Читать книгу Путь русских аристократов. Путешествие от Эльбруса до Атлантики - Инга Казанчева - Страница 3

«В одном из городов Испании впервые за сто лет выпал снег! В Москве сильные морозы! Почему вам дома не сидится?» – моя мама за нас очень беспокоилась. Пришлось покупать дубленки, хотя я предполагала, что пригодятся они разве что в Москве.

Мы выехали из Нальчика в солнечный январский день. В Кисловодске погода была еще теплее. А вот по пути из Кисловодска в Москву мы наблюдали в окно поезда довольно безрадостную картину: серое небо, деревья, застывшие на морозе, сугробы и снег, переходящий в метель.

В Москву мы прибыли поздно вечером. По моей просьбе водитель такси встретил нас у вагона. Он был одет довольно легко, несмотря на то что температура на улице приближалась к минус двадцати. Потом, когда мы уже ехали, он признался, что обычно не выходит из машины, поэтому и носит летние туфли, но тут, сам не знает, почему, не смог отказать мне в просьбе. Он не знает, а я знаю: нам везет на добрых и отзывчивых людей!

Как и во время первой поездки, мы остановились в отеле «Golden Apple». Нас там приняли очень радушно. Приятно возвращаться в полюбившиеся места, где тебе все знакомо.

В Москве наши основные усилия были направлены на то, чтобы адаптироваться к погоде. Мороз пробирал даже через дубленки. Да, путешествовать зимой не очень комфортно. И почему мы решили задержаться в столице на целых три дня?

На Белорусский вокзал мы приехали на полтора часа раньше и хотели сразу пройти к поезду, но охранник нас не пустил: «Лучше идите в зал ожиданий. Вашего поезда еще нет. А ну, попробуйте постоять час на таком морозе!». Расстояние до зала было приличное. Ингрет покатила свой чемоданчик, на который она водрузила саквояж и сумку. При этом в другую руку она взяла пятилитровую бутылку воды. На гололеде колесики чемодана стали непослушными, и все сооружение начало падать. Ингрет, в дубленке с белоснежным меховым воротником, в белой шапочке, в элегантных кожаных перчатках и с идеальным макияжем, пыталась все это как-то удержать. Видимо, она выглядела очень мило в своей беспомощности, потому что какой-то парень, прошедший было мимо, вернулся со словами: «Давайте я вам помогу! Должно же быть хоть что-то человеческое во мне!». Он взял у нее чемодан, поднял его по ступеням, затем спустился и помог мне тоже. Я протянула ему сто рублей, он взял их на ходу, поблагодарил и пожелал счастливого пути. И кто сказал, что от москвичей не дождешься помощи?!

В зале ожиданий я купила в дорогу несколько журналов и книг: нам предстояло жить в поезде Москва – Ницца двое суток! Недаром поезда дальнего следования называют в Европе «поезд-отель».

Люксовый вагон с барной стойкой и столиками, купе со своей душевой кабиной, умывальником и биотуалетом – все располагало к комфортной дороге. Кроме нас, пассажирами вагона-люкс были интеллигентный мужчина лет семидесяти, высокого роста, с аристократическими манерами, и миниатюрная изысканная дама, чуть помоложе, с модной стрижкой, время от времени выходившая в коридор с раскрытой книгой в руках. Они путешествовали вдвоем, но занимали два разных купе. Каждый раз, собираясь в ресторан, мужчина, переодевшись в строгий костюм с галстуком, аккуратно стучал в дверь к даме и приглашал ее на завтрак, обед или ужин. Дама выглядывала с неизменной книгой, понимающе кивала и через несколько минут, держась за руки, они проходили в вагон-ресторан. Почти такая же картина была во время каждой стоянки поезда: мужчина, одетый по-зимнему, в черное длинное пальто с приподнятым воротником, сжимая в левой руке кожаные перчатки, указательным пальцем правой бережно стучался в ее дверь. Она не заставляла себя ждать, тут же выходила в легком черном полупальто, зауженных брючках со стрелками и в изящных демисезонных ботинках. Они ждали у дверей, чтобы первыми выйти на перрон. Как правило, мы с Ингрет выскакиваем из поезда раньше всех и ходим быстрыми шагами, используя каждую минуту стоянки. Но эта дисциплинированная пара опережала нас. Мы восхищались ими, а они удивлялись нам: ведь обычно пассажиры остаются в поезде или же выходят, чтобы покурить.

Я уже представляла себе, что мы едем с потомственными аристократами, которые проводят зиму на Лазурном берегу, и воображала, как хорошо они владеют французским, а в их русскую речь прокрадываются иностранные слова. Возле барной стойки, заказывая по очередной бутылочке воды «Эвиан», мы перекинулись с нашим соседом парой фраз, и я спросила у него: «А Вы говорите по-французски?». «Нет, я вообще не говорю по-французски!» – усмехнулся он.

Слова, слова… Одной обычной фразы хватило, чтобы развенчать образ утонченного аристократа. А жаль!