Читать книгу Вместе с Питером - Инесса Барра - Страница 4

Татьяна Парамонова

В ее жизни откуда-то взялось море свободного времени. Нет, она, конечно, знала откуда. Успешная защита кандидатской дала ей, наконец, возможность выдохнуть. Если бы она протянула еще немного, скорее всего, ничего бы не состоялось, ведь через месяц после защиты диссертационный совет в институте был распущен.

От самого института тоже мало что осталось: денег в 1991 году совсем не платили и многие разбрелись кто куда. Ей повезло, сработала актуальность темы и она перешла в коммерческую структуру. Не пришлось менять даже направление. Все та же ядерная геофизика, только зарплата большая, и работать можно дома, не отвлекаясь на болтовню коллег, посторонние звонки и непродуктивные планерки. Рабочий график можно строить как нравится. И вот оно – свободное время.

Июль. Тепло и безветренно. Поработав до полудня, она решила прогуляться. Пусть сегодня это будет Петропавловская крепость. От дома до Заячьего острова ровно час обычным шагом, но туда она решила добраться на метро, а уж обратно вернуться пешком.

Торопиться домой было ни к чему. Ее никто не ждал. Так уж получилось, что одновременно с защитой и переходом на другую работу она еще и развелась. Семейная жизнь исчерпала себя, не оставив даже сожаления. А может быть, просто растворилась в череде перемен.

На Иоанновском мосту она глянула на Малый пляж, весь заполненный телами загорающих, и прошла дальше, в крепость. Ей хотелось посмотреть новый памятник Петру, который установили месяц назад. Столько о нем сказано, но лучше увидеть своими глазами.

И правда, впечатление от работы Шемякина оказалось сложным. Неожиданные пропорции, бритая голова, длинные пальцы… Но главное было не в этом. Напряженная поза Петра, прямые углы, господствующие в образе, о чем-то напоминали.

«А ведь мое рабочее кресло совсем как у императора! Нет, попроще, конечно, но такое же некомфортное и с громоздкими квадратными подлокотниками, из-за которых не получается удобно придвинуться к столу». Она смотрела на памятник и думала, что ей теперь тоже придется много работать дома. Что ж, настало время купить новое кресло! Хотя бы такое, как было у нее на работе – на колесиках. И чтоб позволяло мягко откинуться на высокую спинку с подголовником. Будет, конечно, смахивать на офис, но зато сидеть удобно.

Она заглянула в сумку. В кармане под молнией лежала зарплата, выданная вчера: несколько упаковок трехрублевых купюр, по сто штук в каждой. Было бы прекрасно расстаться с ними по такому поводу. Нестерпимо захотелось сделать это прямо сейчас. Но она что-то не могла припомнить мебельного магазина поблизости, поэтому решила вернуться домой и посмотреть в справочнике.

Перейдя через Троицкий мост, она отправилась не домой, а по Садовой – до Апраксина двора, чтобы заглянуть в комиссионный, где продавалась электроника: настольная лампа ей тоже нужна. Но первое, что бросилось в глаза, когда она вошла в магазин, было кресло.

Казалось, оно попало сюда с другой планеты. Из черной кожи, круглое, но вытянутое, вращающееся на блестящей стальной крестовине. Что это: поп-арт, хай-тек? Было ясно: нельзя уйти без него, ведь это комиссионка. Как появилось случайно, так и исчезнет навсегда.

– Заинтересовало? Дания, Арне Якобсен, «Яйцо», сегодня сдали, – продавец заметил ее взволнованность. – Берите! Оригинал – в художественных музеях мира! Цена такая, потому что вот здесь, слева, чуть потерто.

– А как я его повезу? У меня машины нет.

– Вообще-то мы доставку не делаем, но вы Вадика попросите. Он здесь часто халтурит, – продавец указал на молодого человека в джинсах, который уже направлялся к ним.

– Классная штуковина, в мою машину влезет, не волнуйтесь, – голос Вадима звучал уверенно и спокойно. – Четвертая Советская? Это рядом. Я пойду вещи из багажника переложу в салон.

Расплачиваясь в кассе пачками трехрублевок, она оглянулась и только сейчас заметила торшер, стоящий рядом с креслом. Ей понравилось, как все это смотрится вместе:

«Раз уж платить за доставку, почему бы не прикупить и светильник тоже?»

Однако оказалось, что в «семерку» Вадима мог поместиться только торшер. И то, если разложить заднее сиденье. Арне Якобсон не влезал в багажник, потому что крестовина не откручивалась.

– Что же делать? Вы же сказали…

– Ну если бы одно кресло, то можно было бы как-то закрепить и везти в открытом багажнике. – Вадим безуспешно пытался задвинуть поглубже выпирающие круглые боковины. – Я не ожидал, что вы еще и торшер купите.

Он поднял голову и перехватил ее взгляд:

– Погодите, рано плакать! Вас как зовут?

– Сандра. И я не плачу, – она заметила, что Вадим слишком долго не отводит от нее глаз, при этом стоит, неудобно согнувшись.

– Слушайте, я сказал доставлю, значит доставлю, – он вытащил кресло, поставил на асфальт, захлопнул багажник и запер ключом машину.

Сандра поняла, что они никуда не едут, и снова постаралась сдержать подступившие слезы.

– Значит так. Вы понесете торшер, он нетяжелый. А я понесу кресло.

– Куда понесу?

– На Четвертую Советскую. Вы же там живете? Три километра примерно, погода хорошая, с остановками донесем!

Выхода не было. Сандра перекинула через плечо ручку сумки, как почтальон, и взялась за стойку торшера. Вадим обхватил кресло руками, чуть сместил его вбок, для обзора, и они двинулись в сторону набережной Фонтанки.

Пройти удалось немного, лишь пару домов. Сандра видела, как постепенно до дрожи напрягаются мышцы молодого человека, старавшегося поначалу идти быстро и непринужденно. Видела, с каким трудом ему приходится держать громоздкий округлый предмет. Понимала, что он вообще не знает, что там, у него под ногами, потому что смотреть может только вперед. Ее уже перестал смущать собственный странный вид: вид девушки, идущей с торшером по центру Ленинграда. Она так прониклась состоянием Вадима, что лишь старалась не пропустить момент, если понадобится его подстраховать.

Вадим опустил кресло, встряхнул руки и перевел дыхание. Сандре показалось, что он уже сам не верит в эту странную затею и старается не смотреть ей в глаза, поэтому она предложила:

– А давайте я возьмусь за ножки, а вы за спинку, потащим вместе. Вам, правда, придется взять торшер в левую руку, но он легкий.

– Я же сказал, что сам донесу. Значит, так и будет!

Вадим постоял еще пару минут, потом неожиданно подхватил кресло и положил его сиденьем себе на голову, придерживая руками с боков. Нагрузка распределилась равномернее. Теперь он мог смотреть не только вперед, но и под ноги.

– Ну вот, сейчас нормально. Как это я сразу не догадался. Погнали! Так и разговаривать можно… Вот интересно, откуда у вас такое имя?

– Имя обычное – Александра. Просто мой бывший муж тоже был Сашка. С тех пор я себя так и называю.

– Бывший? Это хорошо.

Они понемногу приближались к Фонтанке, разговаривая о разном.

– Давайте еще отдохнем, – Сандра не очень устала, но беспокоилась за Вадима. – Вон хорошее место – у памятника Ломоносову.

В сквере они посидели на лавочке, поставив предметы интерьера рядом.

– С этим фонарем вы похожи на Диогена, который искал человека, – засмеялся Вадим.

– Да уж, Диоген проповедовал аскетизм и независимость от внешних обстоятельств, – подхватила Сандра. – Однако я не знаю, кто вы, но явно не шофер. Чем занимаетесь?

– Физику преподаю в Политехе, почти ничего не платят, а поскольку я не аскет, вот и приходится калымить. Вставайте, нам теперь вдоль набережной.

Когда поднялись на мост рядом с «Юношей, берущим коня под уздцы», Вадим опустил кресло. Сандра удобно туда уселась и осмотрелась. Если бы ей не пришла в голову идея срочно купить кресло красивее, чем у самого императора, она никогда бы не увидела и не почувствовала свой город таким, каким видит и чувствует его сейчас. Прохожие, которые оглядывались на нее, совершенно не смущали, тем более, что в глазах людей читалось лишь веселое удивление.

Тащиться по Невскому Сандре не хотелось – слишком многолюдно. Она предложила путь в обход, по улице Жуковского. Так можно сразу выйти к Октябрьскому залу, а там уж до дома останется всего двести метров. Путь оказался непростым: переход через Невский проспект и длинный прогон по Литейному, а когда, наконец, свернули на Жуковского, к ним приблизился молодой парень:

– Тикетá на «Машину» нужны?

– На какую машину? Нет, не нужны, тут осталось немного, – не понял Вадим.

Сандра рассмеялась:

– Это он билеты предлагает. Сегодня в Октябрьском «Машина времени»!

Окрыленные тем, что осталось недалеко и по прямой, они зашагали дальше, но на подходе к концертному залу поняли, что прогулка на этом не заканчивается. Толпа прибывала, площадь была оцеплена милицией, пройти дальше разрешалось только по билетам.

Сандра подошла к капитану, показала паспорт с пропиской и попросила пропустить: ее дом был уже совсем рядом. Но капитан отрицательно покачал головой:

– Если бы вы с пустыми руками шли – еще туда-сюда, а так, нет, и не просите! Только в обход по Лиговскому! Еще бы двуспальную кровать принесли!

Сандра посмотрела на Вадима.

– Ну значит не двести метров, а восемьсот. Теперь уже без разницы, – улыбнулся он ей, – только я умираю от голода. А ты?

– У меня в морозилке есть сосиски, будешь? – неуверенно предложила Сандра.

– Люблю сосиски! И, кстати, ты еще не рассказала, зачем тебе понадобилось это кресло.