Читать книгу 626 километров - Инга Сулим - Страница 11

Поспать нам так и не удалось.

– Может, поспим? – спросил Боря. На часах было 8 утра.

– Я не усну, мне кажется.

И правда, спать было уже бессмысленно. За окном светило солнце, и хотелось поскорее пойти гулять. Посмотреть на Москву, в которой я была два раза, но оба «мимо кассы»: когда делала визу и была в городе всего день и когда приезжала на сутки, чтобы улететь в теплые края. Тогда я ее невзлюбила. Из-за запаха ворованных денег, власти, пафоса и бездушности… Она показалась мне чужой, дикой. Люди куда-то бегут, в метро столпотворение, ничего не понятно. Еще была зима: слякоть, гул машин, кругом темно. Бр-р. А сейчас она стала какой-то особенной. То ли от просыпающихся чувств к Боре, то ли оттого, что на улице тепло и солнечно.

Боря приготовил яичницу, сделал какао и продолжил ночной монолог: как учился в университете, какие сложности его преследовали. Учился он, кстати, очень хорошо. Всегда был самым активным, стремился получить высокие оценки. Ну, видимо, не просто так он стал программистом.

После завтрака я быстро приняла душ, накрасилась и оделась для прогулки. Вещей я взяла немного: черную юбку-пачку и белую футболку, которую купила в день нашей встречи. Она как раз очень пригодилась. Образ завершила белыми кроссовками – стильно и удобно. А вот у Бори все было сложнее: вроде парень, а думал, что надеть, минут десять. Пока он собирался, я стояла в коридоре и томно вздыхала.

– Так, эта рубашка не подходит сюда. И носки тоже.

– Ну да. А в джинсах тебе холодно не будет? Обещают 27 градусов, – съязвила я.

– Да нормально вообще.

– И кепку не забудь, – это была шутка, но на самом деле кепка ему очень шла. Образ гопника – то что надо.

На улице было еще свежо. Боря взял меня за руку, и мы шли, как подростки, счастливые и с абсолютным непониманием, куда идем.

– Куда пойдем? – спросила я.

– А куда ты хочешь? Можем поехать в Москва-Сити или на ВДНХ.

– Ну в Москва-Сити вроде ничего интересного нет?

– Там обзорная площадка только.

– Тогда не поедем, – сказала я. – Я бы съездила на Красную площадь, надо же почувствовать себя настоящей туристкой. И на ВДНХ, там я вообще не была. Хотя мне всегда казалось, что там нечего смотреть.

– Там неплохо.

– Ну что ж, я тебе поверю. Тогда поехали? А если что, решим по ходу, куда идти и что делать.

Мы спустились в метро и ехали почти полтора часа, не выпуская друг друга из объятий. На секунду мне стало не по себе. Какое-то отторжение. Будто Боря – совсем не тот, каким я встретила его в Питере, в нем что-то изменилось. Что-то не так. Вопрос – что? Меня никогда не подводят чувства… Так, надо успокоиться… Наверное, мы просто не выспались. Все хорошо.

Три пересадки, путаница между станциями – и мы у цели. Как только вышли из метро, нас обдало жаром. О да, градусник стремится к обещанным 27°.

– О, я знаю, что это за здание, – я обрадовалась, что увидела хотя бы что-то знакомое. – Здесь снимали «Ночной дозор».

– Гостиница «Космос», – ответил он.

– Прямо как в песне «Ленинграда»: «Ты просто космос, Стас». Ха-ха! Кстати, у меня руководителя стажировки зовут Стас. Совпадение какое-то. А еще я очень хочу молочный коктейль. Или мороженое. Давай зайдем куда-нибудь?

– Там есть «Макдоналдс», так что пошли.

– А что вообще на ВДНХ есть? Это же выставочные павильоны, так?

– Да, туда приезжают с разными выставками. А еще это парк. В общем, увидишь, – сказал Боря.

Мы прошли мимо знаменитого памятника «Рабочий и колхозница» и нашли долгожданный «Макдоналдс». После бессонной ночи коктейль и наггетсы – мне, а Боре – кофе и «Биг Тейсти» были кстати.

– Я еще не видел тебя такой счастливой, – произнес он, держа в руках свой сэндвич. Он смотрел на меня круглыми и умиленными глазами.

А я правда была счастливая. От этой неожиданной поездки у меня снесло голову, и я наконец-то расслабилась. Я была самой собой, смеялась, говорила, обнималась. И все это казалось мне чем-то волшебным, ненастоящим. Каким-то запредельным.

Мы покушали и отправились на ВДНХ. Оказалось, что большинство павильонов закрыты. Поэтому мы шли куда глаза глядят. Везде было множество людей, на улице играла музыка, а солнце припекало все сильнее. Мы плавились, как сливочное мороженое. И при этом с каждым шагом становились ближе друг к другу: больше откровенных слов, больше объятий.

Мы решили передохнуть и направились вглубь парка, где нашли небольшую и уединенную скамейку. Я прижалась к Боре. Хотелось просто молчать и наслаждаться присутствием друг друга. Но оказалось, что для Бори это сложнее всего. За все то время, что мы общались, я поняла: он человек историй.

– Хочешь историю тебе расскажу? Но ты можешь поменять мнение обо мне.

– Рассказывай, конечно, мне все интересно. Да и не думаю, что я действительно изменю свое мнение.

– Ну смотри, я тебя предупреждал. Вообще, я эту историю не рассказываю, и ты одна из немногих, кто ее будет знать. – В этот момент мне стало не по себе. – Я тогда еще учился в университете. Молодой был совсем и ну очень амбициозный. В тот день я возвращался после встречи с друзьями и выбрал короткую дорогу, хотя знал, что не самую удачную. Там частенько собирались гопники и устраивали драки. По ней даже днем люди опасались ходить. Но я шел и в принципе никому не мешал, но в какой-то момент передо мной появился парень и просто начал угрожать. Просил деньги, телефон, короче, все, что есть. Ну а я что, попытался драться и даже не заметил, как парень пырнул меня ножом в область груди. Я еще минуты две стоял на ногах и пытался отбиваться, но потом свалился и уже открыл глаза только в больнице. Я не знаю, кто мне вызвал скорою, сколько я потерял крови и как долго длилась операция. Потом мне сказали, что мне проткнули легкое и еще попали в удачное место. Если бы все произошло по-другому, то сейчас бы я тут не сидел рядом с тобой.

Я была в шоке. Ну зачем он полез драться с этими гопниками? Да, все мы совершаем безрассудные поступки…

Мы сидели на скамейке еще минут пятнадцать, а потом пошли в сторону соседнего парка Останкино.

– Какая у тебя жизнь! Тебе точно нужно писать книгу. Это будет маст хэв. Люди, возможно, станут думать иначе. Их мир начнет меняться, – подытожила я его рассказ.

– Возможно. Но люди часто ничего этого не ценят. А лишь тогда, когда лишатся чего-то.

В парке было тихо и почти безлюдно. Мимо лишь изредка проходили парочки или мамы с колясками. Но эта прогулка отпечаталась в памяти так, что забыть ее трудно даже сейчас. Жарящее майское солнце, разговоры обо всем, я впервые увидела ВДНХ, а Боря открыл свою душу и рассказал о сокровенном. Это сближает даже больше, чем физическое соприкосновение. В такие моменты хочется растворяться в человеке, его словах. Мечтать, представлять и не строить никаких планов.

Мы снова нашли скамейку. Было слишком жарко, чтобы куда-то идти дальше.

– Мне хорошо с тобой. Ты открытая, и в тебе нет наигранности, что ли, – сказал Боря.

– Я же тебе говорила, что абсолютно ничего не скрываю. Сижу перед тобой такая, какая есть. Без купюр.

– Я не знаю, как дальше пойдет, но я хорошо чувствую людей и выбираю их не просто так. Я думаю, что все у нас будет хорошо.

– Почему ты так думаешь? Может ведь случиться всякое, нельзя быть уверенным на сто процентов.

– Нельзя. Но если ты не будешь делать глупостей, то все у нас будет хорошо, – эта фраза меня одновременно смутила и разозлила. Это «если» значило, что пока он мне не доверяет.

25 километр. Доверять.

Доверие – то, на чем строятся самые крепкие отношения. Это когда вы можете положиться на человека в критической ситуации и не думать о том, что вас подведут или предадут. Когда вы можете говорить о своих чувствах и переживаниях, потому что знаете – вас выслушают, поддержат и позаботятся о вас. Когда вы не ревнуете, потому что знаете – ваши отношения крепки и дороги обоим. А еще когда можете задавать любые вопросы и получать на них честные ответы. Когда вы доверяете, вы уверены, что человек искренен с вами. Научитесь доверять в первую очередь себе, а затем и своему партнеру.

– Каких глупостей, например?

– Ну, не будешь нести всякую чушь, будешь расти и развиваться.

– Знаешь, это один из самых больших страхов в моей жизни. Я боюсь, что остановлюсь в развитии. Меня это пугает. И очень боюсь, что не реализуюсь как профессионал. У меня ведь столько планов.

– Не останавливайся, просто делай!

Эти слова стали будто молитвой.

Никогда не останавливаться. Что бы ни происходило, как бы ни было трудно, грустно, тоскливо, холодно, дискомфортно, голодно. Бороться, карабкаться, падать, ушибаться и вновь возвращать веру в себя и забираться наверх. Как только опустятся руки, жизнь остановится, а мы застрянем в яме собственных надежд и мечтаний. Поэтому цель одна – стремиться к большему, недостижимому, сложному. Биться до последнего, иногда сбавлять обороты, если сложно, но никогда не останавливаться.

– Я все равно до сих пор в шоке, что ты вот так взял и купил билеты. Ты, по сути, позвал к себе домой незнакомого человека, – начала я.

В этот момент мы уже проходили мимо Останкинской башни. Вблизи она была огромной, серой и некрасивой. А рядом находилось небольшое озеро, где плавали утки. Без башни здесь было бы лучше.

– Просто мне так захотелось. Я не знаю. Почувствовал, что могу позвать тебя, и, в принципе, не надеялся, что ты приедешь, – ответил он.

– Мне кажется, мы оба что-то почувствовали.

Мы доехали до центра и там все так же бродили не спеша, сворачивали на маленькие улочки, скрываясь от людей, целовались, сидели на скамейках, когда слишком уставали ноги, и наконец добрались до парка Зарядье. Я смотрела на Москву жадными и широко открытыми глазами. Боже, все было удивительно красиво! Город, вечерний променад, Москва-река, по которой то и дело шли катера и теплоходы. В этот момент я подумала, что это первые настоящие отношения за долгое время. То, о чем я так мечтала, чего хотела больше всего, – начало сбываться. Все казалось идеальным.

На улице все еще было тепло, и не хотелось уезжать домой, но мы просто валились с ног. Мы сели в метро и доехали домой. Боря приготовил ужин и рассказал еще немного историй. Но я уже не улавливала информацию, поэтому предложила пойти спать: день был слишком насыщенным.