Читать книгу Мистические истории доктора Краузе. Сборник №3 - Инесса Давыдова, Инесса Рафаиловна Давыдова - Страница 3

К семи часам в приемную Краузе вошли Ева и Дария, последняя так сильно волновалась, что не смогла самостоятельно снять пальто. Помощь Давида она отвергла в резкой форме, от чего парень отошел от нее в недоумении и доложил шефу об их визите.

Первой в кабинет вошла Ева и через силу улыбнулась. Эрих понял, что девушки повздорили.

– Эрих, сориентируй меня по времени. Сколько это займет? Мне нельзя задерживаться, няня попросила приехать раньше.

Краузе пожал плечами.

– Все очень индивидуально.

– Я так и знала, – Ева встала перед стеной с фотографиями, на которых Эрих был запечатлен со знаменитостями, обращавшимися к нему за помощью.

– Дария попросила только об одном сеансе. Скорее всего, мне придется выйти за рамки одного часа.

Наконец-то появилась Дария. С угрюмым видом она осмотрела кабинет и ненадолго задержала взгляд на гипнологе, будто сомневалась в принятом решении. Руки девушки все еще были в белых перчатках – вероятно в присутствии посторонних она их не снимала. Подруги разместились в разных концах кабинета.

После подписания договора Эрих установил на треноге камеру, рассказал пациентке о процедуре и попросил лечь на кушетку. Когда Дария погрузилась в гипноз, он повернулся к Островской и тихо сказал:

– Ева, сядь рядом. Я не буду до нее дотрагиваться. Твоя задача в моменты ее волнения проверять пульс и давление. Справишься?

– С пульсом справлюсь, а вот с давлением…

Краузе продемонстрировал как пользоваться электронным тонометром.

– Чувствую себя не в своей тарелке, – Ева пододвинула кресло и дала знак, что готова.

Эрих включил запись и поставленным за многие годы практики голосом дал команду:

– Дария, вы находитесь на лечебном сеансе, который поможет вам разобраться с вашими проблемами. Во время сеанса вы будете спокойной и расслабленной, вашему телу будет комфортно. Вы почувствуете легкость и покой. Дышите размеренно.

Эрих жестом показал, чтобы Ева выключила мобильный телефон. Она сделала вид, что выключает, но на деле просто убавила звук.

– Сейчас вы войдете в длинный туннель. Там темно, но вы не будете боятся. Слушайте мой голос и выполняйте мои команды. В конце туннеля вас окутает яркий свет и выведет в прошлую жизнь. Я буду считать от десяти до одного, а когда скажу «один», вы окажетесь в своей предыдущей инкарнации. При этом вы сохраните свою личность и будете сознавать, что это ваша прошлая жизнь. Ни при каких обстоятельствах вы не будете отождествлять себя с прошлой личностью. Вы входите в туннель и набираете скорость. Десять… девять… восемь… семь…

Дария оказалась в кромешной темноте. После слов Краузе о туннеле, впереди засеребрилась тропинка, ведущая к входу пещеры. Девушка сделала пару робких пробных шагов и, немного осмелев, пошла быстрее. Ущелье освещал факел. Дария сняла его с кованого кронштейна и, подсвечивая себе дорогу, вошла в пещеру.

– Двигайтесь все быстрее и быстрее. Шесть… пять… Стены начинают светлеть, впереди вы видите свет. Идите к свету.

Но вместо ослепительного света Дария видит огонь. Он манит ее. Девушка не боится, а чувствует безграничную радость. В реальной жизни она так никогда не радовалась.

– Четыре… три… Стены почти белые. Яркий, ослепительный свет застилает вам глаза. Два… Ничего не бойтесь. Пусть свет окутает вас со всех сторон.

Дария приближается к огню. Она смело протягивает руки. Огонь электризует и проникает в каждую клеточку тела.

– Один… Выход. Вы снаружи. Вам комфортно. Вы в безопасности. Вы слышите мой голос?

– Да, – восторженно отвечает Дария и улыбается.

– Оглянитесь вокруг. Что вы видите?

Девушка видит себя стоящей перед очагом. На вертеле жарится ароматное мясо ягненка. Языки пламени шипят от крупных капель жира.

– Мясо на огне, – Дария втягивает носом. – Вкусно пахнет.

– Кто вы? Женщина или мужчина?

Она осматривает себя и отвечает:

– Я ребенок. Девочка.

– Хорошо. Где вы находитесь?

– Дома.

– А кто еще дома? Кого вы видите?

Девочка видит своих домочадцев: родителей, братьев и сестер. Отец встречает брата с женой, отдает поводья верблюдов старшему сыну и проводит гостей в шатер.

– У нас гости, – отвечает Дария и брезгливо принюхивается. – Они воняют. Долго ехали.

Ева хихикнула и Краузе тут же на нее шикнул. Она прошептала ему на ухо:

– Не знала, что будет так увлекательно.

Краузе покачал головой и повернулся к Дарии.

– Как тебя зовут?

– Аниса.

– Сколько тебе лет?

Дария пожала плечами и смущенно прошептала:

– Мне нужно спросить у мамы.

Аниса побежала к матери и дернула ее за тунику. Та наклонилась, малышка задала ей вопрос. Мать ответила, потрепала кудряшки дочери и улыбнулась. Аниса вернулась к очагу.

– Мама сказала, что я пять раз встречала праздник огня.

Краузе понял, что спрашивать девочку о стране и языке, на котором она говорит, бесполезно, и ограничился вопросами о семье и быте. Девочка охотно перечислила имена родственников и добавила, что скоро у нее будет еще братик или сестренка. Она описала внешность родителей и семейный уклад. Краузе сделал вывод, что семья жила в шатре. Рядом находились такие же шатры родственников отца. Отец Анисы ковал кинжалы и мечи, а мать занималась бытом и детьми. У отца и старшего брата, имевшего уже двоих детей, были длинные волосы и бороды, которые они по праздникам смазывали благовониями.

Аниса хитровато прищуривается и оглядывается по сторонам, она что-то задумала. Убедившись, что на нее никто не смотрит, тянет ручки к огню. Греет их, пока огонь не обжигает кожу. Она так часто делает. В огне Аниса иногда видит картинки и рассказывает маме, но она ее ругает и запрещает смотреть на огонь.

Набравшись смелости, Аниса засунула ручки в очаг и огонь перекинулся на ее ладошки. Если бы такое сделал кто-то из семьи, то тотчас бы закричал, но Анисе не больно. Она поворачивается и с радостью окликает родителей. Все присутствующие замолкли и уставились на ребенка. Первой среагировала мать, она подбежала к дочери и загасила огонь. Смочила руки холодной водой, ожидая увидеть ожоги, но их не было. Все повскакали и столпились вокруг ребенка.

Краузе понял, что Дария не просто так попала в день своего пятилетия.

– Дария, что вы видите? Что происходит с Анисой?

Пациентка рассказала о произошедшем. Удивительно то, что девочка повторяла этот трюк еще два раза. Так что это было не случайностью.

– То есть огонь ее не обжигает?

– Не обжигает только ладони. Остальные части тела так же чувствительны к огню, как у других.

– Шрамы, – прошептала Ева и показала на руки Дарии.

Эрих кивнул. Он и сам провел параллель, вот только что им делать с этой информацией, пока непонятно.

– Как складываются дальнейшие события?

Перед Дарией кадр за кадром сменяются дни, недели, времена года. Она видит, как проходит несколько лет. В семье каждый год пополнение. Не все дети выживают, были жертвы эпидемии и несчастные случаи. Но Аниса выжила. Каждый раз, когда кто-то должен умереть, огонь предупреждает Анису, но теперь она никому не говорит, только шепчется с ним. Девочка выросла в красивую девушку. К ней сватаются женихи, но Аниса заявляет родителям, что предназначена огню. Мать облачает Анису в белоснежное платье и приводит в храм. Девочка показывает, как умеет контактировать с огнем, и жрец берет ее на обучение, предупредив мать, что если впоследствии она станет жрицей, то не сможет иметь семью. Она навсегда останется девственной.

– Аниса стала ученицей жреца, – оповестила Дария.

– Это какой-то культ? Что это за вера?

– Они поклоняются огню.

– Зороастрийцы… – прошептала Ева.

– Скорее всего, – согласился Эрих и спросил пациентку: – Что происходит с Анисой дальше?

Дария видит, как девушка проходит обучение. Это не городской храм, куда ходит вся знать, а несколько аскетичных помещений, вытесанных в мягкой горной породе. Жрец считает себя посвященным самой Анахитой, а храм, что построили в столице в ее честь, давно служит источником греха и разврата. Он предупреждает трех учеников, что будет относиться ко всем одинаково, а во время обряда посвящения сами боги выберут избранного. Отвергнутый должен смириться и выбрать благопристойный путь совершенствования. Аниса много молится, читает священные книги и подолгу сидит перед огнем в пещерном храме. Двое других учеников – Керуш и Сарда – не так прилежны. Пока Аниса говорит с огнем, они тайно сбегают в город и там наслаждаются ночной жизнью, с ее опасностями и запретными удовольствиями.

– Аниса готовиться к обряду посвящения. Читает Хорд и Нирангистан.

– Что это?

– Ежедневные молитвы и правила культа.

– Хорошо. Что вы еще видите?

– У нее есть конкуренты. Керуш – добрый и любознательный. Старший из нас, Сарда – гордый и завистливый. Он главный претендент на место жреца и дольше служит культу. С первого раза запоминает молитвы, быстро находит общий язык с паломниками. Жрец прощает ему все проделки.

– А что происходит с Анисой?

– Ее сила в огне. Она может делать то, чего не могут другие ученики. Напряжение растет. Посвящение близиться.

Дария видит, как каждый ученик проводит последнюю ночь перед посвящением. Аниса вглядывается в пламя и задает вопросы, но стихия огня хранит тайну. Керуш – дома со своей семьей. Сарда – в окружении жриц храма Анахиты посвящает ночь ритуальному соитию и празднует. У юноши нет сомнений в том, что огонь выберет именно его.

На рассвете жрец проводит ритуал. Каждый ученик подносит дары к неугасаемому огню, зажженному от молнии, который призвал жрец во время своего посвящения. Теперь эту процедуру предстоит пройти трем его ученикам.

– Дария, не молчите. Что вы видите? – изнывал от нетерпения Краузе.

Ева стала посматривать на часы. За время сеанса ей уже трижды позвонил муж, но Краузе запретил ей отвечать и каждый раз просил отключить телефон.

Дария разлепила пересохшие губы и поведала:

– Ученики проходят через обряд посвящения. Он длится почти сутки. Жрецом окажется тот, кто сможет силой молитвы привлечь молнию, из которой зажжется негасимый огонь.

Эрих и Ева переглянулись.

– Я немного читала про их богослужения, и мне кажется, что это не типичная инициация.

– Чш-ш-ш… – Краузе приложил палец к губам. – Потом поговорим.

Первым обряд проходит Керуш. Но как ни старался он призвать молнию, у него не получилось. По его реакции Аниса поняла, что он не слишком расстроен. Сарда над ним подшучивает, называет неудачником. Но вторым не идет, пропускает вперед Анису.

Девушка садится перед алтарем и начинает молиться. Не проходит и пяти минут, как в отверстие по центру свода пещеры попадает мощнейший разряд молнии, от которого вспыхивает алтарный огонь. Аниса с радостью вонзает руки в пламя и на ладонях выносит его малую часть. Подходит к жрецу для благословения. Жрец принимает ее жертву.

– У нее получилось! – воскликнула Дария. – Аниса высекла огонь из молнии!

Как ни старался Сарда, но привлечь молнию не смог. Обряд закончен, жрец попросил всех разойтись, отдохнуть и прийти на вечернее богослужение, на котором он посвятит Анису в жрицу. Но Сарда не останавливается, уже не молится, а кричит. Даже на мгновение он не допускал мысли, что может не пройти обряд, и теперь чувствует горечь поражения. В юноше разгорается огнь злобы и зависти к Анисе. Да кто она такая, чтобы забрать то, что причиталось ему по праву. У него зреет план отмщения. Проникнув в скромное жилище Анисы, он бросает ее на соломенную подстилку, служащую ей постелью и срывает с нее одежду.

Пациентка учащенно задышала и начала заикаться.

– Дария, успокойтесь, вы всего лишь наблюдательница. Дышите размерено, слушайте мой голос. Что случилось, Дария? Что произошло с Анисой?

Дария видит, как Аниса идет в порванной одежде к алтарному огню. Она не видит смысла в дальнейшей жизни и хочет войти в очистительный огонь.

– Сарда надругался над Анисой. Теперь она не сможет стать жрицей.

Керуш не дает ей совершить задуманное и спасает девушку. Жрец проклинает Сарду и выгоняет его из пещерного храма. Аниса не может вернуться домой, ей стыдно. Теперь она опорочена. Тогда Керуш предлагает ей уйти с ним, обещает жениться. Аниса чувствует, что служение божественному еще не закончено, и просит огонь указать ей путь.

– Аниса уходит в паломничество по святым землям. В пустыне она лечит людей травами и огнем, предсказывает и дает советы. Большую часть жизни она проводит в пустыне. Спина сгорблена, она ходит с посохом. Ветра испещрили морщинами ее лицо.

– Вы увидели весь ее жизненный путь?

– Да.

– Где она умерла?

Дария видит, как Аниса идет к шатру, опираясь на посох. Но вдруг в нее бьет молния. В считанные секунды ее тело превращается в прах.

– В пустыне. Ее забрал огонь.

– У вас остались нерешенные вопросы?

– Нет.

Краузе вывел девушку из гипноза и дал ей время на адаптацию.

***

После очередного звонка мужа Ева извинилась и уехала домой. Дария не возражала. Выглядела она умиротворенной, будто, заглянув в прошлую жизнь, больше не имела сомнений. Вот только шрамы начали доставлять беспокойство. Сначала девушка пыталась заглушить зуд почесываниями через перчатки, но потом сняла их и с силой по очереди расчесала обе ладони. Заметив кровь, Краузе ужаснулся. Побежал за аптечкой и положил перед пациенткой антисептик и лейкопластырь.

– Как вы себя чувствуете?

Дария медлила с ответом. Не спеша обработала шрамы и залепила лейкопластырем, надела перчатки и подняла на доктора печальные глаза.

– Вы же отдадите мне запись сеанса?

– Конечно!

– Хочу убедиться, что я не сболтнула при Еве лишнего. Зачем я послушала вас и потащила ее с собой?

– Между вами чувствовалось напряжение.

– Еще бы! Прямо перед сеансом я узнала, что ее забота – это корыстный страх. Оказывается, ее больше беспокоит не подамся ли я в паломничество. Тогда ведь я не смогу снабжать ее информацией об антиквариате. – Взглянув на Эриха, она осеклась. – Извините, я не должна вываливать на вас свои проблемы. Тем более вы друзья.

Краузе не стал комментировать. Его отношения с Островскими ее никоим образом не касались. Пробежался по записям, которые делал во время сеанса, и подготовил список вопросов. Все это время Дария прохаживалась по кабинету, разминая затекшие мышцы.

– Сеанс дал вам ответы на нерешенные вопросы?

– Безусловно. Я была права: скопившиеся проблемы – отголоски прошлой жизни.

– Поступок того юноши был для судьбы Анисы трагедией?

– Трагедией? – Дария свела брови и насупилась. – Возможно, но с другой стороны, Аниса смогла вылечить и поддержать духом тысячи людей. Что ее ждало, если бы она стала жрицей?

– Не знаю, – пожал плечами Краузе. – Расскажите, потому что я так и не понял, к какому культу принадлежал жрец, у которого училась Аниса.

– Аниса была из племени, которое исповедовало чистый зороастризм. Но семья переехала в Эхбатану, столицу Мидии…

Эрих ввел в поисковик название города и страны и переписал даты существования государства.

– …а там был храм богини плодородия Анахиты. В нем служили жрицы, которые приносили жертву через ритуальный акт любви. Мои родители знали об этом, и когда встал вопрос о смоем служении, отец попросил мать найти жреца-отшельника, к которому люди ходили тайно. Он молился пять раз на дню, соблюдал чистоту тела и души. Для смирения носил на себе огромную цепь, обмотав вокруг тела.

– Что-то типа веригов?

– Да. Так он укрощал соблазны. Был очень сильным человеком. Вокруг него все преображалось. Люди приходили, чтобы просто побыть на богослужении и подпитаться от него чистотой. Он источал невероятную радость. Аниса многому у него научилась. Бабаждан помогал всем, кто к нему обращался. Бывало людям нечем было поднести жертву огню, не было даже фруктов, тогда он говорил: «Покаянный плач – язык, на котором мы говорим с богом».

– После того как вы покинули горный храм, вы его не видели?

– Аниса обладала даром предсказательницы. В огне она видела будущее. Но говорила о нем не всем. Можно сказать, что многое замалчивала. Люди не готовы были слышать правду. Она еще в детстве предсказала смерть двух братьев и сестры. Мать ее за это недолюбливала. Держала обиду, будто это Аниса была виновата в их смерти. Аниса видела своего учителя в огне. Огонь показал ей, как и когда умрет Бабаджан.

Дария остановилась перед стеллажами и стала задумчиво разглядывать корешки книг, потом опомнилась и повернулась к доктору.

– Мы говорили о трагедии, – она села напротив Эриха в кресло. – После посвящения Анису ждала жизнь затворницы. Да, люди бы приходили, но тайно. К тому же многие не хотели общаться с женщиной, охотнее доверяли проблемы жрецам-мужчинам.

Хоть тема была щепетильная, но Краузе обязан был спросить:

– Почему Сарда надругался над Анисой?

– Так он ей отомстил.

– За то, что она прошла испытание?

– И за это. И за то, что не отвечала на его чувства.

– Он был в нее влюблен?

– Да, но как-то странно. Он был завистливым и злопамятным. Внешне очень привлекателен, но внутри – гнилой плод. Хотел, чтобы она ему принадлежала, но уступать главенство не собирался. Хотя о главенстве речь не шла в принципе, жрец прожил в этом храме еще тринадцать лет. Даже если бы Аниса прошла посвящение, полноправной жрицей, выполняющей все ритуалы самостоятельно, она стала бы только после смерти учителя.

– Понятно. А сколько прожила Аниса?

– Она умерла в возрасте тридцати шести лет. К моменту смерти она выглядела как старуха. Быстрое старение – это цена за общение с огнем.

Эрих отложил блокнот и задумчиво произнес:

– Обычно пациенты редко доходят до древних времен. Ваша душа ждала два века, прежде чем прийти на землю повторно. Ведь древневосточная Мидия просуществовала от 670 года до н.э. до 550 года до н.э. Как вы считаете… – Краузе решил перефразировать. – Нет, не так. После посещения временного портала есть ощущение, что до Анисы у вас была еще одна жизнь?

Дария вскочила, пересекла кабинет и прильнула к окну. Доктор услышал ее тяжелый вздох, кажется, он задел щепетильный для нее вопрос, но отступать не собирался. У него создалось стойкое ощущение, что она рассказала далеко не все, что видела и знала в воплощении Анисы. Факт общения с огнем тоже нельзя было забывать. В видениях ей могла открыться любая информация: начиная от сотворения мира, заканчивая ее прошлым и будущем.

– Если говорить о воплощениях, то вы правы, я второй раз воплощаюсь в облике человека. Эти два с половиной века я была на Земле, но пребывала в стихии огня.

Краузе замер и в недоумении уставился на пациентку. Такого ответа он не ожидал и боялся ее спугнуть или упустить хоть слово.

Она повернулась – в ее зрачках плескались всполохи пламени.

– Я и есть огонь. Вернее, его малая часть.

Она сняла перчатки и развернула ладони. В полумраке комнаты шрамы казались огненно-красными.

Эрих испытывал необычайное волнение. Он впервые слышал, что человеческая душа может пребывать на Земле как часть стихии.

– У вас какая-то миссия?

– Служение.

– В чем оно заключается?

– Помощь нуждающимся.

– В чем заключается помощь? Конкретно.

– У каждого воплощения она разная. У Анисы был путь паломницы и целительницы, у меня, видимо, другой. В детали меня пока не посвятили. Вероятно, я еще не готова.

– Поэтому вы не можете иметь детей? Стихия огня не плодородна?

– Это одна из причин.

– Есть и другие?

Она закивала.

Эриха осенила догадка: подобная энергия не могла принадлежать человеку. Что-то иное, могущественное и мощное витало вокруг ее облика.

– Вы знали… – прошептал он и с трудом сглотнул. – Не только Аниса могла предвидеть будущее, вы тоже способны на это. Огонь открыл вам прошлое воплощение и указал будущее. Вот откуда у вас шрамы. Это ожоги. В отличии от Анисы, достигнув двадцатитрехлетия, вы еще не служительница огня.

Девушка отступила на шаг, ее лицо скрылось в полумраке. Эриха сковал страх. Это был не животный страх перед опасностью, а благоговейный. Столкнувшийся с непостижимым для его сознания явлением, он боялся совершить ошибку. Но самым страшным было то, что Дария могла оставить его вопрос без ответа.

– Я прав? – спросил он после затянувшейся паузы.

– Да, – тихо отозвалась она и заговорила на непонятном языке.

– Это язык, на котором говорила Аниса?

– Нет, это авестийский язык – язык богослужения. Сейчас он считается мертвым.

Перед Эрихом раскрывалось истинное положение дел. Одна догадка за другой мелькали в его сознании. Он закинул ногу на ногу и усмехнулся.

– Дария, а вы искусный манипулятор. Вам нужно было как-то объяснить близким прошлое и нынешнее предназначение, и вы придумали подключить меня. Мне вы сказали, что сошлетесь на загадочную болезнь и разорвете помолвку, а на самом деле…

– Я предоставлю им запись этого сеанса и объявлю о разрыве помолвки, – закончила за него Дария.

– Вы трусиха, Дария, а стихии огня трусость не свойственна.

Дария вышла в центр комнаты и с вызовом ответила:

– Я не трусиха! Всего лишь осторожна. Я уже причинила страдания своим родителям. Если скажу как есть, сердце отца не выдержит.

Она взглянула на часы, подхватила сумку и пошла к двери.

– Мне пора. Родители с ума, наверное, сходят.

– Конечно, – Эрих вынул из камеры карту памяти.

Перед дверью она остановилась и резко обернулась.

– Я не сама так решила. Я увидела это в видении.

– Что конкретно? Сеанс?

– Сеанс, вас, меня на кушетке. Даже Еву. И… – она осеклась и выскочила в приемную.

Давид вручил ей счет. Пациентка выудила из сумки бумажник. Последовавший за ней Эрих успел заметить во внутреннем отделении бумажника черно-белое фото светловолосого, коротко стриженного мужчины и с подозрением спросил:

– Это ведь не Анвар?

Она проследила за его взглядом и покраснела.

– Нет. Этого мужчину я разыскиваю. Это давнишняя история.

Дария дала понять, что не намерена вдаваться в подробности, а Краузе не стал настаивать. Мужчина на фото был европеоид брутального типа и не мог быть ее женихом.

На этот раз Дария не чуралась помощи постороннего мужчины. Не смотря на первую неудавшуюся попытку, Давид снял ее пальто с вешалки и помог надеть, затем открыл дверь приемной.

– Спасибо, Эрих, – девушка помялась и добавила: – Я вам очень благодарна. Надеюсь, вы не озвучите Еве мои откровения.

– Все сказанное во время сеанса остается в кабинете, – заверил он ее, отдал карту памяти и попрощался.

Когда за пациенткой закрылась дверь, Эрих повернулся к ассистенту.

– Ты договорился с адвокатом о встрече?

– В СИЗО завтра в восемь утра. Адрес и контактные данные адвоката я скинул вам в рабочий чат.

***

После ужина Эрих с бокалом вина устроился на диване. Все мысли были о необычной пациентке, оставившей после себя неоднозначное впечатление. Эрих был уверен, что она многое скрыла, как скрывала и раньше, в своем прошлом воплощении, боясь людского осуждения и злобы.

Размышления прервал Василий. Он вошел в гостиную и протянул доктору трубку стационарного телефона. Номер знал узкий круг друзей, поэтому Эрих даже не стал спрашивать кто звонит.

– Слушаю.

– Дружище, я уже пожалел, что втянул тебя в эту аферу, – посетовал Островский.

– Что случилось?

– Ева пробиралась домой под шквал криков родственников Дарии.

– Вот как? Чего они от нее хотели?

– Наш дом выдержал землетрясение в десять баллов. Я был вынужден отправить детей к соседям. Боялся, что злобные мавры ворвутся в дом и оставят от нас мокрое место. По их мнению, Ева виновата во всем, даже в том, что солнце закатилось за горизонт.

– Ну теперь я знаю кому предъявлять претензии в моей бессоннице, – шутливо отозвался Краузе и спросил: – Ева не пострадала?

– Ты знаешь мою девочку. Миссионерка, а если надо – гладиатор. Отмокает сейчас в ванной и нейтрализует негатив красным вином. Кстати, твоим подарком.

– Почему подруги повздорили?

– Как только ты уехал из музея, пантера выпустила когти и накинулась на мою жену. Знаю, ты уже сложил о ней мнение и нам с женой очень любопытно было бы его послушать, но мы помним правила: пока она твоя клиентка ты рта не раскроешь.

– Она больше не его клиентка! – услышал Краузе голос Евы. – У них контракт только на один сеанс!

– О! Тогда раскрой нам глаза на правду, пока мы живы. Шансы остаться в живых ничтожно малы – четыре машины блокировали ворота моего дома.

Теоретически Эрих мог обсуждать своих пациентов с их согласия, но на деле никогда не раскрывал происходящее в его кабинете. Исключением были непосредственные участники проблемы пациента. Оценив техничный подход адвоката, Краузе поспешил перевести тему.

– Влад, на твоем месте я бы вызвал полицию. Это избавит тебя от дальнейшего преследования.

– Я сделал лучше, позвонил в антитеррористический комитет и сказал, что мой дом оккупировали вооруженные люди арабского происхождения. Ева уже выходит из ванны и занимает нам первые места.

Адвокат переключил на громкую связь. Послышался звук наливаемого в бокал вина.

– Нет, дорогая, я дождусь развязки спектакля. Очень хочется посмотреть на арест группы радикалов.

Краузе чувствовал, как возбуждены супруги, это и понятно. Даже если не учитывать межнациональную вражду, Островским пришлось эвакуировать детей из собственного дома, безопасностью которого они так гордились.

– Эрих, ты уверен, что она была под гипнозом? – спросила его Ева. – Дария знает фарси, древнеиранские диалекты. Досконально знает арабский восток: культуру, ритуальные и религиозные обряды, архитектуру и предметы быта. Она прекрасный оценщик. Еще ни разу не ошиблась. С ней спорят профессора институтов, но она упорно берет первенство, раскрывая такие факты, от которых у великих умов волосы встают дыбом. Я была удивлена, что она наградила меня громким званием «подруги» и потащила с собой на гипнотический сеанс. В свою очередь я считала нас лишь коллегами по цеху. Иногда мы оказывали друг другу услуги, но это не говорит о близкой дружбе, просто все мы люди.

– Кажется, приехала гвардия! – послышался голос Влада. Хлопнула входная дверь.

– На мой взгляд произошло следующее: она использовала нас с Владом, чтобы добраться до тебя. Ей непременно хотелось, чтобы я была свидетелем ее спектакля.

– Зачем? – у Эриха была своя версия происходящего, но он хотел услышать, что об этом думает Ева.

– Это же очевидно! Чтобы снять с себя ответственность. Она дирижировала увертюрой. Подруга, то бишь я, предложила сеанс гипноза. Муж подруги, то бишь Влад, предложил гипнолога. Гипнолог, то бишь ты, сам приехал к ней на работу. У нее просто не было другого выхода, как пойти на сеанс. Она подставила нас. Как только я зашла к тебе в кабинет, она отправила СМС матери, в котором описала все так, будто ее силком затащили к самому дьяволу, и за все, что будет в последствии, она не несет ответственности. Естественно, родители стали бомбардировать ее и мой телефоны. Ее мобильник отключен, а я не отвечаю на звонки. Через три часа разъяренная толпа бородатых мужиков встретила меня у ворот собственного дома. Они не дали мне въехать в гараж. Стали орать, что я обманом удерживаю их беззащитную родственницу. Можешь представить весь этот ужас?

– М-да, приятного мало.

Снова хлопнула дверь.

– Все! – Влад забрал телефон у жены. – Эрих, периметр чист. Всех погрузили в бобики. Спасибо тебе, дружище, за помощь. Но мы торжественно клянемся больше в это дело не лезть. Нужен гипнолог? Ныряйте в интернет, находите специалистов, читайте отзывы и принимайте самостоятельное решение. Я официально ухожу в запой. Данке! Гуте нахт!

Судя по происходящему, история девушки со шрамами не закончилась, а только набирала обороты.