айс и внимательно наблюдал за их разговором. Он заметил мечущийся взгляд Энтони. Но тот ни слова не сказал дяде про свои видения, про Мису.

– Нет, дядя. Ничего.

– Уверен?

– Да, уверен, дядя. Правда. Я лишь хочу знать, что случилось с моими родителями. Это я моя цель.

– Хорошо.

Скальд видел, как Альбедо напряжен. Не такого разговора он ожидал.

– Да, хорошо, Энтони. Спасибо, что сказал правду. Иди ко мне.

И Альбедо крепко обнял племянника.

– Только туда и обратно, помнишь?

– Да-да, дядя, конечно!

Все было готово к отплытию. Мэтью Симонс уже изнывал – не мог дождаться отплытия, чтобы скорее преодолеть это плавание и вернуться на сушу.

Скальд, Айс и Энтони, вооружившись семиотиками и крапивными рубашками, взошли на палубу «Аурелии». Элен, Хоакин, Альбедо, Матео и Беатрис проводили их с берега, желая удачи.

– Приготовьтесь, ребятки, сейчас вас немного покачает на волнах! – бросил Мэтью.

Загремел мотор, и «Аурелия» отправилась в путь.

Берег уходил все дальше и дальше. Кучка друзей так и махала им с Пляжа. Волны сделались сильнее, и троице пришлось сесть на палубу и держаться за ручки, чтобы не выпрыгнуть за борт во время нового толчка.

Во время плавания Энтони рассказал Айс про свои видения.

– Это хотел услышать дядя, так? – догадалась Айс. – Почему ты ему не сказал?

– Не хотел… тревожить лишний раз, – ответил Энтони, – если бы он узнал про Мису, то точно бы не отпустил.

– Почему же?

– Он понял бы, что… вода зовет меня. Море зовет. Глубина. У вас… есть такое?

Скальд и Айс напряженно переглянулись. Каждый из них понимал, о чем говорит Энтони. Это началось несколько дней назад. И усилилось после победы над Присциллой.

– У меня есть, да, – призналась Айс, – это началось в день похорон Мисы. Когда мы встретились у моря, я почувствовала… тягу.

– Тягу?

– Да, оно тянуло к себе. Манило. Мне хотелось войти в воду и утонуть. Если бы не барьер, то…

– Теперь барьера нет, и мы все трое добились того, чего хотели, не так ли? – предположил Скальд. – А вернее… чего хотело море.

– Или то, что в нем обитает, – добавил Энтони.

Скальд взглянул на Маяк.

Пустая башня манила его больше, чем вода. Он помнил ту ночь, когда увидел свет на Маяке. И тогда в нем появилось необузданное желание попасть туда.

Скальд даже подумал о том, чтобы попросить Мэтью свозить их на Маяк, но это не входило в сделку. И потом… сейчас у них совсем другая миссия. Он не стал сбивать «Аурелию» с курса.

– Что-то случилось, Скальд? – Айс встревоженно смотрела на него.

Проследив за его взглядом, она наткнулась на Маяк.

– Маяк… что с ним?

– Ничего. Просто смотрел.

Айс не стала продолжать развивать эту тему, и Скальд был тому рад. Его страсть к Маяку, его тяга к башне – все это принадлежит лишь ему.

«Нужно будет попасть туда, но после возвращения».

Море сердилось. Волны шумели. «Аурелию» раскачивало. Мэтью ругался все стервознее. Ветер гудел.

– Чертова зона! Она прямо здесь, ребятки! – раздался крик Мэтью.

Скальд осторожно встал на ноги. Яхту раскачивало.

– Это то место, – огляделся Энтони, – здесь я потерял Мису. Это зона «Б-пятьдесят один».

Скальд удивился тому, насколько Энтони хорошо знаком с пространствами Сапфирового моря. Юноша мог ориентироваться в нем, как в лесу. И не заблудится.

– Уже холодно, – поежилась Айс, – и дождь идет… давайте сделаем это быстро, ладно? Я помню, как в воде становится легче.

– Ты права, – согласился Скальд, чем быстрее прыгнем, тем лучше.

Трое сняли верхнюю одежду и обувь, оставшись в зеленых рубашках и штанах.

Мэтью вышел на палубу.

– Эй! А мне чего делать? Ждать вас?

– Если не вернемся через час – возвращайся на берег.

– Целый час? Эй!

– Ладно, сорок минут. Идет? Сорок минут, и мы вернемся. Если нет – уплывай.

– Это намного лучше, чем целый час торчать среди начинающейся грозы. И что вы задумали?

Но они не ответили.

Скальд, Айс и Энтони встали к краю палубы. В руках они держали семиотики. Оставалось лишь прыгнуть в воду. Потом они умрут и воскреснут, став частью другого мира.

– Эй! А как же снаряжение? Эй! Что у вас за штуки…

Прыжок.

Скальд оказался в воде.

– Холодно! Черт!

Он недолго качался на волнах и ушел под воду – крапивная рубашка придавала веса, создавала гравитацию в воде, и тащила на дно.

Свет семиотика освещал ему путь. Он встретил под водой Айс и

Энтони. Они жестом дали понять, что все хорошо.

Оставалось выпустить воздух и наглотаться воды – крапивная рубашка подарит возможность иного дыхания.

Скальд закрыл глаза и выпустил воздух из легких.

Он умер, чтобы возродиться.