Читать книгу Братство - Ингар Йонсруд - Страница 28

Полицейские бежали в укрытие за контейнер, стоявший перед массивными дверями ангара. Шуршание их непромокаемых штанов напоминало стрекотание кузнечика. Под подошвами военных сапог перекатывался гравий.

Фредрик следил за происходящим сквозь закопченные окна белого фургона. Рядом с ним на расшатанном стуле сидел Себастиан Косс. Помощник комиссара полиции прошептал в микрофон:

– Начинайте.

Полицейские подняли оружие и двинулись. Из рации было слышно тихое напряженное дыхание, которое прерывалось только короткими едва слышными сообщениями.

– Чисто.

– Чисто.

Фредрик взял карту и принялся изучать ее. Тонкое красное кольцо прямо посередине между районами Кампен и Валле Хувин на востоке столицы было едва различимо. Несомненно, на карте, которую они нашли в амбаре, был обозначен старый промышленный ангар в Эншё. Бесспорно.

– Чисто!

В фургоне было жарко и душно. Двери и окна – закрыты. Никто не должен был знать, что они здесь засели.

– Чисто!

Лоб Фредрика покрылся испариной. Фредрик облизал губу и почувствовал выступившие на усах крошечные капельки пота. Пахло кожаной обувью и человеческой плотью. Фредрик нагнулся вперед и встретился взглядом с Кафой. Она неуверенно покачала головой. Прошло еще полминуты.

– Чисто!

Из рации раздался уверенный голос.

– Помощник комиссара полиции Косс. Ангар чист. Здесь пусто.

Косс медленно поднялся со стула, запустил пальцы в вспотевшие светлые волосы и, согнувшись, прошел к задним дверям фургона.

– Черт, – изрек он, распахнув двери.

Из кирпичного ангара длиной в шестьдесят метров маленькими группами выходили вооруженные полицейские. На обоих концах конька крыши возвышалось по узенькой круглой башне, а на бетоне над воротами был нанесен год постройки: 1923. Стальные двери были рассчитаны на то, чтобы в них мог заехать поезд. Старые железнодорожные рельсы почти утопали в асфальте.

– Ангаром давно не пользовались. Тут никого нет, – доложил Коссу один из полицейских, приподнимая забрало шлема и вытирая пот.

Жестом Фредрик позвал Кафу. В полумраке ангара воздух был влажным и холодным. Звуки снаружи быстро стихли. Железнодорожное полотно тянулось через весь ангар, а на полу тонким слоем лежали опилки. С потолка неподвижно свисали цепи толщиной с лодыжку. Со стальных балок под крышей доносился птичий щебет.

Молча они прошагали весь ангар, осматривая стены и потолок. Ничего. В конце ангара была бетонная стена. Три двери в ней тараном выбила группа захвата. Две из них вели в маленькие боковые комнаты. По стоявшим в них письменным столам и архивным шкафам можно было догадаться, что когда-то здесь были кабинеты. Средняя дверь была больше и, очевидно, полицейским пришлось хорошо постараться, чтобы выбить ее. Комната была размером примерно десять на десять метров, а ее верхняя часть под потолком переходила в башню. Здесь было темнее, чем в остальной части ангара. Все окна, кроме маленького окошка в башне, были заколочены, как и овальное окно в стене. Вдоль боковых стен стояли пустые деревянные стеллажи, и только на одной из полок лежал сложенный в несколько слоев войлок. На секунду Фредрик с Кафой остановились, еще раз окинув взглядом помещение. Фредрик покачал головой.

– Чисто! – передразнил он полицейских и удрученно вздохнул. – Пусть посмотрят криминалисты. Но тут ничего нет.

Кафа не ответила. Вместо этого она закинула голову и сделала глубокий вдох.

– Погоди, – сказала она, села на корточки и потрогала опилки на полу. – Ты ничего не чувствуешь? Фредрик тоже глубоко вдохнул и ничего не почувствовал.

– Здесь более влажно, чем в ангаре. Потрогай, – сказала она, протягивая ему ладонь с опилками.

Опилки в ее ладони были не такие сухие, как в остальном помещении, – липкие и сырые. Войлочная ткань на полках тоже была влажной. Должно быть, ткань до недавнего времени пролежала на полу, что не позволило влаге испариться. Кафа повернулась к Фредрику спиной и, уперев руки в бока, подняла взгляд на потолок, на башню.

– Закрой дверь, – попросила она.

Когда Фредрик закрывал покореженную стальную дверь, она заскрипела, и стало темно. Только загадочный луч света проникал через окно в башне, и пылинки плавно кружились в воздухе, как искрящиеся снежинки. Луч падал на лицо Кафы и освещал его, словно на портрете Рембрандта. Ее профиль, изгиб спины и грудь были как будто очерчены белым контуром на черном фоне.

– Кибла, – пробормотала она.

– Что-что?

– Думаю, это кибла, – повторила она, доставая телефон.

Фредрик непонимающе уставился на Кафу.

– Не понял.

Она объяснила, набирая сообщение.

– Кибла – это направление в котором поворачиваются мусульмане во время молитвы. То есть, в сторону Мекки. Думаю, единственное незаколоченное окно ориентировано на Мекку.

Спустя мгновение она посмотрела на него, улыбнувшись.

– И я права. Это кибла.

– Как ты узнала?

– Это приложение, – сказала она, показав на телефоне, – в любое время показывает мне, в каком направлении находится Мекка.

Кафа подмигнула Фредрику.

– Войлок только недавно убрали с пола. Кто-то побывал здесь, в укрытии. И они поворачивались к Мекке во время молитвы.

– Эмир и Камбрани, – констатировал Фредрик.

Кафа задумчиво кивнула.

– Вопрос только в том, сбежали ли они, когда мы пришли. Если они не знают, что мы тут были, они могут вернуться, – сказала она, застегивая куртку. В ангаре было сыро и зябко. Кафа покачала головой.

– Ну, нет, – сказала она. – Они знают, что мы тут были. Они не такие неосторожные. Но они все равно вернутся.

– Правда?

– На ткани куча следов. Частицы кожи, волосы… Она все еще лежит здесь только потому, что они убегали впопыхах. Те, кто здесь прячутся, надеются, что мы не поймем, что этой комнатой пользовались. Они придут, чтобы избавиться от улик.

– Ты, наверное, и точное время знаешь? – насмешливо спросил Фредрик.

Она посмотрела на него без тени иронии во взгляде.

– Вероятно, когда стемнеет.

Кафа уселась в углу за дверью. Оттуда ее было почти не видно.

– Полагаю, ты права, – вздохнул он.

– Попрошу Косса позаботиться о том, чтобы все выглядело так, как будто мы уехали.